Эдмунд Шклярский, советский и российский музыкант-мультиинструменталист, композитор, художник, лидер и вокалист рок-группы «Пикник»: «Писать на потребу дня – верный способ себя уничтожить»

Когда-то, когда группа «Пикник» только появилась, музыкантам тут же посоветовали: «Не пишите такие песни, пишите быстрые, танцевальные». Сегодня тех, кто это советовал, как и тех, кто пошел по этому пути, – не видно и не слышно. А вот основатель «Пикника» и один из главных его участников Эдмунд Шклярский стал самой настоящей легендой русского рока. «Прежде чем завянуть, дай себя сорвать», «Мое имя – Стершийся Иероглиф, мои одежды залатаны ветром», «Я пущенная стрела. И нет зла в моем сердце, но кто-то должен будет упасть все равно...» Эти строки, вне всякого сомнения, знакомы многим, хотя и были написаны им и впервые спеты почти три десятка лет тому назад. За эти тридцать лет было записано порядка тридцати альбомов. Последний из них – «Певец декаданса» – лег в основу новой концертной программы «Декаданс», с которой «Пикник» выступил осенью в Москве и поехал гастролировать по стране.

– Эдмунд Мечиславович, так вы действительно считаете себя певцом декаданса? И если да, то почему последним?

– Лично я себя считаю тем, кем являюсь. А вот уже мой лирический герой может себя представлять кем угодно, перемещаться в пространстве и во времени, принимать разные облики, брать разные псевдонимы…

– Чем ваша новая концертная программа принципиально отличается от предыдущих?

– У каждой нашей концертной программы своя визуальная составляющая. Мы придумываем новые декорации, приобретаем новые концертные костюмы, поем для вас новые песни. В программе «Певец Декаданса» мы играем шесть новых песен, остальные – из прежнего репертуара. Например, «Глаза очерчены углем». Эту песню мы не играли на сцене по крайней мере лет пять. Впервые за долгое время реанимирована песня «Твое сердце должно быть моим». Что касается шоу, тут сбылась давняя мечта нашего шоумена, артиста, который обеспечивает танцевальное сопровождение некоторых песен, Игоря Васильева: он разыгрывает настоящее цирковое представление, зрители видят его в образе беспощадного клоуна. (Также Васильев ходит по сцене на ходулях, пляшет с мясорубкой, дирижирует и т.д. – Прим.авт.)

– Я где-то читала, что как-то он упал на сцене с ходуль…

– Да, случилось такое однажды в Белоруссии. В Гомеле поставили фонарь, о котором не предупредили. А на сцене темно. Игорь упал, сломал руку... Но концерт не прервали. Более того, потом он по контракту поехал в Германию и там тоже отработал.

– Да уж… А про уникальные музыкальные инструменты, которые вы используете во время концертов, расскажите? Что это за инструменты и где вы их берете?

– У нас действительно много музыкальных инструментов. И все разные. Мы их часто меняем. У каждого своя мелодика, своя техника использования. Это не дает возможности застоя. Надо все время идти вперед, развиваться! Осваивать что-то новое. Тогда не наступит старость для коллектива и для нас самих. Некоторые инструменты, такие, как Новоегипетский, Живая виолончель и Световой гиперболоид мы придумали сами. Марат (Марат Корчемный – бас-гитарист и бэк-вокалист группы «Пикник». – Прим.авт.) сейчас играет, например, на стилгитаре; это такая гавайская гитара, звучание которой своей вибрацией напоминает человеческий голос.

– На «бис» что обычно исполняете? Сколько песен?

– Обычно мы сами заранее решаем, какие именно песни исполним на «бис». В концертной программе должна быть предусмотрена каждая мелочь. У нас ведь все синхронизировано со звуковым рядом, поэтому «концертов по заявкам» мы не даем. Три-четыре песни на прощание, и все.

Шклярский Эдмунд Мечиславович родился 26 сентября 1955 года в Ленинграде. Поляк по отцу, с детства общался на двух языках. Учился в музыкальной школе по классу фортепиано, скрипки. Имеет высшее образование по специальности «Строительство атомных станций». В середине 1960-х услышал Beatles, Rolling Stones, Animals и под впечатлением от услышанного стал осваивать гитару. Осенью 1972 года Шклярский некоторое время репетировал с «Аквариумом» в качестве гитариста, но, в конце концов, предпочел идти своим путем. Годом позже поступил в Ленинградский политехнический институт, где организовал свою первую группу «Удивление». Весной 1977 года перешел в другую группу под названием «Орион», где стал пианистом и вторым певцом. Вскоре «Орион» меняет название на «Пикник» и 7 марта 1981 года играет на открытии Ленинградского рок-клуба. Весной 1982 года группа становится лауреатом первого рок-фестиваля в Ленинграде. В настоящее время Эдмунд Шклярский остался в «Пикнике» единственным из первоначального состава. В январе 2009 года он был награжден «Свидетельством и Почетным знаком святой Татьяны» за подписью Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира. Музыкант женат, у него двое детей.

– Эдмунд Мечиславович, на вашем сайте я прочитала, что в сентябре прошлого года группа «Пикник» впервые выступила на гастролях в США и в Канаде. Как вас там приняли?

– Аудитория на концертах за океаном не отличалась от той, которую мы встречаем, играя, например, в Вологде. Это русскоязычная аудитория, которая знала песни прежние и, как ни странно, песни из альбома «Певец декаданса». Это наши люди, которые переехали жить в США и Канаду. Многие приводили с собой на концерты друзей, одноклассников.

– А на рок-фестивале «Нашествие» будете выступать в этом году?

– Знаю, что на этот фестиваль уже продают билеты… Скорее всего, да, будем! Но точно мы узнаем об этом в мае. А летние месяцы мы стараемся теперь, «расчистить», чтобы было время попутешествовать.

– Любите путешествовать?

– Очень. Мы настоящие скитальцы в душе! Недавно были на море, в южных странах, на Таити… Еще на Ямайке, в Мексике.

– Так, вы и отдыхаете все вместе, получается?

– Да, вместе отдыхаем. Но не всегда и не со всеми участниками коллектива. Вот с Маратом – да, часто. Он выбирает маршруты какие-то необычные, интересные. Недавно, летом, мы совершили паломничество – в Испании. Шли пешком километров 800. По северу Испании. Это маршрут El Camino de Santiago – знаменитая паломническая дорога к могиле апостола Иакова в испанском городе Сантьяго-де-Компостела. Очень разветвленный маршрут. Город Сантьяго-де-Компостела называют еще «христианской Меккой». Мы шли, и рядом с нами шагали такие же паломники. Там везде стрелочки расставлены, куда дальше идти. Ты в постоянном людском потоке, круглосуточно…

– И что потом было, когда достигли святого места?

– Нам дали диплом. Попробуйте тоже! Очень необычно. Необязательно в Испании, можно и здесь, в России.

– Эдмунд Мечиславович, вы же поляк по отцу и сами все детство на польском говорили в кругу семьи, есть ли в вашем репертуаре песни на польском языке?

– Такие песни были записаны, это «Настоящие дни» и «Мы как трепетные птицы». На польском языке эти песни сегодня нигде не исполняются. И вообще сложно назвать их частью репертуара.

– Чем вдохновляетесь, создавая свои творения – картины, музыку? Случалось ли, что толчком для написания песни становилось сновидение?

– Нет, сюжеты приходят из окружающей действительности. А причиной вдохновения обычно становится мир во всем его многообразии, исключая разве что стимуляторы. В общем, мы что видим, то и поем. Просто трансформируем это через себя.

– Какую роль семья играет в вашем творчестве?

– Семья у каждого является невольным слушателем и критиком происходящего. А больше семья никакой роли не играет. Логичнее было бы спросить семью, какой дискомфорт (или наоборот) доставляет ей присутствие в ней музыканта. Я не думаю, что семья должна участвовать в творческом процессе. Скорее не мешать, но не участвовать.

– Тогда, может, на ваше творчество влияют какие-то авторы, книги?

– Есть пара таких книг. Первая – это «Дао Дэ» Лао Цзы. Вторая – «Так говорил Заратустра».

– Впечатляет. А вы ощущаете себя гением?

– Мне кажется, что эпитет «гениальный» можно применять к ученому, который открыл новый закон. По крайней мере, на какое-то время он объективен. Песни и танцы не лишены субъективности, поэтому такие громкие определения не для них.

– Эдмунд Мечиславович, а вы следите за событиями в музыкальном мире, за творчеством ваших коллег?

– Честно говоря, нет, поскольку вообще наша жизнь подразумевает индивидуальный путь развития. Мало того, что первоисточники находятся на чужой территории, не хватало еще, если все начнут вариться в собственном соку.

– Работаете ли с кем-нибудь из начинающих, молодых музыкантов?

– На это надо много сил, энергии, времени, нервов… Пока нас хватает только на свои выступления. Все поглощает «Пикник». Получается, надо будет забросить свою группу, чтобы заниматься кем-то? Такое возможно только при более спокойной жизни. А у нас она пока достаточно напряженная. У меня, собственно говоря, такого желания не было. Но это не значит, что мы безучастны к молодежи. Наш звукорежиссер, к примеру, проводит семинары для всех желающих. Обучает. И даже ездит со своими мастер-классами по стране.

– Бывает, что молодые предлагают вам свои мелодии, тексты?

– Это бывает… Часто предлагают, например, свои стихи. Подходят на концертах и отдают. Но не все хорошие стихи могут стать песней. Все должно быть органично, созвучно нашей группе. Потом, нужен непосредственный контакт с автором, чтобы понять: что он хотел сказать, что ему эти строки навеяло? Но такое вряд ли возможно, если стихи просто передают на концерте. Поэтому мы по-прежнему сами сочиняем свои вещи. Сейчас, кстати, прославиться молодым очень просто. Гораздо проще, чем нам когда-то. Записал ролик, выложил его в Интернет – вот и все.

– Но я знаю, есть группы, с которыми вы дружите. Если не молодые музыканты, то есть кто-то, с кем вы сотрудничаете?

– Да, это Вадим Самойлов, Настя Полева, «Би-2», Вячеслав Бутусов... Если проект требует каких-то больших «кровоизлияний», если поставлены краткие сроки и нам в одиночку вряд ли с ними справиться, тогда мы приглашаем в проект музыкантов со стороны. Но обязательно – созвучных нам. Я их знаю. Известно, что они хотят, что могут, чего от них ожидать… И они, кстати, тоже все прекрасно про себя знают. Получается этакое сотрудничество на равных.

– Эдмунд Мечиславович, расскажите, какого вы мнения о современной русской культуре?

– Наверное, она мало отличается от мировой. Самое главное, что при современной культуре стало сложно жить авторам, тем, кто творит. Хорошо было раньше: можно было совершить революцию в культуре и открыть новое направление, например, импрессионизм или сюрреализм. А сейчас непонятно, что делать. Вроде бы все написано, нарисовано и спето…

– Вроде бы даже бытует такое мнение, что рок умер…

– Если рок умер, то тому, кто так утверждает, остается его достойно похоронить и не ходить больше на концерты рокеров. Для тех, кто рок играет, рок продолжается.

– А как вы считаете, рок – это чисто мужское направление в музыке? Или женщины тоже могут петь рок?

– Умеют, поют и у нас, мужчин, разрешения на то не спрашивают. У нас есть три кита, на которых стоит сегодня женский отечественный рок, – это Сурганова, Арбенина и Земфира. Также мне очень нравится голос Насти Полевой, она была одной из первых в женском русском роке и до сих пор шикарно поет, хотя, к сожалению, мы ее гораздо реже видим и слышим, нежели ранее упомянутых исполнительниц.

– В коллективе «Пикника» женщин нет?

– Нет, если не считать девушек, выходящих на сцену в качестве Живой виолончели. Обычно это приглашенная девушка из того города, в котором мы даем концерт. Считаю, что женщина в коллективе изначально мужском – это вообще не приемлемо. Когда жена Леннона Йоко Оно влезла в мужской коллектив, ничего хорошего коллективу это не принесло. Это было началом конца.

– Эдмунд Мечиславович, с 2008 года ваш сын Стас стал членом группы. Это было ваше желание или его?

– Обоюдное. Как-то само так получилось. Поначалу он участвовал в концертах время от времени, потом-таки стал полноценным членом группы. И если честно, брать кого-то со стороны не особо хотелось.

– Можете озвучить нюансы бытового райдера группы «Пикник»? Может, в вашем номере должна быть венецианская кафельная плитка или немецкий кондиционер?

– Если бы мы думали об этом, у нас бы не оставалось времени на творчество и сами гастроли. Для нас важнее технический райдер, качество звука и света на концертных площадках. Помню, в Вологде нас дважды подводила электропроводка и отключался свет… Так что прежде всего мы бьемся за техническую часть, а уж кафельная плитка нас мало волнует. Открою секрет: в большинстве случаев мы даже не понимаем – венецианская она или наша, советская.

– По какой причине вы можете отменить концерт? И были ли такие случаи?

– Вообще это последнее дело – отменять концерт. Как-то в Челябинске мы были близки к истерике, потому что перед концертом выяснилось, что придется работать не с обещанной аппаратурой, а с другой, гораздо ниже качеством. Но даже тогда не отменили выступления.

– Делаю вывод: участники группы «Пикник» – оптимисты. Я права? Как у вас в группе с чувством юмора?

– Надеемся, что мы оптимисты. Но сразу оговорюсь: бывают еще оптимисты-пофигисты, мы не из их числа. Мы просто материалисты, привыкшие принимать ситуацию такой, какая она есть, а не ругаться матом в подушку. А насчет чувства юмора… Если вы расскажете какой-нибудь хороший анекдот, мы его с удовольствием послушаем, посмеемся и даже постараемся запомнить. Вот только хороший анекдот сегодня можно услышать все реже. В этом году мы выступали в уже упомянутом Челябинске, а на следующий день после нас там выступал Михаил Жванецкий. Очень хотелось остаться на его концерт, но, к сожалению, не было такой возможности.

– Эдмунд Мечиславович, в этом году исполняется 35 лет группе «Пикник». Будет ли в Питере, где вы сегодня живете, какое-то грандиозное шоу по этому поводу?

– Поскольку мы ведем отсчет жизни «Пикника» не от момента зарождения группы в 1978 году, а от даты выхода первого альбома в 1981, то, получается, что в прошлом году мы отметили юбилей – 30 лет. Сейчас из красивых дат предстоит разве что 33-летие. Цифра фантастическая, сказочная. Может быть, под эту идею и выстроим сценарий предстоящего шоу. А 35-летие у нас еще впереди. Но раз уж поставлен такой вопрос, то будем думать по поводу грандиозного шоу.

– А каков ваш личный музыкальный стаж?

– Мой первый крик или первые аккорды на гитаре? (Улыбается.) Мне было 8 лет, и мы с братьями потребовали от родителей купить нам гитары. Тогда-то все и началось.

– Кто у вас лично был кумиром в 70-80-е годы? Наверное, кто-то из представителей западного рока?

– Да, «Битлы», «Роллинги», «Энималс», Джимми Хендрикс, «Крим», «Лед Зеппелин», «Джетро Талл»… Обычный набор.

– Эдмунд Мечиславович, наряду с музыкой вы пишете картины. Что вас к этому побудило?

– Такая тяга пробудилась еще в детские годы, после того, как я побывал в Египетском зале Эрмитажа. Тот восторг и то потрясение сохранились в моей душе навсегда. Мистика, таинственность, загадочность – это вечная тема, которую я выплескиваю слушателям, зрителям.

– Помимо официального сайта группы «Пикник» у вас есть еще свой личный сайт Qazimodo.ru. Для чего он вам нужен?

– На официальном сайте официальная информация. А на Qazimodo.ru находится то, что не связано с музыкой. Белые стихи без рифм, картинки, прозаические вещи.

– Остается ли у вас время еще на что-то кроме творчества?

– Да времени вообще масса. Можно бездельничать целыми днями, и именно в безделье происходит рождение песен. У нас нет рабочего дня, когда человек садится перед чистым листом бумаги и начинает творить… Были такие порывы и они заканчивались ничем, потому что насильно, как показал опыт, песни не рождаются.

– Говорят, чтобы продвинуть творчество, артисту нужно петь на потребу дня…

– Нет, это как раз верный способ себя уничтожить. Когда мы только появились, был расцвет дискотек, и нам советовали: «Ребята, зачем вы пишете такие песни? Пишите песни быстрые, танцевальные». Но тех, кто это советовал, как и тех, кто пошел по этому пути – их не осталось. Так что мы из чувства самосохранения выбрали свою дорогу, решив, что в противном случае мы не будем нужны ни тем, кто нам советовал, ни себе. Чувство самосохранения не подвело.