«Кричал: "Допрыгались, сейчас мы с вами разберемся!"» В суде по делу о бунте в ангарской ИК выступил экс-сотрудник колонии

В судебном процессе по бунту в колонии строго режима № 15 Ангарска продолжается допрос свидетелей. На заседании 26 декабря выступил бывший начальник отряда № 6 Баир Ринчино. Отряд № 6 — это отряд строгих условий содержания, в котором содержались большинство из нынешних подсудимых. Мужчина находился на территории ИК все три дня, в которые происходили массовые беспорядки.

В отряд № 6 в ИК-15 помещались осужденные, признанные злостными нарушителями режима содержания. Кроме того, к нему относились и те, кто за нарушения находились или в ШИЗО, или в помещении камерного типа (ПКТ). Перевестись оттуда на обычные условия содержания можно, если осужденный выполняет все требования администрации колонии, ходит на зарядки, принимает участие в культурно-массовых мероприятиях.

По словам Баира Ринчино, этот режим соблюдали все из осужденных, кто на тот момент находился в общежитии отряда. Один из нынешних подсудимых — Антон Оленников — в итоге и перевелся на общие условия содержания, поскольку на протяжении 9 месяцев не допускал нарушений.

Свидетель рассказал, что, будучи начальником отряда, он работал по стандартному графику — пять дней в неделю с 08:00 до 18:00. В остальное время осужденных контролировали дежурные смены, совершая обходы. Но 9 апреля Баир Ринчино задержался и с работы выходил в 21:30. Правда, на КПП его не выпустили, сообщив о волнениях среди его подопечных в ШИЗО.

— Когда я туда пришел осужденные уже были возбужденные, стучали, орали, колотили в двери, — вспоминает он.

Свидетель также видел, как к ШИЗО пришли осужденные из жилой зоны — сам он в этот момент находился в прогулочном дворике изолятора.

— Через забор ШИЗО они пройти не смогли, потому ринулись к карантинному отделению. Там Твердохлебов сломал деревянный забор (Сергей Твердохлебов, напомним, проходит свидетелем по делу. — Прим. ред.), остальные за ним устремились. Но перед ШИЗО был еще и забор из сетки-рабицы, его они сломать не могли. Твердохлебов угрожал и манипулировал, просил, чтобы я открыл дверь. Но поскольку я был не в дежурной смене, у меня ключей не было в принципе, — говорит Баир Ринчино.

Как в итоге расправились осужденные с забором, он не видел — в этот момент его позвали укрыться в помещении, функционирующем в режиме следственного изолятора (ПФРСИ). Ринчино отмечает, что лично держал решетчатую дверь, за которой они оградились от разбушевавшихся осужденных.

— К двери подбежал Хайдаев (Хумайд Хайдаев — один из подсудимых. — Прим. ред.), шантажировал, кричал: «Ну что, допрыгались! Сейчас мы вам устроим!». Пытался сломать дверь, — рассказывает начальник отряда.

Баир Ринчино утверждает, что самое активное участие в погромах в ШИЗО принимали, помимо Хумайда Хайдаева, Семен Францев, Антон Обаленичев. Также свидетель назвал Ивана Марченко в качестве подстрекателя к беспорядкам в изоляторе. Еще нескольких человек — Айрыша Салыглара, Романа Нефедьева, Степана Степанова, Виктора Алёшина и Игоря Колосова — он видел в ШИЗО, но не наблюдал, чтобы они что-то ломали. Остальных подсудимых — Сергея Зырянова, Дениса Саркисьяна, Сергея Капустенко, Евгения Гавриша, Александра Панчихина, Виталия Коренева, Олега Ващенко, Александра Эпова — Ринчино либо не видел, либо не помнит, чтобы они там были.

Отдельно он высказался об Антоне Оленникове. Свидетель отметил, что благодаря ему сотрудники, которые оказались взаперти, остались целы и невредимы. К тому моменту в ШИЗО уже находились сотрудники администрации колонии, в том числе начальник Андрей Верещак, которые вели переговоры с осужденными. Однако погромы всё еще продолжались, говорит Ринчино.

— Когда уже ломали дверь к нам, он [Антон Оленников] пришел, спросил, что происходит, где Богдан (Максим Богданов, осужденный, который в 2020 году был смотрящим за ИК-15. — Прим. ред.). Он одним из первых начал успокаивать остальных осужденных, благодаря ему мы остались целыми и невредимыми, — сказал свидетель.

Позже председатель судебной коллегии Иван Дмитриев при расспросах Баира Ринчино пытался выяснить, что именно говорил Оленников. Свидетель процитировал последнего словами: «Пока ничего не делайте, переговоры еще идут».

— Ну то есть он из-за этого всех успокаивал, а не потому что за вас переживал, — высказался судья.

Однако на уточняющий вопрос Оленникова, действительно ли он сначала спрашивал, что происходит в ШИЗО, свидетель ответил утвердительно.

Из своего укрытия Баир Ринчино вместе с сотрудниками дежурной смены вышли спустя часа три после начала беспорядков. От администрации команда была пересчитать всех своих подопечных — и, по словам свидетеля, все осужденные из отряда № 6, в том числе которые до того содержались в изоляторе, находились в общежитии. Кроме того, администрация ИК наказала сотрудникам не провоцировать осужденных и самим не поддаваться на провокации.

— Всё было спокойно. Следующий день тоже прошел спокойно. Те осужденные, которые были трудоустроены, работали. Но в моём отряде таких было мало. Вечером нас собрали в штабе, сказали проводить профилактические беседы, чтобы осужденные на поддавались на провокации других осужденных, — рассказал Ринчино.

Когда на территорию колонии зашел спецназ, он вместе с осужденным Максимом Богдановым находился в своем кабинете. По словам свидетеля, работа сводного отряда потребовалась, чтобы отделить тех, кто должен был быть в ШИЗО, от тех осужденных, кому следовало оставаться в отрядах.

— Все осужденные из отряда № 6 выбежали в локальную зону, несколько человек подговаривали их бежать на плац. Это были Францев, Хайдаев, Твердохлебов. Богдан открыл окно, крикнул, что не надо никуда идти, но никто не слушал. В итоге в отряде остался только Богдан и дневальный, — рассказал на суде Баир Ринчино.

Свидетель вместе с другими сотрудниками ИК фактически вместе со спецназом встали в оцепление, поскольку один из флангов был не прикрыт, а затем постепенно передвигались к трибуне на плацу. Уже там он услышал взрыв.

— Часть осужденных забаррикадировались, часть побежали на хоздвор. Там теплица, как спичка, загорелась сразу. Потом уже всё горело. Из имущества кое-что удалось спасти, сами же осужденные, кто работал, спасали свое хозяйство. Потом, когда мы уже прорвались туда, они нам помогали тушить, — вспоминает свидетель.

Стоит отметить, что некоторые из подсудимых очень удивились, что Баир Ринчино был их начальником. Более того, они будто не знали, что относятся к какому-то отряду. Прежде всего, это были Семен Францев и Хумайд Хайдаев. Что, естественно, вызвало вопросы у адвокатов. Как рассказал свидетель, согласно нормативным документам, начальник отряда должен вести профилактическую работу с осужденными в ШИЗО и ПКТ регулярно.

— Конечно, я их всех видел, — парировал Ринчино.

Кроме того, он заявил, что не знал о том, что в отряде находятся запрещенные предметы, в том числе мобильники. Сам он их не изымал, поскольку не был оперативным сотрудником. Не знал он якобы и о договоренностях с сотрудниками ИК о пользовании связью.

— Свидетель обманывает! — высказался подсудимый Обаленичев. — Начальник отряда подписывает документы о нарушениях. Как это вы не знаете про наличие сотовой связи?

Также подсудимые сообщили о том, что Баир Ринчино был в числе тех, кто гнал осужденных в сторону промышленной площадки. А Семен Францев спросил, давал ли свидетель распоряжение осужденным из числа актива избивать тех, кто вернулся в колонию после СИЗО (большинство тех, кого задержали на местах беспорядков, вывезли в следственные изоляторы).

— Я распоряжений таких не давал, — ответил Баир Ринчино.

Судебный процесс начался 14 июля 2023 года, мы вели его текстовую онлайн-трансляцию — так же как и с заседания 22 августа, когда свою версию событий озвучила сторона обвинения. Во время первого заседания в судебном процессе один из подсудимых, Семен Францев, попросил суд «развернуть дело на допрасследование» из-за того, что он не понимает, в чем его обвиняют. Осужденные несколько раз уже просили, чтобы к защите привлекли наряду с профессиональным адвокатом правозащитника, но суд в этом каждый раз отказывает. Ранее мы изучили криминальную биографию каждого из предполагаемых организаторов бунта.

Подсудимые также заявляли о шаблонности обвинения и предвзятости судебной коллегии, а также о том, что их обвинили ни за что.

С 29 августа заседания проходят в условиях СИЗО-1, прессу и общественников пустили на них с 7 сентября. На заседании 7 сентября допросили двух осужденных, признанных по делу потерпевшими, затем 13 сентября рассмотрели несколько ходатайств от подсудимых, в том числе об отводе судебной коллегии и возвращении дела в прокуратуру, а также допросили представителя базы материально-технического снабжения ГУФСИН по Иркутской области, признанной по делу потерпевшей стороной.

Еще потерпевших допросили 27 октября — один из них заявил иск на возмещение морального ущерба, второй претензий не имеет. В итоге была озвучена альтернативная версия происходившего в апреле 2020 года в ИК-15.

Перед трехнедельным перерывом в заседаниях в суде допросили двух засекреченных свидетелей: один не ответил почти ни на один вопрос от подсудимых, другой смело рассказал о том, как готовился бунт. На заседании 7 декабря один из свидетелей рассказал о том, что к нему применялись пытки, двое других рассказали, что, по их версии, происходило в колонии 9–11 апреля.

Двое осуждённых заявили о том, что с 13 декабря объявили голодовку.