«Каждый день землетрясения». Иркутянка рассказала, как почти 40 лет живет в здании бывшего трактира у центрального рынка

Жилой дом на Байкальской, 20 выглядит скорее как давно закрытый магазин, чем как место, где уже почти 40 лет живет одна иркутская семья. Более ста лет назад тут действительно была бакалейная лавка, а еще раньше — питейное заведение. Советская власть приспособила его под жилье, но внешний вид дома напоминает о его прошлом. История замечательного дома недалеко от центрального рынка — в новой серии проекта «Исчезающий Иркутск».

Местоположение дома относится к 134-му историческому кварталу. На карте Иркутска 1784 года квартал еще не обозначен — здесь была роща. Жилые кварталы тут сформировали к 1829 году, но территорию не осваивали до 1840-х годов. Это строение впервые обозначено на картах в 1849 году, но это был другой дом, на месте которого и возвели нынешнее здание.

Интенсивная застройка улицы началась после пожара 1879 года. Тут находилось домовладение № 11 по улице Русиновской (ныне Байкальской). Было оно по размеру одним из самых больших в квартале. Сохранилось описание Павлом Ровинским проблем с благоустройством в этом районе.

«Всего ужаснее, конечно, положение бедняков в отдаленных улицах — Подгорной, Матрешинской и других, где низкие, полусгнившие, влезшие в землю домишки, окнами касаются земли, и их жителям целое лето приходится вдыхать в себя зловонные испарения», — писал историк.

13 сентября 1893 года крестьянка Балаганского уезда Анна Евдокимовна Костро купила дом на углу Русиновской и Подгорной у фельдшера Кирилла Владимировича и его жены Евдокии Андреевны Дамбих за 1600 рублей.

В конце XIX века уже в этом здании работал ренсковый погреб (трактир) Ивана Львовича Бояринцева. В 1909 году в доме уже была бакалейная лавка. Владельцем лавки был Григорий Иванович Костро, а владелицей дома — Анна Евдокимовна Костро, по-видимому, его супруга.

По информации, которую узнал Алексей Петров*, Иван Бояринцев и Матрена Костро — муж и жена, поженились на прииске Кропоткин под Бодайбо. Им принадлежало несколько домов на углу Партизанской и Софьи Перовской. Георгий и Анна Костро, скорее всего, ее родственники, которые разрешили Ивану Бояринцеву держать в их доме трактир.

После установления советской власти начался процесс национализации недвижимого имущества, дом перевели в городскую собственность в 1931-м. У здания тогда было три пристроя. Других жилых домов на участке не было, только сараи, амбары и уборные.

Нина с мужем и полуторагодовалым сыном заехала на Байкальскую, 20 в 1987 году. Тогда он попадал в программу расселения домов с износом 70%.

— Мы переехали сюда, когда уже был ребенок. Тогда тут было четыре квартиры, нам дали 33 квадратных метра. Сказали: «Поживете, расселим и получите новую». 37 лет назад обещали, — рассказывает Нина.

В соседней квартирке жила 80-летняя баба Лена — внучка Анны и Григория Костро. Она рассказывала жильцам и про трактир, вокруг которого тогда выстроили конюшни для лошадей посетителей, и про бакалейную лавку, и про то, как советская власть отняла дом, оставив бывшим хозяевам лишь маленькую квартирку в 20 квадратных метров. Дом, что называется, «уплотнили», отметил Алексей Петров*.

— Уже живя здесь, мы обнаружили под домом еще одну квартиру. Просто дом сел. Ее окна выходили в ограду, но они там и сейчас есть, печка там до сих пор стоит. То есть там раньше тоже жили люди, и под этой квартирой уже есть подполье, — говорит Нина.

Нина вспоминает, что в начале 90-х соседство с Центральным рынком было тогда не самым большим удовольствием.

— Раньше возле нашего дома была помойка, такая грандиозная. Тут кишки выкидывали, головы животных, потому что здесь торговали, была «Шанхайка», пирожки продавали, в «деревяшках» люди жили. К нашему дому весь мусор несли. Дошло до того, что у меня было токсическое отравление. Власти на нас внимания не обращали, я вызвала телевидение — свалку убрали. В 90-е тут район был специфический, как вы понимаете, — говорит Нина.

А в нулевые семья открыла тут секонд-хенд.

— Я даже не знала, что у нас дом-памятник. Ко мне никто не приходил, никаких претензий не предъявлял, потому что я вырезала здесь вместо окна дверь, там сделала магазин и 15 лет торговала. Однажды пришла за документами, а мне говорят: «У вас дом-памятник». Я удивилась: «Да не может он памятником быть». Оказывается, его объявили памятником еще 1994 году. А я почти 20 лет жила и ничего не знала, — вспоминает Нина.

Свой дом Нина очень любит, не хочет переезжать из него. Отопление в нем электрическое, водопровод делали самостоятельно. Дом очень теплый и даже в самые лютые морозы не пропускает холод внутрь. Но весной бывает пара прохладных дней и в нем — когда на фоне оттепели дом начинает отдавать тепло.

Нина считает, что дом на этом месте стоит не менее 300 лет. Потому что фундамент его сделан из моченой лиственницы. Алексей Петров* отметил, что это действительно говорит о застройке до большого иркутского пожара 1879 года.

— Когда мы делали пристрой, то балки под домом выпиливали «Уралом». От них аж искры шли, а гвоздь вбить было вообще невозможно. Листвяк в основании лежит ярко-красный, моченый. Сейчас, правда, тоже слегка подгнил, но дом держит, — рассказывает женщина.

С самим домом проблем почти нет — пару раз протекала крыша, на низкий чердак залазили ремонтники. Недавно хозяйка поставила на доме видеонаблюдение — одолели закладчики. Еще одна проблема — «искусственные землетрясения».

— Видите «лежачий полицейский» у дома? Когда тут проезжает грузовик или большой автобус и подскакивает на нем, у меня в доме всё трясется. Как землетрясения примерно в 4,5 балла каждый день. Я жаловалась, но власти говорят, что ничего не могут сделать, потому что тут часто людей сбивают. Я говорю: «Поставьте тогда еще одного полицейского, чтобы они не переваливались с таким грохотом через него». В прошлом году делала ремонт, потому что треснул потолок от вот этого всего, — добавляет хозяйка.

Нина говорит, что содержать исторический дом недорого, если регулярно следить за его состоянием.

— Пока муж был жив, мы каждые четыре года делали ремонт. Я вообще люблю этот дом, крашу его с большим удовольствием. Однажды, еще до 2014 года, покрасила в желтый и синий цвета. Сейчас бы такое не оценили, — говорит женщина.

А вообще, добавляет хозяйка, у дома хорошая энергетика. Сейчас она побаивается, что ее начнут подталкивать отсюда съехать, потому что участки вокруг дома скупил какой-то бизнесмен из Улан-Удэ.

— За копейки я свой дом продавать, конечно, не буду. Потому что у меня выгодное место — угловой дом, земли много. И я реально не хочу, я здесь живу как в центре мира. Куда захотела — дошла, доехала, — рассуждает хозяйка.

Но если бы нашелся инвестор, который бы восстановил дом и приспособил его под бизнес, с условием, что дом впишется в историческую среду, владелица была бы не против. Но это большие капиталовложения.

— Моя мечта — отреставрировать его. Я даже делала небольшой проект, когда готовились к реализации «Иркутских кварталов». Разговаривала с городскими властями, они ответили, что если мой проект и реализовывать, то только в связке с соседними улицами. Я бы отпустила дом под какой-нибудь антуражный ресторан, гостиницу или, допустим, сыроварню. Для исторического облика. Планы у меня были, но, к сожалению, в 2021-м от ковида умер супруг, и с тех пор я эту мысль подзабросила, — поделилась Нина.

* Алексей Петров по решению Минюста России от 29 сентября 2021 года внесен в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента.