Интернациональная магия сибирской глины от мастериц Липичевых

Мастерицы – мать и дочь Ольга и Полина Липичевы – настоящие волшебницы. Из обычной глины они создают целый мир: людей, животных, кухонную утварь, украшения, игрушки. Хоть гончарное дело живёт уже давно, Липичевы не перестают каждый день заново открывать глиняную магию. Они заражают безграничным трудолюбием и азартом, знанием родного края и бесконечной верой в человека. В каждом их творении отражается чистая душа и неутомимая фантазия, а в их мастерской – дом, в котором любой найдёт приют и добрую улыбку.

Мастерская расположена в цоколе многоэтажного жилого дома на улице Сибирская. Сейчас мастерицам приходится совмещать работу с ремонтом.

- Достигнув определённого развития как любители, мы хотели приблизиться к уровню профессиональному, поэтому поняли, что надо дальше двигаться, - обводит взглядом помещение Ольга Липичева. - Судьба дала нам шанс обрести эту мастерскую. Мы знаем по себе, как не хватает места, чтобы повытворять: не бояться испачкаться, с пилой поработать или ещё как-то. Это будет местом для экспериментов.

Ольга поясняет, что мастерская станет для местных и иногородних мастеров уголком для творчества и даже местом, где они при необходимости найдут ночлег.

- Думаем, к зиме закончатся основные работы, - вступает в разговор её дочь Полина. – После этого займёмся привлечением детских садиков, школ, коллективов, желающих попробовать себя в творчестве. Одновременно дадим площадку художникам и любителям, которые хотят у этих художников поучиться.

- Помню, училась в пятом классе школы № 64, - вспоминает Полина. – Заглянула как-то в учительскую. На доске с объявлениями увидела листочек, на котором написано о кружке керамики. Первым моим учителем была Саргылана Никифоровна. Она со мной занималась, а позже из-за сложившихся обстоятельств направила уже в настоящую большую мастерскую.

- Полина и меня привела в керамику, - отзывается Ольга. – Она прочла это объявление и мне вдруг сказала: «Мам, я буду ходить!». Потом учительница попросила помочь привезти глину из мастерской школы №19. Я согласилась. И когда пришла в эту мастерскую, я поразилась атмосферой, творческим воздухом, который там царил. Тогда поняла, что хочу этим заниматься, но всё как-то не получалось. У нас с Полиной разрыв в один год. А вообще мы в керамике относительно недавно – только 10 лет.

- Керамика - специфичное занятие, трудоёмкое, почему выбрали это дело?

- Сколько себя помню, я всю жизнь чего-нибудь руками да выделывала, - замечает Ольга. - Это волшебство, которое тебя захватывает, когда ты видишь, что из куска глины вдруг появляются вещи. То, что вы пошли в магазин и купили там чашку - это ни о чём не говорит. А тут, оказывается, ты можешь сам сесть и сделать эту чашку. Даже не важно, что у тебя получится, нет гонки за результатом, есть желание прикоснуться к этой магии. Ты берёшь комок глины, и он через какое-то время начинает, например, свистеть.

Я даю мастер-классы в Доме ремёсел. В этом году у меня были и китайцы, и японцы. И мы легко нашли общий язык. У них культура керамики высоко развита, ведь они считаются законодателями фарфора. А здесь они пищали от удовольствия, потому что на родине они не могут всё это потрогать. Они говорили «вау, вау», хотя мы делали всего лишь маленьких лошадок.

Как происходит процесс превращения? Сначала комок проминается хорошенько, чтобы сделать глину однородной и пластичной. Катается шарик, а дальше эту форму изменяем. У меня маленькая хитрость – модули, с помощью которых можно создать и человека, и животное. Если делаем свистульку, то у неё оформляется полая камера, а потом накалывается свисточек.

Если работа мелкая, то она сохнет три дня, если крупнее – неделю и так далее: чем больше изделие, тем дольше сохнет. После этого обжигается в муфельной печи при температуре от 900 градусов. Хотя считается, что утильный обжиг начинается от 600 градусов. Но всё зависит от глины, от состава каолина, в который входят минералы горных пород. Например, фарфор обжигается при 1,5 тысячи градусов.

- А где сырьё берёте?

Ольга: Мы, в основном, сами за материалом ездим, добываем местный, ведь наш край богат на глины. Берём с карьеров Хайтинского и Ангарского заводов. Это сырьё уже прошло лабораторные исследования. Глина – чистая, пищевая, не содержит тяжёлые металлы, которые окисляются при контакте с едой. Но подробной карты мест, где можно было бы добывать глину, нет, всё методом тыка. Заготавливаемся в конце лета. Да, сами лопатками накидали глины и повезли. Процесс заготовки сырья довольно-таки творческий и насыщенный, что добавляет душевность и тепло изделиям. Ведь от карьера до прилавка глина проходит на наших руках обретает целую историю. К тому же наша глина – это земля сибирская, родная, она и помогает творить.

В 1869 году в посёлке Мишелёвка в Усольском районе появился Хайтинский фарфоровый завод. Основали его купцы из местных крестьян Даниил и Филипп Переваловы. До начала 20 века во Франции проходили выставки, куда выезжали все ремесленники. Хайтинский завод брал первые места. Это второй завод в России, которому присвоили звание императорского. Советская власть провозгласила карьерный способ добычи, и эту глину утратили. В Усольском районе музей остался. Работает дом творчества, кружки в школе, в какой-то степени дело Переваловых ещё живёт, но в упадочном состоянии.

Полина: Большинство мастеров по России и, в частности, по Иркутску заказывают готовый материал из Санкт-Петербурга и по интернету. Такое сырьё даёт более предсказуемый результат, чем местная глина, поэтому работы отличаются.

Ольга: Раньше сырьё не привозилось с запада. В школе №19 на добровольных началах существовала прекрасная мастерская. В создании этого народного университета участвовали художники, искусствоведы, поэты, скульпторы. Наш учитель Григорий Борисов и Андрей Голендеев сами искали сырьё, сами перерабатывали. Их мастерская была сплошь самородки, входящие даже в Союз художников. Через несколько лет мы будем гордиться тем, что жили и работали рядом с этими людьми, потому что их работы для российской керамики яркие, достойные и сильные. К сожалению, директора школы, поддерживающего мастеров, не стало, а его преемники не заинтересовались развитием мастерской. Поэтому она прекратила существование. Но учителя для нас остались.

- Вы сказали: «эффект другой». Чем местное сырьё отличается от привозного?

Ольга: Иногороднее сырьё заготавливается на заводах, оно проходит химические лаборатории. В него добавляют концентрированные добавки или химикаты, чтобы обогатить и изменить в нужную сторону состав сырья. А мы что собрали, с тем и работаем. Плавкость у местной глины разная, она сохнет по-разному, ведёт себя по-разному, когда лепишь.

Полина: У нас подвижное, «сырое» сырьё. Для оформления мы заказываем цветную глину. И готовое сырьё, и наша основа могут между собой спорить.

Ольга: В керамике три равных волшебника: глина, мастер и огонь. Я ещё не встречала мастера, который стопроцентно знал бы, что вынет из печи. За исключением тех, кто работает на заводском сырье, хотя и у них 3% брака.

- Керамика – это ваше основное занятие сейчас?

- Полина год назад закончила физфак, вроде надо идти подтверждать диплом, работать, а она говорит: «Нет, давай мастерскую», - смеётся в ответ Ольга. - Я три года искала место, думала землю купить, чтобы там жить и работать, здесь не все циклы воплотишь, тут жилой дом. А на земле – что хочешь, то и делаешь. Но с участком не получилось: не совпадало либо по деньгам, либо по возможностям земли. Уж если делать дом, так капитально, правда? Так что пока начнём с этой творческой мастерской, а дальше посмотрим.

Знаете, в Иркутске ведь очень много людей прошли обучение, в своё время мастерская в школе №19 выпускала до 700 человек в год! Остались единицы. Почему? А потому что нет базы применения, возможности, чтобы человек, пройдя обучение, мог это знание хотя бы удержать. Сейчас ведь всё за деньги. И немалые. Так что наша мастерская, надеюсь, будет местом обогащения, местом роста. Плата – те идеи, которые люди сюда принесут. По-моему, это большая плата.

- Создаётся впечатление, что вы альтруисты. За счёт чего жить-то?

Ольга: Мастер-классы, посуда, те же свистульки – вот источник дохода. Пока такого нет, чтобы мы взяли и завалили своими изделиями прилавки, это ещё в перспективе. Но штаны удержать сможем! Самый большой плюс – отсутствие арендной платы за помещение. У большинства мастеров такого нет.

Полина: Каждый работает пока по интересу: я - в гончарном производстве, мама - в анималистике. Не завод, не поток, всё - штучный материал. Но клиентов достаточно. Знакомые хотят дома обставить глиняной посудой. Я предлагаю людям вариант такой: «Вы мне опишите, что хотите, и я сделаю исходя из своих возможностей». Есть иностранцы или просто туристы из других городов, которые покупают сувениры. В школах проходят ярмарки, фестивали. Также люди обращаются, чтоб восстановить какую-то памятную работу.

Ольга: Но не всё можно сделать деньгами. Гораздо дороже, когда человек знает, что ему в трудную минуту плечо подставят. Вот мы и хотим стать этим плечом.