Губернатор испугался протестов против новой поликлиники

Входишь в новое здание детской поликлиники, а на стенах - яркие таблички, по полу разбегаются разноцветные линии маршрутов – в гардероб, в регистратуру, в процедурный, к участковому врачу. Коридоры такие просторные, что можно идти втроём и ни с кем не столкнуться. Под потолком висят телевизоры, по которым крутят мультики про Русалочку, или Микки Мауса, или Красную Шапочку. А может, про всех сразу. На стенах плавают голубые киты, окружённые серебристым косяком мелких рыбёшек, или прогуливаются весёлые слоны и жирафы, или растут дубы-колдуны и цветики-семицветики. Врачи довольны, пациенты счастливы. И всем хочется петь.

Ладно-ладно. Это всё мои фантазии. Реальность чуточку от них отличается: бывшее кафе в жилом доме, приспособленное под медучреждение, с тесными коридорчиками и узкими лестницами. И непонятное отношение властей.

Вчера губернатор Иркутской области Игорь Кобзев пришёл в гордуму поговорить с депутатами про разное: бюджет, маски, суворовское училище. Вспомнили и про бывший кинотеатр «Чайка», и горбольницу №5, к которой не так давно присоединили пятую детскую поликлинику.

Кобзев вдруг рассказал, что есть три варианта развития площадки под «Чайкой». Первый – это снести кинотеатр и построить вместо него поликлинику на бюджетные средства. Второй – сделать это с привлечением денег инвестора, а потом часть помещений отдать под бесплатные услуги, остальное – под платные. И третий – отремонтировать здание бывшего кинотеатра и оставить там культурно-досуговый объект.

Чтобы определиться, как действовать дальше, губернатор вдруг предложил потерпеть ещё месяц. Это время необходимо, чтобы ещё раз изучить мнение жителей: неожиданно оказалось, что не все согласны на поликлинику. «Не хотелось бы получить протесты людей», - заметил Игорь Кобзев.

Пока я подбирала упавшую от удивления челюсть и пыталась успокоить морзянку в голове из бесконечно повторяемого «стоп-стоп-стоп», ответить губернатору решила депутат гордумы Ольга Клевцова, которая к тому же работает главврачом горбольницы №5, расположенной в почти 100-летних деревянных зданиях. Она напомнила Кобзеву, что весной он выезжал на территорию медучреждения и поручал заняться формированием земельного участка, а летом при посещении территории «Чайки» распорядился отдать это место под новую поликлинику (фактически уже 10 мая губернатор заявил, что на месте кинотеатра разместят новое медучреждение).

«Всё-таки перспектива у этого проекта есть? Потому что сейчас дума и администрация города занимаются выкупом земли», - спросила главврач, добавив, что если время будет потеряно, то «ни взрослой больницы, ни детской поликлиники не появится». И в довершение картинки депутат заметила, что в районе работы её медучреждения нет свободных участков под социальные объекты.

Кобзев мягко настоял на своём – отложить вопрос на месяц. «Мы всё равно пойдём в проектирование», - заверил он, сказав, что уже поручил разработать типовой проект, который затем можно будет привязывать к любой территории. «Зачем нам спарринги, а потом суды?» - осторожно спросил губернатор.

Честно говоря, история с «Чайкой» и детской поликлиникой уже даже не печалит. Ещё в 2017 году тогдашний министр здравоохранения Олег Ярошенко посетил помещения бывшего кафе на Шмидта, 20, приспособленные под медучреждение, и был в шоке. Он честно об этом сказал. И честно признал, что хуже условий в городе нет нигде. И тогда, в далёком и прекрасном ноябре, он обещал, что в 2019 году начнётся проектирование.

А в 2018 году закрыли «Чайку», были вопросы по состоянию конструкций здания 1974 года постройки, систем вентиляции и пожарной безопасности. А в 2019-м объект стал заложником предвыборной интриги. Мэр Иркутска Дмитрий Бердников решил разместить в бывшем кинотеатре Дом молодёжи. Здание вроде даже пытались привести в порядок, но дальше этого дело не пошло.

Сейчас здание выглядит жалко. По всей видимости, остался только «скелет», его обклеили металлическим листом, обнесли каким-то жутким полотном, повсюду дырки, а внутри – картинка для фильма ужасов: полутьма, сырость, разруха.

По данным гордумы, земельный участок не соответствует требованиям СанПин для размещения на нём медучреждения. И вряд ли будет соответствовать.

Почти вплотную к «Чайке» растут многоэтажные дома – по округе разносятся покрикивания рабочих, стук инструментов, скрип строительного крана. Это жилой комплекс «Глазковский». Это сотни квартир и сотни потенциальных пациентов. Уже в ближайшее время резко увеличится нагрузка не только на врачей, но и на площади, в которых они работают. Поэтому как будто необходимость детской поликлиники очевидна.

Но, может, только мне? И только потому что я одна из тех людей, которым приходится сидеть в узких и душных коридорах, стоять в плотных очередях, где и заболевшие, и выздоровевшие вперемешку. Я люблю «Чайку», точнее воспоминание о ней - маленькой, уютной, принявшей напоследок Ксению Собчак во время президентской кампании. Но ещё больше люблю наших - моих - врачей. Потому что они великолепны. Они почти мастера эквилибристики, когда в столь стеснённых условиях могут принимать нескончаемый поток больных, сохраняя при этом спокойствие и искреннюю улыбку.

Игорь Иванович, вы боитесь социального взрыва? Ну так не бойтесь. Всем угодить всё равно не получится, вы это знаете лучше нас всех вместе взятых. А если тянуть с этим вопросом и дальше, то терпение людей действительно лопнет. Потому что наелись мы обещаний, завязли в них по уши. Их так много, что уже не воспринимаются всерьёз. А вместе с ними - всерьёз не воспринимаются те, кто без конца обещает. Поэтому люди уже привыкли выгребать из проблем самостоятельно, может, местами не очень ловко и эффективно, но тут, простите, как уж умеем (и что вы там говорили про доверие к власти?).

Поэтому давайте отбросим необоснованные страхи, задвинем подальше политику и займёмся вопросами здравоохранения. По уму. Как вы любите. И если привычнее работать в режиме форс-мажора, то давайте введём локальный режим ЧС. Только для этой больницы, и только для себя самих. Можно об этом даже не говорить вслух. Зато, может, дело наконец-то сдвинется с безнадёжного мертвяка.