«Исчезающий Иркутск»: Дома Солодухина за спиной Амурского подворья

Дома №4а и 4б на улице Чехова как будто бы прячутся, маскируются в тени торгового центра «Фортуна», за деревьями, за парковкой, за спиной заброшенного Амурского подворья. Ставни первого этажа закрыты, второй смотрит на мир грязноватыми окнами. Кажется, что люди уехали надолго, накрыли белыми чехлами и оставили их тут ждать, только неизвестно, вернётся ли кто-нибудь.

Портал «ИрСити» и руководитель Клуба молодых учёных «Альянс» Алексей Петров запустили совместный проект о деревянных домах «Исчезающий Иркутск» в октябре 2014 года. С тех пор рассказано более 70 историй о заброшенных, полуразрушенных памятниках архитектуры и просто знаковых для города зданиях. Некоторые из них уже исчезли с карты Иркутска.

Мы отправились к этим домам после новостей о том, что их включат в план развития застроенных территорий. Этот проект предусматривает расселение жильцов старых и ветхих домов за счёт средств инвестора, который затем каким-то образом будет развивать территорию. По такому же проекту в Иркутске, например, расселяли аварийные дома на улице Пискунова, а затем построили там ЖК «Высота». Как следует из сообщения администрации, на Чехова жилой комплекс строить не будут, предполагается, что дома отреставрируют и приспособят под цели инвестора.

Эти два дома на Чехова включили в список вновь выявленных памятников прошлой осенью. Как следует из документов на сайте службы по охране объектов культурного наследия, у дома два названия – усадьба Песковой и усадьба Солодухина, причём верное - второе. О том, кто была Пескова и как она связана с домом, ничего неизвестно. А Иона Иванович Солодухин владел домом на этом участке с 1871 года, эта постройка затем была уничтожена пожаром 1879 года и отстроена заново. Первый дом – Чехова, 4а - предположительно был построен к 1890 году, второй – между 1890-м и 1898-м. В акте государственной историко-культурной-экспертизы указывается, что на территории усадьбы находилось ещё два здания, но они уже утрачены.

Как рассказал Алексей Петров, после смерти Ионы Солодухина деревянный дом и флигель с землёй переданы по духовному завещанию вдове Пелагее Николаевне Солодухиной и её дочери Марии Ионовне по решению Иркутско-Верхнеленского суда от 3 марта 1894 года. По информации из документов службы по охране объектов культурного наследия, наследником была ещё одна дочь Ионы – Клавдия. Известно, что усадьба использовалась как жилая, в разное время здесь размещались меблированные комнаты и постоялый двор.

«Иркутская мещанка Пелагея Николаевна Солодухина есть в списке владельцев дома в 1908-1909 годах. Известно, что в 1896 году у неё был двухэтажный деревянный особняк с надстройками на улице Почтамтской (ныне - Степана Разина), но он был заложен в банке Е. Медведниковой на сумму 2,1 тысячи рублей», - отметил историк. В 1916-м Солодухина владела магазином красок и обоев на улице Графо-Кутайсовской (ныне Дзержинского, в доме Замятина), там был телефон с номером 1007.

25 сентября 1886 года усадьба попала в криминальные сводки. Там у мещанина Дербина ссыльный Орловский вытащил из кармана 200 рублей. «Орловского разыскали, но денег при нём не обнаружили», - заметил Петров. В 1890 году в усадьбе жил крестьянин из Оёка Пётр Иванович Плотников, который был замешан в каких-то судебных делах. В 1905 году в доме Солодухина торговал белужьим балыком некто Аврамов из квартиры №5, в 1914 году уже сами Солодухины торговали велосипедами, в 1919-м - работающим оборудованием для кинематографа. «Представители семьи Солодухиных участвовали в скачках на ипподроме. В 1910 году они выставили рысака по кличке Мишка, но он не дошёл до финиша», - рассказывает историк.

Сейчас дома №4а и 4б стоят на Чехова прямо напротив пустыря, который появился после сноса домов №1а и 1б. На месте тех зданий – импровизированная парковка. Ещё одна стоянка, забетонированная и даже со шлагбаумом, подпирает и дом №4а. Его сосед стоит рядом с каменным зданием советской постройки. Двор между домами огорожен, доски забора и калитка сливаются, первое впечатление – забор глухой. Со двора пространство между домами занимают полуразобранные старые машины, гараж, железный контейнер и маленький дворик со столом, стульями, застеклённым шкафом, вырезанными из журналов картинками и фотографиями, которые соседствуют с боксёрскими перчатками и велосипедными шинами. На втором этаже под крышей покачивается фонарь из оранжевого стекла.

Дом №4а выглядит таким нежилым, что мы даже не пытаемся постучаться. У его соседа на первом этаже три двери и лестница, ведущая на второй этаж. Одна из дверей на первом этаже дома №4б закрыта на висячий замок, за второй – тишина, звонок не работает, из-за третьей даже без стука нас окликает женщина.

- Кто это пришёл? – кричит она из-за закрытой двери.

- Мы журналисты, хотим узнать про историю дома, - также кричим ей в ответ.

- Ааа, про историю дома, ну вот поглядьте, какой мой дом, - кричит она. – Красотища, слов нет.

Выясняется, что её зовут Галина Александровна, она живёт в этом доме 30 лет. По её словам, дом ей «достался от Говорина» (бывший мэр Иркутска и экс-губернатор Иркутской области), но что это значит, Галина Александровна не объясняет. В молодости она работала поваром в одном из кафе или ресторанов, название которого уже не может вспомнить, но когда говорит про него, машет рукой в сторону улиц Урицкого и Ленина. До переезда на Чехова женщина жила в Радищева. Галина Александровна не знает фамилии предыдущих жильцов и называет их «они». По её словам, в снесённом доме «они жили», в соседнем, сохранившимся, был гостиная, но кажется, что она путает это слово с «гостиницей», а в её доме «они ели».

- А у меня две печки. Могу показать! - заканчивает она свой путанный рассказ и после недолгих уговоров пускает нас внутрь.

Там темно, свет горит только в узком коридоре, мы идём почти наощупь. Двери занавешены тряпками, в доме откровенно не прибрано, полы перекосило, фундамент просел, потолок не низкий, но хочется пригибаться, чтобы не задеть его вдруг головой. Чёрные от пыли и паутины печи находятся в центре здания, такое ощущение, что комнаты выстроены около них кругом. Кстати, в акте историко-культурной экспертизы указано, что на чугунной дверце печи на второй этаже выбит орнамент с сюжетом «катание на санях». Но там мы не были. Взглянув на разрушающиеся печки, мы быстро возвращаемся на улицу – в доме стоит плохой запах сырости, алкоголя и старых вещей.

Как рассказала Галина Александровна, кроме неё, в доме никто не живёт – «сыновья иногда приезжают», другие жильцы снимают квартиры. Наш разговор прерывает мрачный мужчина, который заходит во двор через калитку, - он пришёл к нашей собеседнице с каким-то делом, поэтому мы прощаемся и выходим на улицу через стоянку.

Согласно акту историко-культурной экспертизы, сейчас усадьба Солодухина находится в ограниченно-работоспособном и предаварийном, но стабильном состоянии, хотя декор частично утрачен, заметны фрагментарные наслоения и поздние перестройки.

Если ориентироваться на сообщение мэрии, заниматься поиском инвестора для усадьбы будет Агентство по развитию памятников Иркутска. В городе есть как плохие, так и хорошие примеры реконструкции зданий при участии агентства, может быть, усадьба на Чехова пополнит список первых, и уснувшим, впавшим в анабиоз домам дадут новую жизнь, шанс прожить ещё один век.