Театр ближе

Как остаться человеком в нечеловеческих условиях? И какую цену нужно за это заплатить? Иркутский драмтеатр решил привлечь к исследованию этих вопросов своих зрителей, создав на Другой сцене специальную лабораторию. Первый «опыт» провели 10 марта. Такого Иркутск, кажется, не ожидал от своих любимых охлопковцев.

Проект «Другая сцена – другие спектакли» призван найти вечное в современной драматургии – такое, что будет жить столетиями и заставлять задумываться о жизни не одно поколение зрителей. На первую встречу пришло несколько десятков человек, пустых мест в зале – единицы.

По словам куратора проекта, главного режиссёра драмтеатра Станислава Мальцева, работа над классикой – это, прежде всего, попытка её актуализировать, снять с неё штампы за счёт внутреннего потенциала вечного текста. Но с современниками всё намного сложнее. «Как разобраться, что действительно интересно современному зрителю?» - спросил режиссёр собравшихся.

Для первого опыта драмтеатр выбрал пьесу российского драматурга из Стерлитамака Владимира Жеребцова «Чморик». На сегодня профессиональные театры поставили около 60 его пьес.

«Чморик» написан в 2003 году и повествует о жизни молодых солдат в конце 80-х годов, несущих службу посреди казахской степи. Второе название пьесы – «Подсобное хозяйство». Именно здесь и разворачивается всё действо. Главных героев немного, их фамилии или прозвища почти говорящие. Это сержант Александр Хрустяшин по прозвищу Хруст, деревенский парень, который следит за свиньями, отбивается от «дедушек Красной армии» и считает дни до дембеля. Андрей Новиков, или Чморик, который верит в бога, видит красоту мира, играет на невидимой скрипке и читает стихи Редьярда Киплинга. Против них – система. Это старший лейтенант Алтынов и «дед» по прозвищу Бес – два полюса, зависимых друг от друга. Есть два женских образа – Катерина и Анна.

По сюжету к одинокому Хрусту подселяют Новикова, сержант начинает «воспитывать» молодого, но незаметно и сам учится у этого странного паренька из-под Питера простой вещи – ценить человеческую жизнь. И чем проще и прозрачнее сказано, чем острее ощущается боль и тревога за персонажей.

Больно за Новикова (роль исполняют Юрий Шелковников / Константин Агеев), от упрямства которого порой зависит благополучие окружающих. Он искренен во всём: в своей вере в бога, в рассказах о бабочках, в посвистывании посреди казахской степи. Такая же тонкая и светлая его сестра – Катерина (Анна Берлова). Хрупкая, как маленькая куколка-балерина, звонкая и непосредственная, как ребёнок. Больно за Беса (Артём Довгополый) – чёрного человека со взглядом исподлобья, который раньше, возможно, был таким же простым мальчишкой, как Хрустяшин. Сейчас он вечно голодный волк, воет по ночам, приходит, когда его не ждут, получает то, что хочет. Всегда. Он изнанка этой удушливой системы. Он может сломать и Новикова, и Катерину и даже не заметит этого.

Сильнее боль, когда видишь женщину в красном платье. «Её все знают», зовут пренебрежительно Анькой (Евгения Гайдукова). Она потерянная женщина, сломленная обстоятельствами. Но, встретившись однажды с мальчишкой Новиковым, который сравнивает её с французской королевой, и услышав, как поёт невидимая скрипка, Анька превращается в необыкновенную, чистую, прямую, как струна, Анну. Она – мать, страдающая за своих детей.

А в центре – Хруст (Иван Алексеев). Самый настоящий человек, окружённый разными человеческими судьбами и поставленный в сложную ситуацию постоянного выбора. А в этом и заключается жизнь.

Охлопковцы обрывают эскиз на пятой картине стихотворением Редьярда Киплинга «Если» . Открытый финал и в оригинальной пьесе Жеребцова. Но свеча остаётся гореть. И веришь, что добро восторжествует, а зло окажется не таким уж и злом.

- У меня сын служил в армии. И то, что я сегодня увидела, было чуть-чуть из его рассказов. Мне кажется, это очень важная тема – показать, как остаться человеком, чтобы выжить на этой подводной лодке, когда нельзя никуда деться, когда тебя окружают такие личности.

- Тема очень болезненная, у меня два взрослых сына, за которых я всегда молюсь и боюсь, чтобы они не попали ни в какую подобную ситуацию. Сегодня я поняла выражение «до мурашек». Мужчины сыграли исключительно. Я как мама каждой клеткой это прочувствовала, мне было больно за вас. Но дело даже не в этом. Как каждое слово, каждое движение, даже самое маленькое, влияет на других людей. Я первый раз настолько погрузилась. Вышла, а у меня внутри музыка скрипки играет.

- Человек, который всхлипывал, - это была я. Мужчины так сыграли, что, конечно, внутри всё сотрясалось. Катерина – невероятная, как луч света в тёмном царстве, зажгла своим светом всё вокруг. Больше всего проецировала себя на Анну. Важно, чтобы извне кто-то срезонировал, кто-то чистый, кто тебе покажет тебя такую, которую ты уже забыла.

- Спектакль, конечно, не совсем про армию, хотя армия – удивительный институт. Я как человек, который в 2013-2015 годах служил, до сих пор не могу определиться, хорошо это было или плохо. Но главное, что я из этого вынес: армия – это стеклянный колпак, которым накрыта часть общества, и можно наблюдать за ней как под микроскопом. Все наши плюсы, минусы под увеличительным стеклом. Хотелось бы, чтобы спектакль был в репертуаре. Когда так получалось, что Бес смотрит на меня, мне становилось страшно, а когда к Чморику приехала сестра, я стал переживать: куда её деть? А потом: отстоим, она уедет, а со мной что будет? Эти вопросы встречаются и в жизни.

- Добрые люди на самом деле не добрые, на самом деле это люди, которым повезло ни разу не оказаться в такой ситуации, которая их проверит, заставит их усомниться в себе и действовать. Бес – это совершенно конкретный человек, с которым если встретился, то просто надеешься, что ты ему будешь не нужен. Ведь если он захочет, он сломает тебя, потому что может. Он гораздо твёрже, чем ты. И при столкновении, если вы летите лоб в лоб, ты расколешься, а он – нет.

Мне как-то не везло с современной драматургией, мне казалось, что современные драматурги любят писать о наркоманах, о душевнобольных, о проститутках. А эта пьеса – хорошая, классная, пришло ощущение, что современная драматургия – достаточно близкая, чтобы понимать, что происходит. Я не служил в армии, но эти ситуации могу на себя примерить и понимаю всех героев.

Актёр драмтеатра, педагог Иркутского театрального училища Валерий Жуков: Для меня это было полной неожиданностью. Я хочу порадоваться за своих детей - моих студентов. Нет ничего приятнее, когда дети обгоняют своих учителей. Сам бы сыграл в этой пьесе, но стар, нечего играть. Я думаю, что этот спектакль будет жить долго и счастливо. Играйте лет 10-15, пока вы молодые.

Главный режиссёр Черемховского драматического театра имени Гуркина Дмитрий Акимов: Большая радость в иркутском академическом, - это создание лаборатории, которая даёт новую жизнь. Долгое время в театре не было современной драматургии, а когда-то блистательные артистки были счастливы прикоснуться к драматургии Вампилова и находиться рядом с ним. Нет такого понятия в драматургии – чернуха - это смотря как поставить. Можно и «Гамлета» поставить – будь здоров!