«Усыпляли и сжигали всех». Фермеру из Иркутского района не дают компенсацию за животных, умерших от узелкового дерматита

Крестьянско-фермерское хозяйство семьи Токаревых существует под Иркутском уже больше 30 лет. Его в 1992 году создали на развалинах бывшего Оекского учхоза. В феврале этого года здесь, как и в ряде других хозяйств Иркутской области, был обнаружен вирус узелкового дерматита крупнорогатого скота. Из-за него все быки и коровы Токаревых погибли. Однако компенсацию за умерших животных фермерам не дают. Об этом глава хозяйства Василий Токарев рассказал журналисту «ИрСити».

До февраля 2024 года в КФХ Токаревых было 29 голов крупного рогатого скота. Из них — четыре коровы, а остальные — быки. Собеседник отмечает, что мясо бычков вкуснее, поэтому упор был сделан именно на них, а не на коров. Тем более что КФХ Токаревых именно мясное, скот они держат не ради каких-то вспомогательных функций, а именно для производства мяса и мясных продуктов.

Первые симптомы узелкового дерматита у своих животных Василий Токарев заметил 14 или 15 февраля.

— Увидели у коров пену, позвонили ветеринарам, сообщили, что у нас тут симптомы, похожие на те, что бывают при узелковом дерматите. Ветеринары приехали, но было уже поздно. Они сказали, что надо ставить лекарства, что они ждут еще вакцину и потом будут ставить. 26 февраля взяли анализы, а 29-го начали усыплять и сжигать, — рассказывает мужчина.

Он говорит, что на убой сразу определили всех — вне зависимости от состояния здоровья.

— Усыплялись и сжигались все: и зараженные, и незараженные, — добавляет Василий Токарев.

После этого к нему на ферму приезжали представители Министерства сельского хозяйства и лично министр Илья Сумароков.

— Он в грудь себя колотил, говорил, что деньги есть, всё выплатим. Но на мне как будто деньги и закончились, — негодует Василий Токарев.

А затем поясняет: в выдаче компенсации фермеру отказали. Причину объяснили нарушениями, найденными на территории хозяйства. Сам Василий Токарев называет их не иначе как надуманными.

— Сказали, что коврика у нас на въезде нет. Но в округе в ста километрах от меня нигде нет ковриков. Роспотребнадзор ко мне не приезжал в последние годы, замечания никакие не делались. Ветеринары на меня забили, не приезжали, пока зараза не пошла. Надумали, якобы я скот завез, но я скот не завозил. Скот мой как был, так и есть, он мне от отца по наследству достался, — комментирует Токарев.

Фермер обращает внимание и на то, что до сих пор все останки зараженного скота на территории его КФХ не уничтожены.

— Не всё еще сожжено. Пока «Вести» не приехали, никто не шевелился. А мухи-то скоро пойдут, они же разносчики заразы. Я же еще и окажусь разносчиком заразы, мне такое припишут, что придется потом и трактора продать, — возмущается Василий Токарев.

Мужчина добавляет, что самый минимальный ущерб только из-за гибели скота составляет около 1,4 миллиона рублей при стоимости примерно 129 рублей за килограмм живого веса. Более того — на покупку нового скота уйдет куда больше денег.

— Чтобы восстановить популяцию, потребуется покупать племенной скот. Племенные коровы стоят уже по 300 рублей за кило живого веса. Одна корова — примерно 150 тысяч рублей. И вот где мне найти теперь эти деньги, чтобы купить скотину? А чтобы получить прибыль с этих новых коров, уйдет лет 6, потому что коровы пока отелятся, пока телята подрастут и смогут давать потомство, три года пройдет. Еще три на то, чтобы эти молодые дали свое потомство, — объясняет Токарев.

Также не учтен ущерб за то, что на утилизации мертвых животных работала техника, принадлежащая фермеру. Скот жгли в силосной яме, куда был заложен корм. В результате огонь уничтожил девять силосных плит, каждая из которых стоит по 200 тысяч рублей. Наконец, в пожаре сгорели 3 тонны удобрений, оставшихся с прошлого года. Килограмм удобрений обходится фермерам в 32 рубля.

Василий Токарев признаётся, что молчать обо всём этом он не собирается. После того как его супруга съездила в прокуратуру, начались какие-то подвижки.

— Прокуратура приехала, сразу экскаватор нашелся. Выкопали яму, завтра будут останки, эти ноги от скота, дожигать. А по деньгам там уже или суд будет, или разбирательство, — уверен Василий Токарев.

Он рассуждает: если бы его КФХ занималось по основному профилю овощами, то за потерянный скот он бы и не стал сражаться.

— А у меня-то хозяйство мясного направления. Нас знает вся область. Две недели из кабинета в кабинет нас гоняли и ничего не дали. Это никуда не годится, — возмущается собеседник.

Как 10 апреля сообщила пресс-служба прокуратуры, ведомство начало проверку из-за нарушения прав главы крестьянско-фермерского хозяйства. Специалистам предстоит выяснить, почему владельцам скота не компенсирован ущерб из-за гибели животных, а также дать оценку информации о непринятии мер по уничтожению останков скота ответственными лицами.

— В ходе проверки прокуратурой будет дана оценка деятельности службы ветеринарии региона, администрации Иркутского районного муниципального образования. По итогам при наличии оснований будут приняты меры прокурорского реагирования, — говорится в сообщении ведомства.

Журналистам «Вести-Иркутск» в службе ветеринарии объяснили, из-за чего Токаревым отказано в компенсации за гибель скота.

— При въезде на территорию хозяйства отсутствует дезинфицирующий барьер, несмотря на то что это эпизодический очаг. Были выявлены такие нарушения, как завоз животных на территорию хозяйства без ветеринарно-сопроводительных документов. А также было выявлено нарушение в том, что данный фермер не проводил противоэпизоотические мероприятия в отношении восприимчивых животных, — рассказала начальник управления правовой работы Службы ветеринарии Иркутской области Светлана Юзвак.

В середине февраля на территории Усольского и Черемховского районов ввели режим ЧС из-за распространения узелкового дерматита среди скота. Позже очаги заболевания также обнаружили в Иркутском районе и Ангарском городском округе. Мы подробно рассказывали о том, что это за заболевание.

Оно не представляет опасности для человека, но очень быстро передается между животными и может вызвать их гибель. Уже известно, что из-за распространения узелкового дерматита область недополучит 14,6 тысячи тонн молока, производимого крупными предприятиями, и 2,3 тысячи тонн мяса. Это притом, что Приангарье не обеспечивает себя этими продуктами самостоятельно полностью. Пропажу местной молочной продукции заметили в Иркутске.

Замдиректора СХАО «Белореченское» Степан Франтенко заявил, что такая ситуация стала возможна из-за банального несоблюдения ветеринарных требований, предъявляемых к хозяйствам. По его словам, периодически возникают случаи, когда фермеры прячут скот, чтобы специалисты не могли его проверить и, если это необходимо, вакцинировать.

В конце февраля «Янта» приостановила работу Иркутского молочного завода из-за узелкового дерматита, который обнаружили у крупного рогатого скота в нескольких районах Приангарья. Редакция «ИрСити» выясняла, чем стали торговать в фирменных магазинах «Янты» во время дефицита, что продавцы говорили о возобновлении продаж и как из ситуации выкручивались в сетевых торговых точках. Производственную линию запустили 15 марта, и уже на следующий день молочка «Янты» вернулась на прилавки.

Председатель совета директоров масложиркомбината Дмитрий Баймашев в марте заявил, что предприятие потеряло пятую часть поголовья из-за узелкового дерматита. В начале апреля стало известно, что СК завел уголовное дело по факту нарушения ветеринарных правил, из-за которого в Иркутской области распространился узелковый дерматит у коров.