«Надежда» на жизнь после колонии

Тысячи человек из года в год выходят из колоний в России. Выходят, чтобы затем вернуться в казённые стены. Почему так происходит? Если представить, что вольная жизнь – это дорога, то бывшие заключённые – это люди, которые стоят на обочине за забором, перелезть через который для многих не под силу. Им нужно помочь. Для этого в России начали создавать реабилитационные центры при колониях. Пока их всего 14 на 716 исправительных учреждений. Самый новый открылся в Иркутской области на базе ИК №11 в посёлке Бозой Эхирит-Булагатского района. Журналист «ИрСити» и фотограф Кирилл Фалеев съездили на его открытие, чтобы узнать зачем нужна реабилитация и что о ней думают сами заключённые.

Бозой – маленькое поселение в степи примерно на 2,5 тысячи жителей, прямо у домов расположилась женская колония, в которой отбывают наказание 779 впервые осуждённых. Кто-то попал в неё за убийство, кто-то за грабёж, многие – за участие в криминальном бизнесе по обороту наркотиков.

Мы прошли через контрольно-пропускной пункт: по ту сторону колючей проволоки простор, чистота и некоторая суматоха у одного из корпусов, где открывался реабилитационный центр. Назвали его «Надежда». Возле центра в ряд выстроились женщины в тёмно-зелёных пальто с белыми платками на голове, они здороваются хором, как по жесту невидимого хормейстера. Они же – первая группа, которая заселится в новое учреждение.

Каждые два месяца в центре будут жить по 16 заключённых, чей срок подходит к концу.

Воздушные шары, разрезание красной ленточки, показательная экскурсия для гостей – региональных и столичных. Центр состоит из нескольких комнат – двух спален на восемь человек каждая, просторной кухни-гостиной с диваном и большим телевизором, туалета с душевой кабиной. Везде пахнет новой мебелью, Мария Каннабих – президент Фонда помощи заключённым, при материальном содействии которого открытие центра стало возможным, - показывает присутствующим икону, которую привезла из Москвы, демонстрирует расписные чашки, новую мясорубку и посуду, «чтобы девочки опять начали готовить».

По её словам, она и единомышленники начали говорить о необходимости разработки системы реабилитации заключённых ещё 13 лет назад, первый центр при колонии был открыт в Москве в 2007 году, за 9 с лишним лет учреждений стало 14. В Приангарье – первый в Сибирском федеральном округе. Каннабих верит, что вот-вот государство подключится к созданию таких центров, потому что президент Владимир Путин на встрече в конце декабря 2016 года впервые заявил о такой необходимости.

По закону, сотрудники колонии должны готовить заключённых к освобождению за 6 месяцев до конца срока, однако, как признаёт начальник ГУФСИН по Иркутской области Анатолий Киланов, на деле эта подготовка сводится к тому, что к заключённому приходит соцработник, спрашивает, ждёт ли его кто на воле, если нет – ведомство ищет организации, готовые помочь «выпускнику» с поиском места работы или социализации. Всё.

А ведь отсидевшие большие сроки в 5, 10, 15 лет выходят на свободу и не знают, что сколько стоит, как переходить дорогу, куда пойти жить, где заработать. Когда пытаются трудоустроиться, сталкиваются с проблемой – их не хотят брать. От безысходности и из потребности в деньгах они вновь начинают совершать преступления и попадают за решётку. Замкнутый круг.

Киланов также констатировал, что пока особой программы по работе реабилитационного центра нет, её будут вырабатывать сразу и на практике. К женщинам будут приходить психологи, сами они смогут начать готовить еду для себя – пока всё. Начальник ГУФСИН призвал общественные организации и власти принять участие в разработке этой программы – помочь в нелёгком реабилитационном деле.

Каннибах добавляет, что за основу можно взять опыт московского центра, там женщин учат работать на компьютере, парикмахерскому делу, приглашают модельера, чтобы тот объяснил, как правильно одеваться, краситься, ходить.

«Пытаемся сделать нормальных, чтобы в жизни никто не сказал, что это зэчки, пришли из колонии», - говорит глава фонда.

Большинство присутствовавших на открытии заключённых не захотели идти на диалог, побоялись. Исключение составили единицы.

Юлия Разгоняева была приговорена к 6 годам колонии по 228-й статье «Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотиков». В 2017 году срок подходит к концу, а женщина чувствует себя словно ребёнок из детдома, которого вот-вот лишат привычного убежища.

«Честно сказать, думаю, как там буду жить. Вне дома создаётся впечатление, что у тебя никогда его не было и ты всегда ходил в этой одежде. Не знаю, почему так. Смотришь по телевизору, как люди одеты, вроде не сильно всё изменилось, а всё равно. Как-то выступала здесь. Попросила из дома туфли. А мне говорят: «Юля, это уже немодно». Вроде мелочи, а всё равно», - размышляет собеседница.

На свободе Юлию ждёт семья, у неё двое детей – 8 и 13 лет. Сама, говорит, готова взяться за любую работу – лишь бы на оплату квартиры хватало и на жизнь как у всех.

«Два дня назад вышла с комнаты свиданий – дети приезжали. Маленький заплакал: ему было мало лет, когда меня не стало рядом, и я заплакала. Это моя жизнь. Думала, что я без них привыкну, а мне очень было плохо, не смогла», - делится эмоциями осуждённая.

Что касается работы открывшегося центра, толком не знает, чего ждать, да и другие женщины к новому «отнеслись с осторожностью». В спальнях на восемь человек, конечно, будет спокойнее, чем в секциях на 30, а большой телевизор и кухня с плитой радуют глаз.

«Сказали, что нам понравится», - улыбается.

Добавила, что на её взгляд, срок пребывания в реабилитационном центре в 2 месяца очень маленький, должен быть хотя бы год. Также было бы хорошо, чтобы женщин учили воспитывать детей и увеличили число свиданий с ними - так родственники смогли бы снова привыкнуть друг к другу. Неплохо было бы помогать с поиском работы после освобождения.

«Многие тут, процентов 80, злоупотребляли алкоголем и наркотиками, в общем, у них недовоспитание. Вдруг у человека что-то перевернётся внутри», - заключила женщина.

Рядом с Юлией сидит Ольга Круглякова, осуждённая на 5 лет. О том, как попала в колонию, говорит неохотно – «всё как обычно». Но на свободе её ждёт 12-летняя дочка. В колонии она получила профессию закройщицы.

Что Юлия, что Ольга – уроженки Приангарья. Однако в колонии есть и представительницы других регионов. В центр попала Яна Минибаева, как и Юлия осуждённая по 228 статье. На свободе в Хабаровском крае её ждут муж, свекровь и двое детей – 7 и 10 лет. За годы в колонии она их ни разу не видела – «не хотела бы, чтобы их тащили в такую даль».

Яна уверена, что центр – очень хорошее начинание, и дело тут не только в комфорте: «Если есть сильное желание, могу сказать, что хочу поработать с психологом. Но это надо самой. А тут всех собрали, и это проще. Помощь от общения с соцработниками и психологами не будет лишней: как на работу устраиваться, чтобы правильно и грамотно говорить, как резюме отправить. За три года это забывается».

По данным на 1 февраля 2017 года в исправительных учреждениях России содержатся более 516 тысячи человек. Каннабих отмечает, что по общероссийской статистике 40% осуждённых после освобождения возвращаются обратно в исправительные учреждения, и это огромная проблема, с которой государство пока работает слабо. Через открывшийся в Приангарье реабилитационный центр в год сможет проходить порядка 100 осуждённых, притом что из колонии №11 ежегодно выпускается около 200. Всего 100 человек на целый регион, в колониях которого отбывают наказание порядка 13 тысяч человек. Надежда на «Надежду», если говорить о системном решении проблемы, небольшая, но хочется думать, что первый реабилитационный центр в области не станет последним, а его работа принесёт плоды. И речь тут не только о статистических показателях, но и о человеческих жизнях.