«Лучше прожить хотя бы несколько недель с любимыми»: за день до родов Ольга узнала страшный диагноз

Супруги Ольга и Анатолий Терентьевы готовились стать родителями во второй раз — они ждали рождения сына. Сибирячка уже отправилась в роддом, где ей внезапно стало плохо — показатели крови неожиданно резко упали. Всего за сутки до родов врачи диагностировали у роженицы острый лейкоз. Как сказали Ольге врачи, ей остались считанные недели. От шока Ольга приняла неоднозначное решение —­ сперва она отказалась от лечения, ведь количество излечившихся ничтожно мало, а оставшееся время она решила посвятить семье, а не лежанию в стационаре. Через несколько месяцев Ольга всё же согласилась рискнуть и при поддержке друзей отправилась лечиться в Южную Корею.

В конце октября прошлого года в семье Ольги и Анатолия Терентьевых ожидали радостное событие — у супругов уже подрастала дочка Александра, и осенью на свет должен был появиться сын. Как рассказывает Ольга, никаких поводов для беспокойства во время второй беременности у неё не было, по рекомендациям знакомых она решила рожать в перинатальном центре Томска — популярный роддом у жительниц Сибири. Терентьевы заключили контракт с центром на партнёрские роды, и в конце октября Ольга отправилась в роддом, а её муж должен был приехать ближе к самим родам. Внезапно в Томске самочувствие Ольги сильно ухудшилось.

«Только меня положили, и буквально на следующий день резко падают все показатели крови. Врачи испугались за уровень тромбоцитов, ведь несвёртываемость крови опасна в родах. Появились включения бластов в крови — злокачественных клеток. На самом деле бласты есть у всех, но у здоровых людей из них получаются тромбоциты и лейкоциты. У меня произошёл внезапный скачок, и они перестали делиться и стали нарастать. Как врачи говорят, беременность стала стимулятором, как стресс, шок для организма», — вспоминает Ольга, что происходило в роддоме.

Всего за три дня томские врачи поставили Ольге диагноз — при первых подозрениях они отправили роженицу на пункцию. Диагноз стал шоком для всех — «острый миелобластный лейкоз». Как признаётся Ольга, несколько лет назад её мама тоже столкнулась с лейкозом, но в более лёгкой форме — мама принимает поддерживающую терапию и живёт с диагнозом. Болезнь Ольги проявилась в более раннем возрасте — накануне родов ей только исполнилось 30 лет, а сама форма рака крови оказалась намного агрессивнее, чем у мамы. Медики не стали скрывать от роженицы, что даже с лечением нет никаких гарантий, что она обязательно в скором времени выздоровеет. Чтобы не подвергать Ольгу ещё большей опасности, врачи ускорили роды — мальчик родился здоровым, болезнь мамы на нём не отразилась.

«Когда родился малыш, мне сказали, что без лечения мне осталось от двух недель до двух месяцев жизни. Меня хотели прям в Томске начать лечить, но я была в шоке от всего. Малыш находился в перинатальном отделении, а меня перевели в гематологию. ­Единственная мысль тогда была, как бы побыть со своим ребёнком, как его увезти в Новосибирск. Тогда я приняла решение, что не буду лечиться. Такие болезни окружены страхами, что люди всё равно не выживают», — рассказывает Ольга о своих сомнениях.

Ольга признаётся, что шок и неприятие длились около трёх месяцев — в больницах Новосибирска её были готовы взять на лечение, но медики не скрывали, что историй успешного выздоровления мало даже в зарубежных клиниках. В непростом выборе между лечением, у которого нет 100% гарантий, и несколькими месяцами в кругу семьи она сперва выбрала близких. После родов ей казалась, что при таких шансах лучше прожить хотя бы несколько недель с любимыми, чем лечь в больницу. Многие, узнав Ольгину историю, осуждают её, считают, что медлить в таких ситуациях нельзя, — отчасти Ольга с ними соглашается, но говорит, что сама не могла поступить иначе.

«Я даже не могу объяснить. Представьте, вы ждёте 9 месяцев малыша, и тут понимаете, что он остаётся без вас. А для ребёнка самый главный человек — это мама. Какой бы ни был заботливый отец или бабушка, в самые первые дни, месяцы ему нужна материнская любовь. Когда он лежал в перинатальном, а я ходила к нему из одного корпуса в другой — это надо было видеть, как он на меня реагировал. Новорожденный ребёнок, 2–3 дня, как он в меня вцеплялся. Ну вот что он там понимает? А такая реакция. Для матери это тяжело, когда говорят, что лечение минимум полгода и высокий риск, что безрезультатное. Те недели в октябре вместе с ребёнком казались важнее. Тогда я сразу начала искать истории людей, понимала, что шанс 50/50, что я могу и не выйти из больницы. На тот момент реальнее и важнее было провести время с семьёй», — пытается объяснить своё решение Ольга.

Вернувшись из роддома в Новосибирск, Ольга пробовала различные средства альтернативной медицины, однако через несколько месяцев состояние её стало ухудшаться. Когда шок прошёл, Ольга всё же решила, что сможет пройти через все курсы химиотерапии.

«Первые дни у меня даже пошли улучшения от альтернативной медицины — придерживалась строгой диеты, БАДы, много всяких методов. Но после новогодних праздников начали падать показатели крови, было плохое самочувствие, постоянно держалась температура 38. Тогда пришло решение, жить-то хочется», — говорит Ольга. Тогда семья занялась поисками клиники — в Новосибирске врачи им не отказывали, но Ольга поняла, что шансов здесь у неё, особенно после трёх месяцев без лечения, немного. Друзья не бросили семью в беде — сейчас они организовали сбор пожертвований для Ольги. Вместе с подругами они нашли клинику в Южной Корее — сегодня эта страна одна из самых популярных в сфере медицинского туризма, но даже там пациентку со столь запущенным диагнозом боялись брать.

«Когда в Корее узнали, что я три месяца без лечения, они были удивлены, как я до сих пор хожу. Провели консилиум, они посмотрели, что я приехала на своих ногах и перенесла перелёт при таких показателях. После первого этапа химиотерапии по 2 из 3 показателей пункции костного мозга я уже в ремиссии. Врачи сами удивлены, очень рады, ведь результат хороший. Сейчас они говорят, что вторая химия — это консолидация, закрепление ремиссии. Сейчас они изучают ещё один анализ костного мозга, чтобы узнать, можно ли мне пересадить свой собственный костный мозг», — поясняет Ольга.

Сейчас Ольга Терентьева проходит второй этап лечения и надеется, что скоро вернётся к своей семье.