Как депутат Егорова поспорила с министром Ярошенко из-за лекарств

Обсуждение на профильном комитете заксобрания Иркутской области парламентского запроса о лекарственном обеспечении льготников вскрыло общую для всего российского здравоохранения проблему – пробелы федерального законодательства, его унификация и неповоротливость в отдельных случаях. Для медиков это оборачивается головной болью, бессонницей и многочисленными жалобами пациентов.

На восемь вопросов парламентского запроса министерство здравоохранения Иркутской области предоставило ответ на 13 листах. А на заседание комитета по здравоохранению и соцзащите 14 февраля глава ведомства Олег Ярошенко привёл представительную делегацию.

Началось всё мирно. Министр рассказал, что в Иркутской области насчитывается порядка 145-150 тысяч льготополучателей, ежегодное финансирование их лекарственного обеспечения из регионального и федерального бюджетов составляет 1,8-2,2 миллиарда рублей, выписывается 1,1-1,2 миллиона рецептов.

«Хотел бы подчеркнуть, что постоянное превентивное изменение федерального законодательства в сфере организации закупок, в том числе и лекарственных препаратов, не может не влиять на выполнение определённых процедур. Только федеральный закон №44 от 3 до 5 раз подвергается принципиальному экспертированию, ревизии. В 2017 году по всей стране на 4 месяца практически была парализована система госзакупок, но несмотря на достаточно серьёзную форс-мажорную ситуацию, минздрав Иркутской области вышел без ощутимых потерь и последствий», - заявил Ярошенко.

Замминистра Елена Голенецкая рассказала всю цепочку обеспечения лекарственного запаса от сбора заявок, экспертизы до защиты заявок и формирования сводной потребности. По её словам, основная часть лекарств закупается в первом полугодии, остальное – во втором, связано это с «движением льготников». Сложнее процедура – по программе «Семь высокозатратных нозологий», заявки по которым защищаются в Москве в сентябре-октябре, после чего регион получает не деньги, а сами препараты, но значительно позже – во 2-3 квартале следующего года. Поэтому на первый квартал минздрав всегда формирует запас препаратов. Она также подчеркнула, что жалоб и обращений пациентов в 2017 году по сравнению с 2016-м не увеличилось. В основном, люди спрашивают о ценах на лекарства, порядке предоставления препаратов, их синонимической замене, распределении по аптекам.

Инициатор парламентского запроса, депутат Анастасия Егорова заметила, что очень частые изменения в законодательстве о закупочной деятельности «ни одному субъекту РФ не помешали вовремя отыграть аукционы». По её мнению, в 4-м квартале граждане не получили лекарства, хотя деньги были выделены. Она также заметила, что насчитывается 708 международных непатентованных наименований (МНН), а в ответе минздрава запас по программе «Обеспечение необходимыми лекарственными препаратами отдельных категорий граждан» (ОНЛП) составляет всего 501. Были претензии высказаны и по суммам заключённых контрактов на предоставление логистических услуг, а также по сумме в 41 миллион рублей, вернувшейся в федеральный бюджет. По её данным, обращения граждан в Росздравнадзор по лекарствам за год выросли в два раза.

«Если бы вы признали, что да, мы действительно вовремя не провели аукционы, тогда было бы понятно, что у вас есть желание дальше двигаться. Но сегодня, читая ответ на парламентский запрос, я вынуждена обращаться в Генпрокуратуру для проведения проверки, хотя в других областях это происходит, я считаю это своим депутатским и гражданским долгом. Люди не должны страдать, если у нас управленческие решения не принимаются вовремя», - заявила Егорова.

После этого заговорил министр. С каждым словом он всё больше закипал, от этого голос становился более громким и металлическим. Он жёстко говорил, что ответ минздрав предоставил в установленные законом 15 дней, что Егорова подменяет понятия МНН торговыми наименованиями, что она вообще-то является членом другого комитета – по сельскому хозяйству, где Ярошенко не видит «движения депутата» в решении проблемы с финансированием строительства фельдшерско-акушерских пунктов (ФАП). Он заявил, что делается колоссальная работа людьми, работающими по 12-16 часов в день, и это всё не для того, чтобы они становились «заложниками личных амбиций и тщеславия данного депутата».

«Минздрав в течение всего 2017 года подвергается нападкам этого депутата, можно поднять все стенограммы, начиная с обвинения в уголовном преследовании частных клиник заканчивая личными симпатиями-антипатиями к Иркутскому району в отношении строительства ФАПов, заканчивая переходом на личности в отношении голоса, тембра и других качеств, которые Ярошенко позволили занять должность министра! Поэтому я бы поставил вопрос - и мы поставим перед комитетом по этике - о соответствии этого депутата статусу! Её право обращаться в Генпрокуратуру, мы же начнём с более доступных средств – защиты чести и достоинства сотрудников минздрава, главных врачей, врачей и пациентов!» - лютовал министр.

- Олег Николаевич, вы находитесь на территории законодательного собрания. Конечно, депутаты в отличие от госслужащих не обязаны проходить ежегодный медицинский осмотр, но я вас заверяю, все хорошо слышат. Шуметь не надо, - тихо и почти ласково сказал глава комитета Андрей Лабыгин.

- Он нервничает, - вставила главврач онкодиспансера Виктория Дворниченко.

- Как не министру здравоохранения знать, что нервные клетки не восстанавливаются? – ответил Лабыгин.

- Микрофон близко стоит, - выдохнул чуть успокоившийся Ярошенко и отодвинул свой микрофон.

За медицинскую общественность вступилась Дворниченко, которая как доверенное лицо президента России (эти слова были произнесены с особой интонацией и важностью) рассказала, что до Владимира Путина вся информация, в том числе о проблемах с обеспечением граждан лекарствами, «донесена», и сейчас, в этот «тяжёлый» месяц перед выборами, нужны тишина и спокойствие. «Когда мы так шумим, мы способствуем тому, что нас не понимают даже жители Иркутской области», - вдохновенным голосом увещевала присутствующих главврач онкодиспансера.

Депутат гордумы, главврач детской поликлиники №8 Жанна Есева заметила, что угодить всем невозможно, люди всегда будут чем-то недовольны. «Законы, которые приняты, к сожалению, мало воспроизводят настоящую жизнь», - с сожалением покачала головой главврач. И похвалила Ярошенко, заметив, что благодаря ему медучреждения «проснулись», наладился контакт с зарубежными коллегами.

Тут же Ярошенко зачитал с мобильного телефона данные о перебоях с лекарствами в Псковской и Калининградской областях, заметил, что в прошлом году 3-5 должностных лиц на уровне заместителей были уволены за перебои с лекарственным обеспечением. А Голенецкая объяснила, что по итогам года всегда остаётся определённая сумма денег – из-за экономии по аукционам или отказа поставщиков от исполнения контрактов.

Руководитель Контрольно-счётной палаты региона Ирина Морохоева отметила неоднозначность ситуации. По её словам, в федеральный бюджет в прошлом году вернулись около 80 миллионов рублей. И здесь есть вопрос как к региональным министерствам – насколько корректно они определяют потребность в деньгах, так и к федеральному центру, который зачастую перечисляет средства в конце года, из-за чего освоить их физически невозможно. Лабыгин предложил отложить рассмотрение парламентского запроса, попросив КСП сделать своё заключение по эффективности расходования средств и закупкам лекарств.

В разговор неожиданно эмоционально вступил депутат заксобрания, главврач Ивано-Матрёнинской детской больницы Владимир Новожилов, который сокрушённо заметил, что из-за ситуации вокруг врачебного сообщества теряется доверие к медикам, поэтому подобные острые вопросы нужно решать крайне осторожно и без резких обвинений: «Мы к чему идём-то? Скоро во врачи никто не пойдёт, давайте аккуратно с такими вещами».

«Как врач я бы к чёртовой матери отменил этот 44-й закон, да и 223-й тоже! - махнул рукой Новожилов. - Я понимаю, что это закон, и он имеет своё течение, отчётность, контрольность. Мы же иногда разводим руками, потому что есть пробелы в законодательстве. Когда мы выступаем эмоционально, мы хотим одного: чтобы больных было меньше, чтобы они не болели, чтобы у них было всё, и нам за это ничего не было. Под стандарты подвести всех невозможно, стандарты – это унифицированная форма, на которую ориентируется врач, но на самом деле человек индивидуален, и мы должны иметь возможность отклоняться с учётом ситуации конкретного человека».