«Кран зимой открыт весь день, чтобы трубы не перемерзали». Как жильцы дома-памятника в центре Иркутска борются за право на тепло и воду

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Иркутянка Татьяна Николаевна уже шесть лет живет в доме-памятнике на Декабрьских Событий, 13. Тепло тут было только год, теперь она спасается обогревателями. Зимой спать приходится в теплой одежде и подкладывая в кровать бутылки с горячей водой, а кран с холодной водой нужно постоянно держать открытым — чтобы трубы не перемерзли. Почему жизнь в благоустроенном по документам доме превратилась в коммунальный ад — об этом в новой серии проекта «Исчезающий Иркутск».

«Дома-близнецы» на Декабрьских Событий

История про дом на улице Декабрьский Событий, 13 — нетипичный для «Исчезающего Иркутска» случай, когда нас к себе пригласили сами жильцы. Татьяна Николаевна живет здесь с 2016 года, переехать в деревянный многоквартирный дом иркутянку заставили жизненные обстоятельства. Ее квартира располагается на первом этаже, и сейчас она фактически единственная, где постоянно проживают люди. В трех других хозяева бывают наездами, иногда помещения сдают квартирантам.

В проекте «Исчезающий Иркутск» журналисты портала «ИрСити» и историк Алексей Петров (по решению Минюста России от 29 сентября 2021 года внесен в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента) рассказывают историю о деревянных домах нашего города. Проект начался в 2014 году, и с тех пор написано более 100 историй о заброшенных, полуразрушенных памятниках архитектуры и просто знаковых для города зданиях. Некоторые из них уже исчезли с карты Иркутска.

Этот двухэтажный дом с дороги не увидишь. Он будто утоплен вглубь улицы и скрыт за раскинувшимися деревьями. Зато его соседа под номером 17 заметно сразу: отреставрированный, яркий и чистенький, он сразу же привлекает к себе внимание.

Когда-то оба дома были «близнецами». Оба были построены в конце XIX — начале XX веков, оба имели статус доходных. Как рассказывает Алексей Петров, домом на Декабрьских Событий, 13 когда-то владел Павел Андреевич Половников, купец 2-й гильдии, владелец водочного склада, пивоваренного завода и еще нескольких домов. Про него известно мало, а вот сын его — Виктор Павлович — был в 1919–1920 годах гласным Иркутской городской думы. Личность его сочетала в себе разные ипостаси: горного инженера, исследователя, художника-любителя. Позже его называли одним из лучших специалистов по гидрогеологии Азиатской части СССР.

За домом № 13 располагается еще один двухэтажный дом — № 13г. Вместе они по документам входят в состав одной усадьбы с доходным домом и лавкой. Когда-то оба дома — № 13 и 13г — были муниципальными. Теперь этот статус носит только один их них. В доме наших героев все квартиры приватизированы.

А соседний дом № 17 сгорел в 2011 году, рассказывает сын Татьяны Николаевны Евгений Фатеев. После этого его реконструкцией занялось агентство по развитию памятников Иркутска (АРПИ). На сайте агентства отмечается, что строителем и первовладельцем этого дома с мезонином являлся титулярный советник Иннокентий Кириллович Желейщиков.

К 1909 году землевладельцем усадьбы, на территории которой располагается объект культурного наследия, стал гласный городской думы Вацлав Робертович Сельвинский. Сейчас от первоначальной постройки почти ничего не осталось.

«Зимой приходится спать в одежде»

Зато у жильцов соседнего дома появились проблемы. Как рассказывает Евгений, раньше квартира Татьяны Николаевны была единственной в доме подключенной к сетям тепло- и водоснабжения. Сети еще с 1980-х годов, после демонтажа в квартире аварийной печи, провели от дома № 17. В ходе его реконструкции эти сети отрезали.

— Вы знаете, я не особенно стремилась в этот дом, — рассказывает Татьяна Николаевна. — Но я думала: раз есть центральное отопление, то это надежно. К остальному можно приспособиться, привыкнуть. Главное, что есть тепло. Но вот без него я и осталась. Один год было тепло, и всё.

Летом в квартире тепло, а зимой температура опускается до 6–9 градусов. Приходится постоянно ходить в теплой одежде. Спать — тоже. Электропроводка в доме не выдерживает высокого напряжения, потому от обычных обогревателей пришлось отказаться, в квартире стоят энергосберегающие, но их несколько. По ночам, чтобы не замёрзнуть, Татьяна Николаевна подкладывает бутылки с горячей водой. Несколько раз она проливалась на постель.

— Но если тепло мы еще можем сами создавать, то воду никак не можем, — говорит иркутянка.

Раньше, когда теплосеть работала, труба холодного водоснабжения функционировала исправно. Сейчас же приходится зимой идти на ухищрения, чтобы она не перемерзла. Как только наступает холодный сезон, кран в квартире не выключают — тоненькая струйка воды бежит круглые сутки.

— Сейчас уже к этому приспособились, но по началу раз по 10 за сутки оттаивали сети, если кто-то кран случайно закрыл, на автомате. Представляете: ночью —38 градусов, а ты выходишь, спускаешь тепловую пушку в приямок, накрываешь одеялом, чтобы она разморозилась, — вспоминает Татьяна Николаевна.

По сведениям семьи иркутянки, МУП «Водоканал», который должен обслуживать сеть, хочет снять ее с баланса, как неиспользуемую. Этого жильцы намерены не допустить и, если понадобится, отстоять свои права в суде.

По судам…

Квартиру на Декабрьских Событий семья Татьяны Николаевны купила по тем временам за 2,5 миллиона рублей со всей обстановкой и ремонтом. Докупать пришлось только некоторую технику. Внутри ничего не напоминает о том, что дом старый. К нему еще при старых хозяевах сделали пристрой, всё было оформлено официально и отражено в документах.

И вообще архив бумаг у дома внушительный — сохранились даже чеки, по которым можно проследить, как здесь оплачивали «коммуналку» еще в 1980-х годах. Наличие документов, схем помогло выиграть суд с «Байкальской энергетической компанией» (единая теплоснабжающая организация в Иркутске, входит в En+ Group. — Прим. ред.), которая сама его и инициировала в 2018 году для расторжения договора с собственниками — якобы из-за незаконной теплосети.

— Мы брали квартиру благоустроенной, и по документам тут до сих пор есть отопление, канализация, вода, душ и ванная. В техпаспорте это было указано еще в 2014 году, до того, как мы купили квартиру. А нам в суде пытались рассказать, что тут печное отопление, — недоумевает Евгений Фатеев, сын Татьяны Николаевны.

Именно он и является «двигателем процесса». Ведет активную переписку со всевозможными ведомствами, занимается судебными делами, вызывает экспертов. На первых порах с юристом помогла и предыдущая собственница квартиры — нашла и оплатила специалиста. В мае 2021 года суд встал на сторону истцов и обязал ресурсоснабжающую компанию подключить квартиру Татьяны Николаевны к теплоснабжению. Год прошел — а воз и ныне там.

— Что есть судебное решение, что нет. Теплее от этого не становится, — говорит Евгений.

Специалисты предприятия пытались переподключить квартиру к дому в переулке МОПРа, 1, проложили туда сеть, но «бабушки вышли на митинг», делится Евгений и говорит, что понимает их: жильцам никто ничего толком не объяснил. Они даже судебного решения не видели и пристава к себе не пустили.

Позже специалисты постановили: квартире Татьяны Николаевны нужен тепловой пункт. А он стоит около 2,5 миллиона рублей. Евгений считает, что эти деньги семье должна выплатить компания, раз она не желает делать свою работу и подключать квартиру к теплу. Этого мужчина намерен снова добиваться в суде.

Новая напасть

А в начале июля с домом № 13 случилась другая беда. Прямо под окнами квартиры 3 июля Евгений обнаружил траншею 2,5 метра длиной. По его словам, соседний муниципальный дом был незаконно врезан в сети канализации и водоснабжения квартиры Татьяна Николаевны еще с незапамятных времен — об этом стало известно на одном из собраний в администрации города. Эту незаконную канализацию и прорвало.

Когда траншею раскапывали, повредили трубы дома № 13. Евгений вызвал полицию, сотрудник ведомства составил протокол, а дело направили в мэрию. Ров тем временем закопали как есть. Теперь видно, как в приямке сочится вода. Мужчина считает, что это может привести к повреждению бутового фундамента дома.

— Если до зимы это не устраним, фундаменту конец придет. Поскольку дом является выявленным объектом культурного наследия, я написал в Службу по охране памятников Иркутской области, чтобы сделать экспертизу. В ведомстве отметили, что сейчас на них мораторий, и посоветовали взять справку у управляющей компании о том, что это всё угрожает памятнику. Я еще сам вызвал эксперта. Сделаем экспертизу, будем настаивать, чтобы эту незаконную трубу убрали. Если не уберут, будем судиться, — говорит Евгений.

Он отмечает: квартиру можно было бы и продать. Избавиться от балласта, так сказать. Но просто ее «сбывать» с рук с такими проблемами другим людям не хочется. Если и продавать, то в нормальном состоянии со всеми коммуникациями — чтобы всё было, как положено, как отражено в документах.

— Мама уже в отчаянии. Я говорю: «Мама, ну что делать, надо бороться». Это уже дело принципа. Агент, с которой мы покупали квартиру, предложил: «Давай попробуем продать квартиру за те же деньги». А я с этим не согласился. Ну а как люди потом тут жить-то будут? Это же не дело, — заключает Евгений.