Виталий Матвийчук: Я открыто иду в мэры Иркутска

Виталий Матвийчук в предыдущем созыве думы Иркутска был единственным депутатом, который не представлял «Единую Россию». В новом созыве он с сентября возглавлял фракцию КПРФ из восьми депутатов (но покинул её спустя полгода) и стал вице-спикером. Сейчас он готовится к борьбе за мэрское кресло. Более того, Матвийчук стал первым известным на уровне Иркутска политиком, открыто заявившим о притязаниях на должность, которую не так давно занимал ушедший в региональное правительство Дмитрий Бердников.

Краткая

– Можно ли назвать обстановку в думе Иркутска стабильной?

– Безусловно. В новом составе мы работаем полгода, и не было ни одного заседания, которое сорвалось бы. Аппарат функционирует, решения принимаются, город живёт. Практически все депутаты активно отстаивают интересы населения своих округов, возникают коалиции для стратегических решений. Мне есть, с чем сравнить, потому как я работал в прошлом созыве.

Если под нестабильностью понимать инициативы групп депутатов по кадровым ротациям, то это внутренние вопросы думы. Замена Дмитрия Ружникова на посту председателя или Сергея Юдина на посту его зама не повлияют на эффективность её работы. В прошлом созыве депутаты меняли Ирину Ежову на Евгения Стекачёва и ввели должность дополнительного зампредседателя, которую доверили мне. Хуже ведь не стало? Большинство депутатов хотят, чтобы дума была самостоятельной и руководствовалась только интересами населения. И если вдруг работа начинается в ином направлении, возникает проблема, которую мы имеем право решить самостоятельно.

Комиссия по мандатам 16 и 19 марта рекомендовала думе лишить Ружникова полномочий спикера. Вопрос пытались рассмотреть на заседании думы 17 марта, но этого не произошло из-за процедурных нарушений. На заседании комиссии 19 марта думе также было рекомендовано лишить полномочий вице-спикера Сергея Юдина. Сам Ружников назвал заседание комиссии 19 марта базаром, а 20 марта вместе с Юдиным подал в суд, оспаривая её решение. Дума на заседании 26 марта не стала рассматривать вопросы о лишении должностей Ружникова и Юдина.

– Вы входили в число тех, кто выступал за отставку Ружникова и Юдина?

– Я был в группе людей, которые подписали письмо с просьбой обсудить отставку спикера и вице-спикера. Я выступал за то, чтобы люди задумались, что ничто не вечно в этом мире.

– Можете ли вы привести конкретный пример из рабочих моментов, в чём выражалось недовольство депутатов?

– По Дмитрию Олеговичу Ружникову основная претензия проста – это проведение нелегитимного, на мой взгляд, заседания 30 декабря 2019 года. Тогда приняли решения (Речь идёт о принятии бюджета города на 2020 год. Мэрия представила его депутатам ещё в ноябре, однако те предложили отправить его на доработку. Депутаты подготовили поправки поправки и приняли новый документ, но мэрия заявила о нарушениях. 30 декабря на внеочередном заседании думы был принят первоначальный вариант бюджета), которые были, по моему мнению, навязаны со стороны. Все обязательства, которые взяли чиновники администрации, не выполнены до сих пор. А мы могли бы сохранить самостоятельность представительного органа и заставить чиновников включить обязательства в расходы городского бюджета.

По Сергею Леонидовичу Юдину сложнее. Претензии к нему находятся внутри коллектива, и, если я начну про них рассказывать, я непременно затрону кого-нибудь. Некоторые коллеги решили, что их ущемили. Я это увидел.

– Кого-нибудь из коллег, кто ещё подписал письмо, можете назвать?

– Нет (улыбается).

– Это сигнал к тому, что Ружникову и Юдину нужно задуматься?

– Даже не задуматься, а исправиться. Есть 12 депутатов [которые выступали за их отставку]. Если будет ещё шесть, возникнет большинство, которое принимает решение по досрочному сложению полномочий. И набрать его очень легко. Из-за этого спикер или вице-спикер вынуждены встречаться с людьми и выяснять, что их не устраивает.

– Среди претензий, которые предъявлялись Ружникову, были вопросы, связанные с регламентом?

– В том числе. Я слышал, что у депутатов были такие вопросы. Мы же не работаем на освобождённой основе. После думы мы едем на наши предприятия, где мы руководители. Если повестка рассчитана до 4 часов дня, мы после этого до 7-8 вечера планируем мероприятия на работе. А когда мы заканчиваем в 7 часов, приходится каждый раз их отменять. А это встречи с коллективами. И люди не понимают, почему мы это делаем.

– Что изменилось, почему дума стала «местом для дискуссий»?

– Прежде всего это связано с работой администрации во главе с её бывшим мэром Дмитрием Бердниковым. Нам приходилось подолгу убеждать чиновников выполнять наши решения, указывать на недоработки и требовать исправления. Нам не помогала ни государственная власть, ни надзорные органы. Именно поэтому годовой отчёт администрации впервые на моей памяти не был принят. Этим самым мы поставили двойку мэрии.

Кроме того, я связываю это с приходом в думу молодых и амбициозных лидеров, которые пытаются сказать своё слово в развитии города.

– Почему вы вышли из фракции КПРФ?

– Я начал бороться за пост мэра, делаю это открыто. Мы решили, что моё выдвижение может негативно повлиять на обстановку во фракции. У нас есть ведь соцработники, которым мы активно помогаем. Поняли, что мне нужно выйти, чтобы уменьшить влияние на коллег.

– Были ли у вас какие-то переговоры с коллегами по фракции, что они вас поддержат?

– Они идут. Некоторые говорят, что открыто этого сделать не смогут. Чего скрывать, идёт давление на людей. Вызывают в законодательное собрание, в область, пытаются как-то повлиять, убедить, заставить, чтобы они проголосовали именно так. Но это моё мнение, со мной никто не встречался. По словам моих товарищей, идут разные переговоры, с напрягом.

Иногда мне говорят, что в открытую мы лучше против тебя выступим. И я это понимаю прекрасно. Многие депутаты работают в соцучреждениях, и, если они открыто выступят за меня, их уволят. Работа в думе не оплачивается, потеряв работу, кем они будут, бомжами? У всех ипотеки, кредиты… Никому не хочется терять любимое место из-за того, что он пришёл [в думу] защищать интересы граждан.

– Выходит, тайное голосование идёт в плюс?

– На тысячу процентов. Это давление уже всех достало. Оно было, когда мы избирали Дмитрия Викторовича [Бердникова]. Мы неоднократно обращались, в том числе и в Москву с разными городскими проблемами, которые мы не можем решить из-за конфликта города и области. Говорили: «Коль вы нам «поручили» это сделать [выбрать Бердникова мэром Иркутска], вы вмешайтесь в эту ситуацию. Город и область должны дружить». В ответ на это все засунули голову в песок. Навязали – и бросили, потому что в тот момент времени так нужно было сделать. Я считаю, что дума сама способна выбрать мэра и председателя думы, развивать Иркутск и нести за это ответственность.

– Если выбирать между схемами, когда мэра выбирают из числа депутатов, и когда это делается по конкурсу, как сейчас, какая из них лучше?

– Лучшая – третья схема, прямые выборы. Но сейчас… То положение, которое мы приняли, оно намного демократичнее, чем раньше было. Например, раньше вы не могли пойти на выборы мэра, хотя я, может быть, за вас бы проголосовал. Было жёсткое требование – выбирать мэра из числа депутатов. Из 34 человек 33 – единороссы. Глупо было в такой ситуации претендовать на пост главы города.

Схема, которую мы утвердили, – самая демократичная. Для участия в выборах не нужно ничего, кроме паспорта и справки о том, что человек не лишён избирательного права. Мы долго бились за то, чтобы эти выборы были максимально похожи на прямые, чтобы человек смог заявиться и доказать свою позицию. Возможно, когда мы увидим кандидатов, сможем подобрать и сотрудников для администрации.

– Как вы считаете, сколько человек заявится на конкурс?

– Я думаю, больше 30 точно будет. Наверное, будет много молодёжи. Кто-то захочет, чтобы у него была «галочка»: участвовал в выборах мэра. И это хорошо. Чьи-то идеи «загорятся». Может быть, кто-то из претендентов потом попадёт в думу или администрацию. Кадры надо менять.

– Как складывались отношения между депутатами фракции КПРФ, когда вы были её председателем?

– Всё было супер. Люди дружно работали. В некоторых рабочих моментах были споры и разногласия, но в целом мы все вместе решали общие проблемы.

– Кто ещё вышел из фракции, и с чем это связано?

– Вышли Юрий Диомидович Коренев и Александр Олегович Перевалов. Это связано с моим выходом из фракции. Они решили, что так будет лучше, что мы должны вместе держаться.

– Когда Коренев предложил снять Юдина с поста вице-спикера, он был уже вне фракции?

– Да.

– Он говорил, что Юдин нарушал достигнутые на фракции договорённости.

– Я не знаю, не могу даже подумать, о каких договорённостях идёт речь.

Понимаете, тут ведь надо ещё отметить, что в письме депутатов не было сказано, кто должен пойти на место Юдина и Ружникова. Все понимали, что человек, выступая в свою защиту, может сказать: «Друзья, я вас понял, постараюсь исправиться». У нас же не было жёстких требований кого-то переизбрать. Это рабочие моменты для обсуждения.

– Коренев ещё называл Юдина необязательным человеком.

– Не знаю, что он имел в виду. Но, может быть, он таким образом указал причины, из-за которых он подписал это письмо. Я думаю, что Юдин примет к сведению это для своей дальнейшей работы.

– В текущем созыве уже было одно отстранение (31 октября должности зампредседателя думы лишился депутат Андрей Лабыгин, его место занял экс-спикер Евгений Стекачёв) с поста вице-спикера, в последнее время обсуждались ещё два таких вопроса. Не влияет ли это на репутацию думы в целом?

– Вот если бы мы под себя постоянно меняли Устав города, например, я думаю, это сказалось бы на репутации. А когда мы даже не структуру, а начальников меняем, от этого по большому счёту ничего плохого нет. Какая разница, кто руководитель думы, если он отстаивает интересы горожан и правильно ведёт думу? Это коллегиальный орган, и к её решениям могут быть вопросы. А какие могут быть вопросы к внутренней структуре?

Все эти должности – это надуманное. Они нужны, чтобы нам было удобнее работать. Кем бы я ни был – депутатом, руководителем комиссии, спикером, вице-спикером, – у меня всё равно будет один голос. Я представляю 13 тысяч человек одним голосом вне зависимости от своего статуса.

– Дмитрий Ружников – хороший спикер?

– Дмитрий Олегович работает на этой должности впервые, у него есть ошибки, но он очень демократичный, слышит депутатов, и меня это очень радует.

– Вы можете сравнить его с предыдущим спикером?

– У Евгения Юрьевича Стекачёва больший опыт, от этого, наверное, была какая-то зашоренность, что ли, но он очень хорошо понимает многие вопросы. Кроме того, у Стекачёва много других достоинств как у руководителя думы. Дмитрий Олегович больше старается вникать, разбирать их вместе со всеми. А так разницы никакой. Ещё раньше была Ирина Всеволодовна Ежова, которая могла оборвать выступающего, такой у неё стиль руководства был. Вот это, на мой взгляд, немножко неправильно.

Спикер – это человек, который ведёт думу раз в месяц, организовывает её работу. Там нет никаких привилегий, за которые стоит биться и ложиться костями.

– Почему вы сняли свою кандидатуру на должность спикера в сентябре 2019 года?

– У меня изначально набиралось 18 голосов, и в такой конфигурации я должен был стать спикером. Но одного из коллег по фракции как-то переубедили, и он поддержал другого кандидата. Я тогда решил, зачем бороться, если я уже не набираю нужного количества голосов?

– Вы снимались не в чью-либо поддержку?

– Нет, я же не уступал. Выбор был между двумя авторитетными и достойными депутатами.

– Есть ли у вас какой-то личный конфликт с Ружниковым или другими депутатами?

– Личные конфликты… Нет. Я, как депутат, никому из коллег дорогу не переходил, и как человек я никому ничего плохого не сделал. Ни Дмитрию Олеговичу, ни кому-нибудь другому.

– Как вы считаете, существуют ли в думе определённые «группы по интересам»?

– Мне кажется, в думе есть ячейки по 3-4 человека, которые сосредоточились на той или иной проблеме. Например, есть группа депутатов «Стратегия социально-экономического развития». По интересам? Да. Другие депутаты решают вопросы по социалке, они нигде не зарегистрированы, но работают вместе.

– У строителей такая ячейка есть?

– Они ведь не только партнёры, но ещё и конкуренты. Я думаю, они также собираются по 2-3 человека, от разных компаний, все со своим видением развития Иркутска. Они не объединены в одну группу. Зачем им объединяться?

– Согласны ли вы с тем, что действующего спикера Думы выбрали именно строители?

– Нет, конечно же. За Ружникова проголосовали 22 человека, за Стекачёва – 12. Дело в том, что Стекачёва в последний момент публично поддержал коллега по партии, мэр Иркутска Дмитрий Бердников. Думаю, новых депутатов такая поддержка несколько разочаровала.

– На последних думских собраниях вы несколько раз довольно резко высказывались по поводу вашей работы. На комиссии 19 марта вы сказали, что не хотите сидеть с утра до ночи, на думе 26 марта – что депутаты «сидят с 12 до 9 часов и одно по одному трут». С чем это связано?

– Есть чёткий регламент, по которому на выступление отводится 2 минуты, на вопрос – 1 минута. И вот когда человек заводит 20 вопросов, в которых обсуждается всё одно и то же… Этого можно избежать. Когда я говорил, что мы сидим до ночи, было так, что человек вместо одного выступления брал восемь и задавал те вопросы, которые были загружены в повестку. То есть тебе заблаговременно дают ответы на вопросы, а ты их не читал. Почему 20 человек должны слушать эти вопросы, если ты их не читал? Комиссия тогда превратится в балаган.

Ещё мне непонятно, когда на комиссиях думы обсуждаются частные вопросы. Вот, например, есть вопрос: вокруг детского сада нет забора. Для этого надо администрации выехать на место и решить, когда этот забор поставят, и депутату об этом сказать. Он же не для себя это просит и не для коллег.

Я уже семь раз выносил на обсуждение вопрос по ремонту школы №7, а он не решается, потому что мэрия не слышит. Вопросы приходится выносить, чтобы их начали решать. Я считаю, это неправильная система. Нам приходится подменять исполнительную власть. В идеале должно быть так: мы направляем письмо, администрация решает вопрос. Но получается, что мы пишем письмо, потом звоним, потом выносим вопрос на комиссию.

Администрация бездействует не из-за того, что сотрудники работают плохо. Просто структура неправильная. В среднем один сотрудник мэрии отвечает примерно на 40 обращений от граждан в день. При этом этот человек вообще должен заниматься вывозом мусора, например. Вместо того чтобы ездить по округам и смотреть, как работает «Спецавтохозяйство», он пишет письма.

Есть проблема в городе, что дороги не проектируются должным образом, в сметы не закладываются бордюры, водоотведение… Бывает, что при укладке дворовых дорог контруклон делают в подъезды. Это происходит, потому что нет проектов, а их нет, потому что нет отдела, который занимался бы ими. На дороги мы тратим около 4 миллиардов рублей. Пусть работа этого отдела будет стоить 40 миллионов рублей, но зато благодаря ему мы будем делать дороги на 30% качественнее и сэкономим 1 миллиард.

– Насколько изменились взаимоотношения думы и мэрии после отставки Дмитрия Бердникова?

– На 0%. Бердников был мэром, верхушкой. Он задавал темп движения механизма, который сейчас продолжает работу по инерции. Остались всё те же сотрудники, регламенты, привычки и повадки.

– Как вы считаете, с чем была связана возникшая конфронтация между думой и мэрией? Завязывалась ли она на личности Бердникова?

– Да не было никакой конфронтации. Мы ведь просто говорили по фактам. Почему в городе нет поликлиник? Потому что земельных участков нет, их не сформировали. Я ещё в мае прошлого года говорил мэрии: «Вас Бог накажет за то, что вы не занимаетесь поликлиникой №5». Нам отвечают: пусть этим занимается область. Так ведь земля в городе!

– Встречались ли вы с противодействием со стороны команды мэра за время своей работы.

– Нет. На выборах если только.

– В чём оно заключалось?

– Да во всём. Взять, например, газету «Мы вместе», когда Дмитрий Викторович выступал за моего оппонента и просил поддержать его команду. На мой взгляд, это использование служебного положения.

Нас не пускали в школы, хотя в некоторых выступал наш конкурент. В детских садах поручали голосовать за него. Наши баннеры и плакаты постоянно демонтировали, хотя конкурент их размещал. Все места, которые мы пытались согласовать для пикетов, были заняты. Мы только пишем письмо и видим, что письмо конкурента было зарегистрировано часом раньше (улыбается).

С годами пришло понимание, что так действуют все, и это неправильно. Хотят провести свою ручную думу, которая поддакивала бы мэру. Так было и при Кондрашове (Дмитрий Кондрашов, мэр Иркутска с 2010-го по 2015 годы), и при Якубовском (Владимир Якубовский, мэр Иркутска с 1997-го по 2009 годы). Кондрашов на этом погорел: он пытался провести свою думу, не смог этого сделать, и депутаты пришли очень злые. Один в один всё случилось и с Бердниковым. В конце концов, он пришёл и увидел злые лица депутатов.

– С ним у вас конфликтов не было?

– Дмитрий Викторович – хороший человек, с которым мне было очень комфортно общаться. Противодействие всегда возникало из-за того, что его окружение не выполняло договорённости, достигнутые между нами и Бердниковым.

– Было ли для вас неожиданностью, что его назначили первым заместителем губернатора?

– Нет. У нас есть беда в Тулуне. Я буду рад, если он поможет жителям. Вдруг он потом захочет там остаться?

– Читали ли вы интервью руководителя Ленинского округа Иркутска Татьяны Жичиной?

– Читал между строк. Тут ведь как с фотографией: в первую очередь разглядываешь себя. В этом интервью я себя разглядел, по нашему округу нормальные отзывы. Но я считаю, что работники администрации не имеют права разжигать рознь. Это не ведёт к консолидации сил по решению вопроса. Мне кажется, чиновникам вообще недопустимо критиковать депутатов и общественников, потому что они работают бесплатно.

– Как вы считаете, справедливой ли была критика (В интервью порталу «ИрСити» Жичина высказала претензии в адрес депутатов думы Иркутска, связанных с финансово-строительной компанией «ДомСтрой» и депутатом Госдумы Алексеем Красноштановым) в адрес отдельных депутатов Ленинского округа?

– На мой взгляд, нет. Я вижу работу депутатов, идёт отстаивание интересов граждан. Депутаты Ленинского округа очень дружны, активны, каждый из них достоин, и их не за что критиковать. Тем более, в публичном пространстве. Критика в адрес депутатов может быть только от жителей. Как чиновник может оценивать работу депутатов?

– В проекте повестки депутатских слушаний, которые прошли 26 марта, один из вопросов был связан с нарушениями этики со стороны Жичиной. Там должен был обсуждаться именно вопрос с интервью?

– Да.

– Будет ли эта тема подниматься вновь?

– Я думаю, что будет. Если человек совершил ошибку, надо указать на неё, чтобы и он её больше не совершал, и чтобы другим неповадно было. Мы же находимся в публичной плоскости. Представьте, что будет, если директор школы начнёт критиковать депутата, что тот заставляет школу в порядке содержать…

– Назовите по три главных недостатка и достижения в работе Бердникова на посту мэра Иркутска?

– (После раздумий) Первый недостаток – не смог найти общий язык с областной властью. Дмитрий Викторович пришёл при работе Ерощенко (Сергей Ерощенко, губернатор Иркутской области с 2012-го по 2015-й годы), и когда тот не избрался, он не смог найти с новым губернатором (Им стал коммунист Сергей Левченко. В декабре 2019 года ушёл в отставку) общий язык. Может быть, потому что в какой-то момент администрация стала участвовать в выборах на стороне Ерощенко. Нельзя допускать, чтобы исполнительную власть ввязывали в политику. Второй недостаток – в городе впервые был дефицит бюджета. Третий – он больше заботился о хозяйстве, чем о стратегии. Городу не хватало стратегического планирования.

Среди достижений я выделил бы то, что Бердников, во-первых, наладил работу с общественниками, очень активно участвовал в жизни города. Во-вторых, он обустроил очень много скверов, что уж тут говорить. В-третьих, он неплохо относился к депутатам.

– Выходит, плохим мэром Бердникова назвать нельзя?

– Что значит «плохим»? Это же дело относительное. Но у него был авторитарный режим управления. Я в таких случаях всегда говорил: «Это не ваша контора, вы не директор здесь, вы не вкладывали сюда учредительный капитал. Вас сюда поставили, будьте добры, управляйте, учитывая мнение всех». Если бы он смог консолидировать мнения депутатов, тогда у нас всё было бы по-другому. Взаимодействие с депутатами помогло бы создать нормальную стратегию развития Иркутска, и Дмитрий Викторович ещё долгие годы оставался мэром.

– Ваш коллега Евгений Стекачёв в интервью нашему порталу говорил, что Бердникова в некоторой степени подвела его команда, что он выбрал не тех людей. Согласны ли вы с этим мнением?

«Когда Дмитрий Викторович стал мэром, вокруг него сформировалась сильная команда. [...] Затем команда стала меняться, стали приходить другие люди – я не буду говорить, что они некомпетентны, но, наверное, более слабые с точки зрения принятия решения. И вот когда не осталось ни одного сильного руководителя в администрации, а это как раз примерно в последний год и произошло – в 18-19-м, – тогда начались проблемы», – рассказал Стекачёв в интервью «ИрСити».

– Я думаю, Бердников всё-таки ошибался в настройке своей системы, которая выдавала результат. Не было должного контроля, не было чётких приоритетов, согласованных с депутатами. В администрации города Иркутска долгое время работали очень грамотные люди, которые могли выполнить любую задачу. Но система была выстроена не на результат, а на формирование образа Дмитрия Бердникова как единственного управителя Иркутска. Дума вначале отошла на второй план, потом стала пытаться восстановить статус-кво. Пока не получается.

– Какое впечатление у вас оставил новый вице-мэр Иркутска Руслан Болотов (Его назначили на эту должность 17 марта. До этого он с 2017 года был председателем правительства Иркутской области)?

– Мы с ним очень мало проработали в городе, три-четыре раза встречались, поэтому мнение ещё не сформировалось. Я уже давно перестал формировать мнение по первому взгляду.

– Было ли для вас неожиданным назначение Болотова?

– Да. Два месяца назад (улыбается). Мы же читаем Telegram-каналы, обсуждаем в кулуарах, что происходит в городе. Мы знали, что это будет, где-то за месяц до того, как он пришёл сюда. Я думаю, в этом тайны не было никакой.

– Как вы считаете, будет ли Руслан Николаевич выдвигать свою кандидатуру на пост мэра Иркутска? И поддержит ли его условная группа «депутатов-строителей»?

– Я думаю, что он находится на старте. Сейчас он только зашёл и формирует вокруг себя команду. Как покажет себя – так и будет. Не думаю, что все строители города Иркутска проголосуют за него. Кому-то что-то не сделают, в чём-то откажут, кому-то просто… не понравится (улыбается).

– Насколько прозрачно положение по конкурсу на выбор мэра?

– Абсолютно прозрачно. Мы убрали все субъективные критерии, как, например, оценку программы развития Иркутска. Сделали так, чтобы каждый, кто пройдёт комиссию, дошёл до думы. Положение суперпрозрачное и понятное.

– При обсуждении пунктов положения вы инициировали исключение пункта о предоставлении сведений об имуществе и доходов.

– Именно. Депутатам это не грозит. Они все отчитываются за своё имущество, это публичная информация. Все мои доходы видны до последней копейки, до последнего счёта. Нас проверяют прокуратура и другие органы.

Чтобы человеку собрать все справки, ему нужно будет пройти не один круг ада. Надо обойти все банки, где есть счета, все компании, где он участвовал. Допустим, он получал стипендию когда-то, нужно указать этот счёт. Если его не указать, это будет повод обвинить его в сокрытии информации. Тогда возникнет элемент для спекуляции, кто-нибудь выступит и скажет: «Да он врун, он начинает свою карьеру с обмана». Я же понимаю, как это делается.

– Вы не считаете, что такая инициатива нанесёт удар по вашей репутации?

– Нет, конечно же. Обо всех моих доходах написано в открытых источниках. Вы, журналисты, регулярно публикуете рейтинги, кто самый богатый депутат, кто самый бедный, кто и что утаил, кто получает миллион рублей в день (улыбается).

– Смотрите, какая возникает коллизия. Вы депутат думы Иркутска. Вы собираетесь участвовать в конкурсе по выбору мэра. Будет ли у вас возможность проголосовать за самого себя?

– В положении об этом ничего не сказано. Есть же вероятность, что кандидат, идя в мэры, не проголосует за себя?

– В какой-то мере.

– Вот видите (улыбается).

– Как вы оцениваете свои шансы на победу?

– Как очень высокие. Моя программа ясна и прозрачна. Мне кажется, очень просто выстроить отношения с депутатами и областной властью, работая в этой системе. Те недоработки, которые были у прошлых мэров, я видел и испытал их на собственной шкуре, в своей работе такого не допущу.

– На чью поддержку вы рассчитываете?

– Всех. Я думаю, депутаты услышат меня и поддержат.

– Считаете ли вы себя альтернативой Руслану Болотову?

– Он не заявлял о своём выдвижении. Поэтому не считаю (улыбается).