Рок-группа «EXTROVERT»: В России с рок-музыкой беда

В Иркутске не только любители рок-музыки, но и заядлые театралы знают рок-группу «EXTROVERT». Она была создана в 1993 году и первоначально называлась «Big Trouble», а название «EXTROVERT» получила только в 2005 году. О своей музыке, планах на будущее и том, как заработать молодым музыкантам, участники группы Макс Попов, Валерий Шукевич, Владимир Лескин, Вадим Данилов и Павел Шерман рассказали в интервью порталу «Ирсити».

- В 2015 году, после шестилетнего перерыва, состоялся релиз вашего альбома «Восхождение». Какие ваши новые мысли и переживания легли в основу нового альбома?

Макс: Новый альбом отличается от предыдущих музыкальными идеями, видением. Кроме того, с момента выпуска предыдущего альбома, мы выросли как музыканты и композиторы.

Валерий: Он более разнообразный стилистически и динамически. Контрастный альбом, скажем так.

- Вы уже экспериментировали с классикой и дали понять, что классическая в самом традиционном понимании этого слова музыка вам близка. Кто из классиков, помимо Вивальди, вам нравится? Вообще, какие музыканты и композиторы повлияли на звук и мелодику вашей группы?

Валерий: Классическая музыка в целом положительно повлияла на наше музыкальное развитие. Ведь основная гармония базируется на классической музыке. Из классических композиторов много, кто повлиял и вдохновлял нас на какие-то вещи. От Баха, Бетховена, Моцарта до Чайковского и Рахманинова.

Макс: То же самое можно сказать и о рок-классике. Примеров великое множество. The Beatles, Led Zeppelin, Deep Purple, Yes и до современных групп, таких как Dream Theater, Symphony X и многих других. Список огромный.

- Ваша группа стала «классикой» Иркутского музыкального театра. Как взаимодействует рок-музыка и театр, какое взаимное влияние оказывают друг на друга?

Валерий: Я думаю, что взаимодействие непосредственно практическое. Часто в спектаклях идёт взаимный обмен. Что-то мы даём, что-то берём. Это обоюдный обмен эмоциями как музыкальными, так и человеческими.

Макс: Если бы театр не поставил в 1996 году рок-оперу «Юнона и Авось», то неизвестно, когда бы актёры стали учиться работать в микрофон. До этого ведь репертуар театра в основном состоял из классических оперетт, и всё пели без микрофонов. Только с появлением рок-группы, и рок-опер появилась необходимость приобретать для этого всю нужную аппаратуру. Так театр перешёл на новый технический уровень.

- Как вы считаете, почему в нашей стране прогрессив-рок получил такую популярность, но при этом не породил ни одной звёзды всероссийского уровня? Или я ошибаюсь, и такие имена или группы всё-таки есть?

Макс: Нет, в нашей стране вообще с рок-музыкой беда. Понимаете, есть рок-музыка профессиональная, серьёзная, а есть так называемый русский рок. Мы считаем её несерьёзной музыкой, потому что, как правило, все эти рок-музыканты опираются на тексты песен, но при этом как музыканты они очень слабые. И музыка у них примитивная. Но это пользуется у народа популярностью, и всё потому, что основная масса людей не особо старается вникать в музыку и её нюансы. А это, к сожалению, отсутствие у нас в стране правильного культурного воспитания. Качественная, серьёзная рок-музыка, когда музыканты владеют инструментами, предлагают новые свежие идеи, не получает широкой популярности в России и не получит, потому что шоу-бизнес не рассчитан на это. Он полагается на быстрое извлечение прибыли, основанной на простейших инстинктах, почти животных.

Валерий: Пока рок-музыка была запрещена, она была более популярна. А потом в 90-е годы «занавес» открылся, и всё заполонила попса. Попса бывает качественной, классной, бывает отстойной. К сожалению, в нашей стране качеству уделяется мало внимания.

- Ваши песни очень сложно найти в социальных сетях. Вы принципиально не распространяете музыку через социальные сети или просто нет возможности?

Павел: Это логично, потому что предполагается, что новый альбом люди должны будут купить. Люди привыкли к тому, что музыку можно скачать, послушать, не заплатив музыканту. На Западе люди привыкли к другому. Они обычно покупают диски или электронные версии.

Вадим: Там это считается нормальным. Если ты хочешь послушать музыку, то первая мысль в голове у людей, что за неё нужно заплатить.

Макс: Потому что всем понятно, что музыканты вкладывали в неё огромные силы, энергию, душу наконец.

- Как вы относитесь к набирающей обороты тенденции не записывать альбомы, а обходиться другими формами взаимодействия с аудиторией? Многие независимые музыканты выкладывают в сеть по два — три трека, не утруждая себя даже созданием обложек к ним. На ваш взгляд, сама форма выпуска музыки альбомами ещё жизнеспособна?

Макс: Конечно. Это же целое искусство. Мы и новый альбом также выпустили, с буклетом в 12 страниц. Это должно быть произведением искусства на физическом носителе. Надо потрогать, пощупать, посмотреть. Обложка очень нужна.

Павел: Над обложкой долго и тщательно под чутким руководством группы работал художник.

Валерий: Каждая песня иллюстрирована графически. Интересно просто посмотреть, полистать. Люди покупают альбом именно из этих соображений.

Макс: Как раньше были виниловые пластинки. Это же клёво. Мы придерживаемся версии, что всё должно быть так. Кому-то это не надо.

Вадим: На самом деле, надо понимать, что бесплатное скачивание музыки в интернете с какого-то сайта даст вам сомнительное качество. Это я знаю по себе. Я покупал альбомы старых групп в iTunes, которые до этого я уже слышал сотню раз. Я хотел послушать их в хорошем качестве. Это стоит немного. Не пожалев денег, ты послушаешь музыку в отличном качестве. Этого в России почти нет. В менталитете нашем этого нет.

- В 2006 году солист группы Nazareth Дэн Маккаферти изъявил желание помочь вам пробиться на мировую сцену. Было ли сотрудничество или совместная работа на самом деле?

Макс: Не было, потому что он как-то быстренько потерялся. Пока Nazareth были здесь, мы пообщались, сыграли для них концерт. Потом они пригласили нас на свой концерт. Мы там побывали, пообщались. И потом Дэн сказал, что вы классно поёте, классно играете и вам надо как-то помочь выбраться на широкую аудиторию, давайте контактами обменяемся и будем поддерживать связь. На самом деле он мужик старой формации, пожилой, не интерактивный. Я ему написал на электронную почту, но видимо он туда вообще не заходит, или крайне редко, я не знаю. Контакт потерялся, всё сошло на нет быстро, также как и началось.

Вадим: Это далеко не первый и не последний подобный случай. К нам приезжала группа Hale, их барабанщика звали Пол Бостафф. Я у него увидел очень хороший малый барабан, но не знал названия модели. Я попросил рассказать мне о нём, и Пол ответил: «Чувак, ты мне напиши в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация), я с тура вернусь и тебе отпишусь». Я написал. Уже прошло 3–4 года, это сообщение до сих пор не просмотрено.

- «EXTROVERT» - это больше студийная или сценическая группа?

Павел: Упор больше делается на живые концерты, нежели на работу в студии. На работу в студии уходит всего 15% времени. Мы играем в основном кавера и театральные спектакли. Потому что свой материал не востребован.

Макс: Безусловно, сценическая. Мы сейчас готовимся к поездке в Европу, надеемся, у нас это получится. Там будем играть свой материал. Есть люди, которым это интересно. А здесь его негде играть, поэтому мы играем хорошие кавера, которые и нам нравятся.

- Можно ли в наше время и в наших условиях зарабатывать той музыкой, которую играете вы? Или приходится искать дополнительные источники дохода?

Макс: Смотря, что считается «заработать».

Павел: В России этой музыкой ничего толком не заработаешь.

Валерий: На хлеб с колбасой, безусловно, можно заработать. Можно даже на хороший хлеб с маслом и на хорошую колбасу заработать. Но понятие «заработать», действительно понятие относительное.

Вадим: Даже если ты её где-то поиграешь, сделаешь какой-то тур, то в основном всё будет держаться на идее. Если взять более глобальное понятие «зарабатывать такой музыкой», чтобы быть в средних слоях, в этой стране точно не заработаешь. В Европе это возможно, даже такой музыкой можно заработать выше среднего. Опять же всё зависит только от тебя, от твоих усилий и твоей музыки в первую очередь.

- Будете ли вы задействованы в новых постановках Иркутского музыкального театра? Не пытаются ли вас, скажем, переманить к себе другие театры?

Макс: Мы периодически играем в новых постановках театра, если они предполагают участие рок-группы. В Иркутске только один музыкальный театр, и нас никто не пытается переманивать. А что бы мы стали там делать? Своей громкой игрой заглушать серьёзный текст драматического актёра? (Смеётся)

- Иркутская музыкальная сцена. Какая она? Какие иркутские музыканты вас на данный момент впечатляют? Кого, по вашему мнению, ждёт большое будущее?

Макс: «Доктор Джаз» — прекрасный коллектив. В целом мы не следим за другими группами. Если честно, мы не знаем всю правду об иркутских командах, какие они на самом деле. Нам просто некогда, мы очень заняты своими делами.

Вадим: Иногда я посещаю всякие андеграундные концерты, но там, в основном очень тяжёлая музыка. Но даже в ней я никого не вижу. Единственное, я работал в студии с группой «Бонкерс», и они мне понравились. Но опять же, они не могут найти барабанщика.

Валерий: Есть в Иркутске профессиональные сильные музыканты по отдельности. Где-то кто-то в кабаке работает, кто-то с командой, а так, чтобы группы и со своим творчеством…

- В нынешнее время тяжело ли молодым музыкантам пробиться на сцену? Что вы им посоветуете?

Макс: Путь наверх всегда сопряжён с множеством препятствий. Но тот, кто целеустремлён, своего добьётся в любом случае.

Валерий: Надо работать много, регулярно уделять внимание инструменту.

Вадим: В первую очередь стать профессионалом в своём деле. А как пробиться это надо, чтобы не музыкант музыканту советовал, а менеджер музыканту советовал.

- Как вы считаете, что не хватает Иркутску в культурном плане? Что бы вы хотели внести в него?

Макс: Иркутск достаточно культурный город. Только наличие пяти — шести театров о многом говорит. Не каждый город может похвастаться таким количеством. Нет только хорошей концертной площадки, настоящей, с правильной акустикой, и оборудованной по последнему слову техники, тысячи на три зрителей. Было бы круто. К примеру, в Москве не так давно построили «Крокус-Сити Холл», это именно концертный зал, хотя там их наверное и так предостаточно. У нас, к сожалению, неизвестно, когда это произойдёт.