«Я хотел бы переехать в Иркутск». Московский урбанист рассказал, чем можно заняться в Прибайкалье

Уже давно никто не удивляется, когда в Иркутскую область приезжают звезды шоу-бизнеса, путешественники и эксперты в сфере развития городской среды. В первую очередь это связано, конечно, с озером Байкал, которое каждого гостя способно одарить спокойствием и вдохновением. Но и Иркутску есть что предложить туристам, как минимум — реку Ангару, местную кухню и самобытную архитектуру. Вот и сейчас, когда в регионе стоят скрипучие морозы, к нам приехал московский урбанист, историк, автор Telegram-канала «Архитектурные излишества» Павел Гнилорыбов. Он уже успел прогуляться по городу, напробоваться бууз, прокатиться на хивусе вдоль Кругобайкальской железной дороги, а заодно поделиться с редакцией «ИрСити» своими впечатлениями. Далее от первого лица.

Искренне считаю, что плохих городов в России не существует. На улицах любого населенного пункта можно найти интересную архитектуру, построенную эксцентричным чудаком, попытки сделать среду вокруг себя лучше, следы человеческих страстей и устремлений.

Но Иркутск занимает исключительное положение среди всех российских регионов.

Не люблю споры о столице Сибири, для кого-то это Новосибирск, для кого-то — Томск. Но Иркутск и правда максимально самобытный.

Не в первый раз приезжаю сюда, люблю почитать старые материалы «Верблюда в огне», полистать журнал «Проект Байкал», почитать телеграм-канал Алексея Петрова* (по решению Минюста признан иностранным агентом), позалипать на фотографии «Скоромарта» и Василия Татарникова, который, кажется, отснял каждый деревянный дом города. Знаю и верю, что иркутская общественность гораздо шире моих поверхностных контактов, но нормальное знакомство с городом еще впереди.

Несколько раз носил цветы Александру Васильевичу Колчаку. Не являюсь пламенным белогвардейцем, но жизнь этого человека и его кончина достойны уважения и, собственно, памятника, который установлен в городе. Вячеслав Клыков — талантливый скульптор с позицией.

Лучшим образцом надгробной эпитафии в России считаю надпись на могиле Шелихова: «Не забывай, потомок, что Росс твой предок был и на Востоке громок».

Историю о том, как появился бабр на гербе Иркутска, рассказываю почти на каждой лекции. Это лучшая иллюстрация тысячеверстных расстояний между центром империи и ее окраинами.

А еще обожаю биографии людей, подаривших России крылья — Михаила Миля и Николая Камова. Рад, что здесь их помнят.

Читаю Распутина, Вампилова и Евтушенко.

Люблю цитировать: «Живу я скромно, щелкаю орехи, тихонько паровозами дымлю, но тоже много думаю о веке, люблю его и от него терплю».

Когда проезжаю по Транссибу, стараюсь выйти подышать воздухом на станции Зима.

Деревянная архитектура в Томске, наверное, интереснее для рядового зрителя, но в Иркутске количество подобных домов измеряется сотнями. Особенно мне нравится бродить в районе улицы Декабрьских Событий, вокруг Иерусалимской горы. Любимые деревянные здания в городе — это Усадьба Шастиных («Дом Европы», «кружевной дом», находится на Фридриха Энгельса, 12 — Прим.ред.) и «голландский дом» (Дом архитектора в переулке Черемховский, 1 — Прим.ред.). Очень нравятся иркутские музеи декабристов — дома Волконского и Трубецкого.

Меня радуют проекты архитектурно-реставрационной мастерской АРМ-10, которые воссоздают деревянные дома Иркутска. Регенерация среды в России вещь пока редкая. В городе есть 130-й квартал. К нему отношение довольно сдержанное, но он был первой ласточкой в комплексном восстановлении среды.

Но при этом я читал историю бизнесмена Дениса Ершова — хочется, чтобы таких примеров было побольше.

Необычайно интересна биография архитектора Владимира Павлова, который работал в стиле необрутализма. Он для Иркутска — как Чарушин для Вятки (российский и советский инженер-архитектор, оказавший значительное влияние на застройку городов Прикамья и Предуралья, в советские годы работал в стиле конструктивизма — Прим.ред.)

Показателен спор Павлова с Распутиным. Это, наверное, новая итерация дискуссий западников и славянофилов конца 20 столетия.

Архитектура главных улиц Иркутска роскошна, особенно нравится отделение Русско-Азиатского банка. А лучшее времяпрепровождение в Иркутске — это обойти здание Восточно-Сибирского отделения Русского географического общества (сейчас — краеведческий музей) и читать фамилии ученых-естествоиспытателей: Стеллер, Крашеннников, Гмелин и так далее.

А еще я совершенно неиронично рассказываю знакомым, что уличное караоке изобрели в Иркутске. Речь, конечно же, о панно с текстом «Интернационала» на улице Карла Макрса. В 2022 году реально спел там.

Иркутский общепит знаю плохо, но очень нравятся позные через каждые 300-500 метров — можно устраивать бууз-хоппинг по аналогии с бар-хоппингом.

Порадовала история новозеландских пирогов, удачи им.

Заходили в рюмочную «Рюмка», понравилось, что в историческом здании находится такое приятное заведение, потому что старый фонд — это не только гостиницы и офисы, там может располагаться что угодно!

А вот еще открытие для людей — знаете ли вы, почему «Харатс» так называется?

Мне нравится заселиться в гостиницу «Ангара» в четыре утра и сразу пойти к памятнику Александру III посмотреть на морозный «смоук он зе вотер». Отдельно радует аутентичная решетка, которая осталась на монументе.

Можно полчаса рассматривать узоры и орнаменты Крестовоздвиженского храма.

Мне нравится Харлампиевская церковь, где венчался Колчак.

Нравится гулять от Знаменского монастыря до Казанского храма улочками Рабочего предместья.

Нравится бродить возле здания правительства области и представлять, каким был Кафедральный собор. А иркутский костел можно точно назвать одним из самых красивых в России. Еще один интересный пример современной религиозной архитектуры — католический собор.

Неплохим образцом парковой архитектуры считаю танцевальную площадку на острове Юность. Мы как-то в шутку писали, что она стала образцом для сиднейской оперы — как и сочинский модернизм для магазинов «Эппл».

Пока Иркутск для меня всегда был перевалочным пунктом на пути к Байкалу. Хотелось бы приехать на недельку и лучше со всем познакомиться. Но уже сейчас могу сказать, что хочется больше объектов хорошей современной архитектуры — будем следить за тем, что делает Кэнго Кума. Сейчас в центре очень много высоток — можно было с этим и поаккуратнее.

Из того, что построено не так давно, отмечу ледовый дворец — тот, что строили для хоккея с мячом.

Мне очень нравится музей «Тальцы» и вообще вся архитектура, спасённая из зон затопления каскада ГЭС.

А вот Листвянка совсем не понравилась. Это байкальский Адлер.

Мне кажется, что Листвянка — место, поцелованное Богом. Но архитектура здесь должна органичнее соотноситься с природой.

Зато отдельная любовь — Кругобайкальская железная дорога. И весной, и летом, и зимой. В 2021 году мы делали для РЖД спецпроект, посвящённый Кругобайкалке, это были одни из самых запоминающихся съемок в жизни. «Кругобайкальская цивилизация», мотаня, Слюдянка, Култук — всё это настоящая радость.

Вроде не так мало я знаю о вашем регионе, но далеко не везде был. Например, очень хочу побывать в музее на свалке. В эту поездку, к сожалению, не успеваю увидеть бетонных истуканов с острова Пасхи в Шелеховском районе.

А еще хотел бы доехать до Байкальска, увидеть гранатовый пляж и попробовать местную клубнику, прогуляться по Братску, добраться до музея деревянного зодчества «Ангарская деревня» и прочесть «Но дух России надо мной витает и дерзновенно пробовать велит».

Я уже заочно обожаю Байкало-Амурскую магистраль и таёжную романтику 70-х годов, когда звучали такие песни, как «Снятся людям иногда голубые города» и «Седина в проводах от инея, ЛЭП-500 — непростая линия». Поэтому хочу увидеть Тайшет и Северобайкальск.

А ещё хотелось бы попасть в Киренск. Судя по снимкам, это один из самых аутентичных городов если не России, то Сибири точно.

* Алексей Петров признан Минюстом России иностранным агентом