Ровно 21 год назад, 23 октября 2002 года, в Москве на сцене бывшего ДК Государственного подшипникового завода шло второе отделение «Норд-Оста». Это был первый российский мюзикл, поставленный по всем канонам Бродвея. Главный герой — летчик Саня — уже вот-вот должен был встретиться со своей любовью — Катей, о которой он думал последние девять лет. Но вместо этого на сцену ворвались мужчины в камуфляже и масках, зазвучала автоматная очередь.
— Вы что, не понимаете, что происходит?! — кричит один из них, будто повторяя вслух вопрос зрителей и работников театра.
Так начался один из самых громких в истории современной России захватов заложников. Группа чеченских боевиков во главе с Мовсаром Бараевым оккупировала здание театра на Дубровке. Спецоперацию по освобождению людей начали только на третий день, в результате погибли 130 человек и уничтожены 40 террористов.
Террористы обсуждали захват заложников в Москве еще летом 2002 года. По данным ФСБ, в Чечне состоялось совещание, на котором выбрали исполнителей — Руслана Эльмурзаева (он же Абубакар), Асланбека Хасханова и Мовсара Бараева. Боевики требовали вывести российские войска из Чечни. И чтобы российские власти четко услышали их требование, террористы решили захватить здание с большим количеством людей. Они ходили по концертным залам и театрам с камерами, снимали проходы и систему охраны. В итоге выбор пал на Театральный центр на Дубровке — он находился недалеко от центра Москвы, у него вместительный зал и мало производственных помещений.
Вечером 23 октября три микроавтобуса с боевиками подъехали ко входу в театр. Вскоре начались выстрелы. О захвате заложников вся страна узнала уже через несколько часов: федеральные каналы вышли с экстренными выпусками с места событий. Журналистам удалось даже поймать несколько человек — тех немногих, кто успел сбежать из театра в первые минуты захвата. А съемочную группу НТВ и вовсе пустили внутрь театра. Террористы хотели, чтобы их сняли — им нужно было рассказать о своих требованиях, показать смертниц и заложников.
Основная группа террористов заняла концертный зал, другие стали проверять остальные помещения театра. Они находили людей и сгоняли их к зрителям — всего в заложниках оказались 912 человек. Террористки-смертницы усаживались между зрителями, демонстрируя свои пояса, начиненные взрывчаткой. В это время другие боевики расставляли по залу бомбы.
Некоторым заложникам разрешили позвонить родным и рассказать о захвате. Террористы предупредили, что за каждого убитого или раненого из своих они будут расстреливать по десять человек, а после этого отобрали у всех мобильные телефоны. В начале захвата один из зрителей успел дозвониться в Службу спасения. Распечатка этого разговора сохранилась в библиотеке мемориала погибших в «Норд-Осте».
— Молодой человек, скажите, что сейчас происходит в зале?
— В зале? Ну, в принципе, ничего, все сейчас дозвониться пытаются, но не у всех получается. И боевики ходят с оружием.
— Они вас не выпускают, но вы можете свободно передвигаться по залу?
— Нельзя ходить, сидим как бы. Мы как сидели, так и сидим. Как смотрели спектакль. По краям, там, где откидные сиденья, стоят женщины, заминированные все.
— Стоят как?
— Заминированные, все женщины заминированные. В середине лежит заминированное взрывное устройство.
— И женщины стоят возле него?
— Да. Около него и по всему периметру, по всему залу.
— А это в проходах женщины стоят?
— И в проходах, и по всему кругу. Стоят как бы.
— Это они специально женщин выделили?
— Нет, женщины их как раз. Заминированные, с оружием как бы. По ходу — камикадзе. (Неразборчиво.) Нереально, но, мне кажется, мы здесь все ляжем. И это не шутка.
Тем временем на Дубровку стягивались колонны бронетехники, сотни бойцов спецназа и ошеломленные очевидцы. Больницы Москвы перешли на усиленный режим работы. У театра собралась толпа неравнодушных, родственников и друзей заложников. Они ждали не только известий, но и реакции властей — ее не было. С 25 октября на Дубровке начались митинги — люди требовали, чтобы силовики стали активно действовать для освобождения заложников.
Параллельно силовики вели переговоры. Главарь террористов требовал встречи с властями. Президент Владимир Путин тогда хоть и отменил все рабочие поездки и встречи, но на диалог с захватчиками не шел. Вместо него ходили другие известные люди: депутат Госдумы от Чечни Асламбек Аслаханов, Григорий Явлинский, Борис Немцов, Ирина Хакамада, Иосиф Кобзон, врач Леонид Рошаль, журналисты Анна Политковская и Сергей Говорухин. Им удалось передать заложникам воду, средства гигиены и медикаменты, а также вывести из театра несколько человек.
В театр пытались пройти и простые люди, предлагавшие обменять себя на заложников, но террористы их убивали. Так погибло по меньшей мере трое человек.
Всё это время террористы практически не давали заложникам еды и воды, многих не выпускали в туалет. Устав ждать, пока их требования выполнят, боевики объявили, что утром 26 октября начнут убивать заложников. Тогда же силовики приняли ответное решение о спецоперации.
В ночь на 26 октября первая группа спецназа проникла на первый этаж Театрального центра, к вентиляции. По ней пустили усыпляющий газ. Ближе к шести часам утра, когда газ начал действовать, несколько групп спецназа ворвались в зал со штурмом. Параллельно началась эвакуация. Спецназовцы выбивали в театре стекла, чтобы в здание попадал свежий воздух. К восьми утра 26 октября 750 заложников оказались на свободе.
До сих пор неизвестно, какой газ пустили, чтобы усыпить террористов и заложников. В материалах уголовного дела указано, что пятерых заложников застрелили боевики до начала штурма, шестерых — во время спецоперации. 119 человек скончались в больницах из-за кислородного голодания, обезвоживания и дыхательных расстройств, вызванных «воздействием неидентифицированного газообразного химического вещества». По данным следствия, газ не стал непосредственной причиной гибели людей.
Кроме того, в теракте погибли десять детей. Среди них были двое артистов из детской группы театра — Кристина Курбатова и Арсений Куриленко играли главных героев мюзикла в детстве.
По официальным данным, были уничтожены 40 террористов. Из театра вынесли 30 взрывных устройств, 16 гранат Ф-1 и 89 самодельных ручных гранат — общий тротиловый эквивалент взрывчатки составил около 110–120 килограммов.
Уголовное дело возбудили в первый же день теракта — 23 октября. По данным прокуратуры, организаторами стали Шамиль Басаев, Хасан Закаев и Герихан Дудаев. Дела в отношении захватчиков театра прекратили, поскольку они уже были ликвидированы. С 2003 по 2006 годы приговоры вынесли еще шестерым. В 2014 году задержали Хасана Закаева — по версии следствия, он помогал поставлять в Москву оружие и взрывчатку. В марте 2017 года Закаева приговорили к 19 годам строгого режима, а в августе Верховный суд смягчил приговор до 18 лет и 9 месяцев.
Через год после теракта у входа в театр на Дубровке установили монумент с надписью «В память о жертвах терроризма» и стелу, увенчанную тремя бронзовыми журавлями.