«Исчезающий Иркутск»: Неясное прошлое и грустное настоящее дома Претупова

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Начало улицы 25-го Октября – шумное место, перекрёсток четырёх улиц (ещё – Кожова, Парковой и 1-й Советской). Напротив входной группы Иерусалимского парка расположился двухэтажный деревянный дом. Судя по документам, его построили во второй половине XIX века. Нам практически не удалось отыскать информацию о прошлом этого дома, зато настоящее предстало перед нами во всех красках.

Портал «ИрСити» и руководитель Клуба молодых учёных «Альянс», историк Алексей Петров (по решению Минюста России от 29 сентября внесён в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента) запустили совместный проект о деревянных домах «Исчезающий Иркутск» в октябре 2014 года. С тех пор рассказано более 100 историй о заброшенных, полуразрушенных памятниках архитектуры и просто знаковых для города зданиях. Некоторые из них уже исчезли с карты Иркутска.

Дом №8 на 25-го Октября сильно выделяется среди остальных деревяшек, которые ещё не пали под натиском высоток, потихоньку вытесняющих старинные постройки. В свои студенческие годы частенько проходил мимо него по пути в госуниверситетское общежитие №2, расположившееся в паре сотен метров. Дети с этого двора носились по всей округе, частенько там собирались и взрослые.

Дом получил статус памятника в 1990 году. Из документов удалось узнать совсем немного. Так, его построили во второй половине XIX века (из охранных обязательств, находящихся на руках хозяев квартир, выудили дату – 1861 год). Одним из его владельцев был некий Претупов. Сейчас сложно установить даже его имя.

– Его звали либо Алексей, либо Александр – про него было написано «Алекс. Осипович Претупов». Единственное, что встретилось о нём: объявление в «Иркутских ведомостях» о том, что он не получил бандероль со станции Мысовая, – рассказывает историк Алексей Петров (внесён Минюстом в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента).

На наше счастье из двора выезжала машина (ещё одно подтверждение, что дом живёт). Находившийся за рулём мужчина нам помочь не смог, но сказал, что в одной из квартир с давних времён живёт бабушка, предложил поговорить с ней.

Стоило нам зайти во двор, как тут же раздался истошный лай собак, запертых в разных квартирах. Видимо, они там за сигнализацию, пока никого нет дома. К счастью, нам повезло – в одной из квартир нам открыли дверь, и это оказалась та самая женщина, с которой нам предлагали побеседовать – Галина Степановна. Она без лишних раздумий запустила нас к себе (что бывает не так уж и часто).

– Что про этот дом сказать? Неблагоустроенный, никаких удобств нет. Три раза горел – в 1940-м, 1960-м и 1985-м. С тех пор, как мы сюда заехали в 1998 году, тут ни разу не делали ремонт. У нас уже всё проваливается. Что можем, подделываем… Водопровода нет – ходим набирать воду на колонку. Туалет – во дворе, – без раскачки начала женщина.

Пока Галина Степановна рассказывала о житье-бытье, её муж Юрий Иванович забрал нашего фотографа Анастасию и пошёл показывать остальную часть дома и двор.

Супруги перебрались в Иркутск из Якутии вслед за детьми, которые поехали сюда учиться. Мужу дали квартиру от коммунального предприятия (тот работал в сфере ЖКХ). Новосёлы, когда увидели её, обомлели: повсюду была грязь и разруха, а в одной из комнат – выломана деревянная потолочная балка. Всё пришлось ремонтировать за свой счёт. Потом Юрий Иванович провёл отопление от печки. А вот холодную воду завести не удалось – это оказалось непосильной задачей для небогатой семьи.

В квартире – несмотря на все неудобства, про которые говорят хозяева, – чувствуется уют. В домике возле батареи нежится кошка. Сначала она с недоверием смотрела на толпу, набившуюся в зале, но потом расслабилась и задремала, изредка сладко потягиваясь. Кого-кого, а её жильё наверняка устраивает полностью.

– Нам говорили, что раньше здесь жил то ли купец, то ли помещик по фамилии Претупов. Но больше никто ничего не знает, в документах, которые нам выдали в службе [по охране памятников], тоже ничего нет, – заметила женщина.

По словам хозяйки, дом не пустует. Ближе всего она общается с пожилой женщиной, которую она ласково называет цыганочкой, она живёт здесь с рождения. Но сейчас она уехала в Москву. В одной из квартир живёт многодетная семья (девочки-сестрички из этой семьи росли у меня на глазах, удивительно), ещё в одной женщина вот-вот выпишется из роддома.

Галина Степановна рассказала, что когда-то давно им и ещё нескольким собственникам предложили приватизировать жильё, и те, как «старые советские люди», спорить не стали и быстро всё оформили. Но недавно зашла речь о расселении дома, и собственникам предлагают лишь денежную компенсацию, которой не хватит на покупку нового жилья. А вот тех, кто занимает муниципальные квартиры (три из шести в доме), переселят.

При этом дом аварийным не признан. Жильцам предлагали скинуться и провести экспертизу, но, как говорит женщина, с кого их собирать – в доме одни пенсионеры и многодетные. Ей вторит и муж, мол, откуда у нас такие деньги.

По её словам, до 2025 года жильцам сказали «сидеть на месте», а потом их судьбой будет заниматься мэрия. Правда, у Галины Степановны нет каких-либо больших надежд на администрацию. За время разговора она несколько раз повторила, что от города никакой помощи никогда не было.

– Я всю жизнь прожила на земле. В Якутии у нас был свой дом. Здесь тоже есть участочек. Грядки разбиваю обязательно, морковку выращиваю. Привыкла жить в деревянном доме, а тут ещё и центр города, – сказала женщина.

Но жить здесь всё равно непросто. В 2018 году мэрия убрала троллейбусную остановку возле перекрёстка и перенесла её на 300 метров вниз – к музыкальному театру. Теперь местным жителям приходится идти почти километр от театра кукол или подниматься в гору от музтеатра, возвращаясь из бани. Ещё пенсионерка пожаловалась на то, что в «Модном квартале» закрылась «Слата», теперь за продуктами приходится ходить на Центральный рынок или на Волжскую – места совсем неблизкие.

Напоследок женщина пошла показывать нам, как дом выглядит снаружи. Обратила внимание на «ручное утепление» (щели на втором этаже забиты ватой и всяким хламом), показала «ожоги» от пожаров прежних лет. Сейчас особняк обшит деревянными досками, под которыми видны горелые брёвна. Дому очень тяжело, но он держится. Как держатся и жильцы, которые даже в таких условиях умудрились создать свой уютный угол.

– Вы приходите к нам в гости, чай будем пить. И зовите мэрию, депутатов. Вам показали, как мы тут живём – и им покажем, пусть посмотрят, – со смехом попрощалась с нами хозяйка.