Сибирский эпос о городе #Мацуйске – в обзоре соцсетей

Охватившие Иркутскую область пожары, прошедшие Ёрдынские игры, набившее уже оскомину переселение из ветхого и аварийного жилья, грусть по ЕГЭ, шутки про деревню Иркутск и город Мацуйск и великолепный восточно-сибирский эпос – всё это в традиционном обзоре социальных сетей.

Вновь конец месяца, и вновь область объята страшными пожарами. Дров подкидывает жара и ветер. По данным Рослесхоза на 26 июня, в регионе действует 103 пожара на площади 313,2 тысячи гектаров. Это семь Иркутсков.

Напомню, что в Приангарье с 22 июня действует режим ЧС. Это уже третий режим ЧС с начала пожароопасного периода. В конце апреля огонь уничтожил садоводство «Ромашка» в городе Зиме, из-за природного пожара практически полностью сгорел посёлок Большерастягаевский, несколько домов сгорело в селе Вершина Аларского района. В деревне Бубновке Киренского района сгорело 59 домов из 88. В конце мая огонь уничтожил десятки домов в населённых пунктах Тайшетского и Чунского райнов, почти полностью сгорела деревня Пойма.

Александр Деев на своей странице в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация) заметил сходство в космических снимках Иркутской области и далёкой африканской Демократической республики Конго. На этих снимках видны масштабы бушующих пожаров. Действительно жуткое сходство.

Анна Суркова поделилась его записью с комментарием: «Сегодня в Иркутске будет плюс 38. Что-то страшно от таких картин».

Лев Николаевич задался вопросом: «Интересно, при такой жаре, ветре и губернаторе, через сколько мы все сгорим?»

Все его комментаторы выставили таблички «Сарказм». Например, кто-то начал делать ставки.

Лариса Егорова предположила «Может, он не знает». И поставила в конце длинное многоточие – аж на шесть знаков.

Валерий Редикульцев сыронизировал: «Сгорим. Хэ. Не так быстро. Мы сначала поджаримся».

А Ольга Смирнова подкинула идею для КВНщико: «Вопрос для КВНэшников? Давайте менять губернаторов понедельно. Там, где горит, губеров оттуда, где заливает. И наоборот. И ветра не надо. Круговорот губеров в природе. Для экобаланса».

16 и 17 июня у горы Ехэ-Ёрд в Ольхонском районе прошёл очередной международный фестиваль «Ёрдынские игры». В нём приняли участие более 10 тысяч человек. Здесь были шаманские обряды, песни и танцы, соревнования в национальных видах спорта. Не обошлось и без курьёзов.

Например, уже упоминаемая здесь Анна Суркова заметила вертолёт с руководством Иркутской области:

«Совсем недавно во время «Прямой линии» с президентом один маленький красный вертолёт засветился на всю страну. Казалось бы, руководство Иркутской области должно сделать выводы и не дразнить гусей, то есть не летать на дорогущих вертолётах, а ездить по тем же дорогам, что и простые жители (тем более до Ёрд приличная дорога). Но вертолёт не просто прилетел, ещё и дал два круга над головами людей во время ритуального хоровода вокруг горы».

Дмитрий Таевский был неумолим в своих оценках этого фестиваля: «Побывал на Ёрдынских играх. Не понял три вещи. 1. Почему этот невнятный балаган называют «Олимпийскими играми Азии». 2. Что там делают казахи и таджики, не имеющие никакого отношения к Бурятии. 3. И почему локальный и закрытый праздник одного бурятского рода вдруг превращён в масштабное пропагандистское шоу».

Мнения комментаторов разделились: кто-то присоединился к вопросам Таевского, а кто-то встал на защиту «Ёрдынских игр». Вот несколько выдержек из длинной ветки комментариев.

Руслан Домышев воскликнул: «Не одного рода! Собирались десятки родов из разных мест. Играли, соревновались, выбирались невесты. Если кроме бурят были представлены и другие народности, то это уже ближе к играм Азии)».

Дмитрий Морозов ответил на третий вопрос: «Наверное потому, что олимпийские игры сначала были локальным праздником эллинского (на)рода, но вследствие правильного пиар-менеджмента получилось всемирное шоу. Плох тот солдат, который не мечтает».

Наталия Горбань ополчилась на самого Таевского: «Дмитрий - показательный провокатор. Закидывает какую-нибудь тему, придав ей остроты своими вопросами, провоцирует людей на дискуссию, а сам, между прочим, очень редко отвечает на вопросы, которые ему задают по ходу обсуждения».

Анатолий Фантов дал пространный комментарий: «Тупая попытка надуть щёки. Когда всё остальное - уже пузырь, готовый лопнуть».

Ольга Байшникова предположила: «Может, потому что это лишь туристический пиар, проводимый не представителями родов, а людьми со стороны».

А Галина Солонина написала большой пост на своей странице, защищая проект и утверждая, что фестиваль надо сохранить. Ниже привожу отрывок:

«…И не надо стонов, что это все – псевдонародный новодел. Кто вам сказал, что народное – это дряхлая старина и только? Мне кажется, что народное – это традиции + современность. Не мёртвое, законсервированное в музеях искусство, а живое творчество современников, стилистически и духовно опирающееся на традиции. Но не копирующее, а развивающее и актуализирующее их.

Было много людей, они съехались из разных мест, для них все это – настоящий праздник. Я встала в общий круг Ёхора, за руку взялась с девушкой из Нукутов. Мы прошли первый круг, и я планировала сбежать. Для меня же это – непонятные символы, чужие традиции. Но не сбежала, потому что видела, как эта девушка расстраивается всякий раз, когда кто-то уходит из круга. «Так нельзя, надо пройти три круга», - она чуть не плакала. Так что я осталась, три круга сделаны. И я чувствовала, насколько это важно для многих, кто стоял в этом «хороводе». Так мы становимся близкими людьми, принимая и уважая традиции тех, с кем находимся рядом.

А когда на главной сцене было финальное выступление танцевальных коллективов, и в конце они все вместе - буряты, татары, якуты, русские, белорусы, украинцы в национальных костюмах – «давали гапака», просто мороз по коже…»

Алексей Петров сделал заметку о ЕГЭ по обществознанию: «Стобальников нет. 1% выпускников получил 80 баллов и выше. 23%, то есть более чем каждый пятый, не получил минимума. Из 7 тысяч (!) человек в Иркутской области. Это результаты ЕГЭ по обществу. Это к разговору о том, как школа учит социальным и общественным отношениям, политическим партиям, праву».

Запись вызвала бурное обсуждение. Сергей Свистунов увидел в этом политические причины: «А кто будет учить праву? Те, кто не в состоянии своих прав отстаивать? А о политических партиях кто будет рассказывать? Те, кто единодушно голосует из года в год за ЕР? А общественным отношениям будут учить те, кто только за одну мысль, о том, что президентов надо и нужно менять, готов учеников пороть?»

Валя Синявская заступилась за выпускников: «В том, что экзамен завалил каждый пятый, конечно, виновата школа. Но вот в том, что результаты выше 80 баллов только у 1,1%, виноваты 1) составители заданий, 2) стрельнутые проверяющие. Вот вам крест. Потому что требовать от ребёнка знания уровня третьекурсника юрфака - это гон. А ещё у нас в проверяющих сидят преподы вузов, совершенно далёкие от школьного образования. Они вообще не в курсе, чему учат в школах, массово отходят от критериев оценки второй части. Плюс там есть злобные тётушки, которые в школах учат абы как, но уж на проверке отрываются, как надо. Чтобы получить 100, нужно, чтобы и знания были, и звёзды совпали».

Илья Шмидт «вставил свои пять копеек»: «Думаю, что сдай этот экзамен взрослые люди с высшим образованием, результаты были бы такими же, ну, может быть, чуть-чуть лучше. Репетирую девятиклассников, там как раз достаточно просто всё. Если человек выбирает для себя 10-11-й класс, пускай готовится к сложному экзамену».

Светлана Кузнецова вообще решила защитить и учителей, и учеников, обнажив грустную тенденцию, наметившуюся в составлении ЕГЭ по гуманитарным дисциплинам: «Ни для кого не секрет, что последние два года уже тенденция к усложнению ЕГЭ по обществознанию. И я на просторах интернета встречала позицию, что это политика нашего государства, направленная на сокращение количества студентов гуманитарных специальностей».

Сергей Шмидт рассказал забавный сон.

И комментаторов понесло. Как только это название ни склоняли: «Мацуевград», «Мацусити». А жители Мацуевска? «Мацуяне»? «Мацуевичи» и «мацуевичанки»? Хорошо, что не так.

«Типичный Иркутск» в соцсети «ВКонтакте» вспомнил, что 22 июня 1879 года произошёл крупный пожар, во время которого выгорела почти вся центральная часть Иркутска.

В этом же паблике разгорелась жаркая дискуссия на тему «Иркутск – одна большая деревня».

Борис Герчиков обиделся: «Иркутск - все-таки крупный культурный и промышленный центр, если кто-то называет его деревней, то это явно невежда».

Viktor Adonin бы категоричен: «Для Москвы мы все деревня».

Екатерина Добрый-Вечер философски ему ответила: «Неправда. Деревня - это состояние души. Иркутск не деревня. Душа городская».

Сергей Михайлов немного сравнил города: «Если сравнить Иркутск с такими городами, как Хабаровск, Владивосток, Тюмень, Барнаул и Красноярск, Иркутск, действительно, как большая деревня. Особенно это чувствуется за Ушаковкой в предместьях. По количеству частного сектора Иркутск вообще рекордсмен в Сибири...»

Но Оксана Степанова резко поспорила: «Если его сравнивать с Красноярском, то он город! А не свалка мусора на рынке, что напоминает сейчас Красноярск, сколько раз там были с семьёй, и вспомнить нечего, кроме каскадного фонтана «Реки Сибири».<…> В Иркутске же каждый встречный человек привлекателен своими манерами и стоящие собеседники на любую тему. В Красноярске же одна тема – деньги, город барыг и торгашей с рынка…»

Спор этот стар как мир. А что думаете вы, уважаемые читатели?

Для любителей ностальгировать «Типичный Иркутск» приготовил подарок – фотографии Иркутска 1991 года из путешествия американца из Сиэтла по Дальнему Востоку и Сибири.

Я же обещала вам эпос. Этот шедевр найден у Nick Dobrynin в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация) с замечанием автора «Следующий текст только для тех, кто знает и разделяет эстетику скандинавского эпоса, в рамках которого, на мой взгляд, и живёт Восточная Сибирь».

Честно скажу, букв много, но если прочтёте, получите неописуемое удовольствие. Здесь текст приводится с некоторыми сокращениями.

«22 июня в Иркутске в 9 утра снова пролилась политическая кровь. На торжествах в честь ВОВ губернатор не так посмотрел на мэра, мэр оказался слишком близко к губернатору, председатель ЗС вообще немного опоздал, депутаты дум были какие-то хмурые и чуть мятые. И поэтому понеслось.

Прямо у Вечного огня начался крик, ор и лёгкая потасовка. Больше ничего не могло сдерживать накопившихся за 2 года противоречий. Конфликт вылился в понятную и осязаемую плоскость, поэтому продолжался недолго, через 20 минут все как-то выдохнули, вернули пиджаки и галстуки на место и поехали по местам. <…>В 10 утра первым ожил Бабр. Он распугал китайских туристов, выплюнув надоевшего соболя. Он потянулся, рыкнул и понёсся по улице Ленина, оставляя вмятины в асфальте.

Затем Александр III спрыгнул со своего постамента, площадь покрылась пылью от разломленной плитки. Из неё вышел грозный царь, его сопровождали двуглавые орлы. Александр шёл к городской администрации, называя её про себя управой. <…>Вдруг здание сотряслось от взрыва. Это была работа Гайдая, Троицы и Барбоса. Они уничтожали машины директоров предприятий, которые не платили зарплату, не желали наладить производство и сбыт, а просто воровали, они ловили политтехнологов, загоняя их в углы. И взрывали, взрывали, взрывали.

Город мстил, мстил за годы неумелого управления, мстил за бесконечные дрязги, за подпалины деревянных домов на его теле, мстил за общую запущенность, а главное бессмысленность и тупую, ограниченную корысть так называемой элиты. Теперь он мог успокоиться только напившись крови.

Жажду Иркутск утолил лишь к вечеру».