Мнимая забота властей Приангарья о здоровье жителей – разбор «ИрСити»

Есть ощущение, что беречь от коронавируса в Иркутской области стали только на словах, потому что действия властей говорят об обратном. Массовый день здоровья в сквере Кирова тому подтверждение. А ещё журналистам ИА «ИрСити» стыдно за грязный Байкал, забытый Ленинский округ и за отношение к иркутской истории.

«Ситуация такова, как я уже говорил, всё-таки большой процент летальности [от коронавируса] у старшего поколения. И я всё-таки больше обеспокоен за их здоровье», - говорил губернатор Игорь Кобзев 7 апреля во время прямого эфира в социальной сети «ВКонтакте».

«В первую очередь будут обеспечены вакцинацией жители пожилого возраста. И мы сегодня направляем именно туда усилия», - это тоже Игорь Иванович во время прямого эфира.

А это репортаж «Вести-Иркутск», тоже вышедший 7 апреля. Он рассказывает о проведении «Дня здоровья» в сквере Кирова: минздрав Иркутской области поставил «передвижной медицинский комплекс» - можно было пройти флюорографию, УЗИ, ЭКГ, получить консультацию от узких специалистов, в том числе кардиолога.

На кадрах видно – очень много людей, как говорит губернатор, старшего возраста, которые стоят в плотных очередях. Про маски и социальное дистанционирование никто не думает. В какой-то момент оператор снимает психиатра-нарколога, который консультирует пожилую женщину – обе без масок. Приём ведётся в плохо проветриваемых «ГАЗелях» и «ПАЗиках».

Я не знаю, что ещё больше показывало бы абсурдность ситуации с коронавирусом в апреле 2021 года. Она с самого начала была немножко как будто в параллельных вселенных – в кабинетах чиновников и на улицах, но в прошлом году они хотя бы чуть-чуть соприкасались. Сейчас – окончательно разошлись.

У меня только вопросы к Игорю Ивановичу. Точно надо было при 160 заболевших в сутки организовывать «день здоровья» в сквере Кирова, с очередями из пожилых людей, здоровье которых вас так беспокоит? Точно надо было создавать этот ажиотаж? Возможный пиар-эффект от этой акции адекватен риску заразиться, которому минздрав подверг этих людей?

Может быть, Игорь Иванович, направить усилия минздрава на организацию плановых безопасных профилактических осмотров в поликлиниках для тех категорий людей, которые находятся в зоне риска? В качестве бреда – может быть, постараться сделать обычную медицинскую помощь доступной, чтобы никакой бабушке не пришлось стоять в плотной очереди в сквере на УЗИ щитовидной железы, потому что она легко и просто могла бы записаться у себя в поликлинике? Или к кардиологу? Как вам такая пиар-акция, Игорь Иванович?

Жителям Иркутской области и Бурятии повезло жить рядом с таким чудом, как озеро Байкал. На нас возложена негласная обязанность оберегать его и защищать. Но когда видишь горы мусора на берегу, слив стоков в чистейшую (хотя, это уже спорный вопрос) воду или читаешь новости о том, что мы на грани экологической катастрофы, становится стыдно. Когда я увидела статью в американской газете The Washington Post о том, что Байкал в мусоре и моче, я не знала, куда спрятаться от такого позора.

В общем-то в публикации американской журналистки Изабель Хуршудян нет ничего нового для нас. Она рассказывает о незаконной застройке в священных местах на острове Ольхон, о мусоре, в котором захлёбывается озеро, о том, что федеральные власти ослабляют защитное законодательство Байкала. Для жителей Байкальского региона это не новости, к сожалению, а то, с чем мы пытаемся бороться уже не первый десяток лет.

Больше всего меня задела цитата местной жительницы Галины Сибиряковой, которую приводит журналистка: «Моя бабушка говорила мне, что, если ты злишься или в плохом настроении, не стоит даже смотреть на Байкал, потому что ты не хочешь, чтобы плохие мысли испортили его. Теперь люди писают на это».

После прочтения статьи мне стало больно и стыдно за то, что мы теряем тот Байкал, каким подарила его нам природа. Как бороться с теми, кто без зазрения совести мусорит? Как экологам и учёным достучаться до властей, чтобы сформировать такое законодательство, чтобы и Байкал, и люди, живущие на его территории, могли жить в гармонии? Как сохранить от вымирания тысячи эндемиков байкальской территории? Как сделать так, чтобы Байкал уважали не только туристы, но и местные жители?

Миллион вопросов и ни одного ответа.

Антон Павлович Чехов во время своего путешествия на Сахалин несколько дней пробыл в Иркутске. И так похвалил город, что иркутяне до сих пор не могут унять восторженную дрожь в руках и подавить лёгкий шум в голове. Наверно, это и мешает нам жить нор-маль-но.

Помните, что сказал писатель? «Иркутск превосходный город. Совсем интеллигентный. Театр, музей, городской сад с музыкой, хорошие гостиницы… Нет уродливых заборов, нелепых вывесок и пустырей с надписями о том, что нельзя останавливаться». Сейчас бы Антон Павлович припечатал нас какой-нибудь едкой остротой и поспешил покинуть город – подальше от его беспощадного бардака, всасывающего всё новые улицы. Но, слава богу, он жил давно. Поэтому мы можем радостно носиться со своей уходящей в прошлое «интеллигентностью».

А делать мы это умеем, кажется, круче всех. И лучше всего – с помощью памятников. Я не против этого - пожалуйста. Но иногда это делается странно и немного абсурдно.

Администрация Иркутска на днях рассказала о будущем благоустройстве сквера на улице Чехова, 3. За эту территорию горожане проголосовали в 2020 году. Во время работы над проектом решили, что простого сквера маловато – нужен памятник. А кому можно установить памятник на улице Чехова? Правильно – самому Чехову. Тут, правда, надо вспомнить, что одно из старых названий улицы – Колхозная. Ну чем не «высокая задумка авторов»? Шутку оценили.

Чехова, 3 – это рыжая пятиэтажка на три подъезда. Она стоит в глубине улицы, за гигантским зданием длиною в квартал. С улицы двор прикрывает деревянный дом Рязанцева 1880 года постройки - выявленный объект культурного наследия, вкатанный в асфальт. Ещё есть две парковки и две детских площадки. Ради сквера ни то, ни другое, как следует из проекта, не тронут.

Памятник Чехову будут втискивать между лавочек, стендов и «озеленения». Благо – он крошка.

А что, красивый мужчина. Правда, застыл в странной позе, и лицо никак не объясняет, что происходит с его шляпой. Он её снял, чтобы легче было восторгаться Иркутском? Чтобы поздороваться с людьми? Или просто поймал шляпу, которая слетела, «подъезжая к станции и глядя на природу»? Самое остроумное в скульптуре – ноги в перепутанных ботинках. И стоят они на кусочке мостовой - хоть здесь она останется.

Фигурка – не в сквер и даже не на полку – на шоколадный тортик. Но поставят там, где поставят. А тортики будут плакать.

Для сравнения хотите памятники писателю в соседних городах? Да даже если не хотите, я всё равно покажу - поступлю как те, кто любит причинять добро вопреки желаниям своих жертв и здравому смыслу.

Самое смешное и одновременно самое горькое в этой истории, что на другой стороне улицы, так же в глубине, видна кирпичная «спина» Амурского подворья, где как раз и останавливался Антон Чехов, когда был в Иркутске. Это длинная махина, стиснутая с двух сторон административными зданиями и взятая в глухой блок парковками. Она признана объектом культурного наследия ещё 40 лет назад. В 2015 году здание передавали в оперативное управление структуре Минобороны РФ. Но жизнь «Амурского подворья» это не поменяло. Более того, сейчас здание больше похоже на гниющие развалины посреди города. Кость в горле.

Чтобы изменить ситуацию, нужно ответить всего на три вопроса. Кто виноват? Собственник, потому что по законодательству только он должен заниматься вопросами реставрации. Что делать? Искать концы в воде. Где взять деньги? Тут глухо, потому что денег нет.

И региональный бюджет не выделит ни копейки. Даже чтобы обследовать увядающее здание. Потому что у него и так с деньгами плохо. Например, Тверская область может позволить себе выделять миллиард рублей на восстановление памятников, хотя утверждённый бюджет на 2021 год в два раза меньше, чем у Приангарья. При этом оба региона лидируют в своих федеральных округах по числу объектов культурного наследия. По данным правительства Иркутской области, в 2021 году на «мероприятия по сохранению» ОКН определено 135,5 миллиона рублей. Это в 1,5 раза больше, чем в 2020-м, но категорически мало, чтобы были тектонические сдвиги.

Мэрия Иркутска тут тоже не помощник - ни денег, ни рычагов давления.

Проще поставить бронзовую скульптуру, а проблемный памятник прикрыть уродливым профлистом. Спасибо и за это.

Габриэль Гарсия Маркес почти 50 лет назад написал роман «100 лет одиночества». Спустя 15 лет он получил Нобелевскую премию по литературе, а на её вручении произнёс речь об одиночестве Латинской Америки – именно этой проблеме и была посвящена его главная книга. Маркес был уверен, что всему миру всё равно на его континент, что Южная Америка существует только для самого факта существования, а её проблемы никому не интересны.

Я не Маркес и не претендую на «нобелевку», но могу с полной уверенностью заявить об одиночестве Ленинского округа. Да, власти Иркутска и даже области не забывают округ как административную единицу, но от этого местным жителям не становится легче. ФОК с секцией баскетбола не заменит нехватку больниц, а новая велодорожка на улице Баумана – тротуар, который так и не уложили на противоположной стороне улице.

Кстати, об улице Баумана. Многострадальную дополнительную полосу там уложили. Не совсем понятно зачем – движение на улице не настолько интенсивное, чтобы она нуждалась в ещё одной артерии, но ладно. Полосу отказывались принимать, сейчас она закрылась на ремонтные работы. Рабочие выставили вот такие ограждения:

Техники на улице пока ещё нет, но это логично – дорожный сезон не набрал обороты. Зато есть упавший дорожный знак:

Он лежит уже не менее пяти дней. Думаю, нужно создать твиттер-аккаунт «Убрали ли упавший знак с Баумана?». А вот ещё один знак. На той же улице, но по другую сторону перекрёстка с 20-м Советским переулком:

Я верю, что их когда-нибудь уберут. А вот в то, что когда-нибудь Ленинский округ получит нормальную транспортную систему, я уже не очень верю. Сейчас она удручает: на территории работает большое количество муниципальных маршрутов, которые ездят слишком редко, а коммерческие автобусы могут развалиться на ходу. Не шучу: внезапные остановки где-то посреди Трактовой из-за поломки – не редкость. Чтобы никуда не опоздать, нужно дополнительно закладывать 30 – 40 минут на дорогу даже без учёта пробок. На случай если автобус сломается.

К слову, автобусы производства «Павловского автомобильного завода», которые и возят новоленинцев в центр города и обратно, запрещены, например, во Львове. Уверен, сейчас жители Западной Украины спрашивают друг друга «чо там у иркутян» и заливисто хохочут от того факта, что мы до сих пор используем «ПАЗики». Ах да, используют их не все иркутяне – они работают только на маршрутах, связывающих Ленинский округ с «большой землёй».

Что плохого в «ПАЗиках»? Отсутствие альтернативы, ограниченное пространство и количество мест для пассажиров, выбросы в атмосферу. Уверен, если власти Братска хотят, чтобы экология города была такой же, как в Иркутске, они не имеют в виду, что атмосферу столицы Приангарья должны загазовать автобусы.

К слову, жители Иркутска-2 испытывают те же проблемы, что и жители Ново-Ленино. Угадаете марку автобусов, работающих на маршруте №28р?

Надеюсь, когда-нибудь администрация Иркутска «починит» транспортную систему Иркутска так, что сюда будет ходить достаточное количество муниципальных автобусов, коммерческие перестанут разваливаться, а добраться до центра города или, например, Свердловского округа можно будет на трамвае. Тогда Ленинский округ перестанет быть одинок. А пока же местным жителям гораздо удобнее доехать до Ангарска, нежели до центра Иркутска. Например, чтобы посетить больницу, если в очередной раз не получилось записаться в местную поликлинику №8.