Страсти по «сиротским кварталам»

Заседание Общественной палаты Иркутской области, посвящённое проблеме больших очередей детей-сирот за бесплатным жильём, прошло 27 июня в актовом зале Иркутской областной детской клинической больницы в обстановке жёсткого прессинга. Правда, как выражаются спортсмены, «игра шла в одни ворота», в ворота правительства Приангарья, представители которого на этой конференции выслушали много нелицеприятных слов в свой адрес.

Пленум открыла уполномоченная по правам ребёнка в Иркутской области Светлана Семёнова, которая взяла с места в карьер. По её словам, количество детей-сирот, нуждающихся в жилье, в последние годы растёт даже несмотря на общее уменьшение числа сирот в области. При этом Приангарье продолжает оставаться лидером России по количеству детей, находящихся в приютах.

«Рекордсмены…», – грустно заметил уполномоченный по правам человека Иркутской области Виктор Игнатенко.

«Ежегодное пополнение списка нуждающихся происходит из-за того, что за сохранностью жилых помещений, закреплённых за сиротами, не обеспечивается должным образом», – объяснила Семёнова парадоксальную разницу.

Однажды к Семёновой обратилась девушка, которая после наступления 18-летия не смогла вернуться в закреплённый за ней дом в Смоленщине. За те 10 лет, что она жила в детдоме, дом пришёл в аварийное состояние и был снесён. Так девушка оказалась в списке нуждающихся.

По словам Семёновой, в этой ситуации виноваты местная администрация и органы опеки, которые вообще-то должны следить за домами, к которым прикреплены сироты. Омбудсмен заявила, что этот случай – не единичный, и в совокупности все эти «недосмотры» выливаются в огромные траты на строительство нового жилья и рост числа «бездомных детдомовцев».

Доклад Светланы Семёновой, который по регламенту должен был идти 30 минут, значительно затянулся, и многим людям в зале становилось уже скучновато. Оживление вызвало выступление председателя комиссии по поддержке семьи, материнства и детства Общественной палаты Анны Загайновой, которая рассказала о результатах июньской проверки жилья, построенного специально для расселения туда детей-сирот. Презентация, с которой Загайнова представляла результаты мониторинга, называлась философски: «Есть ли свет в конце туннеля». По мнению председателя комиссии, пока его не видно.

Проблему низких темпов строительства Загайнова описала образно. «Рост введённого в эксплуатацию жилья можно сравнить со скоростью черепахи, а ежегодное увеличение числа нуждающихся в нём – со скоростью ягуара. И, как мы все понимаем, черепаха ягуара не догонит никогда», – резюмировала она. Те, кто получил свою жилплощадь в 2016-2017 годах, ждали её в среднем около четырёх лет. В отдельных случаях ожидание доходило до 6 лет, то есть по факту человек получал свой «квадрат» в 24 года.

Казалось бы, появление новых квартир для сирот, пусть и не в таких больших объёмах, какие требуются, – это уже неплохо. Но здесь важным становится качество сданного жилья, а оно, по мнению Загайновой, не выдерживает никакой критики.

Во всех 10 муниципальных территориях, где побывали члены Общественной палаты, проблемы с качеством строительства можно не только увидеть, но и в прямом смысле слова почувствовать. Сырость, «плачущие окна», отклеивающиеся обои, грибок на стенах, плохо работающая вентиляция, невозможная духота летом и холод зимой – это краткий перечень того, с чем сталкивались сироты после двух-трёх месяцев жизни в новых домах. Где-то, как в одном из «свежих» домов в Тайшете, рассыпалась перегородка в подъезде, где-то забыли сделать змеевик в совмещённом санузле. В Тайшете же в одном из домов обнаружились натяжные потолки. Таким образом, по свидетельству Загайновой, застройщик «решил» проблему с постоянными протечками и грибком. На фоне всего этого не обустроенные придомовые территории с лежащим там строительным мусором выглядят не так уж и серьёзно.

Жильцы новых домов порой и не знают, к кому им обращаться при обнаружении каких-либо проблем. В муниципалитетах им говорят, что это «не их жильё», а потому они ничем помочь не могут. Министерство имущественных отношений области, по заказу которого строились дома, далеко и на обращения реагирует не всегда. Загайнова рассказала, как жильцы одного из домов, где побывали общественники, жаловались на оголённые провода в подъезде. «Футбол» от одного ведомства к другому привёл квартирантов даже в МЧС, где им ответили, как в анекдоте: когда загорится – тогда и звоните.

Ещё одна проблема связана с пустующим жильём. Пока одни люди годами стоят в очередях за своей жилплощадью, другим она попросту не нужна, поскольку им её выдали далеко от места учёбы, работы или проживания каких-либо родственников. Где-то просто никого нет годами, где-то есть квартиранты, которые сняли помещение как раз у тех сирот, которым оно не нужно, а где-то самовольно селятся разные асоциальные товарищи.

Но иногда вопросы возникают и к самим сиротам, которые получают свое жилое пространство. Нередки такие ситуации, когда они копят большие долги за коммуналку – до 40 или 50 тысяч рублей. Кто-то просто не может справиться с платежами, а кто-то вовсе ничего платить и не собирается, считая, что и в квартире всё будет так, как в детдоме. Из-за этого возникают сложности в работе с управляющими компаниями, которые либо отказываются обслуживать дома детей-сирот, либо делают это спустя рукава.

О ненадлежащем качестве строительства и сопутствующих проблемах говорил и заместитель прокурора Иркутской области Вячеслав Бабенко. Он рассказал, что в ведомстве зафиксировано множество жалоб от детей-сирот. По его словам, они были поспешно заселены в непригодные для заселения квартиры, где при наступлении первых холодов размораживалось отопление. В мае по нескольким заявлениям из Тайшета прокуратура вынесла определения об устранении недостатков застройщику – ООО «Бирюсапромстрой».

«Вопрос к министерству: неужели требовалось вмешательство прокурора для того, чтобы пойти с законными требованиями к застройщику и взыскать с него то, что положено, чтобы заставить его сделать жилые помещения с качеством, которому они должны соответствовать?» – обратился Бабенко к представителю министерства имущественных отношений Иркутской области Александру Курбатову.

Ещё жёстче по минимуществу проехался Виктор Игнатенко. Он заявил, что оценивает ситуацию с реализацией жилищных прав сирот как критическую, а действия исполнительной власти по реализации этих прав – не удовлетворительными.

«Какое социальное явление не имеет запаха, цвета, оно неосязаемо, но оно убивает, несёт язвы, смерти? Это коррупция. Я не могу сказать, что здесь имеются конкретные факты коррупционной деятельности, но признаки коррупции есть», – отметил омбудсмен, говоря о докладе Анны Загайновой.

Игнатенко раскритиковал механизм реализации программы по строительству жилья для детей-сирот, задаваясь вопросом: почему оператором этой программы, фактически заказчиком строительства новых жилых помещений, является минимущества, где «нет ни одного строителя». Чиновник предложил оставить за министерством только право покупки уже готового жилья, а возведение нового поручить министерству строительства и дорожного хозяйства.

Также он отметил, что для контроля на всех этапах строительства, включая проектирование, нужно заключать договоры строительного подряда с застройщиками, а не договоры долевого строительства, как это делается сейчас.

Кроме того, Игнатенко предложил обратиться к опыту скандинавских стран, где успешно применяются технологии строительства многоэтажных домов из дерева. По его мнению, это не только бы позволило удешевить возведение жилых домов, но и дать установку лесопромышленному комплексу Иркутской области на работу во благо региона.

«Причина такого удручающего положения по решению проблемы предоставления жилья детям-сиротам лежит в практической управленческой плоскости. Органы исполнительной власти научились изящно осваивать схемы и ни за что не отвечать. Пока мы не переломим эту ситуацию, пока не будет посадок должностных лиц, которые за всё это отвечают, ничего не изменится», – резюмировал омбудсмен.

К тому моменту, как слово взял замминистра имущественных отношений Приангарья Александр Курбатов, обстановка в зале уже накалилась. Все ждали, что же на выпады Загайновой и Игнатенко ответит представитель исполнительной власти.

Отвечать он начал в том ключе, в каком все и ждали. Курбатов посетовал на жёсткие условия, в которых реализовывается программа по обеспечению детей-сирот бесплатным жильем. Причём, дело не только в нехватке денег.

По его словам, область обязана каждый год отчитываться об освоении средств, выделенных из федерального бюджета на софинансирование областной программы. По сути, за год необходимо найти подрядчика, заключить с ним договор и успеть построить дом. Невыполнение этих условий влечёт за собой штрафы, изъятие неосвоенных денег и отсутствие финансирования на следующий год.

«Специалисты говорят, что за 6 месяцев построить дом так, чтобы он не «плакал», затруднительно. Но возможно», – сказал Курбатов, отметив, что минимущества старается как можно оперативно реагировать на все жалобы жильцов в новых домах.

Для того чтобы обеспечить субсидирование на очередной финансовый год, областное правительство должно продемонстрировать трёхпроцентный рост обеспечения сирот новым жильём по сравнению с предыдущим годом. Сейчас этот процент, как сказал замминистра, составляет 1,12%.

«До XXII века такими темпами строить будете!» – выкрикнул кто-то из зала в тот момент, когда Курбатов рассказывал об условиях получения федеральных денег. Чиновник даже не осёкся, но в его голос приобрёл ещё более раздражённые нотки.

Замминистра отметил, что сейчас программа строительства жилья должна на 79% финансироваться из федерального бюджета, а на оставшийся 21% – из областного, однако по факту Приангарье вкладывает своих средств в 4 раза больше.

«На всю Россию на эти цели распределяется 7,5 миллиарда. Для того, чтобы затормозить отставание Иркутской области по выполнению наших обязательств, требуется в один год 1,7 миллиарда рублей. Наш бюджет не в состоянии освоить такие цифры на одну подпрограмму», – подытожил Курбатов.

«Да к чёрту статистику, почему у вас дома разваливаются?!» – вновь перебили Курбатова из зала.

В числе главных причин, почему к качеству возведённых домов накопилось так много претензий, чиновник назвал недобросовестность застройщика, сжатые сроки и наплевательское отношение нанимателей жилья, которые копят большие долги. «Это только мы их детьми называем – 30-летних людей, которые деньги не платят за коммуналку», – с явным негодованием отметил Курбатов.

Кроме защиты имущественных прав детей-сирот и качества полученного ими жилья обсуждался и ещё один важный вопрос. Он касался социализации выпускников детских домов в обществе.

Анна Загайнова посетовала на то, что сейчас поддерживается стратегия строительства «сиротских кварталов», когда детей из детских домов селят практически отдельно от всех остальных жителей городов. По её мнению, в таких условиях у них нет положительных примеров обустройства быта. Добавить к этому отсутствие привычной детдомовской дисциплины – и в результате многие идут вразнос. Она рассказывала о случаях, когда люди, конфликтовавшие ещё в приютах, устраивали разборки уже после выпуска, ведь в новых домах они оказывались соседями. Иногда дело доходило даже до убийства.

Эту же тему поднимал и Виктор Игнатенко в своём выступлении. Он предложил воспользоваться опытом других регионов, где детей-сирот селят в дома, построенные для работников бюджетной сферы, тем самым решая вопрос «социального гетто» на корню.

Почему так не делают в Приангарье, ответил Александр Курбатов. С его слов, из-за низкой стоимости квадратного метра на сиротское жильё (35098 рублей/м2) минимущества не располагает широким выбором застройщиков. Многим за эти деньги работать попросту невыгодно. К тому же, жильё для бюджетников и на переселение строится исходя из других ценовых нормативов, поэтому занимаются им, как правило, занимаются другие компании, «пересечений интересов» практически никогда не возникает.

Напоследок у Общественной палаты нашёлся рояль в кустах, который они выкатили для представителей облправительства. Когда закончились выступающие, значившиеся программе пленарного заседания, председатель палаты Владимир Шпрах дал слово Ирине Зуковой, представительнице инициативной группы детей-сирот Ангарского городского округа, которая рассказала свою историю с выданной ей квартирой.

«Всё, что рассказывала Анна Илларионовна (Загайнова – прим. авт.), я видела собственными глазами. Нам выдали квартиры полгода назад, 29 декабря, проживать в них практически невозможно. Я разговаривала с застройщиком, и он мне заявил: «Вы едите из общей кастрюли, но ничего не собираетесь туда положить». Вот такое вот к нам, сиротам, отношение», – заявила Зукова.

Также она рассказала, что сейчас в области начинают появляться первые инициативные группы детей-сирот, которые готовы защищать свои права и которые хотят найти диалог с министерством имущественных отношений диалог. Но, по её мнению, проблема в том, что сами представители власти этого диалога не очень-то и хотят.

Один из членов Общественной палаты, Эдуард Яроцкий, попросил Зукову сообщить имя представителя застройщика, с которым она беседовала, а также предложил взять на контроль ситуацию с тем домом, о котором шла речь.

Заключительное слово в обсуждении этой темы взял председатель Общественной палаты Владимир Шпрах. По его словам, палата приготовила ряд предложений к законодательной и исполнительной власти Иркутской области. В частности, минимуществу области было предложено усилить контроль за качеством строительства нового жилья и обеспечить контроль за выполнением сиротами, получившими жильё, своих обязательств и договорных условий.

Кроме того, после обсуждений Общественная палата решила рассмотреть предложение Виктора Игнатенко о передаче права на возведение нового жилья министерству строительства Иркутской области. После обсуждения этой идеи члены палаты планируют порекомендовать правительству сделать это.

«Виктор Васильевич (Игнатенко – прим. авт.), члены профильного комитета Общественной палаты обязательно с вами свяжутся, – сказал Владимир Шпрах, и после раздавшегося в зале смеха добавил, – В хорошем смысле этого слова».

«А для кого-то – и в плохом», – сказал Эдуард Яроцкий.

И все вновь засмеялись.