Парень из Бохана, который снимался с Аленом Делоном и Жаном-Полем Бельмондо: поразительная история Валерия Инкижинова

Его называют единственным бурятом, который известен на весь мир. Валерий Инкижинов, родившийся в интеллигентной боханской семье, даже не помышлял об актерской карьере, но в студенчестве влюбился в театр, стал любимым учеником Всеволода Мейерхольда, звездой раннего советского, а затем и французского кино, снимаясь с такими именитыми актерами, как Ален Делон, Жан-Поль Бельмондо и Брижит Бардо. Рассказываем его историю.

Валериан Инкижинов родился 25 марта 1895 года в Бохане (тогда он назывался Аргахан) в семье крещеного бурята Ивана Николаевича и его русской жены Александры Васильевны. Родители будущей звезды кино были учителями. Отец — одним из первых бурятских просветителей, а мать преподавала в боханской инородческой школе.

— Детские годы Валерия прошли в Бохане, где он впитал в себя красоту родной природы, уважение к традициям, любовь к своему народу. Как все бурятские дети того времени, он был прекрасным наездником, что потом ему очень пригодилось и в театре, и в кино, — сказано на сайте Национального музея УОБО.

Семья была зажиточной и интеллигентной — родители постарались дать сыновьям Валерию и Александру достойное образование, обучили русской грамоте и азам точных наук. Отец хотел, чтобы они стали инженерами.

В начале XX века семья перебралась в Иркутск, где Александра Васильевна преподавала в Глазковском училище, а Иван Николаевич — в семинарии. Затем они служили в городском начальном училище при Иркутском институте. Валерий учился в Иркутской семинарии, а когда ему исполнилось 20 лет, они с отцом перебрались в Петроград, где парень поступил в политехнический институт императора Петра Великого, а жил в буддийском дацане.

Однажды посетив театр, Валерий влюбился в сцену и параллельно учебе начал заниматься в театральной студии Всеволода Мейерхольда. Со временем Инкижинов стал любимым учеником театрального мэтра. Несмотря на то, что Валерий был невысоким — 167 сантиметров и довольно плотного телосложения, он был очень привлекательным. Сокурсницам особенно запали в душу его необычные для азиата светло-зеленые глаза.

— Инкижинов покорил всех нас, а особенно Мейерхольда, своей виртуозной акробатической и пластической техникой. Гибкость и ловкость движений у него были сверхъестественные, напоминающие пластику тигра, кошки, — писала в своих воспоминаниях другая ученица Мейерхольда Александра Смирнова-Искандер.

Со временем занятия в студии стали занимать всё его время, и Инкижинов бросил институт. Он начал помогать Мейерхольду при составлении упражнений, изучая которые актеры учились вести себя на сцене. Позже Инкижинов и сам стал преподавать в студии новую пластическую технику — биомеханику. Мейерхольд очень ценил Валерия.

— Ставлю Сологуба, «Навьи чары». Помощник у меня очень хороший: Валерий Инкижинов. Мы с ним всегда вместе. Вместе сценарий стряпали, вместе ставить будем, — писал он в июне 1917 года.

В октябре 1917 года грянула революция. Всеволод Мейерхольд революцию принял и заявил Луначарскому, что готов служить новому революционному театру. Его назначили ответственным за театральный отдел Наркомпроса в Москве. А Инкижинов на фоне революции вернулся в Иркутск, где прожил три года.

— Так радостно и тревожно узнать, что Вы, Всеволод Эмильевич, в Москве. Радостно, ибо все слухи о различных ваших судьбах не оправданы. Вы вновь у двигателя театра… Тревожно за себя… Помните ли Вы меня? Хотите ли помнить, — писал Инкижинов наставнику в 1920-м.

Мейерхольд сразу предложил Валерию служить в своем московском театре. Инкижинов с готовностью приехал, и сразу был назначен заместителем главного режиссера, начал играть в «Театре РСФСР-1» и преподавать в Государственных высших режиссерских мастерских. Среди его слушателей там были тогда еще молодые режиссеры Сергей Эйзенштейн, Иван Пырьев, Сергей Юткевич и Григорий Александров.

На заре кино Инкижинов работал с Мейерхольдом не только как помощник режиссера и постановщик, но и как актер в каждом спектакле. Когда режиссер Лев Кулешов открыл киношколу, увлекающийся артист стал одним из первых и самых активных ее слушателей. В своих мемуарах он писал, что вспоминает это время как счастливейшее в жизни.

— Мы собирались у Кулешова… занимались всем: кино, физкультурой, лекциями, готовкой… Каждый по очереди должен был выполнять кухонные обязанности… Какая прекрасная была жизнь!.. В одном углу Пудовкин разыгрывает пантомиму, в другом Эйзенштейн делает монтажные опыты… Сам Кулешов то уходит, то приходит, дает советы, исправляет ошибки… Какая прекрасная была у нас жизнь! — писал Инкижинов.

У Кулешова же Инкижинов исполнил свою первую роль в кино — прожигателя жизни в «Веселой канарейке». С 1925 по 1930 год был штатным режиссером киностудий «Пролеткино», «Совкино» и «Востоккино» и снял три фильма, которые до наших дней не сохранились — «Расплата» (1926), «Вор» (1927), «Комета» (1929 год).

В 1927 году Всеволод Пудовкин предложил Валерию сыграть главную роль в его фильме «Потомок Чингисхана». Объяснял режиссер это не только тем, что Валерий внешне подходит на роль молодого монгола парня Баира, но и тем, что Инкижинов был сильным актером и талантливым постановщиком. Пудовкин попросил Валерия быть сорежиссером фильма. В марте 1927 года съемочная группа отправилась в Бурятию, от пейзажей которой и режиссер, и оператор остались в восторге.

— Мы то и дело останавливали автомобиль, чтобы снять поразившие нас виды, жанровые картины и бытовые, еще не зная, какое место они займут в будущем фильме. Сценарная схема рухнула под напором экзотических впечатлений. Исключительный по разнообразию и богатству пейзаж. Огромные степные пространства, скалистые горы, мощные и четкие, тайга с ее дикой чащей и буреломами, материал замечательный, — писал Пудовкин.

Критики высоко оценили игру Инкижинова в «Потомке Чингисхана». А Пудовкину он принес мировую известность. Европейские зрители пришли от него в восторг.

— «Потомок Чингисхана» поразил меня полнотой ощущения никогда не виданной страны, своеобразия жизни ее людей. Кажется, что мы вживую ощущаем дыхание революционной бури. Актер Инкижинов сумел передать всю страсть того времени. Одной этой роли ему было достаточно, чтобы навсегда войти в историю киноискусства, — писал французский драматург Ромен Роллан.

В 1929 году ученики киношколы Михаил Ромм, Сергей Эйзенштейн и Валерий Инкижинов поехали учиться в Париж работе над звуковым кино. Из Франции Инкижинов не вернулся. За его решение остаться за границей на имя Инкижинова наложили запрет, уничтожили все три его фильма и даже вырезали имя из титров «Потомка Чингисхана». Имя Валерия просто вымарали из истории советского кино.

В записках советского дипломата Бориса Шумяцкого есть такой эпизод: якобы перед просмотром «Потомка Чингисхана» уже в 1934 году генсек спросил его о том, что за актер такой — Инкижинов. После просмотра фильма Сталин назвал Валерия очень способным артистом, посетовав: «Зря человек сбежал. Теперь, вероятно, локти грызет, да поздно».

Во Франции Инкижинову фактические пришлось начинать всё сначала. Первым его местом работы стала театральная труппа французского режиссера и актера Луи Жуве. Там ставили классические произведения, которые показывали по всей Европе. Французский Инкижинов выучил быстро благодаря жене — Марии Аргутинской-Долгорукой. Жена Валерия — княжна Мария Аргутинская происходила родом из знатной фамилии князей Долгоруких — дальних потомков Юрия Долгорукого и Рюрика.

Во французском кино Валерий начал играть уже в первый год жизни за границей. Благодаря нестандартной внешности и артистизму он легко получал роли китайцев, корейцев, японцев и даже индусов. Одна из ролей и вовсе была главной — в фильме «Желтолицый капитан».

Оставшись в Париже, он в первый же год сыграл главную роль в фильме Сержа Сандберга «Желтолицый капитан». Следом он получил главную роль в экранизации произведения Жоржа Сименона «Голова человека». Приглашений на съемки стало настолько много, что он часто снимался одновременно в двух фильмах сразу, что тогда было редкостью. В 1933–1936 годах выходило два-три фильма в год.

В 1937 году Валерий Инкижинов познакомился с кинорежиссером Кристианом-Жаком, который снимал в своих фильмах французских звезд первой величины — Жана Маре, Жерара Филипа и Брижит Бардо. Кристиан-Жак стал лучшим другом Инкижинова во Франции.

Интеллигентный, подтянутый и элегантный Инкижинов был, судя по всему, человеком крайне обаятельным — его другом также был легендарный немецкий режиссер Фриц Ланг, который позвал Валерия сниматься в таких своих фильмах, как «Индийская гробница» и «Бенгальский тигр».

За годы жизни во Франции он играл с ведущими актерами мирового кино: Жаном-Полем Бельмондо, Аленом Делоном, Брижит Бардо, Клаудией Кардинале, Мариной Влади, Лино Вентурой, Тайроном Пауэром, Робером Оссейном. Многие актеры даже учились у Инкижинова. Актер Ханнес Мессмер вспоминал, что, снимаясь с Инкижиновым в «Сталинградском враче», он пристально наблюдал за его игрой и использовал приемы Валерия уже в других фильмах.

Есть даже одно свидетельство о том, что Инкижинов бывал в Америке, возможно, пробуясь на роль в голливудском фильме. Заслуженный артист Республики Бурятия Валерий Хараев, который служил на Тихоокеанском флоте, в своих воспоминаниях писал, что встретил респектабельного господина азиатского типа в Сан-Франциско в 1952 году.

— Бурно почти каждого обнимал, хлопал по спине. Разговорились. У него из глаз брызнули слезы. Человек назвал себя Валерием Инкижиновым, говорил, что он родом из Сибири, допытывался, бывал ли кто-нибудь из них в Верхнеудинске или Иркутске. Несколько матросов сказали, что бывали там только проездом.

Автор биографии Инкижинова Галина Рыбина пишет, что в начале 1950-х в кинокарьере Валерия действительно есть четырехлетний пробел, когда он на несколько лет выпал из съемок во Франции. Но никаких документальных подтверждений тому, что Инкижинов работал в Голливуде, нет.

Последней заметной его ролью в кино стал образ мистера Гоу в приключенческом фильме «Злоключения китайца в Китае». Всего за годы жизни во Франции Инкижинов сыграл в 44 фильмах. В СССР — всего в двух.

С 1965 года уже 70-летний Инкижинов стал реже появляться на экранах, возраст давал о себе знать. Жена и дочь Инкижинова умерли довольно рано, и свой век он доживал в одиночестве.

В 1973 году Инкижинов умер в городке Брюнуа в пригороде Парижа, а похоронен был на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа рядом с женой и дочерью.

— В 2011 году пришло сообщение из мэрии города Сент-Женевьев-де-Буа, что могилы Валерия Инкижинова, его жены и дочери подлежат уничтожению ввиду того, что аренда земли закончилась. Земляки-буряты, живущие во Франции, решили собрать необходимую сумму и оплатить аренду земли под могилами. Тогда удалось спасти последнюю пристань нашего великого земляка, — сказано на сайте Национального музея УОБО.