«Иркутск — город на Ангаре, бла-бла-бла». Колонка о том, что не так с новой туристической концепцией Иркутска

Главред «ИрСити» Зоя Кузнецова попросила меня о продолжении колонки о дизайн-коде Иркутска, что я написал в прошлом квартале. Дизайн-код тоже сделали в прошлом квартале, но до сих пор его не представили широкой общественности. Поэтому хотя я и знаком с ним, что-то содержательное здесь говорить пока рано. Решил, что выскажусь о нем отдельно, но сперва порассуждаю о предыстории этого дизайн-кода, попробую разобраться в его генезисе.

Зная генезис можно многое понять об изучаемом объекте. Например, иркутскость в нас появилась не просто так. Тому, что иркутяне все наособицу, есть понятные, объяснимые предпосылки и условия.

Колонизированная территория находилась далеко от центра, Сибирь связывалась с Россией только по земле, что из-за колоссальных расстояний, отсутствия дорог и скоростных средств транспорта было почти как на другой планете. В связи с этим здесь имелась значительная самостоятельность. На этом фронтире не было крепостного права, значимых промышленных производств, зато был суровый климат, значимый торговый путь с Востоком и много ценных ресурсов. Всё это сделало иркутян такими автономными, предприимчивыми и недоверчивыми.

У любых проектов то же самое, они как живые организмы: мутируют под влиянием окружающей среды (правовой, экономической). Если среду организовывать здоровую: информационно открытую, конкурентную, то проекты будут правильными. Если среду искусственно замыкать, то развиваться будут уродцы.

Этот дизайн-код города разрабатывался три дня в условиях информационного вакуума. Это само по себе уже вызывает вопросы и подозрения в качестве работы. Но не об этом надо думать. Экстренное проведение этой исследовательской работы в конце года за такие сроки можно объяснить только одним: ничего исследовать не надо было. Значит всё важное уже было решено и нужно было только легитимизировать эти несколько принятых решений, а про всё остальное разработчики могли писать что угодно.

А откуда взялось всё то, что должно было быть легитимизировано? А оно взялось из концепции проекта «Иркутск — город на Ангаре, дочери Байкала». После того, как город получил на основании этой концепции какие-то девятизначные суммы (по данным мэрии, Ростуризм выделяет на проект более 200 миллионов рублей. — Прим. ред.) только и заговорили о том, что нужен дизайн-код.

Я сейчас помогал оформлять одной НКО две заявки на грант, и, знаете, чего-то никто не хочет давать денег просто так, на абстрактную идею: нужен как можно более детальный план. Значит то, про что нужно было формально написать в дизайн-коде, уже было запланировано и обсуждено со всеми интересантами и внесено в концепцию. Проблема не в дизайн-коде, а в концепции, в том, как, когда и при каких обстоятельствах она появилась, кто готовил ее текст и потом оформлял его.

Считается, что выполнила эту работу компания «Ленгипрогор» из Санкт-Петербурга. Что же, может быть. Но я склонен думать, что всю работу на субподряде за меньший прайс провела какая-то иркутская компания, возможно, даже фирма Сергея Маяренкова «Сибирская лаборатория урбанистики», которая числится партнером на сайте «Ленгипрогора» (фирма зарегистрирована в Иркутске, Маяренкову принадлежат в ней 45%. — Прим. ред.). Но больше всего меня занимает вопрос о том, кто был самым-самым реальным исполнителем, как звали тех людей, кто делал работу на каждом этапе.

В каждом из подходов (исследовать город своим и чужим) есть свои достоинства и недостатки. Исследователи со стороны могли бы посмотреть на город свежим взглядом и подметить неочевидное, но, не зная местной специфики, не придать чему-то значения.

Местным исследователям для того, чтобы абстрагироваться от знакомого и правильно его оценить, нужно было бы прикладывать усилия, зато они могли бы очень глубоко проработать какие-то специфические вопросы, получая информацию из первых рук. Но и в том, и в другом случае работа должна была быть публичной. И так можно, я постоянно об этом говорю. Сам, участвуя в проектах, связанных с народными деньгами, так делаю (например, вел блог на «Ирк.ру», когда был нанят на разработку туристской навигации). Такой подход я подсмотрел в Воронеже, когда там жил. Давайте расскажу.

Десять лет назад в Воронеже началась «культурная революция», которую инициировали власти области (но оплачивалось всё из разных бюджетов, например, все затраты на исследование — около шести миллионов, — компенсировал тамошний олигарх и меценат Геннадий Чернушкин). Руководил проектом преобразований столичный продюсер Эдуард Бояков. Основой работы послужило его исследование «Воронежский пульс».

Основное содержание — простой текст, но также много таблиц, схем, карт. Но самая важная — третья страница. На ней перечислен авторский коллектив (тридцать четыре человека) и указано, какие разделы они готовили. Часть исследователей была из Воронежа, часть — из Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Перми, Лондона и других городов.

Работа была публичная: проходили последовательные обсуждения отдельных тем и во время исследования, и, что важно, еженедельно после его окончания. И какие горячие это были обсуждения, вы бы видели! Все СМИ писали про это репортажи, брали интервью у авторов, сторонников и противников. Включение в обсуждение экспертов, профессионалов, энтузиастов и обывателей обогатило и всех.

«Воронежский пульс» вызвал и кадровые изменения в администрации (и в муниципальных организациях), и разработку дизайн-кода, и ряд других культурных преобразований. Через несколько лет там всё подзатухло под давлением провинциальной среды, но начало было правильным по форме, настрою.

Я не со всем согласен по содержанию той работы, в частности, в музейной главе есть неточности и фактические ошибки, я это могу утверждать, потому что тогда работал над картой музеев Воронежа (потом выпустил такую для Иркутска). Но прозрачность в работе меня подкупила, я увидел, что может быть диалог между профессионально-экспертными сообществами, народом и властью.

Что вы знаете об авторах концепции «Иркутск бла-бла-бла»? О сроках ее выполнения? О методологии? Я вот ничего. Что бы потеряла эта концепция, если бы работа над ней велась публично? Она стала бы хуже? Другие города-кандидаты на эту премию подсмотрели бы, о чём мы тут говорим и всё переписали бы это к себе в заявку? Чего смеяться-то.

Складывается впечатление, что здесь не обсуждали ничего по другой причине. Как и с предновогодним дизайн-кодом Иркутска, и не надо было ничего обсуждать. И тут два варианта: или эта работа — собрание уже принятых в городской администрации, в Информационно-туристской службе, клубе «Байкальские стратегии», «Энплюсе» или каких-либо еще организациях решений; или же вся эта заявка была лишь формальным основанием для решения на самых верхах, чтобы легально выдать федеральных денег на развитие именно Иркутска, а не какого-нибудь другого города.

Я не видел заявок на финансирование других восьмидесяти четырех кандидатов или презентаций проектов (если покажете, я с удовольствием их обсужу), но после просмотра содержания презентации Иркутска склоняюсь ко второму варианту: вместо естественного тезиса «Иркутск для иркутян» здесь педалируется тема «Иркутск для москвичей».

Если не вчитываться в текст концепции, уже видно, что подходили формально, делали на отвали. Верстка с претензией (о чем говорит, например, выбор шрифтов), но некачественная: то дыры между словами размером со слово, то пробелов в строке нет вообще, так всё пережато. У меня ощущение, что действительно верстали архитекторы (что питерские, что наши — все они в плане графического дизайна вообще и типографики в частности немножко калечные). Редактура текста очень посредственная, квалифицированной корректуры нет (опечатки даже в подзаголовках!). Визуализации данных манипулятивны иногда из-за условности, а иногда — от безграмотности авторов, которые не понимают, для чего нужна визуализация данных и что это вообще такое. В целом выполнено в жанре студенческой курсовой, которую делали разве что не в «Пауэрпойнте», а в каком-то более продвинутом редакторе вроде «Корела Дро».

Если же вчитываться в текст, то появляются вопросы. Например, когда мы работали над туристической навигацией под управлением Дениса Банщикова, пришли выводу, что интерактивные мультимедийные стелы — это игрушка, тупик и бессмысленная трата денег: сенсорные панели стоят дорого и будут страдать от вандализма, кроме того, у каждого есть телефон, который может заменить такую панель, достаточно куар-кода. Мы осмысленно отказались от их установки, потому что посчитали, что это было бы нецелевым расходованием средств и растратой. В этом же документе администрация совершает кульбит и говорит, что планирует ставить как раз такие мультимедийные конструкции с сенсорными экранами.

Были в документе и несколько страниц, которые подсказали мне, почему эту работу не хотят обсуждать публично. Например, слайд про многострадальный «Востсибуголь» показывал, что зданию приговор давно подписан: мэрия уже запланировала ввалить в «реновацию» здания полмиллиарда. Ну или вот следом информация о гостинице «Ретро», о которой вы, наверное, вообще ничего не знаете.

У меня по мере изучения текста появлялись поводы не только разочароваться и огорчиться. Были страницы, которые доставили мне немного радости. Так, наконец-то признали, что в Иркутске отвратительная архитектурная подсветка и надо с этим что-то делать. Или что в зону развития включили территорию, где проходила железная дорога времен КБЖД: это повышает шанс на создание там экопарка (о чем писали в прошлом году).

Что этот дизайн-код, что породившая его концепция «Иркутск — Ангара — Байкал» — это не победа, не дайте себя очаровать и запутать. Это в лучшем случае — постановка вопроса, обозначение зоны интереса. Настоящее, рабочеспособное решение может родиться только в публичном пространстве, в открытом диалоге, в котором сформулируются для начала правильные вопросы.

У родившегося втайне от общества проекта и ребенок такой, что нарушает доктрину Кузнецовой. Три месяца прошло с создания дизайн-кода, и он до сих пор не представлен широкой общественности, за деньги которой создавался и на чью жизнь будет влиять. Планировалась презентация, на нее персонально приглашали и меня, и некоторых других иркутян, но прямо накануне ее отменили (зря брился). Зато спустя несколько недель, 17 марта, собрался какой-то узкий круг для обсуждения развития этого дизайн-кода, о чем написала администрация в своем канале. На эту встречу с обсуждателями не пригласили не только меня, который только немножко постоял рядом с создателями, там не было и самих создателей. Парам-парам-пам. Пам! ¯\_(ツ)_/¯