«Вот так он и исчезает». История иркутян, которые живут в доме помощника купца Бутина

Дом № 2 в коротеньком переулке Пугачева едва ли может похвастаться повышенным вниманием к своей скромной персоне. Несмотря на то, что он стоит в историческом центре Иркутска, туристы сюда забредают нечасто. И мы-то, честно говоря, пришли к его порогу случайно. Но это оказалось как нельзя кстати, потому что этот дом уникален. Он и есть воплощение того самого исчезающего деревянного наследия Иркутска, ради которого и затевался наш одноименный проект.

Изначально нашей целью был дом № 3 на улице Ударника. Но, как это порой случается, мы пришли не в то время, когда дом и его жители были готовы открыть нам свои тайны. Тогда мы побрели в соседний дом, стоящий на углу Ударника и Каландаришвили.

Оказалось, что несколько лет назад история этого дома уже была рассказана в проекте «Исчезающий Иркутск». Почитать ее можно вот тут. Но не поделиться шикарным снимком плаката, украшающего вход на второй этаж, я не могла, так что вот он. Феликс Эдмундович и его крылатое высказывание про чекистов.

Затем мы с Алексеем Петровым* пошли вдоль Ударника, присматривая другого подходящего героя для проекта. Безуспешно стучались в окна недавно выкрашенного домика № 5а.

Зато на звук прибежал этот миленький обитатель дома. Жаль, он не смог нам поведать его историю.

Пытаясь найти вход в этот домик, мы оказались в переулке Пугачева и шли по нему до ближайшего деревянного особняка.

Весь переулок заставлен машинами — нет ни одного свободного места.

Обрадовавшись, что тут нет никаких заборов, мы ныряем во двор дома № 2.

У входа в дом нас встречает женщина. Она представляется Тамарой Ивановной и на нашу реплику о том, что мы пишем историю старых домов для проекта «Исчезающий Иркутск», отвечает, показывая на дом: «Вот так он и исчезает». А затем добавляет: «Проходите, ребята, я тут скорую жду, а там мой муж, он вам всё и расскажет».

Супруг Тамары Ивановны Михаил Петрович, как говорит женщина, архитектор по образованию. Работал в архитектурно-этнографическом музее «Тальцы».

Мы заходим в предбанник и уже затем попадаем в квартиру пенсионеров.

Михаил Петрович говорит, что их дом был построен в 70-е годы XIX века, то есть еще до страшного иркутского пожара, который уничтожил половину города в 1879 году. Встретить в Иркутске деревянный дом, который пережил те события, очень нелегко. Но нам удача, похоже, улыбнулась.

— Не хочу говорить страшные слова, но в этом доме когда-то жил предприниматель, который занимался убоем животных. Сюда пригоняли скот с Монголии, потом его убивали и разделывали здесь, в соседнем доме была скотобойня, а в нашем жил сам владелец всего этого, — уверяет Михаил Петрович.

Затем мужчина добавляет, что скотобойня находилась буквально в нескольких метрах от их дома. Мол, выходишь на улицу, идешь налево — и вот то самое место. Из этого рассказа следует, что это могла быть усадьба, на месте которой сейчас стоит дом «купца» Посохова на углу Пугачева и Желябова, либо усадьба Колченогова, о ней мы рассказывали вот тут. Тем более, что в реестре объектов культурного наследия Иркутской области дом № 2 в переулке Пугачева записан как «Жилой дом усадьбы Колченоговых», а дата постройки — 1860–1880-е годы.

Однако Алексей Петров* уверен, что Колченогов никогда мясом не торговал, он промышлял бакалейными, галантерейными и прочими товарами, а еще имел винные магазины. И дом этого купца все-таки был на Желябова, а не здесь.

По данным, которые нашел историк, домом № 2 в переулке Пугачева владел Никандр Васильевич Барабанщиков — доверенное лицо известного в Иркутске купца Михаила Бутина.

— В 1897 году Барабанщиков встречается в купеческих списках. Сначала домом владел он, потом, видимо, после его смерти, хозяйкой стала его жена. Что уж там произошло дальше, неизвестно, но в 1909 году усадьбой стали владеть наследники Барабанщиковых, — сообщил Алексей Петров*.

Ему также удалось узнать, что Барабанщиков в начале XX века был старшиной клуба Братства взаимного вспоможения приказчиков. Это культурно-просветительская организация, созданная в дореволюционной России для улучшения материального положения и быта своих членов.

— Некоторые цели общества: выдача ссуд и пособий, поиск вакансий и временный приют для утративших место работы, содействие в получении льготной медпомощи членам и их семьям. Также забота о воспитании и обучении детей, — добавляет историк.

В документах говорится, что устав этого общества утвержден правительством 19 октября 1882 года. При этой организации были открыты бесплатная начальная школа, библиотека и клуб в 1895 году. В октябре 1913 года клуб Братства взаимного вспоможения приказчиков закрыт губернатором из-за участия его членов в запрещенной властями забастовке служащих товарищества А. Ф. Второва.

Выяснить, чем еще занимался Барабанщиков, пока не удалось. Но, как уверяют жильцы дома, тот, кто владел этой усадьбой, был весьма обеспеченным человеком.

— Богатство ведь чем определяется в доме? Большими окошкам, а у нас как раз такие. В этом доме предприниматель жил сам, а в соседнем доме — его слуги. Говорят, что этот человек частенько кидал на деньги тех монголов, что ему скот пригоняли. Кого-то он даже прямо здесь, говорят, и убивал, — продолжает рассказывать свою версию Михаил Петрович.

Что было в этом доме после революции, жильцы не знают наверняка, но они заехали сюда где-то в 70-е, когда вернулись с БАМа и получили тут квартиру. Тамара Ивановна работала на большой стройке фельдшером.

— Мужа туда отправили как коммуниста комсомольцам помогать. Я полетела вместе с ним. Работала фельдшером в транспортной медицине, постоянно летала на Ми-4. Тогда же не было ни Магистрального, ни Звездного — всё это мы отстроили потом. А до этого был только Казачинск, куда я часто сопровождала больных. Помню своего самого первого пациента, — делится Тамара Ивановна.

Им оказался совсем молодой парнишка, который чинил КамАЗ и забыл поставить машину на ручник.

— КамАЗ ему на лицо и свалился. У него была челюстно-лицевая травма ужасная. Я ему тампонаду воткнула, меня на Ми-4 с ним погрузили и в Киренск отправили. Там нас ждал пассажирский самолет, чтобы лететь в больницу. Нас определили в хвост, и на высоте у него кровотечение открылось, тампоны вылетели. Я ору: «Сажайте самолет, он у меня умрет тут сейчас». Прибежал летчик, я ему всё объяснила, он чуть сбросил высоту, и я смогла парнишку стабилизировать, — рассказывает женщина.

После трудовых подвигов на БАМе семья Тамары Ивановны приехала в Иркутск, и их поселили здесь, в переулке Пугачева.

— Когда нам давали жилье в «деревяшке», обещали, что потом переселят в многоэтажку напротив. До сих пор вот ждем переселения, уже 50 с лишним лет прошло, — смеется Тамара Ивановна.

— Тогда еще напротив нашего дома были бараки, не было вот этих многоэтажек. А наш дом был коммуналкой. На втором этаже жил водитель Николая Банникова, который 15 лет был первым секретарем Иркутского обкома КПСС. Жила у нас тут Галя, она работала слесарем на заводе имени Куйбышева. Были две старушки-двойняшки, одна была замужем, а вторая в свои 80 лет всё еще искала себе жениха, — вспоминает прежних жильцов Тамара Ивановна.

Говорит, что днем все жильцы занимались своими делами, кто-то работал, кто-то хозяйничал, а вечером собирались во дворе поиграть в домино. Все большие праздники всегда тоже отмечали вместе. Даже Новый год справляли по-соседски дружно.

А затем вспоминает, в каком была удивлении, когда впервые увидела свое будущее жилье. Дом уже тогда был стареньким и потрепанным. Женщине с ее первым супругом пришлось делать масштабный ремонт, чтобы они вместе с детьми могли комфортно тут жить. А вот отсутствие в доме воды и отопления семью никогда не смущало.

— Печь у нас уникальная, старинная, со времен постройки дома сохранилась и до сих пор топится без проблем. Дровишек закинешь, они трещат потихоньку, в доме тепло — красота. За водой ходить далеко не надо, у нас в округе несколько колонок. Одна на Желябова, другая прямо у военкомата. Утром встанешь и идешь за водой, — говорит Тамара Ивановна.

— А не надоедает? — интересуемся мы.

— Нет, это же даже хорошо, чтобы человек в паразита не превращался, — вторит ее супруг.

Мыться Тамара Ивановна и Михаил Петрович ездят либо в общественные бани, либо в гости к детям. Те, кстати, всё время порываются перевезти родителей в более комфортные условия, но пенсионеры говорят, что им и тут хорошо. Никуда уезжать не хотят.

Единственное, на что пенсионеры жалуются — это автомобилисты, которые паркуются как попало.

— Невозможно же. Летом иногда хочется подышать, а он уткнется прямо в окно. Выхожу, говорю: «Ну чего ты лезешь прямо в окно? Дай бабушке на мир посмотреть-то», — возмущается наша собеседница.

А затем Тамара Ивановна хвастается ставенками, которые отреставрировал ее супруг. Сразу видно, что человек много лет работал столяром в «Тальцах». У соседских окон ставни совсем не такие опрятные.

Хозяева дома грустят о том, что деревянное наследие Иркутска постепенно увядает и гибнет. Раньше, четверть века назад, здесь жили приличные семьи, а теперь во многих деревянных домах по соседству — алкоголики, наркоманы и просто не самые благополучные люди. И до этих семей, как и до этих домов, почти никому дела нет.

— Я только вчера думал, что и наш дом никому не нужен, а тут вот вы пришли. Хорошее дело делаете, — сказал Михаил Петрович.

* Алексей Петров по решению Минюста России от 29 сентября 2021 года внесен в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента.