Виктория Дворниченко — об излечимости рака, наследственности и хосписах

Как возникают онкологические заболевания? Почему рак помолодел? Какое влияние оказывает экология на появление и развитие рака? Как в России работает паллиативная медицина, и достаточно ли онкобольные получают обезболивающего? Как можно заниматься профилактикой рака? Об этом порталу «ИрСити» рассказала главный врач Областного онкологического диспансера, доктор медицинских наук, профессор, заслуженный врач Российской Федерации Виктория Дворниченко.

— Хочется задать одновременно простой и сложный вопрос: почему возникает рак?

— Злокачественное новообразование – это хроническая болезнь, которое может возникать с рождения. Все зависит от состояния организма и иммунной системы. Хотя мы и говорим о болезни старости (потому что наиболее часто по статистике, заболевание возникает в возрасте старше 55 лет), но сейчас сделано очень много открытий в отношении генетического предрасположения к онкологии. Именно наследственный фактор выходит на первый план по таким заболеваниям, как рак молочной железы, яичников, лёгкого, кишечника, лейкоза и лимфомы. Поэтому получается, что детские заболевания тоже передаются по наследству.

В организме постоянно происходит замена массы клеток ткани наших органов, но на одном из этапов возникает отсутствие замены клетки. Она почему-то выбивается из общего режима регулирования всего клеточного организма и живёт своей жизнью. Вот эта не заменённая клетка и даёт начало злокачественной опухоли. Как правило, такие клетки возникают там, где имеются хронические воспалительные процессы: хронический бронхит, гастрит, эрозия или мастопатия. Как только к этой опухолевой клетке подходит кровеносная система, она получает питание и начинает жить в организме. Если иммунная система и организм слабые, или человек имеет вредные привычки, которые способствуют усилению хронического воспалительного процесса, то опухоль начинает развиваться. На все эти этапы жизненного преобразования уходит 10, 15, а то и 20 лет.

— Сейчас многие заметили, что рак «помолодел», как это явление можно объяснить?

— Рак молодеет там, где есть наследственная предрасположенность. И передаётся он по наследству, даже детям. Детская онкология – это явление наследственное, также как и онкология у молодых. Это заболевание, которое проявило себя не в подростковом возрасте, а в 21 или 22 года, а то и в 30 лет.

— Какая сейчас ситуация в Иркутской области по онкологическим заболеваниям?

— На первом месте в Иркутской области заболевания кожи, меланома, на втором – рак лёгких и трахеи, на третьем — молочной железы, на четвёртом – желудка. Но на данном этапе мы должны заботиться не столько о том, чтобы снизить заболеваемость, сколько об улучшении выявляемости. Нужно добиться того, чтобы злокачественные новообразования выявлялась на первой и второй стадии не в 50% случаев, как сейчас, а как за рубежом – 95-98%.

Так что сейчас мы ведём активную работу с населением по санитарно-просветительской работе. Самое главное, что сами люди меняют своё отношение к заболеванию, они стали более ответственно относиться к диспансеризации. Сейчас, когда у человека возникают жалобы, например, на боли в желудке или кишечнике, он сам идёт к врачу решать эту проблему.

Сказывается на общей ситуации и работа онкокабинетов. У нас на территории действуют четыре кабинета скрининга. Что такое скрининг? Это раннее выявление злокачественных новообразований путём массового обследования здоровых людей, определение хронических воспалительных процессов и раннего рака.

Например, 10 лет назад выявляемость рака молочной железы составляла где-то 45%, сейчас уже 75%. Женщины стали регулярно ходить на обследования, стало понятно, как правильно наблюдаться и лечиться.

Однако надо добиться чтобы ранней диагностики первой – второй стадии было ещё больше. Все необходимые мероприятия давно разработаны, дело остаётся за малым: нужна правильно работающая поликлиника по месту жительства и наличие у врачей возможности вовремя отправить пациента на обследование.

— Онкологи озвучивают одну и ту же мысль: рак излечим на ранних стадиях. Но выявить его сложно. В чём проблема? Недостаточный охват диагностикой или легкомысленность людей?

— Сложность в том, что у нас нет таких методов диагностики, которая сразу бы сказала, что у вас рак такого-то органа. Все показатели и гистологические пробы, которые мы берём с желудка, с шейки, из лёгкого, говорят о том, что необходимо доказать начальную форму предрака или рака.

Если я беру биопсию и цитологию у шейки матки, то я могу сказать о дисплазии эпителия, и в каком он находится состоянии. Или я, допустим, беру кровь на анализ ПСА (простатический специфический антиген – ред.), по размеру этого показателя, я могу сказать, какое поражение предстательной железы. Ситуация заключается в том, что рак развивается в человеке очень долго. Как я уже говорила, вышел вперёд наследственный фактор, и его можно определить по крови.

Чем старше человек, тем больше исследований ему нужно проходить. Нужна компьютерная томография головы, грудной клетки, брюшной полости, малого таза, УЗИ щитовидной железы и так далее. И это надо делать обязательно: какие-то исследования ежегодно, какие-то — раз в 3-5 лет. В идеале нужно пройти полное медицинское обследование один раз. Если человек прошёл обследование, и у него не выявлены новообразования, то ему просто даются рекомендации по лечению хронических заболеваний, если они есть. Если по результатам обследования появляется подозрение на онкологию, то врачи говорят, когда нужно прийти снова для контроля. Каждый раз проходить все исследования не нужно. Но такие профосмотры не входят в систему медицинского страхования.

— А в Иркутске есть возможность пройти такое обследование?

— Мы ввели по субботам профосмотры. Хотелось бы, чтобы они были платными, но наш народ любит, чтобы всё было даром. Надо привыкать к платным медицинским услугам. Так, если инвесторам удастся построить в Иркутске здание платного центра профилактики рака, то наши доктора будут проводить там приём и помогать населению вовремя диагностировать рак.

— С чем связан рост заболевания? Многие считают, что это связано с экологией.

— Не надо грешить на экологию. Надо грешить на образ жизни, на питание и на другие факторы. На ту же половую инфекцию. Если девочки с 13 лет начинают вести половую жизнь и не знают элементарных правил гигиены, то они подбирают всю инфекцию, которая в конечном итоге через 10-15 лет приведёт к раку шейки матки. Экология может стать причиной аллергии, бронхита и так далее. Наличие хронических заболеваний, работа во вредных условиях труда приводят не сразу к злокачественным образованиям, сначала это бронхит, пневмония и прочее. А вот это и является базой для развития рака.

Поэтому напрямую экология не влияет на онкологию. Мы говорим о том, что для развития злокачественных новообразований нужен фон. Если он создан, например, человек много курит, фон для рака лёгкого создан блестяще. Если человек пьёт, то желудок теряет свои функции защиты и переваривания – фон для рака желудка.

— Влияет ли питание на развитие болезни? В интернете постоянно публикуют списки «канцерогенных» продуктов.

— Продукты питания все хороши. Что хочешь, то и ешь. Но есть действительно опасные канцерогены. Они бывают в жирной, пережаренной пище, продуктах, которые в своём производстве имеют вредные ингредиенты. Всё это, безусловно, опасно. Почему? Человек получает хронический гастрит, не ест полезную пищу, не получает вещества, которые заставляют кишечник работать — значит, канцерогены всасываются в слизистую стенку желудка. Из-за этого возникают полипы. Поэтому за питанием надо следить. Нужно питаться по режиму. Можно есть все, но разумно.

— Люди очень боятся онкологических заболеваний и придумывают всякие мифы, например, что рак — болезнь обиженных. Могут ли мысли, поступки, настроение, спровоцировать его?

— Это очень сложно объяснить, но одна нехорошая вещь замечена. Рак развивается по своим законам, но есть такие данные из практики, что если человек злой, неуважительный, нелюбящий ничего и никого, то у него наша болезнь проявляет себя быстрее. Нервная система играет огромную роль в развитии злокачественных новообразований практически всех локализаций.

— Влияет ли как-то психологический настрой пациента на исход лечения?

— Безусловно. Даже с опухолью иногда можно прожить очень долго. Торопиться умирать никогда не надо. Все мы смертные, здоровые или больные.

Есть разные опасные заболевания, сердечно-сосудистые например. Чем страшна онкология? Тяжёлым уходом из жизни. Если у человека инфаркт, то он умер сразу или впал в кому. Для родственников это мучительно, но человек в коме хотя бы не мучается. У онкологического больного все органы заполнены метастазами, но пока работает сердце, человек живёт. Это безумные боли в области костей, позвоночника, головы. Для таких больных главное – обезболивание и нахождение в стационарах сестринского ухода, чтобы можно было помочь, поставить обезболивающее, покормить. Умирание дома от онкологии – это тягостно.

Во всех странах мира есть хосписы, где медицинская помощь позволяет уменьшить боль, улучшить состояние. Человек не должен умирать дома.

— Как вы считаете, почему в России нет федеральных программ поддержки безнадёжно больным? Почему у нас так мало хосписов?

— На самом деле, у нас есть государственная программа «Развитие здравоохранения», где речь, в том числе, идёт и об оказании паллиативной помощи. Почти во всех субъектах Федерации имеются и бюджетные хосписы — есть такой и в Иркутске. Конечно, их не хватает, но, во-первых, на дворе кризис, а во-вторых, благотворительности никто не отменял. В России есть богатые люди, и они вполне могут помочь нашей системе здравоохранения. Мне кажется, чем больше люди будут помогать лечебным учреждениям и по-доброму относиться к врачам, тем меньше свирепствовала бы «чума XXI века», ведь добро всегда порождает добро. Это надо запомнить и помогать друг другу, делать хорошие дела.

— Безнадёжно больным выделяются средства на обезболивающие? Почему многие идут за наркотиками или кончают жизнь самоубийством, чтобы не мучился от боли?

— Средства выделяются, и люди получают бесплатно обезболивающие. Я работаю 42 года, ни разу не видела, чтобы человек искал облегчения в наркотиках. Да и случаи суицида очень редки — на моей практике был лишь один такой пример.

— Многие люди ездят лечиться в Германию, Израиль, Южную Корею и в Америку. Потому что наши врачи отказываются от них. Можете сказать, почему у нас такая проблема?

— Я расскажу простой случай. Не так давно к нам в Иркутск приезжала немецкая делегация, в составе которой был профессор-маммолог. Он прооперировал здесь десять женщин, и одну из них — не очень удачно: у неё появились метастазы. В итоге женщина лечится уже второй год: в Москве, в Корее. Но лечение не помогает, метастазы продолжают расти.

В чём суть этой истории? Когда опухоль находится на первой – второй стадии, она излечима: как в Москве или в Германии, так и дома, в Иркутске. Но если мы имеем дело с третьей или четвёртой стадией рака, то тут уже не поможет никакой медицинский туризм. Полностью вылечить рак на поздних стадиях невозможно, зато возможно «поддержать пациента на плаву» и на какое-то время продлить ему жизнь. И эта задача вполне по плечу нашим, иркутским онкологам.