Как потерять веру в человечество и восхититься губернатором — разбор недели

К очередному разбору недели журналисты «ИрСити» подходят с разным настроением. Даниил Конин в снова потерял веру в человечество (да сколько уже можно?) из-за ситуации с коронавирусом и обязательной вакцинацией от него, Ксения Власова нашла возможность восхититься общением губернатора Игоря Кобзева в соцсетях, а Зоя Кузнецова печалится, потому что день рождения «Исчезающего Иркутска» — это грустный праздник, ведь наш деревянный город мало кто любит.

На минувшей неделе власти Приангарья ввели как бы обязательную вакцинацию. Но именно как бы — потому что она вроде бы и обязательная для отдельных категорий населения, но вроде и не совсем, ведь власти не заставляют людей прививаться, а по-прежнему убеждают. Хотя уже давно понятно, что ни о каком убеждении не может идти и речи.

Распоряжение об обязательной вакцинации от коронавируса в Приангарье вышло ещё 15 октября, но представители регионального управления Роспотребнадзора прокомментировали это только спустя неделю. Врио главного санитарного врача Иркутской области Михаил Лужнов рассказал, что вакцинироваться, конечно, необходимо всем, кто не имеет медицинских противопоказаний, но некоторым нужно сделать это прямо сейчас.

«Определены и установлены сроки вакцинации: 25 ноября первый рубежный срок, когда граждане должны пройти первый этап, 25 декабря — должны завершить полный курс вакцинации. В отношении ряда отдельных категорий, например, переболевших ранее, которые могут быть привиты однократно, установлен один срок — 25 ноября», — рассказал Лужнов. Он отметил, что такое решение было принято в связи с ростом темпов прироста заболевших, а также увеличением числа умерших.

Но статистика будто бы совсем не показывает какой-то колоссальный прирост заболевших. Судя по цифрам оперштаба, он как перевалил за 350 случаев в середине июля, так больше и не снижался. Хотя в предыдущие периоды были как ярко выраженные пики, так и столь же явные спады. Так что нам впору говорить не о разгорающейся четвёртой волне, а обо всё ещё не завершившейся третьей.

В такой ситуации очень сложно верить, что у нас якобы всё плохо. Тут каждый может сделать свои выводы. У меня они сделаны давным-давно, а сейчас лишь нашли очередное подтверждение — коронавирус есть, он с нами, и люди им болеют даже в моём близком кругу (есть и такие, кто попал в больницу).

Кому-то, возможно, повезло больше, и в его кругу заболевших меньше или нет вовсе. И такие люди вполне могут утверждать, что эта ваша пандемия — фикция, и «факцинация» (ну вы поняли, да, фашизм + вакцинация и всё такое) нам ваша на черта не нужна. Особенно если эти люди начитались дурных Telegram-каналов типа «Матери Планеты» (прокуратура и полиция, ау, посмотрите). Я там состоял несколько дней, впитывал вот это всё — и чуть не рехнулся.

А ещё мозг сильно разрывается, когда пересекаются новости об обязательной вакцинации с комментариями наших первых лиц — федеральных и областных, которые «не поддерживают» радикальные меры и предлагают «убеждать». И здесь постоянно думаешь: то ли у власть имущих нет политической воли, то ли они просто не очень хотят, чтобы пандемия когда-нибудь закончилась. А потом вспоминаешь Китай с его миллиардом привитых жителей и закрытым 10-миллионным Харбином из-за трёх заразившихся — и становится совсем грустно.

Окончательно же добивают подобные новости, пусть они и не иркутские. Медицинский директор одной из московских клиник Павел Бранд в своих соцсетях поведал историю о 42-летней москвичке, которая хотела приобрести «естественный» иммунитет от коронавируса, заразив им себя и всю свою семью. Женщина предполагала, что перенесёт COVID-19 в лёгкой форме, но что-то пошло не так, и в итоге она умерла. В посте Бранда утверждается, что её младшая дочь попала в реанимацию, а муж и старшая дочка перенесли инфекцию в нетяжёлой форме.

«Мне сложно поверить, что некогда «самая читающая страна в мире» так и не научилась считать. Как люди могут всерьёз сравнивать смертность от ковида с вероятностью 1/100 (на самом деле больше, но сейчас это не важно) и серьёзные побочные эффекты/смертность от вакцин с вероятностью 1/200 тысячам (на самом деле меньше, но это тоже непринципиально на таких числах) и делать выбор в пользу ковида? Старина Дарвин всё-таки был гением. Естественный отбор не победить», — написал Бранд чуть позднее, комментируя свою публикацию.

Вера в людей, в их разум окончательно умирает вот именно после таких новостей. Увы, нас не спасти. Никакая прививка от коронавируса не поможет, пока люди, ещё недавно жившие при самой прогрессивной общественной формации, где подобной ситуации попросту бы не возникло (подглядываем на Китай и примеряемся), делают вот так.

Может быть, когда-нибудь появится прививка от глупости?

Вот уже два года я тихонько мечтаю поговорить с губернатором. Обо всё на свете, в основном — о жизни. Потому что чувствую, что за генеральской выправкой и усмиряющим тоном есть человек — большой, красивый и глубокий. Но поговорить всё как-то не удаётся. Из вариантов «доступа к телу» остались только прямые эфиры (даже пресс-конференций нет) — потому что коронавирус, будь он неладен. Вот и приходится довольствоваться соцсетями, где Игорь Иванович порой вступает в переписку с возмущёнными комментаторами. И это уже отдельный жанр политической речи.

Главная тема последних двух недель — борьба с подпольным майнингом, которую почти объявил Игорь Кобзев. В соцсетях он уже дважды делал развёрнутые посты по этому поводу. И периодически «приходит» в комментарии, чтобы и там объяснить свою позицию. Но вопросов у людей, которые боятся повышения энерготарифов, меньше не становится. А к выступлениям главы региона население начинает относиться с лёгкой опаской — так бывает всегда, когда власти упорно пытаются убедить граждан в своей правоте. Сейчас разговоры о майнинге — это тонкий лёд, и губернатор либо по нему осторожно пройдёт, либо с треском провалится.

Ещё на неделе глава региона съездил в несколько районов — проверил дороги и благоустройство. «Нет предела совершенству», — сказал он.

Вообще я заметила, что если комментаторы неагрессивные, то губернатор вполне себе ласков в общении, даже если вопросы сложные – об обязательной вакцинации, скорой помощи или школьных каникулах. «Можете на меня рассчитывать», — очень тепло написал одной женщине Игорь Кобзев.

А если комментаторам очень хочется «накидать на вентилятор», то губернатор прекрасно отбивает атаки. Местами так язвительно, что даже неожиданно.

«Готов послушать вашу критику дальше, когда мы вместе поработаем в течение нескольких месяцев в режиме работы губернатора, в основном, без выходных дней. Потом посмотрим на связь в одну сторону», — ответил одному комментатору Игорь Иванович. И это мой самый любимый ответ из этой подборки.

Есть ощущение, что губернатор завладел маховиком времени, и в его сутках не 24 часа, а все 48. Потому что, кроме поездок в Москву и по районам, нужно как-то ухитряться встретиться с членами правительства, депутатами, общественниками, проверить стройки и ремонты, поговорить со своими детьми, обнять красавицу-жену, да даже элементарно поесть и хотя бы пару часиков поспать. Что уж тут говорить об общении в соцсетях.

Может, мы просто годами научены, что власть с нами не разговаривает, и поэтому не ждём, что она будет для нас хватать звёзды с неба. А тут вселенная расщедрилась и подарила нам за все наши грусти-печали генерала и человека одновременно, который хочет и «трудное наследие» разгрести, и созидать. Рано об этом говорить, но чует моё сердце, если Игорь Иванович не оступится (особенно с этим майнингом), переизберут его. Ей-богу переизберут. Да и ладно, давно пора в «новую эру» шагнуть.

А вы говорите, журналисты — злые. Мы не злые, мы просто тревожные. И вообще — за любовь и мир на земле.

Нашему проекту «Исчезающий Иркутск» незаметно стукнуло 7 лет. Вносите торт и свечи. В день рождения принято вспоминать про именинника хорошее и что-нибудь желать. Давайте попробуем.

Тот Иркутск, о котором мы говорим в проекте, — старый, деревянный, с тихими тенистыми улицами и дворами — это постоянный раздражитель и для властей, и для самих иркутян. У чиновников это вечная головная боль, которая требует решений или очень много денег, а ещё — портит «туристический Иркутск» своей непрезентабельностью.

Внешний вид деревянных домов раздражает и горожан. «Развалюхи» — это самое ласковое слово, которое используется при их обсуждении. Кроме того, коммунальные проблемы — с водой вообще или только горячей, отоплением — не позволяют комфортно в них жить. «Жить тут — мучение», — часто говорят нам люди.

Иногда кажется, что Иркутск ведёт себя как подросток — живёт на постоянном сопротивлении и желании избавиться от таких домов: закрыть их баннерами, снести, навесить жалюзи, расширить окна, убрать наличники, сжечь, построить что-то новое. С глаз долой — в 130-й квартал вон. Миллиарды — в Глазковский некрополь. Двухэтажным Курбатовским баням — третий этаж. В результате — город теряет средовую застройку, дома-памятники оказываются во дворах высоток, и из города уходит атмосфера (не разрухи, а одноэтажного деревянного провинциального тихого города), за которой сюда ещё могли бы поехать туристы.

Борьба с домами-памятниками и создание для них гетто — это тоже способ сохранения деревянного Иркутска, но мне кажется, что секрет — в принятии, в создании концепции развития города не вопреки деревянным домам, а вокруг и с учётом их существования. На основе такой концепции могли бы появиться программы развития инженерных сетей, дорог, социальных учреждений, бизнеса. В результате в далёкой и не пятилетней перспективе — жить в центре в «деревяшках» было бы престижно и удобно, а не стыдно и неприятно, как сейчас.

В семилетие «Исчезающего Иркутска» я желаю ему стать ненужным. Чтобы город смирился со своим прошлым и со своим наследием, чтобы изменились подходы к его управлению, чтобы не было необходимости каждый месяц фиксировать разрушения, а каждый год — подсчитывать потери. Чтобы деревянный Иркутск перестал быть раздражителем, а стал бы любим.