Девицкий: Подвозы на выборах – вне компетенции избиркома

Председатель избирательной комиссии Иркутской области Эдуард Девицкий поделился с ИА «БайкалПост» итогами 2015 года, планами избиркома на 2016 год и размышлениями о том, почему всё-таки происходят нарушения на выборах.

— Предыдущий год был насыщенным на политические события, прошёл целый ряд избирательных кампаний: выборы губернатора, мэра Иркутского района, депутатов думы Листвянки… Можете подвести какие-то итоги, выводы?

— Да, этот год мы по праву можем считать знаковым. После 14-летнего перерыва прошли прямые выборы губернатора, причём, в два тура. Ситуация чем-то напоминала 2001 год, когда главу области также смогли избрать только по итогам второго тура. Но были, конечно, и особенности у этой кампании. Свой отпечаток наложила непростая экономическая ситуация в стране в целом и в Иркутской области в частности. Понятно, что кампания была для нас сложной. Но выборы, начиная с муниципальных, заканчивая досрочными губернаторскими, прошли достаточно спокойно, без серьезных нарушений. Пожалуй, показателем нашей работы является то, что ни по одним выборам итоги голосования не оспаривались.

— С какими проблемами областная избирательная комиссия столкнулась при организации выборов губернатора?

— Проблемы были организационного плана. Сложность то была в том, что у нас всё-таки никто не рассчитывал на два тура, хотя денежные средства в бюджете в обязательном порядке были предусмотрены. Когда стало ясно, что у нас будет второй тур, тут возникли определённые моменты. По сути голосование 13 сентября мы готовили в течение полутора месяцев, а после того, как стало понятно, что будет второй тур (его назначили на 27 сентября), у нас было всего две недели, чтобы снова напечатать бюллетени, доставить их в самые отдаленные территории, куда вертолёт летает только в хорошую погоду и то раз в неделю, например, в Тофаларию. У нас же в области таких территорий порядка 30! Одновременно с этим уточнялись списки избирателей. Опять же, участковые комиссии у нас также начали работать за 10 дней до голосования, то есть люди, фактически, не отдыхали – все 15 тысяч человек на территории области. Но, по итогу, всё получилось, никаких нарушений избирательных прав мы не допустили.

— Тем не менее в СМИ было немало разной информации про нарушения и упоминалось о сбоях в работе системы «Выборы»…

— Ничего подобного не происходило, я говорил об этом на пресс-конференции 14 сентября и сейчас подчеркиваю. Наша система работала в обычном режиме. Более того, все аккредитованные в пресс-центре облизбиркома журналисты и находившиеся в нём в ночь после голосования самую оперативную информацию о предварительных итогах. Нам иногда ставили в упрёк, что вот наблюдатели от кандидатов сообщили в штабы итоги по своим участкам, а в ГАС «Выборы» эта информация ещё не введена. Но существует жесткий порядок действий, обозначенный в законе. В ГАС «Выборы» вводятся данные только после того, как участковые комиссии сдадут итоговые протоколы в территориальные избиркомы. Причём, ввод осуществляется руками, это процесс не быстрый. Пока протоколы не приняты по всей форме, они не передаются для введения. А представьте, что в отдельных районах – к примеру, в Казачинско-Ленском – у нас расстояния от участковой комиссии до территориальной составляют десятки километров не всегда хорошо проходимых дорог. И вот члены комиссии пока приедут, пока сдадут документы… Всё это требует времени. А наблюдатель может отзвониться и сказать сведения своему штабу безо всяких документальных подтверждений. Кстати, законом совершенно не предусмотрено, чтобы информация появлялась в системе сразу, мы не обязаны это делать.

— Ожидали ли вы, что в губернаторских выборах победит Левченко?

— Конечно, это была неожиданность для всех. Были определённые социологические исследования, они не скрывались. Проводились опросы общественного мнения, причём, с серьёзной выборкой по количеству, по социальным слоям и так далее. Однако избиркомы фиксируют волю избирателя. На старте кампании мы всё равно стопроцентно не знаем, кто победит.

— Никогда не рассматривался вопрос о перенесении единого дня голосования? Ведь многие в этот день на картошку уезжают, ещё куда-то.

— На самом деле, самая заинтересованная сторона в переносе дня голосования – это как раз работники избирательной системы. Единый день голосования сейчас – второе воскресенье сентября, таким образом, вся организационная работа по выборам начинается в июне и продолжается всё лето. Насчёт того, удачно ли это с точки зрения электоральной активности… Практика показывает одно: очень часто элементарную лень и безразличие к этим процессам граждане объясняют тем, что им неудобно. В 2001 году у нас тоже было два тура голосования. Первый тур был в конце июля, второй – в середине августа. В первом туре приняли участие в голосовании почти 37% избирателей, также, как и во втором. Вопрос интереса к этим процессам. Что ещё у нас традиционно говорят? «За нас всё решили».

Второй тур в этом году что у нас показал? Что резко появилось у граждан желание проголосовать. Очень многие тогда впервые пришли на избирательные участки. Хотя, не факт, что в следующий раз они придут. По большей части, у нас самая низкая явка на муниципальных выборах.

— В Иркутске или в Иркутской области?

— Вообще в целом, по стране. Если в сельской местности явка ещё более-менее приличная на муниципальных выборах, то в городах она ещё ниже.

— С чем это связано?

— В сельской местности выборы – это событие. И кандидаты, и избиратели знают друг друга лично. В городах, видимо, больше других каких-то интересов у граждан. Даже когда у нас в 2014 году накануне выборов депутатов думы Иркутска проводились опросы жителей, часто звучали ответы: «А, что, у нас выборы?» При том, что город был завешан баннерами. Если человек не интересуется, хоть что там ему: баннеры, телевизор, радио, бегущая строка – он не будет обращать на это никакого внимания, это просто будет проходить мимо него. А право избирать – это право, а не обязанность. Но просто кто-то за это умирал на баррикадах сто лет назад, за это право, а сейчас многим это просто не нужно, не интересно.

— Может, после последних выборов что-то в головах щёлкнет?

— Будем надеяться.

— Губернатор недавно заявил, что планирует ужесточить систему досрочных выборов. Как вы это можете прокомментировать?

— Расскажу по порядку. Есть такое понятие как гарантия дополнительных избирательных прав – это досрочное голосование. Хороша мера? Почему нет. Но уже начиная с конца 2000-х годов с досрочным голосованием возникли проблемы. Возникали ситуации, когда из всех, кто пришли на избирательные участки, досрочно проголосовали 10%. Как это? Например, из 200 тысяч избирателей 20 тысяч проголосовали досрочно. К этим цифрам возникают вопросы. А ещё больше вопросов возникает, когда это не выборы губернатора, а выборы муниципалитета думы. Из-за этой ситуации в конце 2000-х годов досрочные голосования были отменены. В 2010 году в закон об основных гарантиях избирательных прав были внесены изменения, согласно которым единственная возможность проголосовать досрочно осталась только на референдумах или в отдалённых и труднодоступных местностях. И мы три года жил без досрочного голосования. Но в начале 2014 года один из представительных органов субъектов Федерации – кажется, Владимирской области – обратился в Конституционный суд РФ с заявлением с просьбой признать статью, регламентирующую досрочное голосование, как нарушающую права граждан. Суд пришёл к выводу, что норма, действительно, не конституционна, и обязал законодателя на муниципальных выборах ввести процедуру досрочного голосования.

В итоге мы сейчас имеем ситуацию, когда вновь отдельные личности пытаются использовать открывшуюся лазейку для того, чтобы получить поддержку уступчивых граждан, готовых за некие финансовые стимулы проголосовать досрочно.

— Это же как-то фиксируется?

— Проблема кроется в самом законодательстве. Никогда за всё время существования досрочных голосований избирателей не обязывали документально подтверждать причину, никаких документов оправдательных мы требовать не можем, проверять уважительность причины – тоже. Нет у нас такой компетенции.

Что у нас происходит в итоге? На муниципальных выборах, где явка небольшая, все начинают думать: «О! А если я привезу людей, то я просто обеспечу себе победу». Дальше что начинается. Один повёз, а второй: «А! Этот же повёз, я же проиграю!» - и тоже начинает возить. А третий говорит: «Ё-моё, а я-то что сижу? Тут же вот уже всё, победа уходит!» Понимаете? Это как снежный ком. Кто это может пресечь? Органы внутренних дел. Но за последние два года численность сотрудников органов внутренних дел сократилась на треть, им реально не хватает личного состава. Для них это досрочное голосование стало катастрофой. Если раньше они три дня стояли на участках, то теперь 10 дней – и 70-80% всего личного состава. А если это выборы региональные, то это 1889 участков, и на каждом участке, как минимум, по два сотрудника полиции. Но самое сложное: как доказать связь между кандидатом П и гражданином К, которого задержали по факту того, что он кому-то за деньги предлагал проголосовать за гражданина П?

— Именно поэтому было сказано, что выборы прошли без нарушений? Потому что ничего не доказано?

— Конечно. А как? Установить их связь можно только оперативным путём. Организация и проведение выборов, которыми занимается избирательная комиссия, это формирование участков, регистрация кандидатов, обеспечение законного агитационного режима, голосования, подсчёта голосов. Хоть одна жалобы была на это? Нет. Никаких нарушений нет. Все вот эти жалобы (на подвозы – прим. ред.), они за пределами ответственности избирательной системы.

Нередко, к сожалению, граждане не знают, что такое официальные жалобы, и путают их, к примеру, с обращениями на горячую линию. Случается, кто-то где-то слышал разговор, что происходят нарушения, сам не видел, но сказали проверенные люди… Вот такие истории, в том числе, подрывают доверие к выборам. Конечно, бывают ситуации, когда устраиваются подвозы избирателей или осуществляются попытки подкупа. Тут, безусловно, оперативно информируются правоохранительные органы, которые и имеют полномочия пресекать подобные злоупотребления.

Я считаю, что выборы прошли с нарушениями со стороны несознательных избирателей. Которые на вот такие нечестные предложения не информировали сразу органы внутренних дел, а просто шли и голосовали.

Избирательная комиссия Иркутской области планирует в ближайшее время выступить с законодательной инициативой: представить законопроект в областной парламент о переносе досрочного голосования из участковых комиссий в территориальные. Поясню, «досрочка» будет начинаться также за 10 дней до дня голосования, но 7 дней она будет идти в теризбиркомах и только оставшиеся три – в участковых комиссиях.

Применительно к Иркутскому району: а вы попробуйте, например, из Урика, Оёка, Листвянки в город на Рабочего Штаба, где находится районная комиссия, привезти людей! Это очень дорогостоящее мероприятие, к тому же никто так далеко не поедет, даже за 500 рублей. Ну и плюс такой момент – комиссия физически не сможет принять всех этих граждан, она принимает 4 часа в день. Но эта мера организационная, она не может дать стопроцентного результата.

Проблема, на мой взгляд, сильно преувеличена. Если говорить в масштабах области, то она принципиально не влияет на результаты. Чтобы, действительно, всех купить, процент должен быть не меньше 20, и разница между кандидатами должна быть минимальной. Тогда можно было бы говорить, что вот, кандидат купил выборы. У нас за всё это время ни разу так не произошло. Даже там, где видели, что возят.