Оставьте выборы мэра Иркутску! – в обзоре областных газет

«Так не доставайся же ты никому»

Словно сказал так и не ставший мэром экс-спикер Лабыгин и внёс законопроект, отменяющий прямые выборы главы Иркутска

В минувшую пятницу тема введения института сити-менеджмента в Иркутске получила новое развитие. Депутат ЗС Андрей Лабыгин внёс в областной парламент законопроект о поправках в региональный закон «О муниципальных выборах…», потребовав обеспечить для города с полномочиями областного центра введение института сити-менеджмента. Сразу же после этого активизировались оппозиционеры, заявив, что образуют Гражданский комитет, в который вошли представители КПРФ, «Справедливой России», «РПР-ПАРНАС», «Родины», «Яблока», «Гражданской платформы», «Демократического выбора». Подписи под обращение ГК поставили отдельные депутаты ЗС, общественники. ГК в понедельник заявил о начале сбора подписей и о том, что в случае принятия закона на сессии ЗС оставляет за собой право проведения областного референдума об отмене внесённой в закон нормы.

В пятницу Андрей Лабыгин собрал брифинг, на котором заявил, что в четверг внёс в Законодательное Собрание законопроект с поправками в областной закон «О муниципальных выборах…». Во всех городах Иркутской области Лабыгин предлагает сохранить существующую систему избрания Дум и мэров, то есть прямые выборы, и только в Иркутске, как административном центре области, такая система отменяется. Здесь вводится институт сити-менеджмента, когда мэр избирается из числа депутатов городской Думы, а сити-менеджер – на основе решения конкурсной комиссии.

«Моей законодательной инициативе предшествовало два события: выступление депутата Государственной Думы РФ от ЛДПР Андрея Лугового о необходимости введения в Иркутске сити-менеджерства, а также обращение ко мне депутатов Думы города Иркутска с аналогичной просьбой», – заявил Андрей Лабыгин. «В наше неспокойное, достаточно динамично развивающееся время со сложностью ведения городского хозяйства, с учётом тех вызовов, которые нам жизнь предлагает в политическом смысле, достаточно непросто одному человеку, соблюдая интересы всех жителей Иркутска, сосредотачивать в своих руках и политическую, и хозяйственную власть в городе», – цитирует Лабыгина агентство «Сибирские новости». Напомним, что наблюдатели не раз называли экс-спикера городской Думы Андрея Лабыгина в качестве тех, кто имел амбиции на кресло главы муниципалитета. Однако теперь Андрей Николаевич своей рукой внёс законопроект, который ставит крест на его собственных чаяниях. Лабыгин заявил, что надеется: законопроект будет рассмотрен сразу в трёх чтениях на последней сессии ЗС в этом году, 24 декабря.

В день брифинга вышло короткое заявление Гражданского комитета, сообщающее о том, что комитет создан для противодействия развивающейся ситуации с лишением права иркутян на прямые выборы мэра. ГК сообщил, что в его состав вошли представители КПРФ, «Справедливой России», «РПР-ПАРНАС», «Родины», «Яблока», «Гражданской платформы», «Демократического выбора». В понедельник комитет распространил расширенное заявление, в котором значится: «Уважаемые иркутяне! Партия «Единая Россия» пытается лишить горожан права выбирать себе мэра города на прямых выборах. Вместо этого единороссы хотят ввести пост сити-менеджера — пост, который можно будет банально продать или передать кому угодно без учёта мнения горожан. Такой порядок управления городом уже был введён в Ангарске, Братске и Усолье-Сибирском. Во всех этих городах он не дал ничего хорошего — только распродажи муниципальной собственности, коррупционные скандалы, застой в городских делах и экономике… Мы считаем, что иркутяне могут сами выбирать себе власть. Только власть, которую выбрали, является сильной, способной к действиям и работе в городе. Слабые политики, получившие свой пост в результате сговора элит, никогда не смогут сделать город лучше. Поддержите выборность мэра, и мы все вместе будем жить в сильном и развивающемся городе!» Под заявлением поставили свои подписи 14 человек, включая депутатов ЗС Ольгу Носенко, Владимира Матиенко, Александра Битарова, депутата гордумы Виталия Матвийчука, депутата Госдумы Сергея Левченко, председателя ИРО «Яблоко» Ларису Казакову, председателя ИРО «Родина» Максима Евдокимова, директора ботанического сада ИГУ Виктора Кузеванова и других. «Уже в ближайшие дни Гражданский комитет намерен приступить к сбору подписей под лозунгом «Выберем сами!»… В случае принятия решения об отмене выборов Гражданский комитет оставляет за собой право объявить о проведении областного референдума об отмене этой нормы в региональном законе, поправки к которому сейчас разрабатываются в партии власти».

По мнению регионального координатора ассоциации «Голос» Алексея Петрова, если региональный закон будет принят, в январе внесут изменения в Устав города, до марта Виктор Кондрашов продолжит занимать пост мэра, потом распрощается со своими полномочиями, а депутаты Думы из своего состава изберут главу города. Вероятно, им будет председатель Дмитрий Бердников, которому наблюдатели неоднократно пророчили участие в следующих прямых выборах мэра. Вопрос о том, каким образом возможно внесение поправок в Устав без роспуска Думы, похоже, уже решён самим текстом Устава. Пункт 3 статьи 78 гласит, что решение Думы об изменениях и дополнениях в Устав «вступает в законную силу после его официального опубликования (обнародования). Мэр города обязан опубликовать (обнародовать) зарегистрированное решение Думы о внесении изменений и дополнений в Устав города Иркутска в течение семи дней со дня его поступления из территориального органа уполномоченного федерального органа исполнительной власти в сфере регистрации уставов муниципальных образований». Никаких отсылок на вступление решений об изменениях порядка формирования городской власти со следующего созыва Думы в Уставе нет.

Как рассказал Алексей Петров, в ГК обратились уже около десятка горожан, которые готовы выступить волонтёрами и начать сбор подписей. В типографии заказана тысяча подписных листов, на каждом листе – 25 граф для подписей. «Мы на­деемся собрать несколько тысяч подписей горожан. Не раз мне звонили молодые иркутяне, которые готовы были и помочь в сборе подписей, и поставить собственную. Очень радостно, что молодёжь имеет об этой ситуации своё мнение. Известные в Иркутске общественные деятели тоже высказали намерение подписаться. Надеюсь, что люди не только будут шуметь в Интернете, но и сделают реальное дело – оставят свою подпись за сохранение прямых выборов мэра».

По информации Алексея Петрова, сессия ЗС может пройти не 24, а 17 декабря: «Велика вероятность, что законопроект попытаются провести в трёх чтениях именно 17 декабря. Мы намерены принести все подписи прямо на сессию. Если нас не пустят на заседание, в наших рядах есть депутаты ЗС и мы озвучим свою позицию через них».

Андрей Лабыгин, комментируя «Конкуренту» своё решение о внесении законопроекта, сообщил, что в случае, если его инициатива будет принята на сессии, муниципальные власти должны принять поправки в Устав, после чего последует завершение срока полномочий Виктора Кондрашова, а затем – избрание нового мэра из действующего состава Думы. Андрей Лабыгин уточнил, что юристы, с которыми проводились консультации, высказались за то, что роспуска Думы не потребуется, нормы закона могут быть реализованы при действующем составе Думы. На вопрос о том, что существуют предположения о несамостоятельности инициативы Лабыгина, Андрей Николаевич ответил: «Пусть это останется на совести этих комментаторов».

Лопнул пузырь строительной фронды

Иркутских магнатов уличили в раздувании народного протеста

Новым скандалом обернулись лицедейские выступления иркутских миллионеров, забивших в набат после попыток региональной власти встроить местный бизнес в цивилизованные рамки. Владельцы крупных строительных компаний, заявляющие, что их социально ответственное дело терпит бедствие под гнетом узурпаторской политики губернатора, хотели перехитрить оппонентов, но, похоже, перехитрили самих себя. Обращение четырех десятков строительных компаний региона, направленное по инициативе «угнетенных» олигархов в адрес сибирского полпреда, в котором Николая Рогожкина просят вмешаться в складывающуюся в Приангарье ситуацию, оказалось мыльным пузырем.

Как выяснилось, большая часть компаний, подписавших документ, аффилирована с тремя бизнесменами, устроившими бунт якобы за права трудящихся. Кроме того, руководители нескольких предприятий стройиндустрии, представители которых подписывались под обращением, заявили, что инициаторы сбора подписей обманным путем завладели автографами коллег. То есть письмо фактически отражает интересы нескольких предпринимателей, а не всего строительного сообщества региона.

— На самом деле произошла фальсификация, — говорит генеральный директор ЗАО ПИИ «ГорПроект» Дмитрий Кузаков. — Сбор подписей проводили на совещании в региональном Союзе строителей, на котором обсуждали проблемы отрасли, такие, например, как прохождение экологической экспертизы, и участники совещания думали, что документ, который они подписывают, посвящен проблемам строительной сферы, а на деле оказалось, что он служит интересам отдельных фирм. По факту получилось, что тех, кто поставил подписи под этим документом, обратили в оппозицию губернатору.

Реквизит для жонглеров

Организаторы сбора подписей цинично сыграли на больной для отрасли теме экологической экспертизы, которую теперь необходимо проходить, чтобы получить право что-либо строить на байкальской территории. Введение экологической экспертизы федеральным законодателем парализовало стройки почти на всей территории Иркутской области. О том, что подписавшихся под обращением к полпреду, которое также направлено в Госдуму и ОНФ, ввели в заблуждение, строители публично заявили на рабочей встрече в региональном Минстрое.

— В адрес СРО проектировщиков поступило письмо на предмет того, поддерживаем ли мы обращение в части отмены экологической экспертизы. Да, мы это поддерживаем, — говорит генеральный директор ООО «Сибирский проектный институт» Иван Готовский.

— В адрес нашего партнерства тоже поступили многочисленные обращения по поводу введения государственной экологической экспертизы. И на том совещании в первую очередь обсуждался этот вопрос. И наше партнерство поддержало обращение в части сокращения территории, для строительства на которой требуется прохождение экологической экспертизы. Мы действительно недовольны этим требованием, — отметил представитель СРО «Балтийский строительный комплекс» Александр Друзенко.

О том, что подписями их представителей авторы обращения завладели жульническим образом, также заявили руководители ЗАО «Иркутсклесстрой», ЗАО «СибЭнергоРемСтрой», ООО «Танар», ООО СК «Высота». Они намерены требовать от авторов обращения опровержения и объяснений.

Вылезли уши

По информации министерства строительства, дорожного хозяйства Приангарья и Стройнадзора, всего подписи под обращением поставили представители 43 компаний. При этом три предприятия в Иркутской области вообще не известны. Это ООО «ТехСтройСК», ООО «Компания Сэль» и Роспрофтрансдор — федеральный профсоюз, у которого нет отделения в Приангарье. Еще одна компания — ООО «СТМ-Классик» — не имеет никакого отношения к строительству или проектированию, а шесть фирм, входящих в региональный Союз строителей, агитировал за подписание обращения лично руководитель организации Юрий Шкуропат. Это ЗАО «Иркутскпромстрой», ООО «Иркутстрой», ЗАО «Стальконструкция», аффилированное с депутатом Госдумы от Иркутской области Сергеем Левченко, а также АО «Иркутский Промстройпроект», ООО СК «Байкал», ООО «Иркутская электротехническая компания».

Между тем 11 компаний, как выяснили чиновники, изу­чив список подписавшихся, принадлежат депутату Заксобрания региона Александру Битарову или аффилированным с ним лицам, три имеют отношение к его коллеге по парламенту Алексею Красноштанову, шесть — к генеральному директору ОАО «Иркутскгипродорнии» Анатолию Косякову. Все трое находятся в жесткой оппозиции к региональному правительству, обвиняя его в использовании коррупционных схем в строительной сфере, лоббировании интересов фирм из других регионов и лишении местных рабочих права на труд. Но при этом тройка оппонентов власти помалкивает о таких бревнах в собственных глазах, как попытки застроить Чертугеевский залив, самодеятельность при исполнении государственного контракта на реконструкции дороги Баяндай–Еланцы–Хужир и затяжное строительство Восточно-Сибирского онкологического центра в Иркутске с высасыванием денег из бюджета.

Фальшивая угнетенность

Удачно исполнив трюк по раздуванию недовольства бизнеса властью, провокаторы решили показать его на бис и по такой же схеме созвали 1 декабря коллективы строительных компаний, не вовлеченных в конфликт с региональным правительством, на митинг в Иркутске, не забыв, разумеется, вывести на площадь и своих работников. Агитация предприятий для участия в митинге проводилась под лозунгом «против экологической экспертизы», однако, когда протестная акция началась, речь, к удивлению ничего не подозревавших строителей, зашла о другом. С трибун Александр Битаров, Алексей Красноштанов, а с ними другой известный бизнесмен-строитель, экс-депутат думы Иркутска Олег Геевский стали вещать о том, как областная власть их притесняет в стремлении довести до банкротства. Бизнесмены начали требовать отставки губернатора. Многие строительные коллективы покинули митинг, увидев баннеры с провокационными лозунгами, развернутые компаниями «Новый город» и «ДомСтрой», аффилированные с Битаровым и Красноштановым соответственно.

— Все, что касается интересов отдельных компаний — они должны разбираться со своими проблемами самостоятельно, не вовлекая третьих лиц в какие-либо интриги, — подчеркнул Александр Друзенко.

Однако строительные магнаты предпочитают бросать претензии власти и жонглировать народными массами, вместо того чтобы учиться вести бизнес в новых условиях, когда действовать нужно в рамках закона, а не в обход него, когда бюджет перестал быть дойной коровой для бизнеса, приспособившегося тянуть деньги из него. От «Иркутск­гипродорнии» много лет ждали сдачи хирургического корпуса Восточно-Сибирского онкологического центра в Иркутске. Контракт на его строительство был заключен в 2002 году, объект с неоднократным срывом сроков наконец построен, но до сих пор не эксплуатируется — там протекает кровля, промерзают стены, окна, наружные двери. Также есть претензии к качеству внутренней отделки. Более того, в прошлом году вокруг объекта разразился коррупционный скандал — в отношении бывшего директора ОГКУ «Управление капительного строительства Иркутской области» Павла Таюрского было возбуждено уголовное дело о превышении полномочий при оплате работ ОАО «Иркутскгипродорнии». По версии следствия, занимая должность руководителя учреждения, Таюрский, действую в интересах подрядчика, повторно оплатил ему работы по устройству фундаментов трех блоков хирургического корпуса, причинив министерству строительства, дорожного хозяйства региона ущерб на сумму более 45 млн рублей. Чиновник знал, что ранее работы по устройству фундаментов трех блоков объекта подрядчику уже были оплачены.

А в этом году Иркутскгипродорнии оскандалился с подготовкой некачественного проекта на капитальный ремонт улицы Мира в Иркутске. Проектировщик, в частности, не учел подземные коммуникации, а также наличие бетонной плиты в основании дорожной одежды и сорвал Дорожной службе график проведения работ. Между тем Иркутску на ремонт улицы были выделены деньги из областного бюджета с условием завершения всех работ до конца 2014 года, но улицу до сих пор не сдали — качество проведенного ремонта не устраивает муниципалитет.

В щекотливых историях фигурируют и другие участники строительной фронды. Так, компания Александра Битарова «Новый город», по информации Стройнадзора, собиралась построить многоэтажку на берегу Чертугеевского залива в Иркутске, где разрешено только малоэтажное строительство. Стройка на нулевом цикле была пресечена властями. После этого «Новый город» провел пикет, обвинив губернатора Сергея Ерощенко в стремлении обанкротить компанию.

Компания СПМК-7, аффилированная с депутатом Заксобрания Алексеем Красноштановым, из-за недобросовестного исполнения лишилась госконтракта, который был с нею заключен в июне этого года на реконструкцию автодороги Баяндай–Еланцы–Хужир в Ольхонском районе. По информации регионального Минстроя и Стройнадзора, подрядчик нарушил условия госконтракта и отступил от проекта реконструкции. В частности, он использовал в работе технику, материалы и конструкции, не имеющие сертификатов качества, протоколов испытаний, допусков и разрешений на эксплуатацию, не осуществлял необходимый лабораторный контроль. В адрес компании неоднократно направлялись предписания с требованием приостановить работы и устранить замечания, однако подрядчик их игнорировал. В августе контракт с подрядчиком был расторгнут. Финансирование проекта составляло 443 млн рублей, и часть средств была выплачена подрядчику, заказчик потребовал их вернуть.

Однако это еще не все. Оба предпринимателя-депутата категорически не согласны с мнением губернатора Сергея Ерощенко о том, что бизнес должен вкладывать свои средства в строительство социальных объектов. Для этого Алексей Красноштанов придумал себе отговорку, он заявляет, что реализуемая сейчас в регионе программа возведения детских садов под выкуп — это очередная коррупционная схема. А раз не барское это дело, то и отказалась компания Красноштанова «Нью-Лен-Ойл» строить детский сад в возводимом ею микрорайоне Березовом в Иркутске. Первоначально в генплане застройки было два садика на 60 и 220 мест. Потом последний из генплана исчез, а на его месте выросли восемь блок-секций.

Впрочем, эту метаморфозу народный избранник, не моргнув глазом, объяснил исполнением воли избирателя. Говорит, что жители так захотели — зачем им детский сад, в который потом со всего района детей водить будут. Вот и сделал все депутат, как всегда, в интересах народа.

Вторая попытка

Концепция реновации исторического района стала вторым после 130-го квартала крупным городским проектом, призванным облагородить центр Иркутска

Теперь планируется привести в порядок куда больший участок городской земли – 11 центральных кварталов общей территорией в 42 гектара в треугольнике улиц Тимирязева, Подгорной и Карла Либкнехта. Впервые о существовании проекта развития центра стало известно в связи с разгоном «Шанхайки» весной нынешнего года. С тех пор и вплоть до совсем недавнего времени официальных комментариев относительно задумок изменения центра практически не было. Конец недомолвкам в итоге решили положить сами разработчики концепции – специалисты Сибирской лаборатории урбанистики, по просьбе редакции «Восточно-Сибирской правды» презентовав свой проект развития центральных кварталов Иркутска журналистам. О концепции и её последующем обсуждении читайте в материале Юлии Ли.

Оформление концепции реновации центра началось ещё в про­шлом году, рассказывают представители Сибирской лаборатории урбанистики, разработавшей этот проект по заказу городской мэрии. В активную фазу он вступил в январе, когда началось исследование доверенных архитекторам кварталов. С разгоном в апреле «Шанхайки» стартовала разработка базовой схемы развития четырёх десятков гектаров земли на территории от 130-го квартала до улицы Карла Либкнехта, ЦПКиО и Центрального рынка. Завершение проектных работ произошло ближе к концу лета. А к нынешнему моменту, утверждают создатели концепции, её уже удалось согласовать с собственниками земли в центре, которые и сами заинтересованы в улучшении территории и повышении её дохода путём функционального квартального планирования:

– Мы хотим не только принести многофункциональность в это место – тогда повысится эффективность территории, но и сберечь исторические зоны и человеческий масштаб (когда здания будут разумного размера, соответствующего окружающей застройке); сохранить природный каркас, – говорит главный архитектор проекта Елена Григорьева. – И наконец, увеличить мобильность и капитализацию территорий.

Именно этого удалось достичь в 130-м квартале, который появился на месте трущоб. «К сожалению, там далеко не всё соответствует изначальному плану, но капитализация его возросла», – отмечает Григорьева. Ошибки, сделанные при возведении 130-го квартала, будут учтены в создании новой общественно-торговой зоны, говорят авторы концепции, касаться это будет не только этапа строительства, но и последующей эксплуатации.

– В 130-м квартале не была проработана концепция дальнейшего управления застройкой, – говорит член экспертного совета Сибирской лаборатории урбанистики Сергей Маяренков. – Мы сейчас договариваемся о создании управляющих функций, единых или поквартальных – до сих пор это ещё не решено и обсуждается с собственниками. Но на самом деле такие пространства управляются довольно просто – там на общественных участках – площадях, лестницах, бульварах – вкрапляется небольшое число коммерческих функций. Вырученные средства отчасти направляются на поддержание общественных территорий. Главное – просчитать всё цельно, ничего не упустить. В целом этот проект, в отличие от обеспеченного политической поддержкой 130-го квартала, более свободен. Концепция построена так, чтобы увязать интересы всех сторон, и я бы хотел, чтобы она работала самостоятельно, без постоянного внешнего вмешательства, и чтобы при её воплощении было как можно меньше политики. В 130-м она обеспечила, конечно, ресурсы и ускорение, но оно вовсе не всегда шло на пользу.

Карта местности

Все 11 кварталов, проанализированные специалистами Сибирской лаборатории урбанистики, объединены в небольшие территориальные группы. Например, район бывшей «Шанхайки» или кварталы так называемой будущей торговой оси. Один из рассмотренных участков находится на склоне и у подножия Иерусалимской горы. С неё открывается красивейший вид на городской даунтаун. Однако в последние годы ландшафт места разрушен.

– В склон горы врыты несколько рядов жилых и торговых контейнеров. По улице Софьи Перовской стоят целые железные ангары. Некоторые кварталы в этой местности целиком перекрыты кровлей, – говорит Елена Григорьева. – Ещё одно необыкновенное место – ­Иерусалимский мемориальный комплекс, а также центральный парк – оно сейчас «не работает», а мы планируем создать здесь единую систему. Лестница Иерусалимской горы – самостоятельное общественное пространство. Она должна чем-то заканчиваться. Но не павильоном «Фортуны». Здесь, на пересечении пяти улиц, мы предлагаем сделать маленькую площадь, которую условно назвали «Подгорной». Это ворота в деревянный Иркутск – Солдатские улицы. Поэтому мы предлагаем замостить её деревом, сделав имиджевой. Деревом мы хотим замостить также и тротуар по Горной, который завершится треугольной площадью. В её центре предлагаем сделать фонтан. Интересно, что это предложение подтвердилось данными исторической карты, которая говорит, что прежде в этом месте был городской колодец.

Лестницу Иерусалимской горы в будущем хотят отремонтировать. «Слева от лестницы квартал занят существующей жилой постройкой, – продолжает Елена Григорьева. – Здесь мы предлагаем не менять ничего кардинально. По левую сторону склона одну из усадеб предлагаем занять музеем Иерусалимской горы. Сейчас много информации для этого. Музей, архив, зал собраний – вот что может там появиться. Ещё одно предложение по устройству 133-го квартала: в одной из усадеб по улице Подгорной устроить музей города. Там можно поместить не только архивы, но и методический центр с мастерскими, посвящённый тому, как жить в деревянном доме. Там специалисты помогут наладить, например, ставни или починить наличники. Такой центр я видела в маленьком латвийском городе Кулдиге. Там появилась мастерская, куда постоянно идут местные жители. Но их дома по сравнению с нашими, извините, похожи на сарайчики – богатство декора со­всем не то. После того как я показала местным слайды с изображением иркутских домов, они на всех дискуссиях говорили: «Конечно, у нас нет сибирского барокко, но мы любим своё лаконичное дерево…».

Справа от Иерусалимской лестницы, говорят специалисты, уже очень серьёзно нарушен рельеф, прежде срытый для установки контейнеров. Вновь засыпать его землёй нельзя – гора поползёт, таковы данные исследований анализа. «Мы предлагаем поставить здания-подпорки с плоской кровлей и травой на крыше, – выдвигает идею архитекторов Елена Григорьева. – Там разместятся выставочные залы, кафе – умеренная функция, памятуя об истории места. И ещё подземная парковка, рассчитанная на потребности полутора прилегающих кварталов. Одна из наших заповедей: новое строительство должно быть сомасштабно, но не должно имитировать. Исторический город – тот, где представлена вся история, изготавливать подделки бессмысленно».

Тем не менее обращаться с памятниками исторического наследия авторы концепции обещают очень бережно: «Ключевая идея проекта – сохранение и учёт объектов культурного наследия и их зон. Нарушений в отношении исторических объектов в районе «Шанхайки» очень много – объекты содержались в плохом состоянии», – отмечает Сергей Маяренков.

– Большим шоком было обнаружить, что за заборами некоторые из них утрачены. Сейчас архитекторы высказывают разные мнения на этот счёт. Я понимаю мысль о том, что если дом уже уничтожен, то его восстановление не делает его историческим, а новую постройку – памятником. Но если этого не делать, то всё просто исчезнет. Тот, кто убрал средовой памятник, не несёт ответственности, – продолжает эту мысль Елена Григорьева.

Довольно большую часть рассмотренных в концепции реновации одиннадцати кварталов предлагается отдать под гостиничный бизнес и недвижимость. В основном это касается правого склона Иерусалимской горы в районе Байкальской. «Некоторые собственники настаивают именно на жилой функции, – говорит Григорьева. – Здесь хороший вид, зелёный склон. Тут присутствует крупный владелец, мы предложили ему разместить многофункциональный объект, встроенный в гору до границы мемориального парка. В перспективе, когда парк будет обустроен, один из входов будет вести сюда. Со стороны Байкальской в нижнем уровне появятся парковки. А функция территории может быть и гостиничной, и жилой, и общественной. Несколько памятников по нашим наброскам должны объединяться в средовые группы с восстановлением зданий и зелени. Затем в кварталах планируется наполнение сомасштабными домами для заполнения пространства».

Между тем появление мемориального парка в районе ЦПКиО до сих пор вызывает у многих сомнения. Вопрос, как будет выглядеть территория бывшего парка развлечений, до сих пор окончательно не решён.

– Объекты развлечения, которые там сейчас есть, мне кажутся не­уместными, – говорит Сергей Маяренков. – Предложения разные – от восстановления территории развлечений до кладбища. И недавний перевес мнений в сторону организации кладбища в центре Иркутска, на мой взгляд, будет ошибочным. У Елены Ивановны есть очень элегантная концепция мемориального парка.

– Это деликатная тема, – продолжает тему Григорьева. – Мы предлагаем разместить там мемориальный парк с хорошей инфраструктурой, поддержкой и дендрологией. Сегодня там плиты торчат из земли, да и зоопарк заслуживает большего простора. Я была на собрании общества «Иркутский некрополь», там мнения по поводу реконструкции полярные, но нужно искать варианты, приемлемые для города. Рядом стихийно растёт микрорайон Парковый, а рекреационных территорий поблизости нет.

То, что там появится, должно называться парком, а не кладбищем – никаких саркофагов там сооружать нельзя. Мы беседовали со специалистами, которые сказали, что заглубления в землю должны быть не больше 70 см. Никаких сооружений, траурных залов там быть не должно, а должна быть территория тихого отдыха без карнавальных шествий. Память должна быть зафиксирована очень деликатно. Именно поэтому слева от лестницы предложено создать музей города, где можно будет найти все артефакты и материалы. Для надгробий место было бы между церковью и могилой Загоскина. Никто уже не может восстановить, как всё было на самом деле – известно, что там погребено 120 тысяч или больше иркутян. Когда лестница будет восстановлена, можно ввести ритуал посадки цветов в качестве памятного знака.

«Шанхайский» вопрос

Следующий квартал, к которому было приковано повышенное внимание специалистов Сибирской лаборатории урбанистики, – квадрат улиц Софьи Перовской, Байкальской, Тимирязева и Борцов Революции, где раньше находился легендарный иркутский рынок «Шанхайка». Спустя некоторое время после его закрытия по городу поползли слухи о появлении на его месте чайна-тауна, что было резко негативно воспринято большей частью иркутян.

– История этого места, наличие «Шанхайки» и недавние события дают предпосылки, чтобы тема Китая не была забыта, – объясняет задумку Елена Григорьева. – Одна из улиц даже в народе называлась Китайской. Мы предложили два варианта устройства этой зоны. В одном из них площадь за ТЦ «Шанхай-Сити» превращается в высокоцивилизованную стилистически оформленную зону с выходом сюда нового ТЦ («Бишкек»), который собственник участка уже проектирует для строительства на этом месте. У нас была идея путём обмена муниципальной земли с ним расширить соседнее театральное училище, на территории которого бы тогда появились внутренний двор и эстрада. Этого сделать не получилось. В этом варианте сама площадь чайна-тауна переходит во внутреннюю улицу, а на улицу Софьи Перовской выходят спокойные фасады. В другом варианте улица Софьи Перовской на отрезке от Байкальской до Борцов Революции превращается в пешеходную зону или улицу с минимальным про­ездом. Именно это место трактуется как чайна-таун. Участок улицы фиксируется двумя традиционными воротами, посвящёнными китайским городам-побратимам Иркутска – Шэньяну и Шеньженю. В нашей концепции чайна-таун под­разумевает появление культурного центра с созданием на его территории галереи фарфора, школы каллиграфии – всех технологий, которыми Поднебесная обогатила цивилизацию. Главенствовать будут ремёсла, а торговля отодвинется на второй план.

Тем не менее вопрос, на каком основании в самом сердце города должен появиться оплот китайской культуры, многим остался непонятен. Это было предметом обсуждения на презентации проекта реновации центра, в которой участвовали журналисты, историки и социологи.

– Сегодняшняя встреча родилась из активной дискуссии в фейсбук (запрещённая в России экстремистская организация)е. Большинство людей, в ней участвовавших кроме Алексея Козьмина, одного из главных создателей проекта, испытывают совершенно лютую неприязнь к идее чайна-тауна даже в облагороженных формах, – говорит главный редактор газеты «Восточно-Сибирская правда» Александр Гимельштейн.

– Мне кажется, если и говорить о чайна-тауне, то только в кавычках, как о метафоре. Создать его невозможно, он может только вырасти. Это сложное историческое явление, кроме того, для его появления нужны китайцы. Чайна-тауны возникли как место компактного поселения. Потом они постепенно перестали быть местом интеграции и стали производством туристического продукта, – подчёркивает доктор исторических наук Виктор Дятлов. – Это замечательная вещь, и Иркутск, если хочет стать туристическим городом, может использовать и это. Но нужно понимать, что это что-то новое – и точно не чайна-таун, а квартал, где искусственно создана китайскость. Только использовать слово «чайна-таун» – неправильно.

– Я на самом деле впервые увидел концепцию. Но за вспыхнувшей страшной дискуссией по поводу чайна-тауна я следил, – рассказывает заслуженный архитектор России Марк Меерович. – Думаю, мы имеем дело с вербальной обманкой. Назовите то, что там появится, культурным кластером или художественным инкубатором. Я предлагаю вычеркнуть эту чушь, которая вызывает в нашем сознании химер. Есть там один пункт, который кажется мне важным, – это установка ворот. Я отношусь к этому крайне позитивно. Любой доброжелательный город должен давать своим побратимам и диаспорам возможность фиксировать себя. У Иркутска ещё 15 побратимов. Если каждый поставит монумент за свои деньги, то это будет элемент повышения пространств. Это хорошо, и чем их больше, тем лучше.

– Я полагаю, что вообще не нужно мифологизировать историю последних 20 лет, привязывая её к Китаю каким-либо образом, – считает министр культуры и архивов Иркутской области Виталий Барышников. – Для этого достаточно других территорий, где можно реализовать такой масштабный проект. Мне не нравится эта часть проекта вообще.

– Конечно, это не чайна-таун, а просто стилизованная улочка. Я не соглашусь со всеми – символ Китая в Иркутске всегда был, – говорит архитектор Алексей Чертилов. – Сибирские купцы, которые ездили в эту страну, привезли китайщину. В частности, в архитектуру. Это очень важно. В целом я считаю, что всю реконструируемую территорию нужно насытить историческими символами и событиями. Для этого надо, чтобы на стадии проектирования город шёл на это как научный исследователь. Это делается элементарно, через историко-архитектурное обоснование реконструкции застройки. Историки должны кварталы изучить, дать свои записки, архитекторы должны дать свою раскладку – это большая, дорогая работа. Часть её, к счастью, уже сделана: разные заказчики в своё время проплатили исследования порядка 30% количества кварталов. Надо это проанализировать и нанять специалистов – слава богу, в Иркутске они есть.

Вокруг оси

Концептуальной особенностью проекта также называют реновацию городской торговой оси. «Торговая ось существует на протяжении долгой истории города, – говорит Елена Григорьева. – Когда-то в Иркутске появились Хлебный и Мелочной рынки, а между ними возникло торговое поле. Так улицы Ивановская и Пестеревская превратились в ось, ограниченную двумя рынками». Свое­образная торговая зона сохранилась и до нынешних времён, при этом впечатляюще увеличившись – она, по мнению архитекторов, теперь занимает территорию от ТЦ «Меркурий» до ТРЦ «Карамель». Всё это пространство должно стать комфортным для населения города, чтобы обеспечить его дальнейшее развитие. Из 11 кварталов концепции реновации на пути торговой оси лежат два квартала, расположенные по другую сторону улицы Тимирязева от Торгового комплекса. В будущем там планируется сделать большой пешеходный бульвар с рекреационными и торговыми зонами.

– Северный квартал принадлежит почти полностью «Фортуне». Проекты развития собственника предлагают перекрытие единой кровлей высотой до шести этажей, на месте памятника местного значения – торговых рядов Миля – должна была появиться высотная доминанта с эмблемой «Фортуны», – рассказывает Елена Григорьева. – Мы предлагаем другой вариант: строительство двух-трёхэтажных модулей, соединённых подземной парковкой. Таким образом, появится один магазин в трёх уровнях, но наземная территория останется проницаемой для жителей.

С собственником – «Фортуной» – архитекторам в итоге удалось прийти к соглашению сохранить торговые ряды и отказаться от полного перекрытия квартала. «Застройщик двигается к другому варианту: с нужным масштабом членения и малоэтажной застройкой, – говорит Григорьева о результатах переговоров. – Но есть вопросы по перекрытию торговой оси».

В районе двух кварталов в границах улиц Тимирязева, Байкальской, Горной и Партизанской также находится группа памятников, реставрация части которых значится в ближайших планах муниципалитета. «Историческая застройка должна быть помещена в озеленённую территорию, – объясняет Григорьева. – Это позволяет сделать баланс застройки зелёным, не выхолостить, как это случилось с Урицкого или Торговым комплексом. Памятники должны быть в зелени – это искажение, допущенное в 130-м квартале, где зелени сильно не хватает».

Вплоть до ТРЦ «Карамель» территория торговой оси принадлежит мелким частным собственникам. «Но здесь повезло – в середине продолговатый муниципальный участок, и город готов сделать его длинной площадью, – отмечает Елена Григорьева. – Бульвар перед «Карамелью» заканчивается симметричным сквером с двумя отреставрированными АРПИ домами, пространством для разнообразных ярмарок. Здесь также возможно новое строительство с подземной парковкой, хотя помимо этого тут планируется ввести режим сниженного движения и отдать приоритет пешеходам – где-то улицы будут пересечены мощением».

В будущем торговая ось может продлиться вплоть до торгового рынка в районе Волжской. Но помешать этому могут планы собственников ТРЦ «Карамель», которые предполагают расширение своего торгового здания прямо на месте запланированного пешеходного бульвара.

Нерешённые вопросы

После окончания презентации авторы проекта отвечали на вопросы слушателей. Больше всего общественность волнует то, насколько удастся воплотить концепцию в реальности.

Наталья Мичурина, «ВСП»: Насколько велика уверенность, что собственники будут следовать проекту, много ли у них шансов «отползти» от концепции?

Сергей Маяренков: Мы защищали концепцию в присутствии почти всех ключевых собственников участков и недвижимости – раздались аплодисменты. Для нас это символ того, что нам удалось, создав концепцию, увязать её со всеми игроками. Не досконально со всеми, но что касается самой района «Шанхайки», улиц Байкальской и Борцов Революции – центрального узла, где не так много собственников, а территория более-менее структурирована среди крупных игроков, то всё, что вы видите, согласовано с каждым собственником. Так, например, подкову у подножия Иерусалимской горы, принадлежащую «Фортуне», уже договорились демонтировать.

Руководитель Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области Вадим Литвиненко: На самом деле я тоже сомневаюсь, что единые собственники или структурированные будут капитализировать свою собственность тем, что на их земле можно построить какой-то функциональный объект. Кому-то достанется ресторан или гостиница, а кому-то объект общественно-деловой зоны. И тогда собственник со своим условным сквериком скажет: «Я хочу павильон»…

Сергей Маяренков: Мы пошли другим путём – застройка будет довольно плотной на каждом участке. Квартальный подход позволил соблюсти баланс общественных и коммерческих зон. На мой взгляд, каждый собственник на своём участке получил объект, даже превышающий потенциал того, что построил бы сам. И это ключевой принцип концепции – комплексный подход, который помогает оптимизировать территорию с точки зрения и капитализации, и организации общественного пространства. Самоорганизация коммерческих функций будет, конечно. Но одной функцией – только торговлей и общепитом – всё не удастся наполнить. Будет требование к разнообразию, и предприниматели сами начнут выбирать эти ниши – смотреть, что выгоднее. Мы за самоорганизацию, но её можно направлять, планировать. И распределять функционально: градостроительная документация позволяет закрепить за территорией функции.

Кроме воплощения концепции, открытым остаётся вопрос, как сохранить исторический облик центральной части города, которая всё больше страдает от уничтожения памятников архитектуры и бе­зобразной рекламы.

Елена Григорьева: Рекламные вывески испортили внешний вид исторических улиц. Например, Урицкого, которая архитектурно задокументирована как не одно другое место в Иркутске. Тут уже существует исторический дизайн-код. Его не нужно менять, нужно лишь адаптировать. Реклама вообще стала бичом – иногда исторический дом полностью зашивается вывесками. Между тем по сравнению с вопросами реставрации прибраться в рекламе вообще ничего не стоит, и сделать это следует не откладывая.

Перемены в этом вопросе уже начались, отмечают власти. Так, со­всем недавно требования к внешнему виду рекламы ужесточились.

– Это касается теперь и размеров, и подсветки, и гаммы. Пересогласовать подобные вещи в законном порядке стало крайне сложно, – говорит Литвиненко. – Или раньше, или позже, но собственники должны будут смириться с тем, что заявлять о себе им придётся способом, отличным от создания аляповатых вывесок. Думаю, мы увидим результат этого закона на главных городских улицах в довольно скором времени.

– То есть вы будете не только согласовывать, но и снимать? – поинтересовался Александр Гимельштейн.

Вадим Литвиненко: Вообще демонтаж подразумевается, но этим занимается городской отдел архитектуры – они дают разрешение на монтаж конструкции. Но если дом – памятник, то рекламу нужно согласовывать с нашей службой. Исходя из количества деревянных памятников (в Иркутске их больше, чем в других городах), соответственно, у нас и проблем больше. При исчезновении такого дома важно понимать, что это за строение – объект среды или здание под охраной государства. Если объект не входит в реестр, то запрещать собственнику его расширять или сносить мы не можем. Работает экономика саморегуляции. В отношении объектов наследия и нанесения им вреда можно констатировать ужесточение наказания и за плохое использование, и за уничтожение такого сооружения. Его снос не принесёт радости освобождения участка – зона останется, как и прежде, исторической. Соответственно и строительство на этом месте, если это не восстановление памятника, является незаконным. Сейчас есть уголовная ответственность за разрушение памятников культуры и археологии – увеличены штрафы за эксплуатацию от нескольких сотен тысяч до миллионов рублей. Для юридических лиц штраф возможен до 20 миллионов рублей. Но хочу отметить, что не все объекты, которые находятся на территории, охваченной концепцией, – памятники наследия. Есть те, которые как раз нужно убирать и замещать, пусть не новой средой. Мы видим, как сейчас все пытаются совместить памятники с новостроем, организовав единую среду.

Бумажная работа

К воплощению концепции в жизнь авторы обещают приступить уже в следующем году. «За зиму мы планируем привести в порядок градостроительную документацию, чтобы следующим летом собственники могли приступить к реализации, – говорит Сергей Маяренков. – Какими темпами пойдёт строительство, сказать сложно, но энергия заложена довольно большая – собственники готовы начать хоть сейчас».

Идея концепции реновации центра действительно хороша, отмечают специалисты, но без соответствующих регламентов к застройке и реконструкции всё может быть уничтожено. «Если их не принять, концепция не осуществится. Мы получим новый 130-й квартал, где хотели как лучше, а получилось как всегда. Из-за отсутствия жёсткой ограничивающей регламентации по существующей и будущей застройке концепция будет извращена, и авторы вновь будут хвататься за головы», – подчёркивает Алексей Чертилов.

Договорённость с частью собственников была достигнута благодаря обмену участков частной и муниципальной земли. «Так, появилась договорённость демонтировать «подкову» у подножия ­Иерусалимской горы», – говорит Сергей Маяренков.

Однако, как отмечают многие, именно этот фактор – обмен земельных участков через городскую администрацию – на нынешнем этапе вызывает вопросы:

– Очень хорошо, что город заказывает такой комплексный проект на большую историческую часть, – подчёркивает Виталий Барышников. – С учётом большого числа собственников это непросто уже сегодня. Но даже самый красивый проект, если он не обложен юридическими и градостроительными флажками, в итоге превратится в известную формулу про «лучше». Эксцессы исполнителей никто не отменял. Мы помним тему 130-го квартала. Я глубоко сомневаюсь, что и эта концепция будет доведена до завершения, не подвергшись влиянию собственников: уже в процессе эксплуатации этот объект будет трансформироваться под желанием минимизировать затраты, увеличивая прибыль. Появятся опять пристрои и реклама. К тому же землю, права собственности на которую не разграничены, можно, конечно, обменять, но только не мэру – это решение принимается не им. Проект должен быть поддержан областным градостроительным советом как минимум.

Гарантиями по успешному воплощению концепции реновации центра можно заручиться, лишь приняв жёсткие правила землепользования и застройки. «Необходимо разработать документацию, которая свяжет по рукам и ногам инвесторов, – заключает Марк Меерович. – Это нужно сделать, потому что впервые удалось собрать такое количество людей с разными интересами, привести их к консенсусу, вычистив территорию и заложив возможность её гармоничного развития».

Разработка необходимой документации идёт полным ходом, говорят в городской администрации. «2 ноября закончилась работа по генплану, – отметил заместитель главного архитектора Иркутска Сергей Александров. – Но публичные слушания по нему состоятся ближе к лету, тогда мы надеемся получить утверждённый генплан в обновлённой редакции. Предложения концепции в нём должны быть максимально учтены. Но уже сейчас управление архитектуры согласовывает проектную документацию на строительство на указанной территории. Мы стараемся тормозить проекты, которые не соответствуют концепту».

«Они вывозят всё»

Без малого на четверть увеличилось количество случаев контрабанды в Иркутском аэропорту

Патефоны, старинные монеты, коллекция колокольчиков, стремена для лошадей – всё это в своё время иностранные граждане пытались незаконно вывезти из Иркутска за границу, но помешали таможенники. В середине ноября список вещей, которых иностранцам хотелось вывезти на родину, пополнился двумя самоварами производства начала XX века. Гражданин Китая, владелец строительной фирмы, собирался увезти их домой. Инспектора таможенного поста аэропорта Иркутск, которые пресекли попытку, сообщают, что по сравнению с аналогичным периодом прошлого года количество административных правонарушений, зафиксированных на посту, увеличилось на 24%.

Ежегодно иркутские таможенники выявляют попытки незаконного вывоза за рубеж культурно-исторических ценностей. Так, в середине ноября инспектора таможенного поста «Аэропорт Иркутск» помешали гражданину Китая перевезти через границу Таможенного союза два самовара производства начала XX века. Эксперт Минкультуры РФ по Сибирскому федеральному округу подтвердил, что самовары относятся к историческим и культурным ценностям, которые вывозить можно только при наличии разрешительного документа Минкультуры РФ и уплаты необходимой госпошлины. Как говорят сотрудники таможни, получить разрешение достаточно просто – нужно написать заявление в Министерство культуры.

«При прохождении таможенного контроля авиарейса Иркутск – Маньчжурия гражданин Поднебес­ной, директор строительной фирмы, выбрал «зелёный коридор», на котором не требуют письменного декларирования. Но в соответствии с законодательством выезжающие за пределы стран Таможенного союза, в который входят Россия, Белоруссия и Казахстан, должны указывать в пассажирской таможенной декларации предметы, представляющие культурную и историческую ценность», – пояснил исполняющий обязанности начальника таможенного поста «Аэропорт Иркутск» Константин Пимонов.

Случается, что люди нарушают таможенное законодательство по незнанию, но китаец, которому приглянулись самовары, был в курсе существующего порядка. «Нарушитель также вывозил из страны картину, и для этого у него было разрешение. Видимо, он боялся, что на самовары могут разрешение не дать. Китайцы живо интересуются всем, что связано с Россией: они везут всё, – рассказывает главный государственный инспектор по связям с общественностью Иркутской таможни Татьяна Красавина. – В прошлом году было большое задержание товаров народного потребления, среди которых дверные ручки, утюги, фурнитура. У нас задерживали и отправляли на экспертизу патефоны, старинные монеты, стремена для лошадей, большую коллекцию, в которую входили колокольчики, бубенчики, сбруя. Коллекция была признана культурно-исторической ценностью XVIII века».

Россияне забывают своё таможенное законодательство

Константин Пимонов отметил, что поток пассажиров, отправляющихся за рубеж из Иркутской области, ежегодно возрастает. Например, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года пассажиропоток увеличился на 15%. В течение 2014 года таможенным постом было оформлено 3174 воздушных судна, 3162 из которых – пассажирские. Через таможенную границу в международном воздушном пункте пропуска проследовали 445 453 физических лица (вылетели 220 759 человек, прибыли – 224 694). Но вместе с количеством пассажиров растёт и число правонарушений – за истёкший период 2014 года должностными лицами таможенного поста «Аэропорт Иркутск» в отношении физических лиц было возбуждено 659 дел об административных правонарушениях, за тот же период 2013 года – 532 дела.

В пресс-службе ведомства сообщили, что основная доля административных правонарушений приходится на несоблюдение запретов и ограничений, установленных законодательством Таможенного союза, и недекларирование товаров: алкогольных напитков (160 дел об АП), табачных изделий (290 дел об АП), курительной смеси «насвай» (65 дел об АП), холодного оружия (110 дел об АП), патронов и электрошокера (6 дел об АП), лекарственных препаратов (12 дел об АП), а также желчи медведя (6 дел об АП).

«Когда наш человек отправляется куда-то, он, как правило, знакомится с законодательством той страны, в которую летит, – сетует Татьяна Красавина. – При этом российские граждане забывают о таможенном законодательстве своей страны. Они прекрасно понимают, что если они попытаются вывезти из Таиланда землю, то их там могут посадить – по местному законодательству это запрещено, так как по ней ходит король. Но у себя дома россияне расслабляются и надеются на русское «авось пронесёт». Они не декларируют товары, несмотря на то что в воздушных пунктах пропусков работает информационная зона и лежат бланки пассажирских деклараций, которые также можно скачать на сайте Федеральной таможенной службы и заполнить заранее».

Для граждан, прибывающих из-за границы воздушным транспортом, предусмотрены нормы по беспошлинному ввозу. Общая сумма товаров не должна превышать 10 тыс. евро, а вес – 50 кг. Если нормы не соблюдены, то применяется единая ставка таможенных пошлин – 30% таможенной стоимости товаров. Общее количество спиртного, которое вправе ввезти пассажир, не должно превышать пяти литров на человека. Из них без уплаты таможенных пошлин можно ввезти три литра, а за остальные два придётся заплатить по 10 евро, при этом товары подлежат письменному декларированию. «Больше всего русский народ любит выпить и покурить. Однажды у нас был забавный случай. По «зелёному коридору» проследовала семейная пара вместе с детьми. Мы нашли у них приличное превышение по части алкогольной продукции. Когда главу семьи спросили: «Почему это произошло?», он объяснил просто: «Я многодетный отец, и если поделить спиртное на всех членов семьи, получится норма», – вспоминает Тать­яна Красавина.

Иногда в туристических фирмах людям говорят, что алкоголь, при­обретённый в магазинах беспошлинной торговли, в расчёт не входит. «Это ошибочное мнение, – прокомментировала главный государственный инспектор Иркутской таможни Тамара Минаева. – Что касается табака, не облагаются пошлинами изделия в количестве не более 200 сигарет или 50 сигар – это 250 граммов табака».

Кастет в качестве сувенира

Нередко таможенным инспекторам приходится сталкиваться с незаконным ввозом лекарственных средств. «Наркотики в любом количестве – это уголовное правонарушение, но очень часто бывает, что человек болен и ему нужно принимать лекарство с содержанием наркотических или сильнодействующих веществ. Законодательство разрешает больному человеку в личных целях со справкой от врача и рецептом перемещать такие лекарства через границу Таможенного союза. Но вызывают удивление российские граждане, особенно женщины – они берут за границей таблетки для похудения. Сколько нам ни попадалось таблеток с красивыми фигурами на упаковке – почти все они содержат сильнодействующие вещества, – говорит Тамара Минаева. – Несколько дней назад изъяли у китайца препарат. Там нет сильнодействующих веществ или наркотиков, но есть яды – целых три. Человеку это лекарство прописано доктором в Китае, он купил его в аптеке, но у нас такие препараты запрещены к ввозу или ограничены. Дело было возбуждено административное, потому что у пассажира не было умысла – он не знал о содержимом. Ему будет выписан штраф, и впредь он будет знать, что такие лекарства ввозить нельзя. Дома он может пить всё, что захочет, – это его личное дело».

Иногда по незнанию люди пытаются перевезти через границу холодное оружие: кастеты, охотничьи ножи, кинжалы, нунчаки и прочее. «Бывает, что взрослые покупают своим деткам в качестве сувенира холодное оружие. Кастеты у нас уже не десятками исчисляются, а сотнями. Родителям нужно задуматься – их дети не понимают, хвастаются, а результат может быть ужасным. Был случай, когда бабушка купила кастет, а папа нёс ответственность за это. Гуляя по магазинам с внуком, пожилая женщина купила ему кастет в качестве подарка. Папа об этом не знал, но пожалел бабушку и сам заплатил штраф в размере 1,5 тысячи рублей. Любое холодное оружие изымается и подлежит уничтожению», – пояснила Тамара Минаева.

Большим уловам на малых реках не бывать

Запретить сетевой промышленный лов рыбы в притоках больших рек, прекратить практику заключения договоров с рыболовецкими предприятиями без определения конкретных рыбопромысловых участков, создать в Прибайкалье рыбохозяйственный совет. Такие предложения звучали на недавнем заседании рабочей группы Общественного экологического совета при прокуратуре Иркутской области. Входящие в его состав представители контрольно-надзорных органов, науки и общественных организаций эти инициативы поддержали. В работе заседания приняла участие и корреспондент нашей газеты Юлия Мамонтова.

Не согласны с промышленным ловом

В начале заседания его председатель, Западно-Байкальский межрайонный природоохранный прокурор Алексей Калинин, рассказал, что в последнее время в ведомство стали поступать жалобы от жителей региона, которых возмущает практика предоставления рыболовецким предприятиям права ловить сетями рыбу в больших объемах на малых реках.

Например, в прокуратуру Иркутской области обратились депутаты думы Зиминского района. Их обеспокоило, что министерство сельского хозяйства при заключении договоров с местной предпринимательницей на добычу водных биоресурсов (ВБР) дало добро на вылов в Братском водохранилище 1750 кг налима, 1000 кг ерша, 2000 кг сазана, а в реках бассейна Ангары – Оке и Зиме – пяти тонн хариуса и 400 кг ленка. Сегодня законодатель разрешает производить сетевой промышленный лов как на крупных, так и на небольших водоемах. Но тут есть несколько нюансов.

В частности, как проинформировал заместитель Западно-Байкальского межрайонного природоохранного прокурора Антон Швецов, при заключении договоров на добычу ВБР необходимо предоставлять конкретные рыбопромысловые участки. Проще говоря, рыболовецкие бригады должны работать в строго отведенных для этого местах, там, где их деятельность не принесет серьезного вреда местной ихтиофауне. Однако в вышеуказанных договорах эти участки обозначены не были. Представители министерства сельского хозяйства Прибайкалья этот факт признали, но сослались на ряд объективных, на их взгляд, трудностей.

– В настоящее время у пользователей, ведущих промышленный лов рыбы на территории области, отсутствуют такие договоры, так как торги по предоставлению рыбопромысловых участков у нас не проводились, – сказал советник отдела животноводства и рыбохозяйственной деятельности министерства сельского хозяйства Иркутской области Иван Лабутин. – Причин тому несколько, в том числе и то, что до настоящего времени Росрыболовство не предложило никаких методических указаний по определению стоимости рыбопромысловых участков. По имеющейся у нас информации, в соседних регионах за пользование одним рыбопромысловым участком предлагается от 10 до сотен тысяч рублей. И, к сожалению, ни кадастровой оценки, ни каких-либо других документов нет.

Антон Швецов, в свою очередь, заметил, что в любом случае заключение договора с рыбопромышленниками без определения рыбопромыслового участка нарушает нормы как федеральных законов, так и постановления правительства Прибайкалья, которое еще в 2011 году утвердило перечень данных участков.

Кстати, этот спор с минсельхозом надзорное ведомство вело в юридической плоскости. По ходатайству Западно-Байкальского межрайонного прокурора незаконно заключенные, по его мнению, договоры оспорены прокуратурой Иркутской области в арбитражном суде. Однако, применяя только юридический подход, сложно навести порядок в этой отрасли.

– У нас решением прокурора Иркутской области не просто так создан Общественный экологический совет. Он призван рассматривать и решать вопросы, сложные для юриспруденции, но в то же время он ориентирует, в том числе, и прокуратуру на правильное, справедливое принятие решений с учетом мнения общественности, научных кругов и контрольно-надзорных органов, – подчеркнул Алексей Калинин.

Сколько рыбы в малых реках?

Впору отметить еще один важный момент. Предоставлять рыбопромысловые участки нужно, исходя из подсчетов рыбных запасов. Однако серьезных научных исследований по данной теме ни на Оке и Зиме, ни на других реках бассейна Ангары не проводилось уже 30 лет. А все данные, которыми апеллируют те или иные заинтересованные службы, получены методом экстраполяции на основании локальных, разовых и неполных изысканий.

– Ранее промышленный лов водных биологических ресурсов никогда не осуществлялся на Оке и Зиме. Поэтому у администрации Зиминского района, у думы муниципалитета возник вопрос об обоснованности установления объемов вылова рыбы с целью промышленного лова, в то время как подсчетов рыбных запасов нет, – заявила корреспонденту «Областной» ведущий специалист отдела по охране окружающей среды администрации Зиминского района Ирина Филимонова.

Между тем, по ее утверждению, в районную администрацию, а также в местное отделение Общества охотников и рыболовов все чаще поступают сообщения от жителей, в которых они сетуют на уменьшение рыбных запасов в вышеупомянутых речках. Экологи считают, что на состоянии ихтиофауны и водных объектов в целом отрицательно сказываются браконьерский лов и загрязнение рек.

– Так, в 2008 году на границе Зиминского и Тулунского районов одно из золотодобывающих предприятий при промывке золота допустило слив промышленных отходов в реку Зима, – продолжила Ирина Филимонова. – Вода стала очень мутная, условия обитания в ней тогда были нарушены. Также несколько лет назад произошла авария на канализационном коллекторе в Саянске, все содержимое ушло в Оку. Река Кимельтей регулярно терпит негативные воздействия из-за ферм – стоки из них попадают в воду вместе с осадками. Также из-за несанкционированной добычи песчано-гравийной смеси на реках нарушаются нерестилища и зимовальные ямы рыб.

Эту тему на заседании рабочей группы Общественного экологического совета озвучил и доктор биологических наук Аркадий Матвеев. Возглавляемый им биолого-почвенный факультет ИГУ проводит мониторинг водных биоресурсов и осуществляет рыболовство в научно-исследовательских целях. Результаты экспедиций заставили ученого признать, что промышленное рыболовство на малых реках без комплексных исследований по оценке современного состояния рыбных запасов нецелесообразно, так как может нанести ихтиофауне непоправимый ущерб.

– Так, мы оценивали запасы рыбы в Окунайском заказнике и теперь уверены, что если в Зиминском районе изъять весь разрешенный объем рыбы, то останется одна молодь. Водоемы просто будут выведены из рыбопромыслового состояния на несколько лет. Продуктивность малых рек составляет не более 5 кг на один гектар по промысловым рыбам. Я являюсь ярым противником промышленного лова в малых реках в связи с тем, что там происходит размножение всех ценных видов рыб, начальное развитие молоди. Промышленный лов там приведет к тому, что не только сами малые реки останутся безрыбными, но и более крупные водоемы тоже пострадают. Считаю, что никакие рыбопромысловые участки там вообще выделяться не должны.

Денег на исследование рыбных запасов нет

Проведение комплексного мониторинга по оценке рыбных запасов, разработка обоснования общих допустимых уловов в водных объектах Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края – обязанность Байкальского филиала ФГУП «Госрыбцентр». Но, по словам его руководителя Владимира Петерфельда, ведомство по заданию Федерального агентства по рыболовству проводит научно-исследовательские работы в первую очередь в важнейших рыбопромысловых водоемах – озере Байкал и ангарских водохранилищах. Охватить оставшиеся водные объекты не представляется возможным.

– Бюджетное финансирование нашего учреждения ограничено. А в иркутском секторе у нас работает всего два человека, – констатирует Владимир Петерфельд.

Вместе с тем прокуратура настаивает на том, что рыбно-биологическое обоснование для планирования хозяйственной деятельности в бассейнах крупных рек должно готовиться раз в пять лет, и средства на эти цели нужно изыскивать.

Что же касается утвержденного списка рыбопромысловых участков Прибайкалья, то малые водотоки туда попали, зато нескольких крупных заливов, где действительно есть рыбные места, в документах не обозначены. Это, в частности, отметила ведущий ихтиолог Иркутской областной общественной организации охотников и рыболовов Афталина Арзаева:

– Меня интересует, почему в Осинском заливе Братского водохранилища вообще списком не утвержден ни один рыбопромысловый участок, хотя там ведут работу десять пользователей. Не определены участки и на других популярных у рыбаков заливах. Кстати, в советские годы пользователи рыбопромысловых участков занимались восстановлением рыбных запасов в конкретных водоемах и по конкретным видам рыб. А сейчас компенсация произведенного промышленного вылова путем искусственного зарыбления водоемов молодью не предусмотрена. При нынешнем подходе мы можем уничтожить рыбопромысловое стадо за три-четыре года, восстанавливать же его придется лет 15–20.

Узаконенное браконьерство

Еще один непростой вопрос касался превышения рекомендованного объема промышленного вылова рыбы. В 2014 году в Иркутской области он составлял 2942 тонны. В то же время министерством сельского хозяйства с пользователями заключены договоры на вылов 2984 тонн, то есть разница в сторону увеличения составила 42 тонны. Но на деле многие рыбопромысловики вылавливают еще больше рыбы. Непонятно, как осуществляется контроль над реальным количеством добытых биоресурсов. При этом с пользователями, превысившими рекомендованные объемы вылова, договоры заключаются снова, поскольку, якобы, исходя из соответствующего постановления правительства РФ, отказать им по этой причине нельзя. Некоторые участники рабочей группы даже назвали это узаконенным браконьерством.

Затрагивались на встрече и другие проблемы отрасли, например, вывод части ценных рыб из перечня биоресурсов, общий допустимый улов которых не устанавливается. Говорилось также о том, что и рыболовы-любители со своими современными снастями сейчас также «вычерпывают» из водоемов немалые объемы рыбы.

В целом, даже судя по этому двухчасовому заседанию рабочей группы, стало очевидно, сколь много проблем в этой отрасли накопилось в нашем регионе. Общественники высказали предложение создать в Иркутской области Рыбохозяйственный совет. Подобные существуют в других субъектах Федерации. И хотя, по словам Владимира Петерфельда, решения этого совета носят рекомендательный характер, в Бурятии, например, их игнорирование ведет к тому, что в реестр пользователей попасть практически невозможно. И, безусловно, этот общественный институт служит профессиональной площадкой для обсуждения проблемных вопросов.

– Я поддерживаю инициативу создания Рыбохозяйственного совета, – высказал свою точку зрения президент региональной общественной организации «Иркутский областной рыболовный клуб «Маяк» Юрий Черных. – Только в тройственном союзе власти, науки и общественности мы сможем реально изменить ситуацию. То, что сейчас происходит с малыми реками, я считаю системной ошибкой, и ее пора исправить, пока не поздно.

Подводя итоги встречи, участники экологического совета провели голосование. Большинство экспертов высказалось за прекращение практики заключения с пользователями договоров без определения рыбопромысловых участков. А в реках Ангарского и Ленского бассейнов, за исключением традиционных для этого промысла водохранилищ, по мнению общественников, промышленный лов рыбы нужно запретить вовсе.

Космонавт Виноградов вышел в открытый Иркутск

Павел Виноградов стал самым возрастным человеком, который когда-либо работал в открытом космосе. Он вышел в околоземное пространство в 59 лет.

В Иркутск Павел Владимирович приехал на фестиваль «РобоСиб» и встретился с людьми, неравнодушными к космосу. Больше всего вопросов задали мальчишки. Их интересовало все — холодно ли на станции, что едят на орбите и страшно ли летать. Отрадно, что и в наше время дети все еще мечтают о полетах к далеким звездам.

— Павел Владимирович, как себя чувствует человек в невесомости?

— Все люди переносят смену обстановки по-разному. Если на Земле организм работает в соответствии с законом притяжения, то в невесомости кровь приливает к голове, мозг думает, что что-то пошло не так, и заставляет сердце биться медленнее, 30—35 ударов в минуту. На орбите перестройка организма занимает около недели. И чтобы перенести ее нормально, подготовка к полету идет в течение 28 месяцев. Плюс еще общекосмическая подготовка 2,5 года.

— А когда приземляетесь, почему вас из корабля выносят на руках?

— Потому что происходит перестройка организма наоборот. Кровь ухает вниз, отливает от мозга, мозг может запросто отключиться. Конечно, мы и сами можем выйти, нас готовят выживать в любых условиях, но врачи всегда страхуются. В невесомости из организма очень быстро вымывается кальций и атрофируются мышцы. Поэтому на орбите мы обязательно занимаемся по два часа физкультурой. Без этого не то что в нормальном состоянии — живым не вернешься. За нами, как за малыми детьми, смотрят тысячи людей, филонить не дают: «Павел Владимирович, витаминку выпить забыли», «Павел Владимирович, вы в одной футболке третий день ходите! Переоденьтесь, пожалуйста». И еще такой фактор: на станции воздух практически стерильный. За время полета организм теряет иммунитет ко многим земным вирусам — ему же не надо их побеждать. И возвращаемся мы в карантин сначала, нам не разрешают сразу идти «в народ».

— Кто и как вас встречает после полета?

— Троих чудаков, вернувшихся из космоса, встречает наземная группировка — человек 600. Это вертолеты Ми-8, Ми-26, самолеты Ан-32, армия врачей. Обычно наш аппарат садится в Казахстане.

— А чем вы занимаетесь в свободное время?

— Как такового свободного времени у нас нет. Программа полета расписана по месяцам, неделям и дням. Жесткий распорядок дня, все по минутам. Плюс есть еще и так называемый таск-лист — пожелания и просьбы сверх программы. Но иногда, конечно, выдается какое-то свободное время. Вот суббота у нас выходной. И мы в этот день занимаемся генеральной уборкой станции — с пылесосами и специальными салфетками.

— Если воздух стерильный на станции, то откуда там пыль?

— Пыль в космосе не такая, как на Земле. Пыль — это частички костюмов, одежды. Мы на Земле не чувствуем и не замечаем, как с нас отшелушиваются частички кожи: умылись, полотенцем вытерлись, потом полотенце в машинку сунули и все. А на станции это все летает. Даже на принтерах печатаем свои радиограммы — частички бумаги отщепляются. И пыль эта ведет себя очень плохо — собирается в комки и забивает вентиляцию.

— Ваша космическая еда — в тюбиках? Что вы едите?

— Нет, сейчас тюбики уже редкость. Продукты наши делятся на три категории: сублимированные, консервы по 150 и 240 граммов — это мясо, каши разные и быстрозамороженные продукты, даже ягоды. Но я скажу честно: к концу первого месяца все это так надоедает! Хочется жареной картошки и селедки, хотя у нас даже икра есть — и красная, и черная.

— Расскажите об ощущениях человека, выходящего в открытый космос. Некоторым и с парашютом прыгать страшно, а тут перед вами Вселенная…

— Знаете, чтобы насладиться видом Вселенной, такого и не было почти. Первый раз выход в космос был в 1997 году после аварии — когда грузовой корабль попал в самый новый модуль орбитальной станции «Мир». Это была 24-я экспедиция, и тогда экипаж чудом остался жив — всех спас Саша Лазуткин. Ценой невероятных усилий он успел расстыковать кабели, резал их кусачками и успел-таки закрыть люк. Корабль протаранил самый новый модуль с мощными солнечными батареями. Нашему экипажу поставили задачу обеспечить станцию энергией. И вот мы с Анатолием Соловьевым выходили в этот покореженный модуль. Считалось, что в скафандрах туда вообще нереально войти — места мало. Но у нас не было иного выхода. Я застрял, и Толя меня вытаскивал. Мы смогли тогда подсоединить кабель к батареям. Там, понимаете, не до красот: 4 месяца мы вдвоем были на станции, из-за аварии у нас было 35 градусов и 80% влажности, так что летали в одних плавках. Следующий выход — замена солнечных батарей. Тут мы по времени опаздывали. Эмоций не было. И лишь в крайний выход мы с Романом Романенко успели сделать пару кадров.

— Как вы общаетесь с иноязычными коллегами на станции?

— Официальный язык, конечно, английский. Везде в ЦУПах сидят профессиональные переводчики, которые головой отвечают за правильность перевода каждого слова. Иностранцы учат русский, мы — английский, но на самом деле на станции прижился язык «рунглиш» — эдакий профессиональный полужаргон-полуязык. Больше всего в общении мешает политика. Со всеми, с кем бывал в космосе, мы дружим семьями, ездим друг к другу в гости. Сейчас на МКС нет многих систем из тех, которые были на «Мире»: например, замкнутой водосистемы, которая работала без сбоев в течение семи с половиной лет.

— Существуют ли на станции какие-нибудь традиции?

— Да, но все они привезены с Земли. Командиром первой экспедиции на МКС был Билл Шепард — такой вояка, морской котик. И он предложил завести бортовой журнал — как на военном корабле. Журнал завели, он есть до сих пор, и каждая экспедиция пишет краткий отчет и пожелания следующей — скоро уже 43-я будет. Кроме того, на станцию еще притащили настоящую рынду — и смену передаем звоном.

Павел Виноградов — летчик-космонавт, Герой России. Родился 31 августа 1953 года в Магадане. Три полета: 5.08.1997 — 19.02.1998, 30.03.2006 — 29.09.2006, 29.03.2013 — 11.09.2013. Общая продолжительность полетов — 546 суток 22 часа 33 минуты 45 секунд. Семь выходов в открытый космос, всего 38 часов 27 минут. Награжден медалью «Золотая Звезда» Героя Российской Федерации, орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени, медалью «За заслуги в освоении космоса», медалями НАСА «За космический полет».