«Чёрное золото» и «чёрные» выборы – в обзоре областных газет

Иркутские политологи не исключают возможности повторного голосования

Единый день голосования – 14 сентября в Иркутской области прошла одна из самых грандиозных избирательных кампаний муниципального уровня. Братск и Ангарский район избрали себе мэров, иркутяне – депутатов городской Думы. В общей сложности выборы различных уровней прошли в 41 муниципалитете, а депутатские мандаты получили 379 депутатов муниципальных дум.

В Иркутске отмечались «нехорошие» тенденции избирательного процесса: полное равнодушие к нему граждан, феноменально большое количество «желающих» досрочно проголосовать и безмерная активность судебной машины на всём протяжении кампании. Мы поинтересовались у ведущих политологов Иркутска, что они думают по поводу прошедших в Иркутске выборов в Думу города.

Батарейная круче Марьино

Сергей Шмидт, кандидат исторических наук, доцент кафедры мировой истории и международных отношений исторического факультета ИГУ:

- У нас не отмечалось феноменально высоких явок никогда. Было 23%, стало 18,5%. Думаю, что в исторической памяти города это сотрётся. А вот пункт по феноменально досрочному голосованию имеет право быть занесённым во все учебные пособия. В Москве досрочно на этих выборах проголосовало 24,5 тысячи человек. В Иркутске - 12,5 тысячи. Но Иркутск «на минуточку меньше» по населению - в 19 (!) раз. Надо сказать, что избирательные штабы поработали с избирателями эффективнее московских. Есть чем гордиться: Батарейная круче Марьино! Но ситуация выглядит тупиковой с досрочным голосованием. Запретить его нельзя, потому что это «наезд» на конституционное право избирателей и ни один нормальный конституционный суд не одобрил бы такое «действо» ни в одной стране. Мы находимся у стены, за которую не имеем возможности шагнуть. Поскольку Иркутск показал пример - результат достигнут.

Низкая явка отмечена на выборах думы Слюдянского района – 15,49%. У меня нет никакого морального возмущения ни по поводу избирателей, ни по поводу кандидатов и политтехнологов. Кандидаты и политтехнологи участвуют в выборах, чтобы выиграть, а не для того чтобы развивать демократию в России, в отдельно взятом Иркутске тем более. Это не их задача. Логика избирателя нам тоже должна быть по-человечески понятна. «Если я от вас ничего хорошего не имею, так хоть 500 рублей получу на выборах. В конце концов, голос - моя собственность, что хочу, то и делаю». Моральные увещевания кандидатов, тем более политтехнологов, - обречённый путь. И третье: мне показалось, что за фасадом унылой, не сюжетной, не конфликтной и совершенно неинтересной, кампании в отдельных округах шла реально зверская борьба вполне себе ресурсных кандидатов, которые могли бы выиграть. У меня есть ощущение, что если бы они добавили энергии, могли бы выиграть.

Наступают тяжёлые времена

Сергей Беспалов, политический консультант:

- В Думе Иркутска больше половины - новые лица, так что выборы выполнили функцию политического обновления. Если системно подходить, то мне нравится одна мысль: когда в стране времена хорошие, то неважно, какая власть - сильная, слабая - и как она выбрана. Сейчас официально признано на всех уровнях, и на федеральном это не скрывается, что наступают достаточно тяжёлые времена. Мы выбрали достаточно слабую, на мой взгляд, местную власть. Это не значит, что все погибнем, будем ходить в рубищах, голодные и холодные. Но какой-то минимальной надежды на то, что есть орган власти и он в состоянии работать и добиваться результатов, у меня особо нет.

Прагматизм и бухгалтерия

Михаил Зимин, политолог, выпускающий редактор издания «Кто есть кто в Байкальском регионе»:

- Я полностью поддерживаю позицию Сергея Шмидта. Примерно 85% избирателей выборы игнорируют. Чья это проблема? Можно сказать, что - власти, которая «топором машет». Но мне кажется, что это никакая не проблема, а констатация того факта, что в бараке нашем больничном такая температура. Кто может быть в том виноват? Кто виноват в том, что люди не считают для себя полезным данный орган власти и не считают для себя необходимым потратить это для того, чтобы сходить и поставить галочку. Есть такой афоризм: «Проблема это то, чего нельзя решить при помощи денег. А если это можно решить при помощи денег, то это не проблема, а расходы».

Теперь о расходах. Кто-нибудь задавался целью, сколько нужно денег, чтобы победить? В среднем по Иркутску претенденту необходимо набрать 1181 голос. Каждый голос стоит примерно 1600 рублей. Умножьте на количество избирателей и получите необходимую сумму. Вот и всё - полнейший прагматизм, цифры и бухгалтерия. И, наверное, в такой стране, как Россия, только так и может быть. Я баллотировался в 1994 году, и мой фонд в тех деньгах составлял 6 тыс. рублей. И получил 600 голосов.

По некоторым округам результаты будут отменены?

Евгения Белозерова, политический консультант:

- Что для меня было непривычным как для технолога - это огромное количество судебных процессов. И как человек, который постоянно работает на выборах, могу сказать, что такое количество времени и сил на юристов я никогда не тратила. Порядка 60 судебных процессов прошло только в Куйбышевском районном суде. Насколько мне известно, часть кандидатов, которых суд снял с выборов, уже подают кассационные жалобы и есть вероятность, что для нас выборы в Иркутске не закончились. Полагаю, что выбор осуществляли не избиратели, а те судьи, которые принимали решение о снятии кандидатов. Было очень много приезжих юристов, просто занимающихся тем, что искали поводы для отмены регистрации кандидатов. Для Иркутска это очень ново. Конечно, есть принцип: «Победителей не судят, и все способы хороши», как бы это цинично ни звучало. Но часть кандидатов не сняли с выборов по тем же самым основаниям, по коим других сняли. Ангажированность суда в Иркутске и привела к скандалу. Я знаю снятых с выборов кандидатов, которые не согласны и пойдут вплоть до Верховного суда, потому что в Иркутске они ничего сделать не могут. Думаю, что по некоторым округам результаты голосования отменят и будут ещё выборы.

Эти выборы прошли мимо иркутян

Алексей Петров, политолог, региональный координатор движения «Голос»:

- У нас до сих пор столько действующих депутатов не проигрывало выборы. Причём в аутсайдеры попали те, кто совсем не должен был проиграть. Это первый момент.

Второй - у меня сложилось ощущение, что в следующей избирательной кампании кандидатов в депутаты будут выбирать … сами депутаты. Участие граждан в этом процессе становится исключительно лишним. Ни один из студентов, имеющих иркутскую прописку, вообще не голосовал. Ни на одном курсе! Один вопрос у всех: «А правда ли, что были выборы?» Чтобы там ни говори о технологиях и кандидатах - когда в городе нет ни одного плаката «14 сентября возьми паспорт и приди на избирательный участок», про какие выборы можно говорить? Самое печальное, что они прошли мимо иркутян. Так что все эти технологии - очень далеко от людей. Вообще, как с другой планеты. Обычные люди, которых не купили за пять рублей и которым не дали пирожок, использовали этот день как традиционный выходной.

Кстати:

14 сентября в Иркутской области выбирали 15 мэров и 15 глав муниципальных образований, а также 379 депутатов муниципальных дум. Всего в 41 муниципалитете прошло 53 избирательной компании. Общее число избирателей включенные в списки составило 1,3 млн человек. Для подготовки и проведения выборов из бюджетов 41 муниципалитета было выделено 126, 5 млн рублей. На территории Приангарья работала 1228 участковых избирательных комиссий. Самая низкая явка была зарегестирована на выборах депутатов думы Слюдянки. Выразить свою волю пришло 15, 4% избирателей. Больше 50% традиционно пришли в Усть-Ордынском Бурятском округе.

Нулевой результат

Эксперты о скандале вокруг выборов в Думу Иркутска по 12 округу

19 сентября в Октябрьский районный суд Иркутска поступил иск адвоката, кандидата в депутаты Думы Иркутска Дмитрия Дмитриева. Выдвиженец от КПРФ требует пересмотра итогов выборов по округу № 12, где победителем был признан Вячеслав Правенький, отыгравший у соперника Дмитриева всего два голоса. Дмитрий Дмитриев считает, что результаты голосования по участку номер 611 в 27 школе Иркутска должны быть признаны недействительными, поскольку, по его мнению, имела место подмена итогового протокола голосования, в результате чего Правенький по итогу и получил на 2 голоса больше.

Какая разница?

По данным «ГАС «Выборы», победу на выборах депутатов Думы Иркутска на 12 участке одержал Вячеслав Правенький с 33,80% голосов, на втором месте оказался адвокат Дмитрий Дмитриев с 33,69% голосов. Фактически же за Дмитриева проголосовали 629 человек, за Правенького – 631. Разница всего в два голоса. Получилось, что из восьми УИК на четырёх победил Правенький (№№ 581–583 и 611), на других четырёх – Дмитриев (№№ 609-610, 612, 613). КПРФ, выдвигавшая Дмитрия Дмитриева, считает, что расклад был не таким – Правенький победил лишь на трёх первых участках, тогда как номера с 609 по 613 – это участки, где одержал убедительную победу Дмитриев.

По словам первого секретаря горкома КПРФ Ольги Носенко, имела место подмена итогового протокола голосования на 611 участковой избирательной комиссии. После того как участок закрылся и наблюдателям, включая наблюдателей от КПРФ, были выданы копии итоговых протоколов голосования, наблюдатели от коммунистов направились в окружную избирательную комиссию, где председатель УИК должен был сдать бюллетени и протоколы. Однако в ОИК, со слов Носенко, председатель участковой комиссии вдруг заявила, что оставила итоговый протокол в школе № 27, где размещался участок. Она вернулась в школу, однако последовавший за ней наблюдатель от КПРФ утверждает, что никто в здание школы не возвращался. Когда председатель участковой комиссии вернулась в ОИК, итоговый протокол был предъявлен, однако данные в нём отличались от тех, что были в протоколах, выданных на руки наблюдателям, утверждают коммунисты. «Фактически это фальсификация итогов голосования, беспрецедентный случай, – сказала Ольга Носенко. – В итоговом протоколе, выданном на руки нашему наблюдателю, у Дмитрия Дмитриева было 116 голосов, Виктора Верёвкина – 6, Елизаветы Лыковой – 5, Вячеслава Правенького – 76, у Михаила Титова – 58. Таким образом, по итогам голосования на округе побеждал Дмитрий Дмитриев. Однако в протоколе, предъявленном ОИК председателем участковой комиссии, были совсем другие цифры. Оказалось, что за Верёвкина и Лыкову вообще никто не проголосовал, ни один из пришедших на выборы на этом участке, у Михаила Титова вдруг стало всего 3 голоса, а у Правенького – 142. То есть собрали голоса других кандидатов и попросту отдали Правенькому, и он на 0,1% обошёл нашего кандидата».

Все ходы записаны

Ситуация действительно странная. Если просмотреть итоговые данные «ГАС «Выборы» по 12 округу, то заметишь, что ни на одной из семи УИК, кроме № 611, хотя бы один из 4 кандидатов не получил меньше двух голосов. У Виктора Верёвкина по 2–24 голоса, у Елизаветы Лыковой – по 2–16. И только на участке № 611 оба кандидата получили по нулям. Конечно, такое может случиться. Помимо Лыковой и Верёвкина в 35 округах на отдельных участках получали нулевые результаты, по крайней мере, 8 кандидатов.

«Председатель УИК № 611 Иванова О.М. прокомментировать расхождений сведений в протоколах отказалась», – пишет Ольга Носенко в своём обращении к прокурору Иркутской области Игорю Мельникову. «Если действительно существовали два разных варианта итоговых протоколов, то это серьёзное нарушение, – говорит координатор ассоциации «Голос» в Иркутской области Алексей Петров. – Но тут уже может начаться игра с документами. Есть реестр выданных протоколов, он считается не очень важным, но для суда может играть роль. Там должны все получившие копии протоколов расписаться. Если такой росписи нет, то легитимность выданного протокола можно тоже поставить под сомнение теоретически, хотя находящиеся на копии росписи главы УИК и членов избиркома и их печать имеют большую силу». Как утверждает Ольга Носенко, наблюдателю от Дмитрия Дмитриева была выдана именно заверенная председателем и членами УИК копия протокола. По логике, суд должно заинтересовать расхождение в протоколах. «Объяснения в этих случаях бывают всякого рода – якобы спутали, смешали две стопки бюллетеней, что-то уронили, забыли, а потом всё-таки решили пересчитать», – говорит Алексей Петров.

Ольга Носенко в письме к Игорю Мельникову указывает и на имевшиеся с точки зрения коммунистов факты нарушений в деятельности УИК: «На избирательном участке № 611, расположенном по адресу: г. Иркутск, бульвар Постышева, дом 33, в здании школы № 27, после закрытия голосования в 20 часов 00 минут участковая избирательная комиссия приступила к подсчёту голосов и определению результатов выборов. При определении результатов голосования наблюдателями, направленными от зарегистрированных кандидатов, были отмечены нарушения при подсчёте голосов и оформлении документов. В частности, не дожидаясь подведения итогов голосования, из поля зрения членов участковой комиссии и наблюдателей была убрана увеличенная копия протокола об итогах голосования, сам протокол об итогах голосования составлялся председателем УИК № 611 Ивановой О.М. в отдельном кабинете, запертом на ключ изнутри, без присутствия остальных членов избирательной комиссии, при этом протокол об итогах голосования неоднократно переделывался по инициативе председателя УИК № 611».

«Обратили внимание на вынос документов»

Нарушения, по мнению наблюдателей от КПРФ, продолжились и в помещении окружной комиссии. «Выходя из помещения ОИК № 12, председатель УИК № 611 Иванова О.М. и секретарь Устюгова Е.А. забрали с собою несколько полиэтиленовых пакетов с документами, связанными с проведёнными по данному участку выборами, при этом их «выход» из помещения охраняли 4 молодых человека, – заявила Ольга Носенко в обращении к прокурору. – Присутствующие при указанных событиях люди обратили внимание на вынос документов из помещения избирательной комиссии и попытались остановить председателя и секретаря. Иванова О.М. и Устюгова Е.А., обнаружив, что их заметили, бегом направились к ожидавшей их машине, сели в неё и быстро скрылись в неизвестном направлении».

Дмитрий Дмитриев, не дожидаясь подведения итогов голосования по округу, направил жалобу в ОИК № 12 о фальсификации итогов голосования, но жалоба была отклонена. По словам Ольги Носенко, в ту же ночь с 14 на 15 сентября были направлены заявления о возбуждении уголовного дела в ОП № 5 УМВД России по г. Иркутску и СУ СК РФ по Иркутской области. Коммунисты посчитали, что налицо факт предоставления двух различных экземпляров итогов голосования по УИК № 611, а также кража документов, связанных с выборами. «В действиях работников участковой избирательной комиссии однозначно и совершенно очевидно усматриваются признаки преступления, предусмотренного ст. 142 УК РФ, а именно – фальсификация избирательных документов, если это деяние совершено членом избирательной комиссии. То есть, фактически, на руках у кандидата два взаимоисключающих решения участковой избирательной комиссии», – заявила Ольга Носенко. Как сообщили «Конкуренту» в областной избирательной комиссии, им жалоба не поступала, однако известно, что Дмитрий Дмитриев обращался с жалобой в Избирательную комиссию Иркутска. Там она была рассмотрена, однако члены комиссии констатировали, что разбирательство по данному делу находится в компетенции суда.

По словам Ольги Носенко, в течение первых суток после закрытия участков следователем следственного отдела по Иркутску СУ СКР по Иркутской области Ждановым проводилась доследственная проверка. «Из полученных им объяснений от четырёх участников описываемых событий Литвинова, Дмитриева, Ядрышникова, а также самого члена участковой избирательной комиссии Комлевой А.Л. были получены сведения о преступниках, вещественных доказательствах и способах совершения преступления, – утверждает Носенко. – Следователем планировался сбор иных доказательств, направленных на фиксацию и закрепление следов преступления. Однако, уже 16.09.14 г. руководителем следственного отдела было дано указание следователю Жданову А.В. на прекращение доследственной проверки и передачи материала в СО по Октябрьскому району г. Иркутска. То есть уже в третий по счёту следственный орган и третьему по счёту за двое суток следователю». Ольга Носенко посчитала, что такое решение было принято, чтобы затянуть дело.

Изъять орудие преступления

«Настоящим заявляю, что все опрошенные лица готовы и настаивают на проверке всех своих объяснений на полиграфе, мы требуем незамедлительного изъятия орудия преступления и средств совершения преступления – избирательных бюллетеней, списков избирателей и печати участковой избирательной комиссии № 611», – заявила Носенко в письме и потребовала от Игоря Мельникова взять дело под личный контроль. Копия письма, как сообщила Ольга Носенко, отправлена на имя руководителя Следственного управления Следственного комитета РФ по Иркутской области Андрея Бунёва. Со слов руководителей обкома КПРФ в СУ СК по Иркутской области, их заверили, что будет сделано «всё необходимое» для расследования этого дела. Ответ прокуратуры пока не получен.

«Если было нарушение УК, то кому-то светит четыре года лишения свободы, – заметил Алексей Петров. – Сейчас слышны очень противоречивые отголоски, что там действительно видели и что заснято? Сам ли процесс фальсификации, либо просто установлен факт привнесения другого протокола? Неясно».

– Насколько я понимаю, сейчас нет ясности с доследственной проверкой и следствием, как качественно они будут проведены, – заметил заслуженный юрист России, профессор ИГУ Сергей Шишкин. – Насколько вы помните, мой личный опыт уголовного преследования по фальсификации выборов в деревне Лохово, сёлах Голуметь и Узкий Луг на выборах в Заксобрание в 2008 году не был удачным. Хотя итоги выборов по этим трём участкам приняла решение признать недействительными ОИК, а её поддержал облизбирком. И тем не менее мандат остался у моего соперника. У нас сложилась практика, что после выборов «никто никого не догоняет» – как будто сам факт выбора состоялся, и уже всем ответственным органам всё равно, при каких обстоятельствах он стал возможным.

Шишкин напомнил, что в Уголовном кодексе пять статей, посвящённых избирательным темам. «И хорошо бы, чтобы они были не номинальными, – заметил он. – На самом деле провести расследование по этому факту несложно, это не требует от следственных органов сверхусилий. Нужна только политическая воля, а вот в её наличии я сомневаюсь. Обычно такие дела заканчиваются достаточно тихо, и во многих случаях проверки так и не доходят до стадии возбуждения уголовного дела и передачи материалов в суд».

В СУ СК заявили, что пока не будут комментировать любые дела, связанные с выборами. Получить комментарии победителя Вячеслава Правенького не удалось. 22 сентября в Октябрьском суде прошли первые предварительные слушания по делу Дмитрия Дмитриева.

Ударили по нефти

Новый пакет санкций США и ЕС против России ограничил возможности реализации новых проектов в добыче углеводородов

На прошлой неделе власти США и Евросоюза сообщили о введении нового пакета санкций против России. Соединённые Штаты запретили поставку технологий и оборудования для глубоководных, арктических шельфовых или сланцевых проектов «Роснефти», «Газпрома», ЛУКОЙЛа, НОВАТЭКа и «Сургутнефтегаза». Кроме того, расширен перечень компаний, которым запрещено занимать и размещать ценные бумаги на американском рынке более чем на 90 дней – к «Роснефти» и НОВАТЭКу добавлены «Газпромнефть» и «Транснефть». Евросоюз ограничил доступ на европейский рынок капитала «Роснефти», «Газпромнефти» и «Транснефти» – эти компании не могут привлекать кредиты и размещать долговые бумаги со сроком обращения свыше 30 дней.

Экс-глава British Petroleum Тони Хэйворд в интервью газете Financial Times заявил, что новые санкции против России могут болезненно сказаться на реализации совместных проектов российских и западных компаний, а также привести к перебоям поставок нефти и росту цен в ближайшие годы. По его мнению, ограничительные меры могут поставить под удар ряд совместных предприятий «Роснефти» по разведке нефти в российской Арктике с западными мейджерами, такими, как ExxonMobil.

Однако вместе с этим газета со ссылкой на Barclays отмечает, что санкции ударят не только по будущим проектам, но и по уже реализуемым, особенно если иностранные компании играют в проекте значительную роль. В качестве примера FT приводит «Сахалин-1», где Exxon уже работает в партнёрстве с «Роснефтью». «Эти месторождения могут продолжать работу, но увеличение объёмов бурения может оказаться более сложной задачей в существующих условиях, если проект зависел от европейских партнёров», – говорится в отчёте Barclays, который цитирует FT.

Говоря о глобальных последствиях санкций, Хэйворд заявил, что подобные меры могут привести к снижению объёмов мировых поставок нефти и спровоцировать рост цен в ближайшие годы. «Мир усыплён чувством ложной безопасности в свете того, что происходит в США», – сказал Хэйворд о сланцевом буме в США. «Когда США достигнут пика в добыче, откуда появятся новые источники энергоресурсов?» – задался вопросом он.

FT сообщает, что на фоне снижения добычи на Аляске и в Северном море мир делал ставку на Канаду, Ирак и Россию. Однако Россия рассчитывает увеличивать добычу за счёт Арктики и трудноизвлекаемых углеводородов Сибири. Разработка этих проектов подпала под санкции, а значит, ставит их реализацию под угрозу. «Из-за финансовых санкций безоговорочные лидеры планируют урезать свою деятельность», – сказал Хэйворд.

Развитие под вопросом

Аналитики агентства Fitch Ratings, отчёт которого цитируют «Ведомости», считают, что ограничительные меры не повлияют на текущие кредитные рейтинги попавших в санкционный список компаний, поскольку у всех рейтингуемых компаний сильные показатели ликвидности.

Но, считают в Fitch, главный удар санкции нанесут по «Газпромнефти»: у компании амбициозные планы в отношении проектов на арктическом шельфе и трудноизвлекаемых ресурсов, в среднесрочной перспективе это может сказаться на темпах развития компании. «Газпромнефть» стремится нарастить доказанные и вероятные запасы нефти примерно на 65% (10,1 млрд баррелей) в основном за счёт трудноизвлекаемой и сланцевой нефти: это потребует применения сложного оборудования и технологий, которые могут оказаться недоступны», – говорится в обзоре.

Эффект санкций на текущие проекты «Газпромнефти» на шельфе будет ограниченным, поскольку необходимое оборудование уже поставлено, экспертиза проведена. Но дальнейшее развитие в Арктике может оказаться проблематичным: большинство технологий для разведки импортируются с Запада (для шельфа речь идёт о 100% оборудования, в среднем по отрасли – около 25%), поэтому компании придётся искать в будущем альтернативных поставщиков. Среди проектов, на которые санкции также повлияют, – совместное предприятие «Газпромнефти» с Shell в Западной Сибири – «Салым петролеум девелопмент» (SPD), где соглашение о техническом сотрудничестве заключено со Schlumberger.

«Лукойл» меньше всего пострадает от санкций: у компании есть амбициозные долгосрочные планы, но текущие проекты мало связаны с месторождениями труднодоступной нефти или арктического шельфа. Показатели ликвидности у «Лукойла» также сильные: по данным на 30 июня денежные средства и эквиваленты составили 2,3 млрд руб., краткосрочная задолженность – 2,8 млрд руб. При этом Fitch не оценивает «Роснефть» или «Транснефть» в силу отсутствия рейтингов агентства.

Оправдались санкциями

Косвенное влияние санкций «Транснефть» уже испытала: из-за того, что добывающие компании не предоставили федеральному нефтетранспортному предприятию скорректированный график поставок нефти в трубопроводы, сославшись на введённые США и ЕС ограничительные меры, срок строительства нефтепроводов Заполярье – Пурпе и Куюмба – Тайшет может увеличиться на два-три года. «Компании просто не успели вовремя предоставить графики подачи, а санкции – это не причина, а повод», – цитирует РБК пресс-секретаря «Транснефти» Игоря Дёмина.

В августе по итогам совещания у вице-премьера Аркадия Дворковича «Роснефть», «Газпромнефть» и «Газпром» обязали представить обновленные графики сдачи нефти и конденсата в трубопроводы Заполярье – Пурпе и Куюмба – Тайшет и подписать с «Транс-нефтью» договоры, по которым платить за прокачку нефти придётся вне зависимости от фактической транспортировки. До начала строительства трубопровода Заполярье – Пурпе «Транснефть» и нефтедобывающие компании договорились об оплате услуг по принципу «качай или плати», но затем не все согласились подписывать договор. Позднее «Транснефть» сообщила, что добывающие компании начали снижать и первоначальные планы по поставкам в нефтепровод Куюмба – Тайшет.

«Снижение объёмов сдаваемой нефти приведёт к изменению сценарных условий проекта по расширению ВСТО и к общему снижению баланса добычи нефти в России», – предупреждал президент «Транснефти» Николай Токарев.

В феврале 2014 года сообщалось, что общая сумма инвестиций «Транснефти» в развитие системы трубопроводов с учётом нового строительства и расширения трубопроводной системы Восточная Сибирь – Тихий океан (ВСТО) составит до 2020 года 1,99 трлн руб. Из них 663 млрд планировалось направить на строительство новых объектов, оставшиеся 1 трлн 350 млрд руб. – на реконструкцию существующей сети нефтепроводов и нефтепродуктопроводов.

Прибайкалье не паникует

Нефтедобывающие компании, работающие на территории Иркутской области, к новостям о новом пакете санкций относятся сдержанно. В ООО «Иркутская нефтяная компания» продолжается организация подготовки и переработки природного и попутного нефтяного газа. «Для первого этапа, который включает строительство установки подготовки природного и попутного нефтяного газа на Ярактинском нефтегазоконденсатном месторождении, оборудование уже изготовлено и отгружено, сейчас находится в пути. Для второго этапа, в рамках которого планируется увеличение мощностей по газопереработке, в случае, если санкции коснутся и планов ИНК, компания будет рассматривать импортозамещение или привлечение поставщиков оборудования с азиатского рынка», – говорят в компании. Не оказывают зарубежные санкции заметного влияния и на финансирование проектов ИНК: средства привлекаются как в иностранных, так и в отечественных банках. В долгосрочной перспективе, при неблагоприятном для России развитии ситуации, негативные последствия возможны, однако в этом случае у компании остаётся возможность обращаться за финансированием в отечественные кредитные организации, с которыми уже выстроены многолетние партнёрские отношения – в частности, речь идёт о Сбербанке РФ.

Дочерние структуры ОАО НК «Роснефть» на территории Иркутской области тему санкций не комментируют. Министерство энергетики РФ уже поддержало идею финансирования попавшей под санкции компании из Фонда национального благосостояния, пишут РИА Новости; как сообщалось ранее, на эти цели может быть выделено 1,5 млн долларов. Правительство рассматривало инвестпрограмму «Роснефти» на совещании у премьер-министра Дмитрия Медведева и в целом её одобрило. Остались «нюансы по срокам осуществления конкретных при-оритетных проектов», рассказал «Ведомостям» вице-премьер Аркадий Дворкович. По словам чиновника, пока «Роснефть» не подавала заявку на финансирование из ФНБ, однако правительство оценило инвестпрограмму компании как «разумно выстроенную» и имеющую право на получение средств из фонда. Объём инвестпро-граммы вице-премьер не назвал. Агентство Reuters напоминает, что ранее президент госкомпании Игорь Сечин говорил, что «Роснефть» планирует увеличить инвестиции в 2014 г. более чем на 20% – до уровня в 730 млрд руб.

Фермер из Нижнеудинского района трудоустраивает беженцев

В село Иргей Нижнеудинского района многодетная украинская семья Стариковых попала далеко не случайно. Местный фермер Виталий Ладзи уже давно искал себе толкового механизатора и даже обращался с таким запросом в районный центр занятости. И когда оттуда ему сообщили, что среди прибывших в Приангарье украинских беженцев есть специалист такого профиля, Виталий, долго не раздумывая, поехал в Иркутск.

Из Украины в Сибирь

И вот, спустя всего сутки, уладив все необходимые формальности, Виталий вез домой старинным Московским трактом целую семью новоиспеченных сибиряков – маму Алену, папу Антона, 12-летнюю Веронику, шестилетнюю Катю, трехлетнего Славу, полуторагодовалую Женю и четырехмесячного Антона в село Иргей.

Здесь новоселов встретили очень тепло. Иргей – село небольшое, и приезд многодетной украинской семьи стал событием для всех его жителей. Тем более, что приехали не просто переселенцы, а беженцы, люди, вырвавшиеся из самого пекла кровавой гражданской войны. Виталий Ладзи предоставил новоселам добротный большой дом. Мебель, одежда, постельное белье, посуда, продукты, минимальный набор бытовой техники, детские игрушки и школьные принадлежности – сколько всего нужно для нормальной жизни целой семье, тем более, если в ней есть маленькие дети? Семье Стариковых помогают по возможности все, но, конечно же, проблем и нерешенных вопросов остается гораздо больше.

А решиться на такой шаг – переселятся с родной Украины в далекую и незнакомую Сибирь этой семье, как и тысячам других, пришлось не от хорошей жизни. Семья Алены и Антона жила в небольшом селе Лисичье, что находится в ныне печально известном Амвросиевском районе Донецкой области. Хороший кирпичный дом с газовым отоплением, сад-огород, хозяйство: телка, поросята, кролики, куры, да вот еще перед самой войной решили завести куропаток. В последнее время на Западе разведение этих птичек – бизнес выгодный, и многодетная семья надеялась с их помощью подзаработать. А еще Антон трудился механизатором в фермерском хозяйстве, Алена растила детей, но уже в самом начале лета к порогу их дома пришла беда – самая настоящая кровавая и жестокая война…

Военное лето

Первое время, суровые приметы войны, лишь слегка напоминали жителям Лисичьего о грозных событиях, происходящих где-то там, вдали, от их маленького села. Мужчины в военной форме с оружием, едущая через село, к восторгу детворы, невиданная военная техника, пролетающий в высоте самолет, да глухой гул вдалеке, словно июньская гроза надвигается из донецкой степи – все эти предвестники грядущей бури наполняли тревогой лишь взрослых. Но все же думали – обойдется, надеялись на лучшее, на то, что в XXI веке, в европейской стране, люди одной крови, одного языка, одной веры не будут убивать друг друга, а тем более, мирных жителей – стариков, женщин и детей. А они, дети, по-прежнему беззаботно радовались наступившему лету, каникулам, поспевающим фруктам и ягодам, яркому украинскому солнышку, они в силу возраста просто не знали, что бывает такая беда, тогда еще не знали…

Подскочили цены в магазинах, исчезли некоторые товары, перестали приходить пенсии и пособия, кто-кто уезжал, срочно распродав имущество, кто-то ушел воевать, но больше всего тревоги добавляли новости и слухи. А в начале июня война и сама докатилась до этого, затерянного в бескрайней донецкой степи села.

Несколько дней вблизи села Лисичье шли тяжелые бои. Алена с ребятишками провела это время в подвале своего дома. Без горячей воды и горячей пищи, при свете свечей, с дрожащими от близких разрывов стенами и потолком, а ведь ее младшенькому, Антону Антоновичу, было тогда всего-то чуть больше месяца от роду. Наверх время от времени выходил лишь муж Антон, принести что-нибудь из продуктов, воду, да хоть как-то позаботиться о хозяйстве. Через несколько дней все стихло, лишь отдельные взрывы, да перестук автоматной стрельбы где-то за селом напоминали о войне. Люди потихоньку стали выбираться из погребов и подвалов, а в село вошли подразделения украинской национальной гвардии.

За время боев селу порядком досталось – оно серьезно пострадало от артобстрелов и бомбежек, многие дома были совершенно разбиты и сожжены, были и погибшие, и раненые среди мирного населения. Улице, где стоял дом Алены, можно сказать, повезло, сюда прилетали лишь осколки, обошлось без прямых попаданий, а вот на соседней улице было разрушено подряд несколько домов, А на селе начались новые порядки. «Бандеровцы», а только так Алена называет вояк из украинской национальной гвардии, вели себя как настоящие оккупанты, начали с «зачистки» села. Забрали нескольких мужчин, заподозрив их якобы в сочувствии к ополченцам. Кто-то из них вернулся через несколько дней домой избитый, кто-то не вернулся совсем…

Ходить по улицам родного села стало опасно, особенно для мужчин. Порой украинские военные, лагерь которых был за селом, подгоняли машину в центр поселка, к разбитому магазину строительных материалов и хватали всех попавшихся на улицах, отправляли их на рытье окопов. Кормить же «сепаратистов» на работах они не считали необходимым, люди возвращались домой с фортификационных работ, через несколько дней, голодными, а зачастую и избитыми.

Но самые тяжелые и страшные испытания для жителей Лисичьего и семьи Алены были еще впереди. В середине июля ополченцы перешли в контрнаступление, и части нацгвардии у села Лисичьего, попали в «котел» – в окружение. Вместе с ними блокадниками поневоле стали и все жители села.

На этот раз в подвале пришлось жить почти без передышек целых три недели – именно столько продолжался этот «Сталинград». И каждый день, каждую ночь Алене пришлось вздрагивать от близких разрывов снарядов, инстинктивно прикрывая собой детей. А они и спали, и ели, и играли прямо тут же, в подземелье. Тяжелее было с грудничком Антоном, но Алена старалась как могла, чтобы маленький не чувствовал ее беспокойства и тревоги. Наверх изредка выходил только Антон-старший. Алена очень переживала, когда он уходил. Молила, чтобы осколок от снаряда или шальная пуля миновали его. Благо хоть то, что жили они в селе, продукты кое-какие были, вода своя во дворе, правда, до нее еще надо было добраться. К концу трехнедельной блокады стало совсем тяжело, но вот после очередного боя, там, наверху, наступила долгожданная тишина, пришли свои.

Ополченцев – своих освободителей - жители Лисичьего встречали всем селом, со слезами радости на глазах. И только теперь они смогли увидеть, во что всего за какие-то два месяца превратилось их цветущее еще совсем недавно село. И только тогда смогли подсчитать, во сколько жизней – стариков, женщин и детей – им стало «освобождение», принесенное украинской армией.

Новая жизнь

За считанные дни фронт откатился на несколько километров от села, но все же порой залетал сюда еще шальной снаряд, да и при звуке летящего самолета вся семья по привычке бежала в убежище. Алена и Антон тогда решили: хватит испытывать судьбу, надо сберечь детей, пора уезжать. Что-то продать в такой обстановке, даже за бесценок, было нереально, потому просто оставили дом, раздали по соседям живность и, наняв на последние деньги машину, поехали в Россию, граница с которой проходит совсем недалеко от села. По «упрощенке», временному мосту, наведенному взамен взорванного украинской армией, пересекли речку – границу, и вот они уже беженцы…

Середина августа, семья Алены и Антона в лагере временного размещения для беженцев в Ростовской области. Затем – недельное путешествие через всю страну. Из Ростова тогда вышел целый эшелон с беженцами. Разные регионы нашей страны по пути следования этого поезда принимали часть его пассажиров, чтобы стать для них новой родиной, а три вагона – почти двести человек приехали в Иркутск.

В областном центре беженцев разместили в здании детского дома. Быстро помогли оформить необходимые документы и стали распределять по городам и районам области. И вот спустя две недели, с приездом в Иркутск Виталия Ладзи закончился для этой семьи этап неопределенности, закончился их путь беженцев, и пошел отсчет новой жизни и для Алены, и для Антона, и для их пятерых ребятишек.

Новые иргейцы стараются как можно быстрее освоиться на новом месте, в новой жизни, забыть все ужасы пережитого на своей старой родине, и только их легкий украинский говор остался как напоминание того, что у этой беды – братоубийственной гражданской войны, переломавшей тысячи жизней и судеб, – украинский акцент.

P.S.

Когда верстался номер, нам стало известно, что Виталий Ладзи уже привез в Иргей вторую семью украинских беженцев – механизатора и его пятилетнего сына. А его жена с дочкой-школьницей приедут в Иргей буквально на днях. Супруга нового переселенца – учитель, и уже известно, что она будет преподавать в иргейской школе. Кроме того, Виталий Ладзи договорился о переезде и третьей семьи из Украины. Его примеру решили последовать и другие иргейские фермеры, так что скоро в селе будет целая группа новоселов из Украины. А Михаил Волошин, глава Иргейской администрации, Наталья Миронкова, заведующая Иргейским СДК, Татьяна Гореликова, фельдшер Иргейского ФАПа и Татьяна Суровцева, директор Иргейской школы объединили свои усилия для сбора гуманитарной помощи новоселам и решения их самых насущных проблем.

От сибирских исполинов до амурских тигров

Экологические тропы человечество строит более ста лет. Проект «Большая Байкальская тропа» работает в Иркутской области и за ее пределами более десяти лет. Об итогах летнего сезона 2014 года рассказали специалисты организации.

Волонтерский туризм в последнее время становится популярным во всем мире. Проект «Большая Байкальская тропа» объединяет волонтеров со всех стран, которые ведут строительство троп на берегу озера Байкала и в других регионах. Зачастую эти места уникальны и представляют собой уголки практически нетронутой природы, труднодоступные для обычных туристов. Экологические волонтеры забирались в настоящие джунгли Хамар-Дабана, познакомились с уникальной природой Баргузинской долины и поработали в Сихотэ-Алинском заповеднике в Приморье.

Летом этого года было реализовано восемь проектов, в которых приняли участие 159 человек, рассказала координатор «Большой Байкальской тропы» Элеонора Еремченко.

На 15 км троп в Приангарье и Республике Бурятия велись работы по расчистке, реконструкции, маркировке. Волонтеры строили необходимые серпантины, мосты и мостики. На некоторых тропах были обустроены стоянки, установлены знаки.

Элеонора Еремченко отметила, что в этом году наряду с обустройством троп в четвертый раз был реализован экологический проект «360 часов ради Байкала». Участники акции одновременно убирали мусор на 28 территориях по всему берегу озера. Ребята собрали 4 тыс. мешков мусора, которые 14 спецмашин вывозили на полигоны бытовых отходов в течение нескольких дней. Также на пяти грузовиках на переработку было отправлено несколько десятков тонн крупногабаритного металлического лома.

– В этом году были проекты по передаче опыта строительства экологических троп в другие регионы. Зимой прошла экспедиция в Кош-Агачский район Республики Алтай, в мае была проведена экспертиза тропы на водопад Учар в Алтайском биосферном заповеднике. С 20 сентября состоится разведка в национальном парке Сайлюгемский в Алтайском крае, – перечислила Элеонора Еремченко.

В июле эксперты ББТ работали на строительстве троп в Сихотэ-Алинском заповеднике на Дальнем Востоке. В настоящее время государственный биосферный природный заповедник представляет собой наиболее удобное место для проведения наблюдений за амурским тигром. Проект по устройству там экологических троп был реализован при поддержке автономной некоммерческой организации «Центр Амурский тигр», учредителем фонда которого является Русское географическое общество.

– Тропу протяженностью 5 км отсыпали, построили там ступени, смотровые площадки, установили малые формы – мосты и деревянные настилы протяженностью свыше 1200 метров, – рассказала специалист по строительству экологических троп Наталья Иванова.

Иркутские экологи также провели разведку троп на озерах Благодатное и Голубичное, обустройство которых входит в планы тигриного заповедника. Эти водоемы лагунного типа являются особыми объектами охраны. Тропа, проложенная на озерах, стала единственной такого уровня в Приморском крае, подчеркнула Наталья Иванова. В строительстве принимали участие 30 человек, среди которых были студенты экологического отряда «Тигр» Дальневосточного федерального университета.

Помимо стандартных волонтерских проектов по строительству троп, ББТ внедряет и образовательные проекты. Их координатор Варвара Конева отметила, что в течение года волонтеры выезжали в поселки Байкальского региона, где проводили в школах уроки по биологии, экологии и охране Байкала. Такие занятия состоялись в школе-интернате № 21 села Танхой, в Доме детского творчества поселка Выдрино.

Говоря о глобальных и наиболее значимых программах ББТ, Элеонора Еремченко отметила проект «Исполины сибирской тайги», который проходил на Олхинском плато в августе. 15 волонтеров из США, Германии и разных городов России выкопали противопожарный ров вокруг базы на скальнике Витязь, проложили 200 метров деревянных мостиков по болотистой части тропы. Также среди наиболее трудоемких проектов была отмечена «Мельница». Идея спасения старинной мельницы близ поселка Бугульдейка объединила волонтеров из Германии, Соединенных Штатов, Объединенных Арабских Эмиратов и разных городов России. Спасение и перенос памятника инициировал местный фермер Сергей Перевозников. Волонтеры расчистили дорогу для прохода транспорта, подготовили бревна для строительства нового моста в деревне, построили для мельницы деревянный настил.

Общественный переполох

сорвал тайные планы по консервации Дома офицеров

Осенью все смешалось в иркутском Доме офицеров. Страшное слово «консервация» пронеслось по темным комнатам этого старинного здания и напугало общественные организации, которые годами ютятся в нем. Каждый думал, что происходит что-то недоброе, но вот что именно, к сожалению, не знал. Из разных концов доносилось тревожное: «Слышали? Нам отопление в этом году не дадут… Консервация... Нас выселят, и куда мы пойдем…» Вот так сначала было слово. С него все и началось. Первым на публику вышел Общероссийский народный фронт, забил в набат. «Консервацию» вытолкали со сцены и повелели отопительному сезону быть. Однако ее устрашающая тень зависла за кулисами и продолжает там колыхаться, злобно ухмыляясь некоторым особо нервным гражданам. Для отопительного сезона срочно нашли деньги, всего-то 17 тыс. рублей, но эта сумма оказалась для обогрева «старичка» слишком легкомысленной и он устроил властям нештатную ситуацию в виде потекших труб. Их экстренная замена, вероятнее всего, потребует куда более основательных трат как денег, так и времени. Но дело даже не в первом и не во втором, а в драматической нелепости этой почти комедии, в которой никто из ее участников не хотел оказаться.

— Когда я хожу по зданию, боюсь, как бы что не рухнуло, - в сердцах сказал обеспокоенный министр по физической культуре, спорту и молодежной политике Иркутской области Павел Никитин, вынужденный констатировать перед журналистами невозможность подачи тепла в пожилое здание на прошлой неделе. - Еще раз повторюсь, понимание проблемы есть - это главное. Пока ведь здание стоит, не рухнуло. Постепенно мы все решим, можете не беспокоиться.

Народный фронт забил в колокола

Отчитываться перед журналистами Павла Никитина вынудило иркутское отделение Общероссийского народного фронта, представители которого разослали в СМИ патетическое сообщение о том, что благодаря вмешательству этой общественной организации удалось спасти от постыдной консервации, а стало быть, и от неминуемой гибели исторический памятник и добиться решения о подаче в него тепла. Судьба Дома офицеров — это не только судьба памятника, но и будущее нескольких общественных организаций, которые могут остаться без крыши над головой. В их числе молодежный кадровый центр, центр социальных и информационных услуг, центр развития творчества детей и юношества «Узорочье», фонд «Ветераны Афганистана», Комитет солдатских матерей, штаб студенческих отрядов, Музей боевой славы. В отчаянии эти скромные люди обратились за помощью к влиятельной в стране общественной организации.

- Особое значение Дома офицеров в том, что он должен остаться площадкой для патриотического воспитания молодежи: альтернативы просто нет, - заявила на специально организованном по инициативе организации совещании сопредседатель регионального ОНФ Лариса Потапова. - Как известно, Дом офицеров был передан министерством обороны России в целях реставрации и создания на его базе первого регионального Дворца молодежи.

Вот с того злополучного совещания и выпрыгнул зловредный тролль, который впоследствии и срежиссировал всю эту шумную неразбериху. О предстоящей консервации здания на нем заявила представитель министерства по физической культуре, спорту и молодежной политике Иркутской области Юлия Ищенко. По ее словам, на такую крайнюю меру Минспорта вынуждено пойти из-за аварийного состояния здания и отказа министерства финансов Приангарья предоставить бюджетные средства для финансирования мероприятий по подготовке здания к отопительному сезону. И озвучила даже сумму, которую региональный Минфин, грубо говоря, зажал. Это ни меньше, ни больше целые 17 тыс. рублей. И может быть сказанные ею то ли по опрометчивости, то ли по неопытности слова так и застряли бы в бюрократических анналах в качестве доказательства вреда чиновничьего многословия, но вездесущий ОНФ, уповая на силу гласности, поспешил сделать заявление чиновницы частью уже не бюрократической, а народной истории. Не забыв, разумеется, увековечить в ней и себя.

— На совещании представитель Минспорта Юлия Ищенко четко заявила – будет консервация, и отопление не дадут, - поделилась с «МК Байкал» председатель Комитета солдатских матерей Тамара Бабкина. – Мы попросили ее передать министру наше беспокойство и пожелание не выселять нас всех из Дома офицеров, то есть избежать консервации. С помощью Народного фронта удалось избежать такой неприятности, скоро нам дадут тепло, и это тоже заслуга ОНФ.

Без доверенности лучше молчать

И все было не зря. В результате этого общественного переполоха на Павла Никитина набросились журналисты с требованием объяснить, почему вдруг министерство, призванное защищать интересы общественных организаций, и в первую очередь молодежных, исповедует такую кровожадную политику, выталкивая на улицу и обрекая на бомжевание творческих детей, солдатских матерей, студентов и самоотверженных музейных работников.

— Я уже успел увидеть сообщение, которое распространил Народный фронт. Ну что я могу сказать? У нас нет такого количества поводов, чтобы постоянно заявлять о себе в выгодном ключе. У нас есть проблемы. А у кого их нет? Поэтому ОНФ зацепился за это и пытается пропиариться, - подчеркнул министр. – У этой Юлии Ищенко была доверенность на такие заявления? Может, она выразила свое мнение, что в Доме офицеров небезопасно. Меня на том совещании не было, я ничего об этом не знаю, честное слово. Никакой консервации не будет, и подача тепла в здание изначально ожидалась в штатном режиме.

Короче, министр категорически опроверг информацию о готовящейся консервации Дома офицеров, которую предотвратило Иркутское региональное отделение ОНФ. Как и опроверг заявления сотрудника своего министерства. А источник в самом министерстве пояснил «МК Байкал», что Юлия Ищенко в ведомстве работает недавно, а потому все неправильно поняла и неверно изложила общественности. Поэтому теперь и вообще не понять, какой лазутчик готовил эту злосчастную операцию под названием «консервация». Ясно только одно: здание, представляющее историческую ценность, все равно гибнет, и шансов его спасти с каждым годом становится все меньше.

Отпустите «старика» на покой

— На самом деле экспертиза показала, что для этого здания больше подходит печное отопление, которое способствует осуществлению просушки крыш по дымоходу, - уточнил Павел Никитин. - А сейчас здесь водяное отопление, из-за которого происходит отсырение.

Иными словами, дальнейшая эксплуатация Дома офицеров в том виде, в котором она осуществляется сейчас, вредна, как, наверное, вредно и небезопасно для здоровья детей и студентов их там пребывание. Вся эта ажиотация вокруг несостоявшейся пока консервации стала лакмусовой бумагой, благодаря которой все увидели, что исторический памятник, служащий Иркутску уже более 100 лет, давно дышит на ладан и нуждается в реконструкции. К счастью, Павел Никитин уверяет, что понимание проблемы есть и предприняты первый шаги к ее решению.

— Есть проект по реконструкции здания, прошедший культурную экспертизу, а вот с технической возникли сложности. Но, с другой стороны, мы можем за деньги, которые потратим на реконструкцию Дома офицеров, купить новое здание с современным оборудованием. Тут встает вопрос экономической целесообразности. В общем, областное правительство рассматривает все варианты дальнейшей судьбы этого дома, в том числе и покупку нового здания, и продажу старого».

И, может быть, зловещая консервация и не показалась бы при ближайшем рассмотрении такой катастрофической, если бы представители общественных организаций узнали бы о ней не с бухты-барахты в аккурат перед наступлением холодов и не после обращения за помощью к «старшему брату» - Народному фронту. Вот если бы к ним пришли заблаговременно, среди жаркого лета, спросили бы их пожелания, объяснили перспективы, предложили альтернативу, то не пугались бы они этого страшного слова. Тем более, что в этом году количество организаций, расположенных в здании, значительно сократилось, используется всего 30% от всего помещения. А Минспорта, согласно словам Павла Никитина, ищет новое помещение, куда в случае реконструкции Дома офицеров будут переселены все те, кто сейчас располагаются в здании. Вот только не умеют у нас все делать по-человечески и в свое время. Нам авралы и страхи необходимы, чтобы пугаться, опровергать и пиариться. По-другому нам никак нельзя, потому что по-другому не будет в нашей жизни адреналина. А без адреналина… Ну, так разве это жизнь?!

Идеальный Иркутск глазами художника

Заслуженный художник России Лев Сериков рассказал, каким он видит идеальный Иркутск.

За последние десять лет Иркутск кардинально изменился. Появились новые современные жилые комплексы, огромные торгово-развлекательные центры, красивые набережные. Однако в целом в городе отсутствует единое стилевое и цветовое решение зданий, сохраняется множество навязчивой, пестрой, а порой и вульгарной рекламы. А стоит выехать из центра — можно увидеть покосившиеся деревянные дома, разбитые дороги, отсутствие нормального освещения. О том, почему эти проблемы не решаются на протяжении многих лет, мы поговорили с известным иркутским скульптором, членом городского художественного совета Львом Сериковым, который в советское время работал главным художником Иркутска.

— Вы были главным художником города Иркутска в 80-х годах. Неоднократно слышала историю, что вы тогда объявили войну памятникам Ленину…

— Война — это слишком громко. Просто в советское время в Иркутске стояло очень много памятников Ленину. В основном они были совершенно нелепые. Помню, я сказал секретарю по идеологии, что мы таким образом дискредитируем Ленина. Ведь это была сплошная самодеятельность — бюсты и фигуры лепили не профессиональные скульпторы, а случайные люди. Делали их из бетона, гипса. Естественно, они тут же начинали обсыпаться, гнить, падать с постаментов. Разве это памятники Ленину? В 1986 году, когда была подготовка к 300-летию города, я предложил часть этих памятников убрать. А чтобы прохожие не удивлялись, мы решили снимать их ночью. Выкопали ямы рядом с памятниками, туда их сбрасывали и закапывали. Насколько помню, пять фигур мы убрали. Да и вообще, меня всегда удивляло, что памятников Ленину было море по всей стране. Я понимаю, можно в городе поставить один-два памятника, но не двадцать же!

— А как вы относитесь к скульп­турному буму, который настиг Иркутск в последнее время? Тоже ведь появляются работы, прямо скажем, не высшего качества… Не такие, может, как памятники Ленину в 80-х, но тоже вопросы вызывают…

— Сейчас появилась настоящая эпидемия скульптур. Все выдают идеи, все хотят что-нибудь поставить в городе. И действительно, не всегда получается хорошо. В администрации города должен быть специалист, который взял бы на себя ответственность за ту или иную скульптуру. Раньше таким человеком был главный художник, но сейчас такой должности, к сожалению, нет. И это отражается на облике города.

— Но ведь в администрации города есть художественный совет, и вы в него даже входите…

— Не всё, к сожалению, проходит через эту структуру. Но должен сказать вам, что благодаря его работе постоянно пресекаются попытки различных энтузиастов поставить какие-то композиции, лишенные вкуса и стиля. Например, к нам пришли две девушки, представились активистками молодежного движения и предложили на берегу Ангары установить памятник нерпе. Показывают макет, который сделан, как школьники лепят на уроках. Мы попросили их сделать макет на нормальном профессиональном уровне, чтобы было понятно, как будет выглядеть композиция. Но в тот же день я захожу в супермаркет и слышу рекламу о том, что такого-то числа состоится открытие памятника нерпе. Я удивился, но потом оказалось, что никакого открытия не было.

Сейчас появилось очень много энтузиастов. Разные фирмы, фирмочки хотят как-то выделиться и в качестве рекламы своей деятельности устанавливают скульптуры. Так появляются в городе бесконечные кошечки, собачки, Дюймовочки…

Все это они стараются сделать без согласования с администрацией и художественного совета. Но сейчас существует правило: если кто-то поставил какой-то объект без согласования, то его уберут. К тому же у нас существует программа на перспективу, в которой расписано, какие памятники должны быть в городе, иначе город будет просто захламлен скульптурами. Но, к сожалению, чиновники зачастую не понимают, какие нужны памятники, а без каких можно обойтись. Яркий пример — памятник Петру и Февронии. Замечательная идея, очень хорошая инициатива, но сам памятник фактически повторяет один в один такие же памятники в других городах. Как оказалось, какая-то компания таким образом зарабатывает деньги, вот и заполонили одинаковыми памятниками Петру и Февронии всю Россию. Зачем в Иркутске такой же памятник, который стоит еще в десятках городов?

— В последнее время появилась тенденция устанавливать памятники людям, которые еще недавно были нашими современниками. Я имею в виду памятник Ножикову, а также идею установить памятник Салацкому. Как вы относитесь к этому? Не слишком ли преждевременно увековечивать имена наших современников?

— Я считаю, памятники нашим современникам нужно ставить тогда, когда пройдет лет пятьдесят. Сейчас все стремительно меняется — и мировоззрение, и ситуация в стране. И только последующие поколения смогут адекватно оценить вклад человека в развитие города. Это важно для того, чтобы не было повода для шуток, издевательств и анекдотов. Памятник ведь устанавливается на века, поэтому сам объект должен быть достойным. Мне кажется, сейчас мы руководствуемся больше эмоциями, чем здравым смыслом. У нас три дня жил Антон Павлович Чехов. Вот кому надо ставить памятник! К тому же если говорить про памятник Юрию Ножикову, то он получился не очень удачным — визуально шатается. Установлен нормально, но фигура изначально не простроена. Да и место не самое лучшее — маленький пятачок на углу.

Посмотрите, какой величественный памятник Александру Третьему! Сразу понятно, что это памятник на века.

— Если бы вы сейчас работали главным художником города, что бы изменили в облике города? Какие проблемы решили бы в первую очередь?

— В первую очередь я бы занялся не памятниками и скульптурами, а благоустройством. Посмотрите: на улице Карла Маркса положили тротуарную плитку, по которой невозможно ходить. Бедные женщины идут на каблуках, спотыкаются, ведь дорога вся разбитая и кривая. А все дело в конкурсе, по итогам которого тротуар делает компания, запросившая меньше всего денег из бюджета. Но ведь понятно, что, если компания вкладывает в работу мало средств, значит, и хорошего результата не будет.

Я не понимаю, почему у нас перевелись профессионалы. Сейчас такое ощущение, что кругом одна самодеятельность, особенно в сфере благоустройства. После ливневого дождя вообще по центру города не пройдешь, все улицы залиты водой. Люди перескакивают через лужи, пройти невозможно. Особенно жалко пожилых людей, пенсионеров. Почему нельзя сделать хорошую ливневую канализацию?

Я считаю, это благоустройство сейчас важнее скульптур и памятников. Именно на дороги, освещение, тротуары нужно направлять деньги. Ведь мы должны уважать людей, которые живут в нашем городе. Как мы их можем заставить любить Иркутск, если они сталкиваются с такими проблемами? Ведь можно же положить долговечную красивую плитку. Яркий пример — Центральный рынок. Там положили плитку, которая пролежала двадцать лет, и только сейчас ее начали потихоньку менять. Насколько я помню, рынок строили югославы, и посмотрите, как все качественно и красиво! А у нас три года — и уже вся плитка разваливается.

Другой пример — река Ушаковка. Когда-то это было красивейшее место. До революции там был Интендантский парк, играл духовой оркестр. Беседки стояли, дамы гуляли. А сейчас это одно из самых замусоренных мест города. Правда, недавно мне показали проект благоустройства берегов Ушаковки, и я так порадовался! Там планируют сделать красивую набережную, убрать все свалки, благоустроить территорию. Главное, чтобы нашлись деньги на этот проект. Помню, я был в Симферополе, и там прямо по центру города течет мелководная речка — такая же, как наша Ушаковка. Они ее красиво оформили, сделали бетонную набережную, ограждения, мостики, уютный парк. Красота! Что нам мешает создать такой же красивый уголок в городе?

— Как вы считаете, кому можно поставить памятник в Иркутске? Кто больше всех достоин того, чтобы его имя увековечили в истории города?

Я считаю, в Иркутске нужно поставить памятник купцам-меценатам. Вы посмотрите, сколько всего они построили!.. Это и иркутские больницы, и здание сельскохозяйственной академии — бывший сиропитательный дом, где из девочек-сироток воспитывали благородных образованных дам; и Дом офицеров, и здание кинотеатра «Пионер», и еще множество любимых иркутянами, красивейших зданий. Эти люди вкладывали в город, в его развитие свои личные деньги. Да благодаря им Иркутск состоялся! Если появится такой памятник в городе, люди, особенно молодежь, заинтересуются историей Иркутска, а нынешние бизнесмены, глядя на него, возможно, тоже захотят стать меценатами, подумают: «А вдруг и мне потом поставят памятник». Эта идея обсуждается уже давно, поэтому хочется надеяться, что такой памятник появится в Иркутске.

На дорогах все уроды, я один – молодец?

В этой речке утром рано утонули два барана. Стоит выехать на дорогу общего пользования, чтобы понять: строчка из бессмертного стихотворения Сергея Михалкова актуальна как никогда, разве что раздражённые взрослые произносят её со злобной интонацией, незнакомой им в далёком беззаботном детстве. Множество аварий, от мелких до крупных, происходит на ровном месте. Кто-то надеется на авось, кто-то за рулём находит куда более увлекательное занятие, чем слежение за обстановкой на трассе, а кто-то из принципа не соблюдает неписаное «правило трёх Д» (дай дорогу дураку). В лучшем случае дело обойдётся покорёженным металлом и потерянным временем с потраченными нервами, в худшем оборвётся чья-то жизнь, а то и не одна.

Лет пятьдесят назад в капиталистической Германии новичков, не сумевших три раза сдать экзамен на получение прав, отправляли на психологическое обследование, которое в народе прозвали «Тестом на идиотизм». Времена изменились, теперь официальную «экспертизу пригодности к вождению» проходят разве что те, кого поймали за рулём в подпитии или под кайфом, да безнадёжные ученики автошкол. И получить такую же справку, как у бравого солдата Швейка, шансов у среднестатистического немца крайне мало. В России, очевидно, всех без исключения считают здравомыслящими людьми, способными принимать взвешенные решения в любой ситуации, так что беседа с психиатром ограничивается лишь просьбой показать вены на руках. Впрочем, и эту формальность при сильном желании можно обойти.

Но только взглянешь на официальную статистику, которую Госавтоинспекция МВД России публикует ежемесячно, как в душу начинают закрадываться сомнения в умении большинства водителей, честно (или не совсем) прошедших медосмотр, рассуждать логически и задумываться над последствиями своих поступков. Тот факт, что за январь–август 2014 года произошло почти на 10% больше аварий, чем год назад, ещё можно списать на то, что увеличилось число машин. Но с таким предположением не особо согласуется увеличение числа водителей, вызвавших ДТП, нарушив правила дорожного движения или сев за руль пьяным, равно как и тех, кто скрылся с места происшествия. Здесь скорее вступает в дело психология: вера в собственную неуязвимость и непогрешимость, характерная для избалованных детей дошкольного возраста.

Сентябрь, от которого прошло лишь три недели, «порадовал» очередными громкими авариями, произошедшими буквально на пустом месте. Утром вторника, 9 сентября, машины ехали по Академическому мосту, привычно поддерживая минимальную дистанцию. Парень 27 лет от роду на «Сузуки» резко нажал на тормоза, его догнал «Додж», за которым подтянулись «Рено», три «Тойоты», «Хонда» и, для полноты картины, грузовик «Мицубиси». «Паровозик» из восьми автомобилей растаскивали несколько часов, в течение которых Левобережный район Иркутска стоял в многокилометровых пробках. Всего через пять дней, воскресным днём двадцатилетний нигде не работающий иркутянин, катавший свою подругу, решил, не снижая скорости, пересечь второстепенную улицу Лапина перед носом у автобуса № 80, ехавшего по главной дороге по ул. Дзержинского. К успеху шёл, да не повезло: десятитонный «Дэу» от сильнейшего удара отбросило на тротуар, где на свою беду шла жительница Саянска с дочерью. Пятидесятилетняя женщина погибла на месте, её спутница 29 лет в тяжёлом состоянии попала в больницу. Виновник аварии остался в живых, но теперь ему грозит до пяти лет тюрьмы.

События 17 сентября лишь доказали правоту Гюстава Флобера, когда-то написавшего, что человеческая глупость безгранична: в двух кварталах от места предыдущей аварии молодая иркутянка на «Лексусе», только за прошедшие четыре месяца оштрафованная за превышение скорости 8 раз, точно так же попыталась проскочить перед корейским автобусом, едущим по маршруту № 80к. На сей раз обошлось без жертв, разве что дорогая машина, отлетевшая и ударившаяся в стену заброшенного деревянного дома, искорёжена до неузнаваемости, да автобусу измяло передок. А 21 сентября «Хёндэ Старекс», чей водитель, выезжая на Лермонтова, пренебрёг знаком «Уступи дорогу», толкнул «Мерседес», который ударился о железное ограждение и перевернулся. В промежутке, в пять часов дня 19 сентября, на улице Партизанской произошла мелкая авария, не попавшая ни в одну сводку: девушка на «Тойоте Премио» решила повернуть через трамвайные пути на Академический мост, не глядя в зеркала… Результат предсказуем: катившийся по рельсам «Железный Феликс» ударил легковушку в крыло.

Конечно, в обществе, где от дурных решений правительства спасает лишь дурное их исполнение, а рациональное зерно в законах хоронят неформальные практики, в просторечии именуемые понятиями, сложно ожидать, что все будут неукоснительно соблюдать ПДД. Но почему-то зачастую не срабатывает даже инстинкт самосохранения, заложенный в прямоходящих двуногих самой природой: всё равно найдётся тот, кто с милой детской непосредственностью не посмотрит по сторонам или, выскочив на встречную полосу, топнет по педали газа в слепом повороте на подъёме в гору. Вера в то, что с тобой, таким замечательным, никогда ничего не случится, в доказательствах не нуждается. Тягу к смертельно опасным играм с теорией вероятности не перебьёт ни чужой печальный опыт, ни собственные шишки, ни подзатыльники старших, привычным способом передающих потомкам копившуюся веками мудрость. Но всё же будем оптимистами: сила ума гораздо эффективнее грубого физического воздействия. Так что, уважаемые соседи по потоку, включайте мозг. Эволюция дала его каждому.