«Чтобы можно было забрать с собой Байкал». История ювелирного бренда «Иволга» — вы его знаете по кольцам с силуэтом озера

Основательница ювелирного бренда «Иволга», иркутянка Алена Войтюк никогда всерьез не мечтала о том, чтобы стать, например, учителем или женой банкира. Она родилась и выросла в семье геологов, причем уже не в первом поколении, поэтому камни ее увлекали с самого детства. Сначала она хотела стать геммологом, но уже во время учебы в Иркутском политехе ее заинтересовала обработка металлов. В 2014 году она открыла свою мастерскую, которая сегодня известна не только в Иркутске, но и за его пределами. В интервью «ИрСити» Алена рассказала свою историю.

— Алена, расскажите, как появилась «Иволга», с чего она началась, как вы вообще пришли в ювелирное дело и всегда ли хотели заниматься именно этим?

— Мастерскую я открыла 10 лет назад, но бренд «Иволга» все-таки чуть моложе, он начал обретать очертания и становиться именно брендом году в 2018-м. Изначально я просто открыла мастерскую, в которой могла что-то делать, творить, экспериментировать без такой глобальной цели — создать свой узнаваемый бренд. Просто хотелось творчества.

Я из семьи геологов. У меня бабушка с дедушкой были геологами, работали на Севере, добывали золото. Папа добывал нефрит, чароит, лазурит. У нас эти камни везде валялись, было совершенно нормальным для меня явлением, что мы ворота подпирали нефритом или клумбы с цветочками им обкладывали. Не было ощущения, что это какой-то ценный камень. Да и сложно ребенку понять, осознать, сколько всего должно совпасть, чтобы появился этот минерал.

Когда я училась в девятом классе, папа привел меня к своему другу Сергею Адольфовичу, он тоже работал геологом, и у него было много разных камней. А еще Сергей Адольфович преподавал на кафедре геммологии и много мне об этом рассказал. Тогда я поняла, что хочу стать геммологом.

После школы я поступила в политех и выбрала направление «Технологии художественной обработки материалов». Оно включает в себя дизайн, технологию, геммологию. Я ходила к разным мастерам, училась у них чему-то, и так получилось, что меня затянуло изготовление ювелирных изделий. Поэтому в 2014 году мы с подругой, одногруппницей, с которой мечтали о своей мастерской, сняли помещение и делали там свои первые работы.

— Что это было в начале? Что самое первое вы придумали, сделали?

— Если считать еще мои университетские работы, то на первом или втором курсе я сделала колье «Наша музыка». Наш преподаватель Елена Павлова принесла однажды клавиши от пианино, я сделала им обрамление из металла. Колье получилось огромным, вычурным и очень музейным. Непригодным для носки в повседневной жизни, но подходящим для выставок. Это часть учебного процесса, студентов учат делать такие изделия, которые впоследствии могут экспонироваться. Маленький кулончик или браслетик для таких целей не подходит.

— А где это изделие сейчас? Его судьба известна?

— Где-то, наверное, на кафедре валяется. Оно было ступенькой к моему нынешнему творчеству, первые шаги моей творческой эволюции.

— Тогда расскажите, что вы делали, когда открыли свою мастерскую? Что стало значимым, знаковым изделием?

— Я уже плохо помню, что именно делала в самом начале. Это были какие-то индивидуальные заказы, но там было мало чего-то интересного. В 2017 году мы с моим молодым человеком поехали в путешествие по Северной Европе через Финляндию. Были в Хельсинки, заглянули на рыночек, где продавали местные камни. Там я купила лабрадорит, вернулась домой и долго думала, что можно было бы с ним сделать в таком минималистичном стиле.

В то время я окончила обучение по первой специальности, пошла в аспирантуру на техническую эстетику и дизайн, и параллельно поступила на бакалавриат по специальности «Искусствоведение». Именно в рамках бакалавриата у нас была практика в Галерее Бронштейна. Там мне сказали: «Алена, а ты же делаешь свои украшения, не хочешь их у нас выставлять?» Я, конечно, хотела, поэтому сразу согласилась. Мои первые изделия с камнями из Финляндии продавались в Галерее Бронштейна. У них не было никакой общей концепции, но они были лаконичные, простые. Это были творческий поиск и попытка создать что-то уникальное.

Потом я сделала свое первое кольцо с Байкалом. В том же путешествии мы были в Антверпене, где я купила маленький бриллиантик в подарок подруге. Сделала кольцо с силуэтом озера и инкрустировала камень в то место, где географически находится Иркутск.

Изначально не было плана делать серию украшений с Байкалом, но люди видели это колечко у подруги и просили сделать им такое же. Я сначала не понимала этого: какой смысл просить повторить то, что уже кто-то носит? А потом осознала — это показатель того, что изделия получаются классными, раз их хочет иметь всё больше людей.

— Вы ведь не только силуэт озера используете. Образ Байкала у вас шире представлен.

— Потому что не хотелось останавливаться, зацикливаться на чем-то одном. Хотелось, чтобы мы были не просто сувенирной продукцией, хочется доносить какие-то смыслы и ощущения, которые люди испытывают, побывав на Байкале. Причем неважно: турист ты или человек, который здесь жил и уехал. Чтобы и у тех и у других было с собой что-то, что можно забрать с собой на память о Байкале, чтобы потом вспоминать, как тут было. Мы про это.

— При этом все ваши украшения можно назвать лаконичными, простыми. Это оттого, что лично вам близок минимализм?

— Когда я думала о нашей концепции, я поняла: мне важно, чтобы человек мог носить наши изделия в повседневной жизни. Не так чтобы он купил громоздкое украшение и положил его на полку, а чтобы мог его надевать каждый день и чтобы при этом украшения были неприхотливы в носке и уходе.

— При этом, как мне видится, невозможно же всё время «ехать» только на том, чтобы делать тысячу и одну фантазию на тему Байкала, использовать его образ и больше ничего не придумывать?

— Конечно. Наша местность — это не только про Байкал. У нас прекрасная природа, деревянная архитектура, камни. Поэтому следом за байкальской коллекцией мы выпустили коллекцию «Земля» с нашими натуральными камнями — нефритом и лазуритом.

Флагманское изделие этой коллекции — двусторонние подвесы из серебра, в которых с одной стороны вставлен нефрит, а с другой — лазурит. С этими же камнями есть браслеты, кольца-печатки. Все эти украшения тоже максимально просты и понятны на вид, но сложны в исполнении. Под каждый камень мы делаем свою 3D-модель, отправляем в Москву на печать. Оттуда нам приходят восковые модели, с помощью которых мы здесь отливаем изделия.

— Нефрит и лазурит вы использовали потому, что их было много в вашем детстве?

— Их добывают на территории Иркутской области и Бурятии. Это часть нашей общей байкальской природы. Кроме того, мне всегда казалось, что эти камни — это что-то несовременное. Материал, из которого делают статуэтки, шкатулки и прочую сувенирку, которую не хочется иметь современному человеку. Поэтому мне захотелось переосмыслить эти минералы и придать им актуальности. Судя по тому, что многим нравится эта коллекция, у меня все получилось — задача выполнена.

— Что вы придумали после коллекции «Земля»?

— Украшения на основе деревянного зодчества Иркутска — «Архитектон». Сейчас мы выпустили первую часть — кольца, серьги и каффы, которые напоминают собой детали старых деревянных домов.

Я очень люблю гулять по центру Иркутска, и каждый раз во время таких прогулок я смотрела на эти дома и думала, что однажды доберусь до стилизации. Долго не могла докрутить эту идею, потому что основная ассоциация у всех — это резные наличники и двери. Меня это не очень интересует, хотелось чего-то другого.

Деревянная архитектура так или иначе является основой нашей культуры, она формирует нашу культуру. Даже если мы не смотрим на эти деревянные дома, всё равно у нас есть такой культурный код, картинка, которая нас формирует. У каждого был либо деревянный бабушкин дом в деревне, либо просто дача. Деревянный дом — одна из конструкций нашей культуры.

Поэтому хотелось использовать элементы конструкции деревянного дома, чтобы можно было в любой момент посмотреть на свое украшение, ощутить его тактильно и вспомнить, кто мы, откуда, и закрепить в голове мысль, что это деревянное наследие нужно сохранять.

Следующую часть коллекции я надеюсь выпустить до Нового года. Говорю «надеюсь», потому что она сложна в производстве и требует не только интересного дизайна, хорошего исполнения, но и много времени, чтобы всё это оформить на бумаге.

— Вы считали, сколько всего украшений сделано за время существования бренда? Есть какая-то статистика?

— Честно, нет. Я не могу сказать, сколько изделий мы выпустили всего. Но могу, например, поделиться интересными фактами: мои мастера Ксюша и Алина в июле вдвоем отдали 333 украшения. Самых популярных колец с Байкалом мы в месяц изготавливаем около 50 штук. Несмотря на то что они делаются полностью вручную и силуэт озера тоже прорезается вручную, опытный мастер может его выполнить за пару часов. А вот та же коллекция «Земля» делается гораздо дольше: на одно изделие суммарно уходит около двух месяцев.

Сейчас мы внедряем систему «1C» для такой аналитики, и как только всё запустим, я уже смогу вести строгий учет.

— Вы уже сказали о том, что ваши украшения покупают не только местные жители, но и туристы, которым хочется увезти частичку Байкала с собой. В какие города чаще всего уезжают ваши украшения?

— Чаще всего мы отправляем посылки в Москву, Питер, Красноярск, Краснодар. Есть в нескольких заграничных городах в США, например. Не хочется зацикливаться только на Иркутске, хочется сделать бренд про нашу местность, которой могли бы наслаждаться люди в любой точке мира.

— Вы могли когда-нибудь подумать, что всё вот так повернется?

— Нет, конечно. Я не планировала создавать свой бренд, как-то пытаться продвигать нашу местность через свои изделия. Я просто хотела свое помещение, где могла бы творить. Я сейчас преподаю в политехе, и мои студенты часто меня спрашивают: как я смогла сделать всё то, что я сделала. А я им отвечаю, что просто была глупая и не боялась. Если бы мне пришлось делать это сейчас, я бы сто раз подумала и, скорее всего, так и не решилась бы. Но тогда мне хватило безрассудства ввязаться в эту авантюру.

Признаюсь честно, у меня временами появляется мысль всё бросить, но потом я беру себя в руки и продолжаю.

— Вы уже думали над дальнейшей стратегией развития? Как я понимаю, ближайшая цель — выпустить вторую часть «Архитектона», а дальше?

— У меня очень много идей, но есть проблемы с их реализацией. Так уж вышло, что в «Иволге» я завязана абсолютно на каждом процессе, поэтому у меня не так много свободного времени, чтобы просто сесть и подумать про дизайн.

Я пока не буду говорить, что следующее мы выпустим, но я уже точно знаю, что это будет. Это тоже будет связано с нашей локальностью, но в формате переосмысления. Эти изделия давно у нас спрашивают, и мы решили их выпустить.

— А как скоро это случится? Вопрос от лица всех поклонников «Иволги».

— Думаю, что в 2025 году мы это реализуем.

Кроме того, сейчас в ювелирном деле есть такой тренд — выпускать не целые коллекции, а по одному изделию. Это про скорость, потому что мы живем в современном мире на больших скоростях, коллекции делаются долго, а клиентам всегда хочется чего-то новенького.

— Это как история с альбомами групп. Если раньше фанаты год ждали новый альбом, то теперь музыкантам приходится время от времени выпускать синглы.

— Да, что-то подобное есть и в ювелирном деле. Поэтому не исключаю, что и мы будем выпускать такие одиночные изделия, из которых со временем сформируется коллекция.

— Сложно ли придумывать целые коллекции? И есть ли у вас какая-то формула успешных украшений или их серии?

— Я не считаю себя великим дизайнером, который мог бы раздавать такие советы. Это надо спрашивать у великих. Всем своим студентам я говорю, что главное — это идея, нужно понимать, что ты хочешь донести, сказать. Если ты придумал что-то и уже потом пытаешься навязать какие-то смыслы, это не сработает — если натягивать сову на глобус, она никогда не полетит. Смыслы сами помогут тебе работать над дизайном, привносить что-то в изделие.

— Непосвященному человеку вроде меня это всё кажется таким сложным. С трудом представляю, как придумать какое-то одно концептуальное украшение, а как на одной идее построить целую серию… Для меня это что-то из области фантастики.

— Если рассмотреть это на примере литературы, то можно описать это следующим образом. Коллекция — это роман, в котором есть общая идея и много сюжетных линий, деталек, подчиненных одному сюжету. Все эти детали работают на одно и то же — они наполняют общую картину.

— Еще хочется немного углубиться в тему украшений с Байкалом. У нашего озера очень узнаваемый силуэт, и обычно люди, которые делают украшения и памятные сувениры в нашем регионе, просто берут и эксплуатируют вот эти очертания Байкала. Вы в этом плане пошли дальше и не ограничились просто силуэтом. Как не стать заложником этого читаемого образа?

— Вообще, мы в Иркутске первые начали делать текстурные кольца со льдом Байкала, например. До этого никто такое не делал, а потом все начали копировать. Когда копируют с умом, привносят что-то свое, у меня это не вызывает негатива. Наоборот, это здорово, что появляется миллион разных вариаций. А вот если один в один повторяют то, что делаем мы, такое я осуждаю.

Байкал ограничивает своей формой, силуэтом. И нет ничего плохого в том, чтобы делать с этой формой сувениры, потому что многие люди хотят увезти с собой что-то, связанное с Байкалом напрямую. Но если хочется делать что-то еще, нужно идти по ассоциациям, эмоциям. Использовать какие-то камни, которые ассоциируются с Байкалом, какие-то трещины, текстуры. Разные дизайнерские приемы существуют. Нужно просто посидеть, творчески подумать об этом и, главное, не лениться, заставлять мозг работать.

— А еще у нас здесь как будто есть соблазн «уйти» в бурятскую культуру, эстетику, начать делать какие-то украшения и сувенирку об этом. У вас не было таких мыслей, планов?

— Мы живем в такой точке, что у нас с одной стороны Иркутская область, с другой Бурятия. И да, у соседей есть свои этнические мотивы, свое творчество, но я не планирую использовать их в своих изделиях, потому что у бурятских художников и дизайнеров это точно лучше получится. Они пропитаны этой культурой, а мне придется ее изучать с самых основ. Зачем лезть на чужое поле?

Интереснее исследовать нашу культуру. У нас же всё подряд отовсюду собрано, а итогового общего представления нет. Хочется идти в эту сторону, изучать местность, те же деревянные дома, смотреть, как это всё формировалось.

При этом я думаю о том, чтобы сделать какую-нибудь коллабу с бурятским художником. Я знакома с несколькими такими ребятами, меня интригует и будоражит то, что они делают, придумывают. У них это всё идет изнутри, и это меня восхищает.