«Исчезающий Иркутск»: Модистки 136-летнего дома на Большой Блиновской

Всё смешалось в старинном доме еврея-бакалейщика Пульмана, построенном в 1880 году на Большой Блиновской,92: дореволюционное торговое дело, смена адреса – сейчас дом расположен по улице Партизанской,72, обыденная жизнь иркутян времён Советского Союза, кабинеты туберкулёзного диспансера 90-х и школа модисток головного убора с рубежа 2000-х по наши дни. Журналисты портала «ИрСити» и руководитель клуба молодых учёных «Альянс» Алексей Петров заглянули в неказистую деревяшку, в которой, как оказалось, живёт добрый дух прошлого, со страхом глядящий из тёмных уголков на незнакомцев – будущее одноэтажного сторожила туманно.

Вновь выявленный объект культурного наследия, дом Пульмана, находится в собственности министерства имущественных отношений Иркутской области, которое уже не раз пыталось продать здание частнику для реставрации: сначала за 4,6 миллиона рублей – в 2014 году, потом за 2,3 миллиона – в 2015-м, и за 6 миллионов – в 2016-м. Покупателя на старый, покосившийся дом, рядом с туберкулёзным диспансером не находится, а нынешние его жильцы – некоммерческое образовательное учреждение «Универсал», где учат на модисток головного убора (да, такая специальность ещё существует), вот-вот выедет из дома – кончился срок аренды. Руководитель учреждения Татьяна Трошина боится, что как только она и сотрудники покинут здание, в котором они работали 18 лет, его сожгут.

Трошина встретила нас на пороге дома, во дворе которого много лет назад высадила пышно цветущий куст шиповника. По её словам, в те годы она и её родные организовали семейное дело – курсы обучения модисток. Дом был примечен случайно – он стоял тогда на балансе туберкулёзного диспансера, был заброшен, и, как утверждает собеседница, полностью набит мусором. «Универсал» арендовал здание, вычистил свалку и отремонтировал. Кто был первым владельцем дома всегда было для Трошиной загадкой.

«В интернете я видела, что в Иркутске жила Сара Пульман, ещё был такой Джордж Пульман (американский изобретатель и промышленник - ред.), но он, конечно, никакого отношения к дому не имеет», - делится догадками женщина.

По словам Алексея Петрова, никаких данных о Саре Пульман в Иркутске нет, зато в местной газете «Иркутские губернские ведомости» от 1911 года фигурирует реклама от бакалейщика Абрама Моисеевича Пульмана: он распродавал своё движимое имущество и бакалейный товар – чай, махорку, крупы, масло, рыбу. Всего на общую сумму в 304 рубля.

Если поискать ещё, можно узнать, что в декабре 1901 года Пульман куда-то выезжал из города, так и не получив письма из Сретенска, а в 1903 году давал рекламу о продаже 70 тысяч штук стенового кирпича. Продавал стройматериал по адресу: хлебная база, кожевенная торговля Пульмана, где-то в районе улицы Ивановской,которая сейчас называется Пролетарской.

«Кстати, в 1911 году всё распродавалось по решению судебного пристава иркутского окружного суда Василия Григорьевича Бурского. В 1916 году в газете было объявление, что в доме Пульмана М. М. на Большой Блиновской, 92 продаётся отборный лук. Видимо, М.М. Пульман – это уже родственник Абрама Моисеевича», - сообщил историк.

Бакалейщики, судя по всему, ушли из этого дома вместе с революцией, а после победы пролетариата в здании обосновались квартиранты. О старине внутри свидетельствуют лишь мощные колоды да непривычно узкий, десятисантиметровый подоконник.

Странное совпадение – в стареющем доме разместилось уходящее в прошлое редкое ремесло. В семье Трошиной – мать и бабушка занимались шитьём, отец и братья были лётчиками – в память о лётчике-отце Иване Шарове на здании по адресу Горького, 29 даже висит мемориальная доска. Талант к шитью у женщин переходил из поколения в поколение вместе со швейными машинками. В доме Пульмана сейчас обосновалась целая экспозиция, в разных уголках расположились Zinger 1906 года выпуска, машинки Подольского механического завода имени Калинина 50-х годов, китайская «Батерфляй» и мощная Minerva, на которой можно сшить обувь.

Кроме того, на полках расположились женские модные аксессуары прошлого – 70-летняя муфта, 10-летний соболиный шарфик и много-много шапок.

«Может, мы были бы готовы восстановить дом, может, и музей старинных машинок могли сделать. Но год из года сталкиваемся с повышением стоимости аренды, коммунальных услуг, а кому это надо? У нас кончился договор аренды в 2015 году, нам выключили свет, чтобы мы выезжали, тут нет туалета, дом выставлен на продажу», - говорит Трошина, показывая, что от холода в помещении она кутается в две кофты и меховую жилетку сверху.

С горечью в голосе женщина добавляет, что написала уже два письма президенту Путину, несколько прошлому и нынешнему губернаторам, а всё из-за страха. Она считает, что как только «Универсал» уедет, дом сожгут, а вместе с ним полыхнёт и рядом стоящее резное деревянное здание областной туберкулёзной клинической больницы.

«Хочу сказать, что в этом доме особый, очень доброжелательный дух. Спится хорошо, чай пьётся хорошо. Он, может, убогий, косой, но человек, который строил дом, видимо, был благочестивым, потому что люди постоянно приходят к нам и гоняют чаи. Все, кто 20 лет учились у Татьяны, приходят в эту убогую хибарку попить чай. Всех сюда тянет», - подключилась к разговору одна из работниц «Универсала».

Женщины не понимают, почему власти попросили их на выход, даже несмотря на то, что дом никак не получается продать – стоящий рядом с трансформаторной подстанцией в опасной зоне он никому не нужен: «Всё было завалено мусором, мы его (мусор) вывезли 18 лет назад, а скоро и нас отсюда вывезут».

Выходя за порог, почему-то мне представилась такая сказочная, может, анимационная картинка, как по ночам, когда в доме никого нет, по скрипучим его полам ходит добродушный домовой, который примеряет шапки, поглаживает меха и вздыхает, размышляя о том, как неопределённо будущее его жилища и как стремительно меняется мир: недавно, кажется, Пульман разгружал с повозок отборный лук, а сегодня тут над мягким мехом трудятся женщины. Как и дом, их профессия уходит в историю.

«В 90-е мы работали по всей области – обучали людей из Ербогачёна, Ангарска, Мамы, Ангарска, Усолья-Сибирского, Слюдянки… А сейчас очень мало людей хотят учиться на модистку головного убора, все хотят работать на компьютерах», - вспоминаются слова Трошиной.