«Исчезающий Иркутск»: Дом для работников НКВД на подпорках

Власовский переулок (сейчас Пионерский) знаменит домом с круглыми балконами на углу, который был построен в 1934 году по проекту архитектора Казимира Миталя (Казимир Войцехович Миталь (годы жизни 1877-1938) — архитектор, гласный Иркутской городской думы (1911-1912, 1917-1920), главный архитектор Иркутска (1930-1938).). Квартиры в этом большом каменном здании выдавали сотрудникам НКВД. Но сегодня история пойдёт не об этом здоровяке, а о скромном деревянном домишке, спрятанном во дворе. Там тоже выдавали жильё нквдшникам, только если у дома Миталя ещё есть шансы на вторую жизнь, у его деревянного брата - нет.

Портал «ИрСити» и руководитель Клуба молодых учёных «Альянс», историк Алексей Петров запустили совместный проект о деревянных домах «Исчезающий Иркутск» в октябре 2014 года. С тех пор рассказано более 100 историй о заброшенных, полуразрушенных памятниках архитектуры и просто знаковых для города зданиях. Некоторые из них уже исчезли с карты Иркутска.

Герой сегодняшней истории - двухэтажный дом с двумя входами и красивыми деревянными наличниками. Его возраст выдают пошарпанные внешние стены, покосившийся пристрой, который держится благодаря подпоркам, и то, насколько он ушёл в землю. На дом Миталя он смотрит двенадцатью коричневыми и бордовыми окошками, во двор - развалившимся крыльцом с ветхим балкончиком.

Дома по адресу переулок Пионерский, 10«Г» нет ни в реестре объектов культурного наследия Иркутской области, ни в списке вновь выявленных памятников. По словам историка Алексея Петрова, всё это говорит о том, что дом под снос.

Подъезда здесь нет. Вход в четыре единственные квартиры прямо с улицы. Мы позвонили в одну из них, №34, где нам сразу же ответила женщина. Позже мы выяснили, что нумерация квартир продолжается с дома Миталя. Пока жительница дома выходила, со второго этажа выглянула бабушка и спросила нас, чем мы интересуемся.

Женщины начали наперебой рассказывать о том, что их дом был построен ещё до соседнего каменного - в 1913-м или 14-м году. Как отметила жительница квартиры на втором этаже Ольга Олеговна, в 30-е годы никто не строил дома с двумя входами и русской печкой.

- Я живу здесь с 1954 года. Отец работал в системе НКВД, и мы получили здесь квартиру. В доме тогда не было никаких удобств, воду мы таскали, печку топили. Только в 61-м году в доме провели водопровод, в 64-м - газ, - рассказала женщина.

Другая жительница дома Нина Александровна вспомнила старенькую соседку, которая жила в квартире на первом этаже, - Веру Иннокентьевну Суходольскую. Именно она рассказала, что дом был построен раньше, чем каменный сосед. Со слов женщин, она часто рассказывала истории из жизни в этом доме, иногда показывала старые фотографии. К сожалению, Веры Иннокентьевны уже нет в живых. Часть истории дома, так и ушла вместе с ней, за квартирой присматривает её дочка.

Женщины упомянули ещё одну соседку со второго этажа - Елену Марковну Даревскую. Как выяснил Петров, в начале войны она с семьёй эвакуировалась в Иркутск. В 1945-м с отличием окончила ИГУ с дипломом «Национально-освободительное движение в Монголии в 1907-1912 гг. и России». Затем работала в ИГУ на кафедре истории СССР. Много лет читала лекции по разным темам истории России периода становления империализма и развития отношений со странами Дальнего Востока. Пользовалась авторитетом среди студентов, в том числе из Монголии. Проработала в ИГУ 41 год. Даревская умерла в 2010 году. Сейчас её квартира тоже пустует.

Жительницы дома вспоминают, что жильё Даревская получила с мужем, так как он занимал «высокий пост». Благодаря ему в доме и появились коммуникации. Но как отметила Ольга Олеговна, это и поспособствовало разрушению дома, который уже в советские годы был признан аварийным.

- Всё было сделано на скорую руку. Постоянно какие-то проблемы возникали. А когда по соседству начали строить дома ФСБ, где-то в 90-е годы, забивали сваи, тогда наш дом совсем стал разваливаться, - вздохнула Ольга Олеговна.

Со слов женщин, снести дом в советские годы не дал муж Даревской. Он хотел, чтобы она жила в нём до самой смерти, что и случилось. Сейчас дому уже не помочь. Жильцы говорят, что с каждым годом жить в нём всё сложнее и ждут расселения. А дом, опёршись на подпорки, доживает свои последние дни.