Чувства декабристов и губернатор, разгоняющий хандру - разбор от «ИрСити»

Главный редактор «ИрСити» Зоя Кузнецова объясняет, почему не стоило шутить о любви декабристов к Иркутску, а журналисты Даниил Конин и Ксения Власова рассуждают на тему о том, что не всё, что делается властями, может быть плохим. Об этом - в традиционном разборе недели.

Вице-мэр Дмитрий Ружников, презентуя в Сколково проект развития города, пошутил о любви декабристов к Иркутску. «Декабристы очень любили наш город, прямо семьями приезжали к нам», - сказал он. Шутка стала настолько популярной, что её прокомментировал бывший глава компании «Юкос» Михаил Ходорковский, а Ружникову пришлось за нее оправдываться.

Чиновник объяснил, что «эта ирония» нужна была для того, чтобы «немножко освежить зал» во время презентации, потому что «люди сидели 3-4 часа».

Вот о чём шутил Дмитрий Ружников на примере биографии двух самых известных в Иркутске декабристов — Сергея Трубецкого и Сергея Волконского. Оба из дворянской семьи. В наш город попали в 36 и 38 лет. Из Москвы в Иркутске они ехали в кандалах. Потом оба попали на 10-летнюю каторгу на серебросвинцовых рудниках в Забайкальском крае. В 1836 году их перевели на поселение в сёла Урик и Оёк под Иркутском. Там они занимались сельским хозяйством, помогали местным жителям — Трубецкой, в частности, был за врача и ветеринара. Волконский смог перебраться в Иркутске в 1845-м, Трубецкой - на 2 года позже. Сибирь они смогли покинуть в 66 и 68 лет.

Вместе с декабристами в Сибирь приехали их жены Мария Волконская и Екатерина Трубецкая. Волконской в Петербурге пришлось оставить новорождённого сына. В 1845 году им разрешили поселиться в Иркутске из-за того, что детям нужно было получить образование. У Трубецких было девять детей, пятеро из них умерли, пока семья была в ссылке в Забайкалье и Иркутской губернии. Екатерина Трубецкая умерла в Иркутске, Волконская смогла уехать вслед за мужем в центральную часть России.

Ходорковский, отреагировавший на шутку иркутского вице-мэр, провёл 10 лет в колониях в Забайкальском крае и Карелии после того, как российский суд признал его виновным в мошенничестве. На момент ареста он был одним из богатейших людей мира, его состояние оценивалось в 15 миллиардов долларов. В 2020 году ЕСПЧ постановил, что он был осуждён за деяния, которые не являлись преступлениями. После освобождения Ходорковский сразу эмигрировал.

«Жду, когда скажут, что в 2003 году я решил оставить дела и уехал пожить в Забайкалье. А потом в Карелии. Туризм такой на 10 лет с хвостиком. Природа там красивая. И воздух свежий», - написал бизнесмен в своём Facebook (запрещённая в России экстремистская организация).

Сейчас сложно оценивать настоящие чувства декабристов в Иркутску. Может быть, у них просто не было выбора. И, кажется, не надо было шутить на эту тему и потом доказывать, что шутка хорошая.

В новом выпуске «Редколлегии» редакторы «ИрСити» Зоя Кузнецова и Ксения Власова решают, уместной ли была шутка министра здравоохранения Иркутской области Якова Сандакова о лечении с помощью бубна в Качугской районной больнице и может ли её себе позвонить чиновник такого уровня, нужны ли QR-коды в транспорте и в жизни, а также спасёт ли нас всех вакцинация.

На минувшей неделе губернатор Приангарья Игорь Кобзев «заручился поддержкой» первого замминистра обороны РФ Руслана Цаликова по согласованию площадки для нового иркутского аэропорта в районе Позднякова. Иркутяне уже слегка психуют или впадают в сплин от этой истории. Шутка ли, больше 30 лет никто не может сдвинуть эту гору. Никакой уверенности, что и в этот раз получится. Лучше уж ещё 30 лет ничего не делать, чем разочароваться в очередных обещаниях. «Не хандрите», - сказал губернатор.

«Настроен на результат», - заверил всех грустящих Игорь Иванович.

Один из комментаторов заметил, что Позднякова – не выход, и надо искать что-то другое.

«Как вы видите «надо искать»? Это же площадка не под строительство торгового центра. За несколько десятилетий существования этой проблемы ничего не нашли, за исключением в районе населённого пункта Позднякова, и то до конца не отработали. Приходится исправлять прошлые ошибки. Всё непросто получается. Необходимо терпение всем нам. До ввода в эксплуатацию 7 лет», - ответил ему губернатор.

И я вдруг подумала: а действительно, чего мы бесимся? В «сером доме» не дураки сидят, и должны предусмотреть всё, что нужно, чтобы новый аэропорт в Позднякова был не просто «за пределами города», а именно удобным для людей. Слава богу, что иркутский авиаузел поставили в стратегию социально-экономического развития Иркутской области до 2036 года – считайте, практически визуализировали объект.

В такие моменты я, конечно, пытаюсь заразиться оптимизмом губернатора и представляю его могучим Ильёй Муромцем, который своей гигантской палицей может защитить нас от любых бед: от пожаров до наводнений. А ещё начинаю всерьёз думать, что, может, так и надо решать застарелые проблемы: оперативно идти по самому очевидному пути и упрямо стоять на своём? Отсекать больное. Заливать всё пеной. А о последствиях думать тогда, когда они наступят.

Главное – ни секунды не сомневаться, не кукситься и не наматывать сопли на кулак.

Не хандрить. Силой воли, даже если эта сила только у одного человека.

На днях в Иркутске открыли памятник Антону Павловичу Чехову. Он (памятник, не писатель) появился в новом сквере в районе улиц Карла Маркса и Чехова. По иронии судьбы, улица, где находится гостиница «Амурское подворье», в которой останавливался Антон Павлович, находится буквально в сотне метров от памятника и носит имя французского философа Шарля Фурье. Почему в своё время её не назвали в честь знаменитого прозаика и драматурга — загадка, на которую у меня нет ответа (если он есть у вас, поделитесь в комментариях, пожалуйста).

Как обычно это бывает в Иркутске, стоит произойти чему-то, связанному с благоустройством города, как тут же поднимается шум в соцсетях. Определённой части комментаторов разного уровня памятник не понравился. Причин для недовольства много, но вот наиболее частые:

— Не там установили (надо было где-нибудь возле «Амурского подворья»);

— Чехов не так выглядит (должен быть молодой, а его показали старым — вернее, показали молодого человека с постаревшим лицом);

— У памятника нет смысла, он ни о чём (одна из самых странных увиденных претензий, но она есть и довольно распространена);

— Он вообще не нужен (заводы все позакрывали, зато памятников понатыкали туда и сюда).

Как по мне, гораздо полезнее с исторический точки зрения было бы восстановить «Амурское подворье», где когда-то жил Чехов (и монгольский революционер Сухэ-Батор, кстати). Но это очень долгий и сложный вариант. И вообще не похоже, что он может быть осуществим.

Поэтому пусть будет хотя бы такой памятник. И местным жителям, наверное, будет приятно (некоторые из них выступали инициаторами создания сквера с памятником Чехову), и гостям города будет смысл глазеть не только на дома по Карла Маркса, но и периодически отклоняться от неё в сторону мелких улиц. Разве это плохо?