Байкал серьёзно болен

Загрязнение прибрежной зоны Байкала, о котором заявляли иркутские учёные в 2014 году, приняло в полном смысле этого слова катастрофические масштабы. Около 60% побережья озера покрыто спирогирой-водорослью, характерной для тёплых стоячих водоёмов, ранее в Байкале почти не встречавшейся. Горы гниющих водорослей на месте бывших пляжей, вода, которую не только нельзя пить, но и купаться в ней не стоит — в воде могут быть кишечные бактерии — все это, как ни странно, теперь можно сказать и про «самое чистое озеро в мире».

С момента обнаружения масштабного загрязнения побережий Байкала прошло полтора года, однако озеру до сих пор не поставлен «диагноз», власти не предпринимают никаких решительных шагов для предотвращения возможной экологической катастрофы, об этом ИА «БайкалПост» рассказали сотрудники иркутского Лимнологического института РАН.

На уроках в начальных классах школ как Иркутска, так и России, рассказывают, что Байкал — самое глубокое и самое чистое озеро планеты, в котором обитает множество уникальных редчайших животных и растений. Ещё недавно Байкал считался одним из самых чистых озёр мира, признанный объектом всемирного наследия. Государство тратит на его защиту несколько миллиардов рублей ежегодно. Образ «чистейшего в мире озера» настолько привычен и настолько силён, что факты последних лет, говорящие о масштабном загрязнении озера, часто воспринимаются как нечто невероятное, в это трудно поверить. Однако поверить нужно, и как можно скорее. Исследования учёных из Иркутского Лимнологического института показывают, что на Байкале происходит экологическое бедствие, вызванное загрязнением сточными водами, перенасыщенными азотом и фосфором.

Пока эти процессы касаются лишь прибрежной зоны, не отражаясь на гидрохимических показателях байкальской воды, однако уровень загрязнения только увеличивается со временем. Происходящее ставит перед всеми людьми, ценящими Байкал, вопрос — не повторит ли озеро судьбу Большого Барьерного Рифа или Великих американских озёр, словом, многочисленных памятников природы, судьба которых теперь под вопросом из-за массового загрязнения.

История разрушения экосистем многих крупных пресноводных озер повторялась раз за разом. Озеро Бива в Японии, Ладожское озеро, Женевское озеро, а совсем недавно и озеро Котокельское в Бурятии были загрязнены тяжёлыми металлами, или биогенными элементами, которые вызывают цветение воды, до такой степени, что воду и рыбу из них стало невозможно употреблять в пищу. Затем, после того как учёные и местные жители начинали бить тревогу, проходили многие годы, прежде чем власти начинали предпринимать шаги по исправлению ситуации. На очистку и восстановление этих озёр уходили годы и огромные деньги.

Повторится ли этот сценарий на Байкале — пока неясно. Дело в том, что процессы, которые в своё время практически уничтожили Великие американские озера и озеро Бива, на Байкале только начинаются — это связано с относительно медленными темпами индустриализации России. Однако уже сейчас можно сказать: пока власти не признают тот факт, что на Байкале происходит широкомасштабный экологический кризис, который может перерасти в катастрофу, ситуация не поменяется.

Признание этого невыгодно для Министерства природных ресурсов по той простой причине, что, если это произойдёт, встанет вопрос о целесообразности многомиллиардных трат на государственные программы по защите озера, раз они не смогли даже вовремя диагностировать его «заболевание». Также это чревато пересмотром нормативных актов, которые регламентируют деятельность по защите озера. Это невыгодно и для некоторых вертикально интегрированных компаний, подразделения которых многие годы сбрасывали в озеро неочищенные стоки, для локальных бизнесменов, которым придётся пересматривать бизнес-планы и заняться поиском компаний, производящих безвредные для озера бесфосфатные стиральные порошки.

В то же время факт болезни озера уже настолько очевиден, что его невозможно прикрыть радужными отчётами министерств, в которых Байкал по-прежнему чист, и ему по-прежнему ничего не угрожает. Проблема заключается в том, что современная система мониторинга озера Байкал предусматривает анализ довольно узкого спектра гидрохимических и гидробиологических и гидрохимических параметров водного тела озера. Система не предусматривает отслеживание состояния уникальных сообществ прибрежной зоны и дна озера. В то же время именно в этих районах сосредоточено более половины видов байкальских эндемиков. Она способна уловить лишь теоретически невероятный, одновременный сброс в Байкал огромного количества вредных веществ, однако не способна отслеживать медленное, постепенное загрязнение.

А косвенные свидетельства именно такого типа загрязнения иркутские лимнологи нашли ещё в 2010 году — в бухте Большие Коты на южном Байкале было обнаружено массовое цветение несвойственной для Байкала водоросли. Годом позже подобное явление наблюдалось в заливе Лиственничный. Обнаруженная водоросль, спирогира, характерна для болот, а также для водоёмов, которые перенасыщены биогенными элементами. Раньше эта водоросль на Байкале встречалась, но только в отдельных бухтах, на мелководье, и – в небольшом количестве. Сейчас же «ковром» из спирогиры покрыто более 60 процентов каменистого побережья озера Байкал.

Причина массового развития водоросли довольно банальна. Чтобы расти, ей нужно питание, те самые биогенные элементы, которых при естественном состоянии в озере довольно мало. И если водоросль имеет возможность развиваться в таких объёмах, значит, биогенные элементы поступают в него с берегов и кораблей. В качестве примера того, как это происходит, можно привести историю 2013 года, которая неоднократно упоминалась в СМИ.

В 2013 году в Лимнологический институт поступило официальное письмо, в котором говорилось, что в районе города Северобайкальск обнаружено обширное загрязнение прибрежной зоны и акватории. Прибывшие на место учёные увидели картину, которая подтвердила худшие опасения. Волны выбрасывали на берег черно-зелёную органическую массу, которая скапливалась на побережье, издавая отвратительный запах. Валы гниющих водорослей (той самой спирогиры) на этом участке тянулись на сотни метров — впоследствии общая масса их на 8-километровом участке побережья была приблизительно оценена в 1,4 тысячи тонн. По сообщениям местных жителей, воду на этих участках отказывался пить даже скот. Людям же приходилось брать воду либо из окрестных мелких озер, либо бурить скважины. Находясь на берегу самого чистого озера в мире.

Учёные выяснили, что массовое развитие водорослей связано с деятельностью очистных сооружений Северобайкальска. Проверка очистных, которую сотрудники института провели совместно с транспортной прокуратурой и Росприроднадзором, позволила установить, что депо примерно с 2009 года стало использовать вместо обычных моющих средств новые, синтетические, содержащие сильные бактерицидные препараты. При этом, как выяснилось, стоки депо поступали на городскую очистную станцию, не предназначенную для обработки промышленных отходов. Поскольку одним из элементов системы очистки бытовых сточных вод является так называемый активный ил, содержащий бактерии и мелких беспозвоночных, потребляющие органические соединения, нетрудно догадаться, что содержащие бактерицидные вещества моющие средства, проходя через очистные, привели к вымиранию ила, после чего стоки стали поступать в Байкал практически в неизменном виде.

Естественно, никаких экспертиз, которые бы подтверждали возможность использования этих средств на берегу Байкала, не было. Не была оценена токсичность этих веществ в отношении всех байкальских эндемиков. Последствия же столь необдуманных действий почти непредсказуемы — многие экосистемы чрезвычайно восприимчивы к антропогенному воздействию. Так, когда в ряд европейских озер через сточные воды стали поступать синтетические гормоны, содержащиеся в противозачаточных препаратах, у живущих там рыб нарушились репродуктивные циклы и поведение, вплоть до смены пола.

Качество очистки сточных вод резко упало после того, как городские очистные сооружения перешли в подчинение РЖД. О снижении эффективности работы очистных сооружений не раз сообщали их сотрудники, однако их обращения остались без ответа. По их мнению, падение качества напрямую было связано с частными аварийными сбросами сточных вод из вагонного депо. Ещё одна причина, по которой вблизи Северобайкальска развилась спирогира — развалины старых очистных сооружений, расположенные рядом с новыми. Они заполнены зловонной жидкостью — по сообщениям местных жителей, на протяжении многих лет почти ежедневно туда подъезжали ассенизаторские машины и сливали сточные воды города. При этом, к слову, ещё в 2012 году в Северобайкальск приезжала государственная комиссия, по итогам работы которой феномен массового размножения спирогиры на побережье был отнесён к «природным явлениям». На исправление последствий этих «природных явлений» могут уйти годы.

Одна из последних экспедиций ЛИН СО РАН, которая состоялась в сентябре 2014 года, показала, что ситуация в том же Северобайкальске нисколько не улучшилась — огромные скопления спирогиры продолжают гнить на многих участках северо-байкальского побережья. Спирогира продолжает осваивать Байкал, и ареал её обитания быстро расширяется, вытесняя местные сообщества. Массовое развитие водоросли проходит вдоль большей части восточного побережья Байкала и почти на половине Западного. С антропогенной деятельностью (в том числе – поступлением стоков в озеро) связывают и массовую гибель брюхоногих моллюсков, и эндемичных байкальских губок, которые, кстати, во многом обеспечивают чистоту воды прибрежной зоны Байкала.

Ситуация в Северобайкальске в иных формах повторяется в других прибрежных населённых пунктах, где очистные сооружения либо отсутствуют, либо работают плохо. По данным обследования, старые, построенные ещё в СССР очистные в Северобайкальске и Байкальске находятся в весьма плачевном состоянии, в посёлке Усть-Баргузин отсутствуют вовсе. В свою очередь, новые очистные в городах Бабушкин и Слюдянка также практически не исполняют свою функцию. В местах же массового строительства туристических объектов, рядом с другими крупными прибрежными поселениями, очистных сооружений никогда и в помине не было.

Все эти явления, которые наблюдаются уже четыре года, не фиксируются в государственных докладах о состоянии экосистемы озера. Ситуация показывает, что государственная система мониторинга Байкала недостаточно эффективна, поскольку она не способна диагностировать поражения экосистемы прибрежной зоны озера. Однако, как заявляют иркутские лимнологи, проблема действительно стоит очень остро — по их словам, с 1916 года, когда начались наблюдения за озером, произошло только одно событие подобного масштаба, влияющее на всю экосистему озера - в 1987 году байкальская нерпа стала вымирать, заболев чумкой.

Возможные последствия

Сегодня популяция водоросли достигла огромных размеров. Она распространяется вдоль побережья с большой скоростью, активнее всего — рядом с местами скоплений туристов и хозяйственными постройками. Главная опасность, которая вытекает из сложившегося положения вещей, заключается в том, что Байкал — экосистема, обитатели которой тысячелетиями приспосабливались к дефициту питательных веществ. Резкое увеличение их количества может привести к разрушению естественного баланса сообществ, а это, в свою очередь, может сказаться на чистоте воды, не говоря уже о массовом вымирании множества биологических видов, которых не встретишь больше нигде в мире.

Больше того, развитие спирогиры представляет опасность для людей. Поля гниющих водорослей привлекают массы чаек и других птиц, с их фекалиями в них попадают и активно размножаются кишечные бактерии, которые во время штормов смываются в само озеро. Это и есть так называемое вторичное санитарное загрязнение, то, что уже диагностировали сотрудники Лимнологического института.

Возможно, именно с появлением спирогиры в озере связана массовая гибель губок — естественного фильтра Байкальской воды. Водоросль занимает места нерестилищ рыбы желтокрылки, а она, в свою очередь? любимая пища байкальского омуля. То есть, последствия могут сказаться и на популяции последнего. Губки же сначала вымирают, а затем на них появляются колонии сине-зелёных бактерий, а некоторые рода этих бактерий могут продуцировать токсины разного действия, в том числе – воздействующие на ЦНС, на печень, могут, например, вызывать цирроз.

Причём токсинсинтезирующие сине-зелёные бактерии могут не появиться в один сезон, но появиться в другом. Подобное и произошло с американским городом Толедо, в штате Огайо, который расположен на берегу Эри, одного из великих американских озер. Все началось с массового развития в водоёме зелёных водорослей (в том числе, и спирогиры) вследствие масштабного загрязнения бытовыми сточными водами, и в одно лето в озере появились токсинсинтезирующие бактерии, которые попали в городские системы водоснабжения. В городе живёт около 200 тысяч человек, и все они остались без водопровода, пришлось покупать воду даже для бытовых нужд в соседних городах — ведь вывести сине-зелёные бактерии из городских систем водоснабжения очень непросто. Это, пожалуй, самый печальный вариант развития событий. Очень многое покажут результаты экспедиций летом 2015 года и молекулярно-биологическое изучение проб 2014 года — учёные попробуют определить, не появились ли подобные водоросли в Байкале.

Важно, чтобы проблему не замалчивали, нужно, чтобы простые люди, которые живут рядом с Байкалом, не оставались равнодушными к происходящему. Впрочем, жителей того же Северобайкальска в равнодушии обвинять никак нельзя, потому что именно их бдительность позволила обратить на проблему внимание государства и учёных. Государство инертно, и пока профильные федеральные ведомства решатся на конкретные действия, могут пройти годы и момент будет упущен. Более того, и федеральным, и региональным органам власти выгодно, чтобы проблема как можно дольше оставалась незамеченной, ведь её признание может повлечь за собой поиск виновных, при чьём попустительстве это всё годами происходило, а устранение потребует больших вложений, серьёзных доработок экологического законодательства, потребуется также «найти крайнего» и наказать его. Что, впрочем, будет абсолютно бессмысленным, если чистота байкальской воды станет просто светлым воспоминанием.

Сообщение о том, что Байкал находится в преддверии экологической катастрофы? вызвало довольно широкий резонанс как во властных кругах, так и в иркутских общественных организациях и СМИ. Последние отреагировали в первую очередь, проблему осветили несколько федеральных телеканалов, не говоря уже об иркутских информационных агентствах. Сообщения об этом также появились в ряде иностранных СМИ.

Однако истинные масштабы происходящего скрыты от глаз постороннего наблюдателя, так как большая часть процессов, ведущих к изменениям экосистемы озера, происходит под водой и с берега не видна. Возможно, поэтому реакция общественности была довольно вялой, и постепенно проблема ушла из местных СМИ, сменившись на другие, более «свежие» происшествия.

Так или иначе, устранение последствий произошедшего займёт годы — химические вещества, попавшие в озеро, будут ещё долго оставаться в экосистеме: волны смоют гниющие водоросли обратно в озеро, где они станут пищей для новых поколений той же спирогиры. Очистные сооружения города как не работали, так и не работают. От ответственности за них РЖД избавились, передав их городу — предприятие задолжало госкорпорации миллионы рублей.

Местные жители в Северобайкальске, прочитав сообщения СМИ, создали общественную организацию «За чистый северный Байкал». На учредительном собрании этой организации, состоявшейся в январе, собралось до 200 человек, в том числе мэр города, представители Законодательного собрания, казаки, учителя и школьники. Интересы этих людей, проживших много лет на берегу Байкала, понятны — они осознают, что их дети и внуки могут уже не увидеть чистое озеро. И теперь они будут всеми силами способствовать решению проблемы.

На заседании были люди из администрации города, и из управлении очистными, представители РЖД, которые, правда, за всё заседание не сказали ни слова. Несмотря на то что там прямо говорилось: происходящее стало прямым следствием незаконной деятельности предприятия, которое подчинялось компании. Не так давно подобная общественная организация появилась в Листвянке.

Реакция самих РЖД была немного странной — в первую очередь, была уволена масса местных руководителей, вина которых в произошедшем далеко не очевидна. Параллельно корпорация закупила для вагонного депо систему замкнутой очистки воды. Используемая там вода циркулирует по системе в течение около месяца, затем её должны отвозить на переработку в Иркутск. Однако, по сообщениям местных жителей, этого не происходит. Были сообщения и о том, что сбросы вагонного депо перестали поступать на очистные сооружения Северобайкальска.

Правовые последствия для РЖД были крайне мягкими. Суды несколько раз переносились, потом прокуратура отозвала исковое заявление, которое грозило корпорации потерей сотен миллионов рублей, РЖД признали факт административного правонарушения и заплатили штраф в 90 тысяч рублей. Министерство природных ресурсов РФ, которое не спешило признавать проблему, сейчас пытается модернизировать систему мониторинга, но довольно вяло и неохотно. Областное Минприроды более активно начало реагировать лишь в 2015 году — его представители сотрудничают с ЛИН СО РАН, идут переговоры о заказе ряда исследований по экологии спирогиры.

Что делать и кто виноват?

Как рассказывают сотрудники института, ситуация на Байкале — не оригинальна, аналогичное уже происходило в США, Швейцарии, Австралии, да и в России, кстати, тоже (если вспомнить пример озера Котокель в Бурятии). Сценарий развития событий повторяется почти дословно. На начальном этапе нет единого мнения учёных и государства о том, есть это явление, вообще, или его нет. Потом, после её признания, начинаются споры о том, как именно нужно ликвидировать последствия. Везде начинаются долгие препирательства — одни говорят, что причина катастрофы — антропогенный фактор, другие утверждают — что это «природное явление», следствие изменений климата. И все это время не предпринимается никаких шагов, а экосистема продолжает серьёзно болеть. Точно так же события развиваются и у нас сейчас.

Байкал может спасти своевременная помощь квалифицированных врачей, но никак не межведомственная грызня. Как только поступил сигнал о масштабном загрязнении, необходимо было организовать межведомственную экспедицию с участием сотрудников профильных министерств и учёных, чтобы вместе снять первичные данные об экологической обстановке и поставить диагноз. Затем — создать единый информационный центр, который бы анализировал все поступающие сообщения о проблеме и выбрасывал бы в СМИ согласованную и взвешенную, а главное — непротиворечивую информацию.

Вместо этого началось перетягивание одеяла на тему того, есть проблема или нет, потом — споры о том, кто именно это обнаружил. Ситуация продолжается уже полтора года, и всё ещё нет даже чёткого диагноза. Никаких решительных, оптимальных действий не наблюдается. В то же время до 70% потенциала того же Лимнологического института направлено на решение проблемы, и за эту работу и экспедиционные исследования, к слову, не платят ни копейки.

Необходимы срочные действия, чтобы смягчить последствия распространения спирогиры на Байкале — и прежде всего — на государственном уровне поставить озеру диагноз. Во-вторых, власть должна понять, что сейчас нет смысла тратить время на поиск виноватых. Многое делается по элементарной экологической безграмотности, причём на самом бытовом уровне, следовательно, нужны срочные меры по повышению экологической грамотности туристов и местных жителей. В-третьих, экологические организации Иркутской области и Бурятии должны объединить усилия вокруг этой проблемы — сейчас все они действуют раздельно.

Необходимо через СМИ убеждать местных жителей и предприятия использовать бесфосфатные моющие средства, а поскольку они дороже, чем фосфатсодержащие, нужно выдавать на их покупку субсидии. Должны быть модернизированы или построены новые очистные сооружения во всех крупных прибрежных населённых пунктах. На Байкале должна быть оперативная экологическая служба, которая будет реагировать на любые сообщения о неестественном виде побережья или поверхности воды. Все эти меры будут малоэффективны без всестороннего освещения происходящего, для этого необходим единый информационный центр. Это — лишь список необходимых минимальных действий для того чтобы взять ситуацию под контроль.