«Когда бабушка отдает вам еду — это тоже фудшеринг». Иркутянка — о том, зачем спасать пищу от мусорного ведра

Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что делать с продуктами, у которых вот-вот истекает срок годности. А, может быть, бывало так, что купленный товар не понравился? Какой путь ждет их? Как правило, в мусорное ведро, а потом на полигон.

Но есть и другой вариант: фудшеринг, или практика передачи продуктов тем, кому они нужнее. Сооснователь движения в Иркутске Надежда Басова рассказала в интервью «ИрСити» о том, что это такое и как сделать так, чтобы отходов стало меньше.

— Фудшеринг — молодое движение не только в России, но и в мире. Чем оно вас привлекло?

— Всё верно, фудшеринг — достаточно молодое движение. В Иркутск его привнесла Анаит Хачатрян. В России фудшеринг возник сначала в Москве и Петербурге, как и большинство новых инициатив. Анаит побывала на фестивале фудшеринга в Санкт-Петербурге, и в 2016 году она запустила движение в Иркутске. Ей нужна была помощь, и я откликнулась.

Меня всегда печалило, что что-то из продуктов может остаться. У родственников или в ресторанах часто видела, что еду выбрасывают — потому что ее якобы больше нельзя использовать. А фудшеринг — это шанс настроить цепочку передачи продуктов, чтобы они не выбрасывались и использовались. Для меня кажется это очень привлекательным.

Вообще я юрист, работаю в этой сфере с примерно с 2015 года, то есть моя профессиональная деятельность и экологический активизм начались примерно одновременно. И они в общем-то связаны между собой. У меня помогающая профессия, я люблю решать проблемы людей. И вопрос экологии для меня тоже интересен. У меня есть желание что-то поменять, что-то сделать. Мне от этого лучше.

— Мне кажется, что сама идея фудшеринга должна быть близка нашей культуре, если вспомнить отношение к еде русского человека…

— Да. Даже выбрасывать хлеб — это богохульство и прочее. У меня, например, бабушки и дедушки так и говорили, что ни в коем случае это делать нельзя.

Но одна из претензий, кстати, в том, почему мы используем иностранное слово для обозначения этого движения. Ну просто потому, что как оформленное явление это возникло вот так, да и в русском языке нет аналога для названия. Но группу в соцсетях мы назвали «Отдай еду даром».

— Вы группу ведете с 2016 года, уже семь лет. Замечаете какой-то прогресс в сообществе? Чем люди мотивируют свое желание участвовать в этой идее?

— Да, я бы сказала, что у нас сильно поменялось сообщество. В группе около трех тысяч человек, много последователей, много кто предлагает какую-то помощь. Сначала всё начиналось в Иркутске, сейчас есть активисты из Ангарска, Шелехова.

У нас уже сформировался основной костяк, я многих знаю. Продвижением явления как такого занимается чаще всего молодёжь в возрасте 25+. А вовлекаются в него уже очень разные люди, в основном идейные, свободные духом, им интересна тема экологии. Это могут быть и семейные, и одинокие горожане. И это не зависит от финансового обеспечения, от работы или занятости. Для большинства возможность отдать просто так продукты продиктована именно экологическими взглядами.

Для некоторых — это просто желание не выбрасывать еду. Для кого-то — и это нормально — способ получить дополнительны продукты.

Мы как-то делали встречу в «Молчановке», к нам приходили тогда и бабушки. Мне это было удивительно: я не думала, что кто-то из пожилых людей вообще найдет эту информацию, потому что она вся только в интернете. А они мало того, что нашли, заинтересовались.

— Одна из идей фудшеринга — взаимодействие с ритейлерами, ресторанным бизнесом. У нас насколько бизнес отзывчивый?

— Вообще неотзывчивый. У нас это реализовывалось только в небольших фруктовых лавочках: мне там отдавали фрукты-овощи. Я прямо большими поддонами выносила, люди забирали их на компоты, консервацию. Но крупный бизнес, у которого на самом деле остается больше всего продуктов, рестораны, на это не идут.

Но тут есть законодательный момент. Они не могут просто так отдать продукты кому-то. По закону, магазины должны либо утилизировать остатки, либо как-то юридически это оформлять.

— Но при этом не так давно сообщалось о том, что ритейлеры будут отпускать продукты с истекающим сроком годности. Как с этой инициативой?

— Я писала очень большому количеству больших организаций, все ответили: «Нет». Я спрашивала, как нам можно это настроить, если бы мы, допустим, были юрлицом, — на это просто не ответили. Писала разным ресторанам, просто выходила на руководство, они говорят, что это интересно, конечно, но делать никто ничего не будет.

Думаю, если бы кто-то из наших ресторанных бизнесменов инициировал эту идею, то она вполне бы запустилась. У нас в группе это работало, когда в ней находились сотрудники ресторанов — официанты, администраторы. Они видят, что после завтраков остаются продукты, пишут нам, и либо мы приезжаем, либо сами люди их забирают.

— С каких шагов вы начали внедрять фудшеринг в свою собственную повседневную жизнь?

— Это правильное распределение продуктов и покупка того, что действительно нужно. Я, например, перед походом в магазин составляла список, чтобы понимать, что мне надо. Сейчас это происходит уже в более автоматическом режиме. А раньше записывала и понимала, какие продукты и в течение какого времени ем. Если я одна, то пачку молока, которое добавляю только в чай, не выпью.

Потом это без проблем распространяется на остальную жизнь. Сейчас я спокойно разделяю отходы. Я стараюсь сдавать почти весь мусор, который у меня образуется, и думаю об упаковке, которую беру. Это уже тоже на автомате, но раньше было много вопросов: столько категорий, как понять, где 1PP, 5, 61. Ужас какой-то был сначала. А потом оказалось, что все пачки от макарон, круп — это 5PP. Даже запоминать не надо. Почти все бутылки — это 1P.

Оказывается, что нужно просто понять этот алгоритм, и он будет легко работать. Органику всю маме отвожу в подсобное хозяйство, что-то идет на корм, что-то — в компост, мясные остатки — собакам. Покупаю на розлив безсульфатные средства для мытья. Они, кстати, достаточно хорошо отмывают, что меня удивило. Я не думала, что это так работает.

У меня губки из люффы, которые могут перерабатываться. Желтым губкам — нет. Они из поролона, не переработаются, потому что это вспененный несколько раз материал.

Я сейчас любитель секонд-хендов. И вообще у меня почти весь гардероб состоит из вещей, которые мне кто-то отдал. У меня стильно одевается тетя, и мне подходит то, что она отдает.

Сначала было сложно, а сейчас у меня свой пакетик, бахилы многоразовые. Это уже привычка. Я не суперидеальный человек, иногда случаются проколы. Но продукты стараюсь покупать на рынке, там можно прийти с фруктовками. Для мяса использую пакет, который выдали раньше, или многоразовый пакет.

У меня многоразовый мусорный мешок. Что очень сначала забавило моего молодого человека, он говорил: «Ты что, пойдешь на мусорку с мешком, а потом принесешь его обратно?»

Но в целом он тоже вовлекается уже. Допустим, скорлупки от яиц. Я их сушу, а потом маме увожу. Он сначала их выбрасывал, потом начал откладывать, потом складывать в контейнер, куда я.

— А до увлечения фудшерингом вы были связаны как-то с экологией?

— Это всё проявлялось на простых правилах. Например, выключать воду, когда чистишь зубы и не используешь её. Не брать больше, чем ты можешь съесть. Глобально мне всегда хотелось поднять бумажку и бутылку, которая мимо мусорки летела. Просто я не понимала, как себя выразить в этом, как это сделать образом жизни. Я понимала, что выкидывать мусор мимо мусорки — это плохо, но я не думала, что этот мусор можно еще разделить, переработать или подумать, как вообще не множить его.

— То есть одна экопривычка потянула за собой другие экопривычки?

— По сути да, это привело к экологичному образу жизни.

— А удалось ли вам в эту историю вовлечь родных и близких, помимо молодого человека?

— Когда я училась в университете, подрабатывала официантом и раздавала продукты, которые забирала, — это всем очень нравилось. Бесплатная еда, да еще из ресторана — это, конечно, очень здорово.

Сам принцип разумности потребления вводится в нашу жизнь, но не всегда работает. В мою жизнь это больше внедрено, чем в жизнь родственников и знакомых. Но иногда кто-то говорит, что им при мне стыдно выбрасывать продукты. То есть я такой регулятор.

— Не было предубеждения против продуктов с истекшим сроком годности?

— В этом-то и дело, что изначально не было, поэтому всё и пошло. Разные продукты, конечно, бывают. У нас в группе, например, с самого начала был строгий запрет на передачу мяса, рыбы, алкоголя и прочего, потому что мы не можем это отследить. Мы же не участвуем в передаче продуктов, проверить их качество не можем.

А потом начали выкладывать объявления с пометкой, что рыба или мясо идут для животных. Без опаски можно крупы брать. Или, например, у молочки есть еще пару дней, когда ее еще можно всё-таки использовать. Это же сейчас и магазины делают: они под самый-самый конец срока годности продают продукты со скидкой. Мы же понимаем, что они не могут испортится в последний день заложенного срока годности.

— Почему с точки зрения экологии важно не выбрасывать еду?

— Мы всегда выбрасываем всё в мусорных пакетах, они закрыты. Любой процесс гниения сопровождается выделением газа. У нас на полигонах образуется огромное количество метана и прочих неприятных вредных для нас веществ. И это всё идет и вверх, в атмосферу, и вниз, в грунтовые воды. Уменьшая количество отходов, мы сами помогаем планете, особенно, если сами их перерабатываем.

Кстати, одна из идей: мне хочется, чтобы у нас не только контейнеры для раздельного сбора мусора появились, но и компосты, куда можно было бы органику выбрасывать. Такое реализуется, например, в Германии. Там вообще всё супер сделано, и в обычной жизни это всё легко соблюдать.

У них там рядом с домом контейнеры стоят — и понятно, куда что выбрасывать. Есть возможность вернуть стоимость бутылки после использования. То есть плата иеёт за сам напиток и за бутылку отдельно. В каждом супермаркете такой автомат стоит. И куда органику сдавать, тоже все знают.

— В вашем идеальном будущем каким должно быть место фудшеринга в жизни города?

— Я сейчас размышляю над тем, чтобы создать НКО. Мне бы хотелось настроить процесс передачи продуктов, которые не используются у общепита, ритейла, людям. Может быть, действительно когда-то появится место, куда они могут прийти и забрать эту еду.

Очень интересная идея реализуется в Европе. Там есть магазины, которые, по-моему, даже за свободную цену отпускают товары, их стоимость покрывает только аренду. Все знают, что это продукты с истекшим сроком годности и решают сами для себя, брать их или нет.

В Москве и Санкт-Петербурге уже создали НКО, думают над налаживанием связей с бизнесом, формируют площадку.

— Есть люди, которые негативно реагируют на фудшеринг?

— Есть люди, которые не понимают сути фудшеринга. Они думают, что это в чистом виде благотворительность и что им все должны. Сейчас уже реже встречается, но раньше было много сообщений в духе «куда приехать, чтобы забрать продукты?» Но мы только площадка, где можно разместить объявление о передаче продуктов.

Есть еще такой момент. На телевидении нас часто ставили рядом с фреганами — это люди, которые конкретно берут продукты из мусорки. То есть это уже совсем отходы. У нас, наоборот, цель — чтобы продукты не попадали в мусорку, а передавались людям.

Но в общественном создании действительно сложно идеи экологии понять. Кто-то думает: «Зачем я буду сдавать отходы в переработку или покупать более экологичные товары?» В плане фудшеринга тоже есть такое.

— Как вы думаете, почему это происходит? Это чуждо нашей ментальности или это говорит о том, что общество еще недостаточно развилось?

— Мне кажется, скорее второе. Не обязательно быть ярым экоактивистом, до последнего пакетика вымывать всё и сдавать, но хотя бы какие-то принципы для себя соблюдать — мне кажется, это правильно. Выключать воду, если ты ее не расходуешь. Это такие простые вещи.

Но, мне кажется, что у людей сейчас другие заботы. Ситуация в стране способствует тому, чтобы думать, как выжить, а не как сделать лучше для экологии и для будущего.

— Есть ощущение, что ситуация в стране немного откинула нас в плане движения в сторону экологичности?

— Да, у меня есть такие ощущения. Тем более на фоне того, что я бывала в Европе и видела, как это организовано там. В первый раз я побывала в Германии по обмену в 2013 году, еще когда училась в школе. Я тогда думала: «Как они это делают? У нас вообще это не пойдет!» Почему они крошки со стола в определенный контейнер уносят, почему они стекло оставляют? А потом я достаточно быстро привыкла и тоже начала у себя это делать, в этом ничего сложного нет.

Я думаю, что если бы не глобальные события, внедрение экологических принципов в повседневную жизнь у нас произошло бы гораздо быстрее. Я сейчас надеюсь на перспективу 5–10 лет.

У меня в офисе есть стопка черновиков, которые мы используем с чистой стороны, есть коробка с совсем использованной бумагой. И измельчитель, через который мы будем ее проводить, потом вывозить на переработку. Иногда собираемся делать крафтовую бумагу. То есть даже в моей профессиональной деятельности есть экологичный аспект.

И мои сотрудники тоже пользуются этими правилами, говорят, что и в повседневной жизни начали более осознанно относиться к покупкам, органике. В приют для кошек «Томасину» мы отвозили использованные вещи на подстилку.

Мне кажется, важно не насаживать насильно эти принципы, а передавать их постепенно. У нас самих будет негативная реакция, если заставлять что-то делать. Мне кажется, в жизнь всех людей это может комфортно прийти.

— Мы начинали дома разделять мусор и быстрее всего на это перестроился ребенок...

— С детьми это действительно очень классно работает. Я ходила в «Гумбольдт-центр» (центр изучения немецкого языка в Иркутске. — Прим. ред.), мы достаточно быстро сделали полку, куда можно принести продукты. Но тут еще и государственная поддержка нужна. Потому что школы не могут просто так что-то собирать. Они хотят, и дети очень отзывчивые, причем в разных возрастных группах. И в целом продукты не скоропортящиеся, макароны, крупы, почему бы не выставлять? Но в школе это сложно организуется, тормозится какими-то ограничениями, системой.

— Кажется, чтобы вырастить поколение экологичных россиян, нужно начинать с детей?

— На мой взгляд, да. Для детей проще это в какую-то игру перевести, они быстрее включаются, свои идеи привносят. Для них это здорово — собирать батарейки, передавать продукты. Допустим их спрашиваешь, что такое фудшеринг, они отвечают: «Не знаем, не слышали». Им объясняешь: «Вот бабушки дают вам еду — это тоже своего рода фудшеринг. Если вы понимаете, что не будете это есть, лучше это не брать или отдать кому-нибудь другому». И им это понятно.

— Какой совет вы дадите людям, которые задумываются о том, чтобы сократить отходы. С чего начать?

— Нужно, конечно, начинать с себя. Посмотреть, какие продукты залежались. Такое часто бывает, что какая-нибудь банка консервов или крупа где-то совсем в углу давно стоит, её никто не трогает, есть не будет. То есть можно своеобразную уборку, ревизию провести, найти продукты, которые не понравились и жалко их выбрасывать. Их можно кому-нибудь отдать.

Можно зайти в нашу группу, посмотреть, кто и что отдает, может, этому человеку пригодится этот продукт. И мы просим указывать во всех объявлениях район. Потому что я понимаю, что если адрес рядом с моим домом, я скорее заберу то, что предлагают, а в условное Ново-Ленино не поеду.

Мне кажется, что надо подумать, что человек использует в жизни, увидеть, что лишнее и это сокращать. Например, может оказаться, что человек покупает много лишней одежды, но он ее не использует, и просто она лежит. Или это может быть техника.

Есть самые простые экологичные правила — посмотреть, что у тебя в мусорной корзине. Если там много пакетов, может быть, их стоит уменьшить. Подумать о своем рационе. Иногда выбрать прогулку вместо общественного транспорта или заказа такси. То есть такие вещи ввести в свою жизнь, которые повлияют экологию и позволят сократить отходы.

Больше новостей, фотографий и видео с места событий — в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь и узнавайте всё самое интересное и важное из жизни региона первыми.