Суд над домом Рассушина

С конца октября суд начал рассматривать дело о доме иркутского врача Аркадия Рассушина. Его 15 августа служба по охране объектов культурного наследия Иркутской области лишила государственной охраны, и общественники пытаются это оспорить. И чем дальше продвигается судебное следствие, тем отчётливее становятся видны дыры в федеральном законодательстве.

Иск в Иркутский облсуд подал президент общественной организации Дмитрий Разумов. По его мнению, служба своим решением нарушила его конституционные права на доступ к культурным ценностям, при этом опиралась она на экспертизу выборгского госэксперта Юлии Куваевой, которая, как заявляет истец, выполнена недобросовестно и с нарушениями. По словам представителя Разумова, эксперт «однобоко использовала документацию», то есть все положительные факты исключила и выбрала только то, что необходимо для отрицательного заключения. Службе также ставится в вину невнимательное отношение ко второй экспертизе на дом Рассушина, поступившей в ведомство за 12 дней до публикации рокового приказа. Разумов предполагает, что собственник здания – ООО «Новый берег» - не заинтересован в реставрации дома, намерен его снести. Поэтому ещё 25 октября суд запретил любые работы на объекте.

Представители собственника считают, что претензии Разумова незаконны и не имеют под собой оснований, так как Куваева – аттестованный Минкультом государственный эксперт, обладает необходимыми познаниями и опытом в подготовке заключений. К судебному заседанию планировалось привлечь саму Юлию Куваеву, но она оказалась в отпуске и направила в суд письменные возражения на иск.

В частности, эксперт рассказывает, что 28-30 марта находилась в Иркутске, работала в службе, общалась с сотрудниками и руководителем – Евгением Корниенко. По её мнению, Разумов скрыл от суда, что соавтором научно-исследовательской документации по изучению объекта от 2013 года, в которой говорится о нецелесообразности включения дома Рассушина в единой госреестр памятников, является Лариса Гурова. Она также работает гендиректором в ООО «Пир», 60% уставного капитала которого принадлежит истцу.

«Экспертом Куваевой может быть подан в Иркутский областной суд встречный иск на Разумова с признанием его ответственности о предоставлении в суд неполной информации, утаивая некоторые факты и сведения в свою пользу, его вины в предумышленной клевете имени Куваевой с дальнейшими письменными и публичными извинениями», - говорится в выводах возражения (копия имеется в распоряжении редакции).

Один из представителей собственника Алексей Кренделев также припомнил Разумову Гурову и «Пир». Он со ссылкой на своего доверителя заявил, что ООО «Пир» выходило на «Новый берег» с коммерческим предложением сделать проект малоэтажного строительства на месте дома Рассушина. «Мы указываем на злоупотребление Разумовым правом на обращение в суд, истец преследует другой интерес, это не защита памятников. Это опять дело с обычным коммерческим разбирательством, а это всё ширма», — подчеркнул адвокат.

По словам Разумова, всё было совсем не так. «Я встречался с представителями «Нового берега» и предложил свои услуги для включения дома в реестр объектов культурного наследия и воссоздания его. Но собственник преследует другую цель», - заявил на суде 21 ноября истец.

Эта же тема всплыла на следующий день. И тут уж Разумов не стал сдерживаться и в красках рассказал, как помогает архитектурному наследию Иркутска выживать. Он рассказал, что мог заниматься нефритами и алмазами, но понял, что погоня за сверхприбылью – это не его. Поэтому он за свои деньги стал восстанавливать памятники – таких уже насчитывается более 10. Он сам живёт в одном из таких домов. Разумов стоял у основания 130-го квартала и Агентства развития памятников Иркутска, в 2018 году основал общественную организацию «Наследие» и каждый месяц направляет в службу одно-два экспертных заключения на памятники, грудью защищал дом Кирикова на Бабушкина, 2, когда его бульдозером сносили.

Разумов убеждён, что «Новый берег» заказало «отрицательную экспертизу», естественно, эксперт выполнил требования заказчика. Поэтому заключение Куваевой не было независимым. Такой могла быть экспертиза, оплаченная государством или автономной организацией. «Я не думаю, что собственник мучается по ночам, думая, настоящий ли у него памятник во владении», - заметил общественник и меценат, подчеркнув, что «после вывода из перечня объектов капитализация данного участка растёт».

По данным общественника, всего в Иркутске насчитывается около 1,6 тысячи объектов культурного наследия, 60 из них - федерального значения, 10 - памятники архитектуры. При этом, как заявляет Разумов, сносятся даже «реестровые» объекты. «Для нас непозволительная роскошь - потерять ещё один дом», - подчёркивает истец. Также он заявил, что за 3 года выведено из списка 117 объектов, «это больше, чем за всю историю службы». Разумов считает, что объекты можно убирать, если это требуется для развития города: расширение развязки или строительство нового здания перинатального центра - но их нужно восстанавливать на новом месте.

По мнению истца, этот случай выявил, что в службе не хватает нормативно-правовых актов, хотя работает общественный совет, но на его рассмотрение не выносят такие спорные вопросы, как включение или невключение в реестр памятников дома Рассушина.

Шквал вопросов достался и представителю службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области Ирине Белых. В ответах она плавала, недостаточно хорошо оперировала нормативно-правовыми актами, а потом и вовсе сообщила, что работает в службе всего несколько месяцев. Она не смогла внятно рассказать, как хранятся документы по различным объектам и заведено ли отдельное дело на дом Рассушина.

Второй представитель собственника Виктор Кузнецов сам отработал в службе 10 лет, и на суде рассказывал удивительные вещи. Например, что объекты собирались в списки «простым указанием пальца». А сейчас служба обязана приводить всё это в порядок – исследуя объекты и формируя их в нормальный перечень. По мнению Кузнецова, в иске фактически не указаны конкретные нарушения, допущенные при принятии приказа о выводе дома Рассушина из списков. «Детские вопросы из детских мультфильмов: три ореха – это куча или не куча?» - охарактеризовал происходившее на суде 22 ноября Виктор Кузнецов.

Он также раскритиковал заключение Александра Прокудина. «Я 18 лет знаком с Прокудиным, не похоже это на его экспертизу, будто на скорую руку сделано», - заметил представитель собственника. При этом, по данным службы, заключение иркутского эксперта было подготовлено с нарушениями, в частности, отсутствовали сведения о границах территории объекта и самого объекта. Это затем признали и приглашённый в качестве заинтересованной стороны глава регионального отделения Всероссийской организации по охране памятников культуры и истории Андрей Чертилов, а также сам Прокудин, привлечённый как свидетель.

Кузнецов также заметил, что предусмотрено всего пять причин для отказа от принятия экспертизы: несоответствие законодательству, истечение трёхлетнего срока с момента проведения экспертизы, выявленные в отношении эксперта факта, как, например, родство или аффилированность, нарушение установленного порядка проведения экспертизы и предоставление недостоверных сведений. «Нет у службы оснований, чтобы не согласиться с экспертизой Куваевой», - заметил адвокат.

Чертилов пытался доказать, что архитектором дома был Владимир Рассушин, старший брат Аркадия Рассушина, владельца дома. В частности, он указал на «экономичные геометрические наличники, которые изобрёл Владимир Рассушин». И отметил хорошее техническое состояние здания. «Таких домов немного», - подчеркнул Чертилов. «Сруб пригоден для проживания, крыша в порядке, фундаменты каменные, не сгнил», - оценил эксперт.

В какой-то момент он заявил, что фотографировала объект не сама Куваева, а её знакомая. От этих слов представитель собственника побагровел и яростно прорычал Чертилову в лицо: «Ты зачем врёшь?»

Свидетель истца Александр Прокудин заявил, что дом принадлежал Аркадию Рассушину, который, по его данным, в 1907 году обратился в городскую управу с просьбой разрешить ему строительство дома на его участке, а в 1909-м – оформил «купчую крепость», документ, свидетельствующий о регистрации права собственности. А о том, что это «памятник истории» было известно ещё в 80-е годы. Также эксперт заявил, что этот дом не может быть «типовым проектом» и «тривиальной застройкой», так как имеет индивидуальную планировку, приспособленную не только для жилья, но и для приёма пациентов. По мнению эксперта, нельзя поставить под сомнение и вклад Рассушина в развитие региональной медицины, хотя Кузнецов и заявил, что не смог найти, в чём конкретно заключались заслуги врача.

Важна, по мнению Прокудина, и окружающая среда. Этот кусочек бульвара Гагарина от «белого дома» до «дома с куполами» является уникальным собранием разных эпох и архитектурных стилей. «Никакого музея, живой город», - назвал это эксперт.

- А вы проводили натурный осмотр объекта? – спросил Кузнецов.

- Конечно. В июле.

- А с собственником как-то согласовывали?

- Нет. Я залазил на забор, действовал жёстко, фотографировал то, что нужно.

- Правда ли, что вам была заказана положительная экспертиза? - через некоторое время спросил Кузнецов.

- Я начал делать экспертизу, когда в службу поступило первое заключение Куваевой. Но есть пункт – договор. Мне нужно было с кем-то договориться, и, к моей радости, заказчиком согласилось выступить ВООПИК. Мне была заказана экспертиза, и всё, - с нажимом на последнее слово ответил Прокудин.

В поддержку экспертизы Прокудина было сделано ещё четыре заключения, но, по словам Чертилова, служба не приняла их во внимание.

Настоящей сенсацией заседания суда по дому Рассушина стала информация о так называемом особом мнении, которое, оказывается, в августе высказывали несколько сотрудников службы по охране памятников во время подготовки спорного приказа. Все эти мнения не были услышаны и приняты во внимание, как и возражения на заключение Куваевой (по которым потом служба сформировала сводку предложений и на каждое написала «принято к сведению»). По предложению суда в качестве свидетелей были вызваны три сотрудника службы.

Начальник отдела госохраны Юлия Яскина пояснила, что это был первый случай в её практике, когда во время подготовки приказа в службу поступало второе экспертное заключение. Она заявила, что в федеральном законодательстве не прописано, что делать в таких случаях. Поэтому Яскина предложила всесторонне изучить ситуацию. По её мнению, дом Рассушина обладает ценностью, так как это подтверждено ранее другими экспертами.

Главный специалист-эксперт отдела архитектуры Ольга Ремезова пояснила, что, во-первых, отказалась визировать приказ, в котором в графе исполнил значилась её фамилия, хотя на момент подготовки документа она была в отпуске. Во-вторых, эксперт пыталась обратить внимание руководства на неоднозначность ситуации и заявила, что дом Рассушина «достоин быть включённым в реестр памятников со статусом регионального значения». Ремезова подчеркнула, что надеялась на встречу с руководителем, но этого не произошло.

А советник отдела правовой работы и осуществления государственного надзора Мария Назарова пояснила, что в службе поднимался вопрос о проведении независимой экспертизы в ситуации с двумя противоположными заключениями, но решения так и не было принято. Назарова также заметила, что видела Куваеву, когда та приезжала в город.

Как пояснили сотрудники службы, федеральное законодательство закрепляет, что ведомство имеет право, а не обязанность назначить повторную экспертизу, хотя представитель Разумова настаивала, что служба обязана была провести независимое исследование, исходя из главной своей задачи - охранять памятники.

Выслушав стороны, судья предложила провести судебную историко-культурную экспертизу. До 29 ноября стороны должны предоставить свои возражения или предложения по этому поводу.